– Вы непутевые дети, – рассмеялся Стрибог. – Дерзкие, но не худшие. Просто глупые и самоуверенные. Вот ты знаешь, что держишь в руке?
– Камень!
– А что он такое?
– Не знаю, – неохотно признался Микулка.
– Да откуда же тебе знать… Но я скажу. Вы не единственные дети богов. Есть и другие. И как часто водится между братьями, между вами возникла ссора. Давно, еще до потопа, когда вас, людей, по возрасту еще можно было поперек лавки класть, а ваш старший брат уже ходил с сединой в бороде.
– Кто этот брат? – не понял Микулка.
– Жители Нави. Мы создали их раньше вас. Но между вами сразу возникла вражда, и мы вынуждены были разделить Правь Границей. Но она оказалась не очень прочной. Старший брат постоянно бил младшего, а в этом нет ничего хорошего. Каждую тысячу лет случалась большая битва, и погибало очень много людей. Но мы вмешались, лишь когда жители Нави взялись извести весь человеческий род, направив ледяной щит на заселенные земли. Мы создали этот Камень. Каждый из богов вдыхал в него силу по очереди. Первой была Мокошь. Она помогла выиграть первую битву. Через тысячу лет вдохнула в него свою силу Купава. Еще через тысячу – Ярило. Его сила еще живет в этом Камне, но уже иссякает. Я не хотел, но теперь вижу – надо.
Ветер заревел сильнее, но уже не так зло.
– Вы, люди, оказались не так плохи, как я думал о вас. Я отдам тебе свою дочь, но заберу взамен твою могучую силу.
– Я согласен! – не задумываясь ответил Микулка.
– Протяни вперед руку с Камнем! Я вдохну в него свою силу и смешаю его с той, которую взял у тебя. Так ее хватит надолго, на целых две тысячи лет. За это время вы должны повзрослеть и научиться обходиться без нашей помощи.
Микулка левой рукой натянул повод, сдерживая бушующего под седлом коня, а в правой поднял Камень над головой. Кристалл засветился по очереди всеми цветами, от красного до синего, потом помутнел, стал не таким красивым, но обрел гораздо большую тяжесть.
– Как же его хранить две тысячи лет? – на всякий случай спросил Микулка.
– Отдай его витязю с именем ветра. Его судьба такова, что Камень попадет в нужное место в самое нужное время. И в нужные руки. Все, можешь ехать!
– А Дива?
– Она же дочь ветра! – рассмеялся Стрибог. – Она догонит тебя в пути. Не медли! Ворота Прави не могут долго оставаться открытыми.
Микулка ударил коня пятками, и Ветерок понес его кругами через все поверхи Прави, только не вверх, а вниз. В глазах потемнело от скорости, но в один миг все остановилось, будто налетело на стену.
Паренек открыл глаза и понял, что лежит раскинув руки, у края дороги на мягком ковре опавшей листвы. Рядом Ветерок пожевывал подсыхающую траву – самый обычный конь. Но Микулка помнил его другим, ветреным и огнегривым.
– Иди ко мне, конячка моя… – ласково позвал паренек, не понимая, сон это был или явь.
Но Камень был в руке – гораздо тяжелее и темнее, чем до этих необычных видений.
– Микулка! – раздался за спиной девичий голос, и сразу перестало иметь значение – сон это был или нет.
Микулка вскочил на ноги и обернулся, раскинув руки. Дива бросилась к нему в объятия, окутав ароматом, который всегда струился от ее прекрасных волос.
– Дивушка… – только и мог шептать паренек.
– Мы теперь тысячу лет будем вместе, – радостно улыбнулась девушка.
– Так не бывает, – отшутился Микулка.
– Это смотря как жить.
Он помог ей сесть на коня, а сам взялся за стремя и побежал в ту сторону, куда ушел Жур.
– Что будем делать? – хмуро спросил Жур у Волка. Свинцовый осенний рассвет медленно надвигался
с востока, делая мир таким же серым и плоским.
– Ратибора спасать, – пожал плечами певец. – Только вот как? Меч-то у нас один, значит, за ним последовать мы не можем.
– Оно и не надо. Ратибора уже не спасти. – По лбу волхва пролегли глубокие складки. – Тварь не упускает случая и не мешкает, встречаясь с кем-то из витязей Стражи. Скольких мы уже потеряли? Сершхан, Витим, Мякша, Ратибор, Мара. Остался только ты.
– А Микулка?
– Он решил отправиться за женой на небо. Для него это верная гибель, потому что не сможет он отбиться от собственной трусости по другую сторону Прави. Ему и по эту сторону приходилось туго…
– Отобьется, – сам не понимая своей уверенности, возразил певец.
Словно в ответ на его слова послышался конский топот.
– Ну, что я говорил! – повеселел Волк. – Смотри! Микулка с Дивой!
На слове «смотри» Жур вздрогнул. Он тяготился собственной слепотой, но люди не замечали этого, завидуя необычным способностям.
– И то хорошо… – устало вздохнул он. – Хоть кто-то еще остался.
– Ну а тварь не выберется с того поверха Яви, куда забросил ее стрелок? – задумчиво спросил Волк.
– Без меча пройти все слои даже ей не по силам, – вздохнул Жур. – Ратибор выбрал верный путь. Жаль только, что столь дорогой ценой.
– Значит, мы победили?
Жур еще сильнее ссутулил плечи.
– Да, – коротко ответил он.
Быстро светлело. Микулка подвел коня ближе и помог Диве сойти на землю.
– А где Ратибор? – осторожно спросил он.
– В очень хорошем месте. – Волк ответил и отвернулся, чтобы рассвет не отразился в слезинке. – Пузо небось набивает. Или с девкой…
Микулка присел на корточки возле входа в пещеру, и Ветерок потянулся губами к его плечу. Рассвет набирал силу, окрасив розовым далекие облака на севере.
– Как нас мало осталось… – тихо сказал паренек. Он встал и зачем-то посмотрел в небеса.
– Зато я Камень добыл. – В его голосе не было радости.
Он равнодушно достал из-под полы прозрачный, почти круглый кристалл. Внутри плавали разноцветные капли света.
– Вот ради этого… – начал было Волк, но только махнул рукой.
Микулка нахмурился еще сильнее:
– Я был на небе и видел Стрибога. Он велел отдать Камень витязю с именем ветра, но, кроме Ратибора Теплого Ветра, я не знаю других.
– Что ж его бог защитить не смог? – зло глянул вверх Волк.
– Он сам выбрал свою судьбу, – холодно разрешил споры Жур. – Ты, Микула, оставь Камень себе. Родится у вас с Дивой молодец, назовешь его Ветром, ему и отдашь.
Микулка посмотрел на кристалл и хотел было уже уложить за пазуху, как вдруг из пещеры выскочило что-то лохматое, юркое и одним ударом сбило паренька с ног.
– Лесной человек! – выкрикнул Волк, слишком поздно махнув мечом.
– Камень… – упавшим голосом произнес Микул-ка, глядя в опустевшую ладонь.
– Тварь! – с ужасом понял Жур. – Она вселилась не в Мару!!!
Лесной человек легко вскарабкался на косогор и рванул к лесу с такой скоростью, что гнаться за ним казалось бессмысленно.
Первым пришел в себя Микулка. Он вскочил на коня и, наяривая его пятками, попробовал догнать охотника верхом. Но мелкие камни заскользили под копытами, Ветерок оскользнулся, едва не упал, с трудом выровнялся и поскакал, набирая скорость.
– Стой! – закричал Жур. – Так тварь не догнать! Она может…
Волк глазам своим не поверил, когда время ощутимо замедлилось. Падающие с деревьев листья замерли в воздухе, а ноги Ветерка двигались так медленно, будто воздух был не воздух, а патока. И только охотник бежал с прежней скоростью, выпятив грудь и широко расставив локти. В руке всеми цветами сиял Камень.
Когда Микулка отстал безнадежно, время снова пошло своим чередом. Волк бросился в пещеру, схватил лук и стрелу, выскочил и прицелился. Спина охотника вот-вот была готова скрыться в лесу.
– Ну же! – закричал Микулка. – Стреляй! Волк не успел. – ветви леса сомкнулись, спрятав охотника от его глаз. Ветерок заржал длинно и жалобно.
– Конец, – спокойно шепнул Жур.
– Хрен вам! – Волк закрыл глаза и вспомнил, чему его учил Ратибор. – Сейчас…
Он потянул тетиву и представил, как охотник бежит по лесу. Пальцы разжались. Жур с Микулкой метнулись взглядами за свистнувшей в воздухе стрелой, но она, пролетев лишь три десятка шагов, вонзилась в ближайшее дерево.
– Хотел как с Громовником? – грустно усмехнулся Микулка, слезая с седла. – Два раза такой удачи не будет.
– Ушел, – подвел итог приключениям Жур.
Здесь был день. Солнечный, ясный и очень теплый, пропитанный ароматом трав и цветов, наполненный журчанием близкого ручейка.
Ратибор, щурясь от неожиданной яркости, открыл глаза и убрал меч в ножны. Огромная голубая бабочка порхнула у самого лица и села на высокую травинку, прогнувшуюся под ее тяжестью.
Мара стояла рядом, в ее глазах читалось безмерное удивление и легкий испуг.
– Где мы? – спросила она, опуская меч.
– На другом поверхе Яви, – улыбнулся стрелок.
Длинная рубаха, торчащая из-под куртки, прикрывала девичьи ноги до середины бедер, бросая на кожу мягкую бархатистую тень. Ратибор невольно задержал взгляд там, где тени было больше всего, но девушка ничуть не смутилась.
Они стояли посередине огромной круглой поляны, залитой солнцем, а лес вокруг веял не враждебностью, а манящей прохладой.
– А где темнота, где чудовища? – опасливо огляделась Мара. – Прошлый раз все было иначе.
Ветви у кромки леса качнулись, и на поляну вышла женщина такой красоты, что Ратибор прикрыл глаза ладонью, как от очень сильного света. Она была совершенно нагая, окутанная лишь золотистыми волосами до пят и таким же золотистым сиянием, а голову ее обрамлял венок из огромных белых цветов. Она улыбнулась и ответила Маре:
– В прошлый раз все остальное было иначе, вот вы и попадали на другой поверх Яви. А здесь я хозяйка.
– Леля? – осторожно шепнул Ратибор и взял Мару за руку.
Богиня кивнула и с улыбкой смахнула со лба золотистую прядь.
– Но почему мы попали именно сюда? – Ратибо-ру так и чудился во всем этом какой-то подвох.
Он готов был драться во тьме с десятками чудищ, защищая жизнь Мары, но столь приветливое место явилось для него полнейшей неожиданностью.
– Какой ты глупый… – в самое ухо шепнула Ма-ра. – Ну кто может попасть прямо к Леле в гости?