– Она упражняется на пианино, тупица. И вообще, не называй её слизнем!
Калли озабоченно обследовал свою любимую машинку. Колёса были обкусаны.
– Ну ты посмотри на это безобразие! – негодовал он. Потрясая испорченной машинкой, он повернулся к Лохматому Когтю, но увидел только хвост, юркнувший за дверь. – Стой, назад! – в ужасе закричал Калли.
Он прыгнул, чтобы схватить его за хвост, но растянулся на полу, не достав до него. Монстр словно загипнотизированный спешил вниз по лестнице – навстречу музыке.
– О нет! – простонал Калли и в несколько опасных прыжков очутился внизу.
Монстр стоял на пороге гостиной. Он гудел себе под нос как огромный шмель, все его четыре лапы ходили ходуном, и он вилял волосатым задом. К счастью, мама Калли сидела к нему спиной. Недолго думая Калли взял большую мамину сумку для продуктов, бесшумно, словно индеец, подкрался к Лохматому Когтю и накинул на него. Голова, тело, руки и ноги монстра скрылись. Только ступни выглядывали наружу. Лохматый Коготь зашипел, как свирепый кот, но вырваться ему не удалось.
Калли схватил в охапку сумку с монстром, на ходу уминая внутрь его мохнатые ступни, и застегнул молнию. Его мама, ничего не подозревая, продолжала играть. Когда она занималась, то не замечала ничего вокруг.
Калли поволок тяжёлую сумку к лестнице и, пыхтя, стал затаскивать её наверх, к себе в комнату. На пятой ступеньке Лохматый Коготь прогрыз в сумке дыру. А когда Калли остановился у своей двери, две мохнатые лапы уже мотались у него перед лицом. Острые когти чуть не зацепили его нос.
– Выпусти меня! – сдавленно шипел монстр.
Запыхавшийся Калли швырнул сумку к своим сломанным игрушкам и захлопнул за собой дверь. Лохматый Коготь рыча выбрался из разорванной сумки и накинулся на Калли со своими рыжими кулаками.
– Ай, прекрати! – крикнул Калли. – Ты с ума сошёл?
– Я хочу слушать музыку, ты, коварный гололицый! – вопил монстр. – Хочу-хочу-хочу! – Он яростно топал кривыми ножками.
– Скажи спасибо, что мама тебя не заметила! – возмущался Калли. – Я тебя спас! Вот именно, спас! Потому что таких, как ты, слизняки сажают в клетку или сдают в виде чучела в музей! Сколько мне ещё повторять?
Лохматый Коготь опустил кулаки, недовольно сплюнул в угол и прыгнул на кровать. Не говоря ни слова, он скрылся под одеялом.
– Вылезай! – сказал Калли. – И помоги мне убрать комнату. Ну же!
– Не могу. Голова болит! – буркнул Лохматый Коготь. – Я не переношу этот дурацкий дневной свет.
– О, да это не проблема! – Калли порылся в ящике письменного стола. – Вот! – Он стянул с монстра одеяло и бросил ему солнцезащитные очки: – Надень их.
Лохматый Коготь недоверчиво ощупал странную вещь. Затем понюхал и положил её себе на голову.
– Да не так! – Калли со смехом надел очки монстру на нос. – Смотри-ка, даже подходят. Только уши у тебя не на месте.
– Чепуха. Мои уши там, где надо! – Лохматый Коготь подковылял к зеркалу, закреплённому на двери, и недоверчиво посмотрел на своё отражение: – Личинисто-козявно! – заключил он.
– Да-да! – Калли нетерпеливо оттащил его от зеркала. – А теперь давай убирать. Иначе больше не получишь сегодня еды.
Это наконец подействовало.
7
Остаток дня Лохматый Коготь проспал. В конце концов, он привык спать днём. К тому же жизнь у людей оказалась ужасно трудной. Намного тяжелее, чем он себе представлял.
Так он спал и спал, заглатывал дождевого червя – и продолжал спать, съедал три кусочка человеческого торта – и снова засыпал, уминал горку бутербродов вместе с тарелкой – и спал.
Такая лень не укладывалась у Калли в голове. Пару раз он будил монстра, потому что тот своим храпом мешал ему делать уроки.
– Эй, а я-то всегда думал, что монстры дикие и страшные, – ругался он. – Но ты целыми днями только валяешься и жрёшь. Ты уверен, что ты монстр, а не ленивец?
– Чепуха! – сонно бурчал Лохматый Коготь. – Все монстры такие. Ленивые обжоры. Именно такие!
Он закидывал себе в пасть очередного червяка, поплёвывал в потолок и опять засыпал.
«Всё-таки собака была бы куда лучше», – думал Калли.
Он со скукой смотрел на высушенную голову, трофей индейских войн, привезённый отцом из последней поездки. Куда он на сей раз уехал? Ах да, в Сахару. Ну тогда он, наверное, привезёт маме подсвечник в виде верблюда или солонку в форме пирамиды. Посмеиваясь, Калли катал высушенную голову по столу как мячик.
– Калли! – позвала снизу мама. – Спустись, пожалуйста. Пойдёшь со мной за покупками.
– Да зачем они нам? – Калли пинком задвинул разорванную сумку для продуктов под кровать.
– Ты забыл? Завтра отец приезжает.
Уже завтра! Калли вздохнул. Ещё одна проблема. Папина аллергия. Она окончательно выдаст Лохматого Когтя. Отец, возможно, будет чихать без остановки.
– Калли, давай быстрее! – звала мама. – А ты не видел мою большую продуктовую сумку?
– Нет!
Он сердито глянул на кровать, где мирно и лениво похрапывал Лохматый Коготь с застрявшими в шерсти крошками торта. «Так, всё, больше я этого монстра прикрывать не буду, – подумал Калли. – Пусть этот ленивец теперь сам выпутывается. Я всё равно предпочёл бы собаку».
И Калли пошёл с мамой за продуктами. Без её любимой сумки, которая бесследно исчезла.
Тишина разбудила Лохматого Когтя. Ни человеческого дыхания, ни трень-брень-музыки, ни шагов, ничего. С недоумением он оглядел пустую комнату. Затем пошёл к лестнице и прислушался. Ни звука. Тишина.
«Ушли, – подумал он. – Просто ушли и ничего мне не сказали. Безобразие». Земляной монстр осторожно выглянул через перила лестницы. С другой стороны, это даже неплохо, теперь он хотя бы сможет здесь всё спокойно осмотреть. В приподнятом настроении он скатился по ступеням вниз и пошёл прямиком на кухню. Ах да, ледяной шкаф. Лохматый Коготь озабоченно потрогал живот. Однозначно отощал. Но это можно изменить. Он жадно открыл ледяной шкаф.
Ах, какие же букашечно-червячно-аппетитные лакомства!
Он без раздумий принялся за дело. Одной лапой схватил банку с консервированными сосисками, второй – яйца, третьей – торт и четвёртой – баночку мёда. Для начала хватит.
Пинком захлопнул ледяной шкаф. И потащил свою добычу к той магической штуке, из которой исходила трень-брень-музыка.
Он поставил еду на глянцевую чёрную крышку, а сам взобрался на вертящийся табурет у пианино. С трепетом погладил двумя лапами белые и чёрные клавиши. У него оставалось ещё десять когтистых пальцев, чтобы затолкать себе в пасть сосиску и кусок торта. Лохматый Коготь осторожно нажал на клавишу. Плинг! Он закатил глаза и отрыгнул от счастья.
Следующая попытка была уже увереннее. Плинг! Плинг! Плинг! – искрилась звонкая музыка из-под его мохнатых лап.
Лохматый Коготь был в таком восторге, что бросил торт и сосиски на ковёр и забренчал по клавишам всеми четырьмя лапами. Ах, как завитушно-слизисто-красиво! Как жуко-щекотливо! Его пальцы скользили туда и сюда, заплетаясь и налетая друг на друга. Ещё чуть-чуть – и он от восторга свалился бы с табурета. Но, к счастью, наткнулся на банку мёда, зачерпнул лапой сколько мог и облизал когти. Одна его лапа ещё торчала в банке, а другими он бренчал по клавишам, оставляя на них липкие следы, как вдруг услышал голоса у входной двери. От испуга монстр уронил банку на ковёр.
– Где же мой ключ? – произнёс большой слизняк.
Они уже вернулись. Ах ты, досада собачья! Личинки мучнистые! Как они посмели помешать ему в такую минуту?!
Лохматый Коготь в ярости спрыгнул с табурета, собрал то, что осталось от его пикника, и заполз под большой красный диван, украшенный кисточками.
8
Протопали в дом тяжёлые человеческие ноги. Как же шумно они ходят! Невероятно. Лохматый Коготь сунул в пасть сосиску и прислушался.
– Поставь всё на кухонный стол! – крикнула противная мама-слизняк.
Потом Лохматый Коготь услышал, как она открыла холодильник. Вот ведь незадача.
– Калли? – позвала она. – Это ты съел сосиски?
«Нет, это не он», – подумал Лохматый Коготь. Посмеиваясь, он достал из баночки последнюю и отправил её вслед за предыдущей.
– И торт! – В голосе мамы-слизняка отчётливо слышалось удивление: – Торта тоже нет!
«И сыра тоже», – подумал Лохматый Коготь, заглатывая остаток. Ах, его животик чувствовал себя чудесно. Кругленький и набитый битком. Он довольно отрыгнул.
– Я… э-э-э… был очень голодный, – заикаясь сказал Калли.
– И ты всё это съел? Но, мальчик мой, тебе столько не переварить! – в ужасе воскликнула мерзкая мама-слизняк. – А что это за грязный след на полу? Это тоже твоя работа?
– Пожалуй, да, моя, – сказал Калли. Но звучало это не очень убедительно.
– Этот грязный след ведёт в гостиную! – Теперь голос слизняка звучал очень обеспокоенно.
Туфли на высоких каблуках процокали в комнату, за ними по пятам следовали кроссовки Калли. Больше Лохматый Коготь ничего не видел сквозь диванные кисти.
Внезапно мать Калли издала пронзительный крик, так что монстр в испуге ударился затылком о диван.
– Моё пианино! – простонала она. – Всё в крошках, перепачканное, перемазанное! – Она дотронулась до клавиш. – Ай, мои пальцы! Они липнут к клавишам! Неужели и это твоя работа, Калли?
– Ну… Я не помню в точности, – заикался Калли.
Лохматому Когтю становилось всё неуютнее в его укрытии.
– Что здесь творится? – спросила противная мама-слизняк. И наступила каблуком на баночку с вытекшим мёдом, которая валялась на ковре в двух шагах от дивана.
Экая досада! Лохматый Коготь про неё забыл! Он тревожно навострил уши, доедая остаток торта. На несколько мгновений воцарилась мучительная тишина. Потом противная мама-слизняк произнесла с угрозой:
– К табурету у пианино прилипли какие-то волосы. Омерзительные, вонючие рыжие волосы. Калли, что здесь происходит? А ну-ка рассказывай!
Но Калли молчал. Лохматый Коготь от злости оскалил зубы, но на всякий случай забился поглубже под диван. Снова наступила отвратительная тишина.