– Эй! – донёсся в спину возмущённый голос Скотта, остальные были более воспитанными.
– Что? – придерживаю коней. – Я только из Асгарда, а там нет не только печенья, но даже какао! Я так давно не ел пе… Минуточку… – внезапная мысль оборвала мой вдохновенный спич. – А ел ли я вообще хоть что-нибудь за время пребывания в Асгарде? – вопрос был сложным — я не помнил ответа. – Боевой хомячок, ты за мной следила, ты должна знать! – обращаюсь за помощью к девочке.
– (о_О)? (>_>)… (-_-)! – последовала сложная пантомима.
– Точно, всё очень плохо, – проникся я. – В общем, – возвращаю взгляд к коллективу, – я на кухню — готовить, а вы тут сами. Общайтесь, знакомьтесь, а у меня дело государственной важности!
И я сбежал, успев уже в коридоре услышать вопрос Скотта:
– Он разве не умеет создавать свои копии, чтобы общаться на расстоянии?
– Он просто сбежал, – отозвался улыбающийся голос Джин. – Мужчины так иногда делают.
– Я так не делаю!
– Разве?
– Да!
Дальше даже слух аса уже не улавливал, да и я почти добрался до лифта. На другой его стороне, в смысле, на первом этаже особняка, меня уже поджидала охотничья партия юных ниндзя, в которую входили Айсмен, Роуг, Пиро, Джубили, Китти Прайд и Петя Распутин. Последний отчаянно пытался изобразить голос здравого смысла в этом детском саду, иначе говоря, уговаривал народ не страдать фигнёй и валить отсюда, пока не прилетело, как любопытной Варваре на базаре. Однако «засадный полк» бравых американских детишек, дружно сомкнув ряды, с доблестью отбивался от гнусного «басурманина» и его «коварных посулов», отстаивая своё право искать приключения на пятую точку. Выглядело со стороны очень забавно, но трогательно. Тем не менее я действительно хотел кушать, а потому, не снимая иллюзии собственного отсутствия в коридоре, направился на кухню, оставляя детей на растерзание прочим наставникам.
На кухне же меня ждали чистота, порядок, три пакета мороженой картошки фри, две пачки печенья в шоколадной крошке и банка какао. Вскоре сковорода уже весело шипела маслом, кружка в моих руках источала сладкий аромат, а жизнь активно налаживалась. Впрочем, ещё лучше она стала ещё через пару десятков минут, когда одна прекрасная особа решила явиться в мою скромную обитель чревоугодия.
– Я не помешаю? – заглянув в дверь, спросила Ороро.
– Что за вопрос? Твоё присутствие не может мне помешать, – улыбнулся я, заканчивая накладывать жареную картошку в тарелку. – Будешь? – указав лопаткой на посуду, даю понять, что именно я ей предлагаю.
– Может быть, чуть позже, – как-то неуверенно улыбнулась она в ответ, проходя в помещение.
– Итак, как бы я ни мечтал о том, что твой визит связан с восхищением одним скромным Богом, к моему глубокому сожалению, вряд ли это действительно так, а потому я вынужден спросить, не случилось ли чего?
– Нет, – она покачала головой, проходя ближе к столу, – я действительно рада тебя видеть, к тому же ты был прав и в другом вопросе.
– Хм? – приподнимаю бровь.
– Профессор действительно заменил мне отца, – скользнув взглядом по солонке на столе у плиты, чуть поджала губы Шторм. – И тот факт, что он теперь не инвалид… спасибо, Локи.
– Всегда пожалуйста, хотя не думай обо мне слишком хорошо — я делал это, совмещая доброе дело с эгоистичным интересом.
– Знаю, – даже как-то покровительственно дёрнула губами в новой улыбке красавица-мулатка с внешностью двадцатипятилетней Холли Берри. – Но это не мешает мне быть благодарной. И… по поводу того нашего разговора в ресторане…
– М-м-м?
– Я подумала… – Шторм подошла ближе, – и… знаешь… Нет, не так… – закатила глаза девушка, подбирая слова. – Ты ведь это всё действительно серьёзно… но… я ведь смертная, – поймав мой взгляд, убрала из голоса всякий намёк на веселье она. – Через десять-пятнадцать лет моя красота поблекнет, а через тридцать я и вовсе стану старухой, а ты будешь всё таким же… Ты точно хочешь этого?
– Моя леди, – я обнял девушку и, к своей радости, не получил по морде лица или даже просто какого-либо неприятия, – вынужден признать, что я — бабник, шут и повеса, но я никогда не отступал от своих решений. И я готов повторить это ещё раз. Ты мне нравишься, но всё будет ровно так, как ты захочешь. Что же касается остальных проблем… они вполне решаемы.
– Хорошо, – она прикрыла глаза, – только… не обижай меня.
– Никогда, – с чувством ответил я и потянул её ближе. Она не возражала и сама подалась навстречу. Наш первый «серьёзный» поцелуй был нежным и терпким. Мне очень хотелось пойти дальше, распустить руки, но я, проявив героическую волю, сдерживался, продолжая обнимать красавицу за талию и наслаждаясь вкусом её губ и проворностью язычка, что вынужден был вступить в борьбу с моим.
Дальше у нас дело не зашло, да и обед стыл, так что, таки убедив Шторм составить мне компанию, я перебазировал нас за стол. Мы просто сидели и разговаривали, немного делились личными историями и чувствами, иногда прерываясь для того, чтобы освежить воспоминание о вкусе губ друг друга. Было на удивление хорошо и приятно. Впечатления не испортили даже детки, у которых тоже имеются запланированные приёмы пищи. Да и чего бы им портиться? Ничем предосудительным мы не занимались, а про то, что я «ухлёстываю» за Ороро, в этом поместье знали абсолютно все, кто вообще достиг возраста понимания данного термина. Волновал меня на самом деле только один вопрос: как отреагирует Шторм на позицию Юрико? С азиаткой у меня, конечно, ничего не было, но её внешность и намерения относительно становления моим приспешником наводили на определённые мысли. Не могли не наводить. Но ответ на этот вопрос мне предстояло выяснить на практике, ибо оглашать его первым, поясняя все нюансы, я точно не собирался. Ибо Локи — умный мальчик. Локи сам себе не враг…
То же место, вечер.
День для гостей и обитателей поместья прошёл продуктивно и к взаимному удовольствию. Сара имела приватный разговор с Чарльзом, а позже под чутким руководством Джин Грей прошлась по школе, и, вполне вероятно, должность учителя биологии таки будет её. У Юрико тоже не возникло проблем, и приняли её вполне радушно, поселив в отдельной комнате по соседству с моей. Как я понял, Иксменов устроил статус девушки, как моей помощницы, и ни о чём большем речи пока не шло, да и всем было не до этого. Причиной данного факта выступала Лаура, сиречь «боевой хомячок». Как бы я ни придуривался, но тот факт, что девочке нужна помощь психолога, если не психиатра, был очевиден для любого индивидуума с разумностью выше табуретки. То есть в Щ.И.Те бы не догадались, но не будем об убогих. Она была более чем адекватна, но с живым общением имела реальные проблемы, причём не только в моём отношении. Односложные вопросы, односложные ответы, постоянное добавление «сэр» или «мэм» — на одних только рефлексах, без желания проявить вежливость или даже понимания, что такое вообще понятие «вежливость». Её банально никогда не учили общаться иначе и не позволяли отходить от уставных рамок. Даже с родной мамой у Х-23 иногда случались осечки, когда на рефлексах вылетало «мисс Кинни», «доктор Кинни» или «мэм». Сара с ней по этому поводу разговаривала и много объясняла — сам видел ещё во время путешествия по Нью-Мексико, хоть и совсем не стремился подслушивать, — но подавить привычку почти десятка лет за две недели очень сложно. В общем, сердобольные мутанты, нашедшие себя в заботе о детях, просто не могли пройти мимо и целиком сконцентрировались не на «взрослой и самостоятельной» Юрико, а на «маленькой и беззащитной» Лауре. Вроде бы её даже заселили не к одногодкам, а в тупичок с комнатами Роуг и Китти Прайд, как «взрослых» и «ответственных», что смогут и сами помочь девочке в чём-то разобраться, не отвлекая преподавателей, а заодно не совершат глупостей, на которые горазды более молодые мутанты. Почему поселили не вместе с мамой, я не уточнял, но, возможно, тут был какой-то педагогический подтекст.
Я же потратил вечер и часть ночи на разгрузку собственного же добра и перенос его в лабораторию. А то какой я Бог Магии без нормального молекулярного расщепителя с режимом рассеивания, атомарной кузни и Горнила Душ? Хотелось бы всё сразу и смонтировать, но я решил не спешить. Всё это приключение требовало законного отдыха, который я, видит Вселенная, заслужил. Так что собирать и запускать всё было решено завтра, а сегодня в кои-то веки выспаться.
И вот я цивилизованно разделся, принял душ, забрался в чистую кроватку и придавил щекой подушку, позволив Гунгниру в форме трости величественно посверкивать у прикроватной тумбочки (я не шучу! Он именно это и планировал на ночь. Ну, насколько к чувствам и намерениям копья применимы привычные мне термины…), как внезапно в голову пришла одна оригинальная мысль. В смысле, пришла она в ответ на механическое прокручивание в голове планов на будущее, но от этого не была менее внезапной. Ибо при мысли о том, как буду искать Камар-Тадж, я понял, что…
– Я идиот! – резко разбившая тишину комнаты констатация факта была столь болезненной и шокирующей, что сон вылетел из организма нафиг впереди собственного визга. – Я забыл использовать Трон для поиска Камар-Таджа!
Осознание, что у меня в руках был совершеннейший инструмент изучения миров и поиска иголок в стогах сена, а я, как последний баран, даже не подумал применить его к тому, что мне нужно, ударило по моему самоуважению ой как крепенько…
– Так, сон отменяется! – одеяло полетело в сторону, а ноги коснулись пола. – Встаём и в темпе вальса осуществляем набег на Асгард! А то ещё Один проснётся…
С данной мыслью, я собрался в рекордные сроки и, воровато прикрывшись иллюзиями, поспешил на улицу. Мне нужна была та точка, куда недавно перенёс нас Радужный Мост — на уже использованную точку наводиться гораздо проще, ведь сам луч перемещения оставляет на земле руническую метку. Можно было, конечно, воспользоваться и Тропами Теней, но поблизости туда входов не было, да и времени жалко. Выглядеть же эксцентрично и глупо перед Хеймдаллем мне в последнее время не привыкать…