— Это верно, — поддакнул я, начав обмахивать лицо ладонью. — Жара-то какая. А я уже отвык от неё.
— О Рыльском-старшем говорят, что он очень амбициозный командир, лезущий в самое пекло. Думаю, он постарается в первые же дни войны отличиться в боях, чтобы сразу оседлать волну славы, — пробасил Доброслав и следом удивлённо выдохнул, вытаращив глаза: — Попова к нам идёт!
— Предлагаешь убежать? — саркастично выдал я, глянув на красотку.
Она и вправду двигалась к нам, окружённая своей свитой, похожей на истекающих слюнями бродячих кобелей, увязавшихся за ухоженной самкой, случайно оказавшейся вне дома.
— Господа, позвольте мне поговорить с такими же, как я, новичками, — сказала Ангелина, недвусмысленно намекая, что магам пора бы уже отвалить от неё.
— Да на кой шут они нужны такой красавице? — презрительно бросил один из мужчин, махнув на нас с Доброславом рукой. — Уделите лучше мне внимание. Я быстро расскажу вам всё что нужно о нашем полке. Командир взвода будет доволен тем, что вы столько знаете.
— Да что ты знаешь-то о нашем полке? — насмешливо бросил самый старший маг, подкрутив усы, растущие на осунувшемся рябом лице с водянистыми глазами. — Вот я могу такого рассказать…
— Да все мы знаем, что ты можешь рассказать, особенно после бутылочки пива. Гы-гы, — подколол его третий маг.
Все, кроме Ангелины, охотно заржали в четыре глотки, а усач надулся, быстро багровея. Даже Румянцев позволил себе улыбку. И на неё тут же обратил внимание усач.
— А ты чего ощерился, молокосос? — окрысился тот, найдя на ком сорвать свою злость. — А ну встал перед вышестоящим!
— Мы все имеем одно звание, — мигом радостно встрял я, а то уже заскучал.
— Может и так, но я армии отдал уже двадцать лет! Ты должен мне подчиняться, салабон! — гаркнул тот, скрежетнув жёлтыми зубами.
— Двадцать лет? — присвистнул я. — Много. Держу пари, что ваши одногодки уже давно не рядовые маги. А вы всё обычный член отделения. Видимо, вам очень нравится эта должность.
Мои слова были пропитаны таким количеством язвительности, что в ней мог бы утонуть вражеский отряд.
Маги с кривыми ухмылками глянули на задохнувшегося от гнева усача. И в их глазах не было никакого сочувствия. Они даже были рады унижению своего коллеги-конкурента, тоже подбивающего клинья к красотке Ангелине.
— Да… да ты, щенок, как ты смеешь разевать на меня пасть⁈ — кое-как выхаркнул тот, задыхаясь от ярости. У него аж грудь заходила ходуном, а лицо едва не лопнуло от притока крови.
— А как вы хотели? Нагрубили моему другу, обозвали его молокососом, а потом ждали от нас улыбок? — удивился я. — Это вам ещё повезло, что мой друг сам не успел рот открыть. Он бы вас мигом убил. Он, знаете, какой отморозок? В том месяце растерзал десятерых хаоситов, а затем ему дали оружие, и он завалил оставшихся. Аха-ха-ха, да ладно, я шучу. Хаоситов было двадцать. Снова шучу. Но намёк, думаю, вы поняли. Не связывайтесь с нами и не ждите, что мы будем уважать таких грубиянов.
— Тогда я вас заставлю! — прорычал смертный и посмотрел на своих коллег. — А вы что стоите? Не видите, что эти молокососы подрывают устои нашего отделения? Вы забыли, как должны вести себя новички в армии? Они обязаны с радостью подчиняться старослужащим, а не разевать на нас пасть!
— Дмитрий, остынь, — положил ему руку на плечо один из магов и что-то быстро прошептал на ухо, опасливо покосившись на меня.
Тот скинул его руку и заорал, брызжа слюной:
— Да мне плевать, что он тот самый Громов! Никакой он не сильный маг, а обычный зарвавшейся юнец, с помощью денег состряпавший себе грозную репутацию! Я вижу людей насквозь! И меня не обмануть!
Он вперился в меня злым взглядом. А я насмешливо усмехнулся и весело заявил:
— Спешу вас разочаровать, Дмитрий, вы видите не дальше собственного носа.
— Да-а? — зловеще оскалил тот зубы. — Тогда давай выходи против меня на тренировочный бой. Я бы и на дуэль тебя вызвал, но за это можно легко вылететь из армии. Однако я и в тренировочном бою быстро докажу тебе, кто тут сильный маг, а кто слабак и лжец.
— Да я и так знаю, что являюсь сильным магом. Вы можете мне это не доказывать. Но я с радостью приму ваше восхитительное предложение. Я всегда рад размяться, особенно в такой чудесный день, — с улыбкой заявил я и встал с лавки под взбешённым взглядом усача.
— В тренировочном бою используются атакующие атрибуты не выше второго уровня, что же касается защиты, то её обязательно нужно поставить максимального уровня, — быстро протараторил маг, пытавшийся успокоить разгневанного Дмитрия. — Если у кого-то из участников поединка нет возможности поставить такую защиту, я могу одолжить соответствующий амулет. В таком случае его применение не воспрещается.
— Давай сюда свой амулет. Не будем нарушать правила, — решил я, памятуя, что мне нельзя показывать свой «золотой доспех», ведь люди знают о наличии у меня всего четырёх атрибутов: об «иллюзии», «регенерации», «взрыве энергии» и «телепортации».
— Бери, бери амулет. Он тебе понадобится, мелкий хвастунишка, — ядовито прошипел усач, закатав рукава формы. Показались волосатые жилистые руки.
Маг передал мне амулет, выглядевший как голубой камень на золотой цепочке.
Я повесил его на шею и бросил смертному, одолжившему его мне:
— Не беспокойся, он даже на десять процентов не разрядится.
— Громов, может, лучше я выйду против этого грубияна? Из-за меня ведь всё началось, — прошептал мне на ухо Доброслав, быстро встав с лавки, испустившей не только облегчённый вздох, но и быстро протрещавшей благодарственную молитву богу всех лавок.
— Румянцев, ну ты чего? Хочешь лишить меня удовольствия извалять в пыли этого урода, наговорившего мне столько гадостей? Я думал, что ты не так жесток. Имей совесть, дружище. А если у тебя так кулаки чешутся, то можешь потом пнуть этого дурака, когда я с ним закончу.
Здоровяк нахмурился, открыл было рот, а потом захлопнул его, так ничего и не сказав. Он лишь кивнул мне и встал подле Ангелины, с интересом наблюдающей за происходящим.
— Попова, окажите честь, махните своей прелестной ручкой, сигналя о начале схватки, — хрипло попросил у неё усач. — Только сперва дождитесь, когда мы с этим хвастуном отойдём на середину футбольного поля.
— Махну, — кивнула красавица.
— Я одолею этого новичка в вашу честь, — подмигнул ей смертный, зло глянул на меня и, выпятив грудь, вразвалочку двинулся по стадиону.
А я сокрушённо покачал головой и закатил глаза. Этот идиот даже не понимает, что ведёт себя как какой-то гопник, напрочь лишённый дворянской крови. Я на его фоне выгляжу выходцем из императорской семьи.
— Удачи, Громов, — пожелал мне Доброслав.
— Вряд ли она мне понадобится, — усмехнулся я и двинулся следом за усачом, сжимающим кулаки.
Эх, как же ему хотелось на глазах сослуживцев и Ангелины вбить меня по ноздри в землю, восстановив свой пошатнувшийся авторитет. Может, он даже выдумает что-то эдакое, дабы одолеть меня?
Глава 20
Солнце с голубого неба смотрело на моего противника, остановившегося посередине футбольного поля, поросшего жёлтой травой. Его физиономия всё ещё была красной, а в глазах плескались злость и жуткое желание не просто победить меня, а максимально унизить, отпинать и плюнуть в харю.
— Сейчас, щенок, ты узнаешь разницу между малолетним хвастуном и опытным боевым магом, — прорычал Дмитрий, когда я остановился в десяти метрах от него, как требовали правила магической дуэли.
Нет, у нас не дуэль, а что-то вроде тренировочного боя с очень большими ставками, но думаю, подобное расстояние для начала схватки вполне подойдёт.
— Откуда же в тебе столько уверенности, что я хвастун, с помощью денег создавший себе репутацию? — вполне искренне поинтересовался я, пропуская мимо ушей оскорбления смертного.
А смысл попусту сотрясать воздух? Отвечать ему на оскорбления — то же самое, что лаять на собаку, брешущую из-за забора. Бой всё расставит на свои места: кто тут хвастун, а кто боевой маг.
— Я вижу людей насквозь, — прохрипел усач, сверля меня острым взглядом, — и вижу твоё трусливое, лживое нутро.
Я открыл было рот, чтобы выдать какую-нибудь саркастическую шутку, но вдруг замер, поражённый бредовой мыслью. А что, если этот тип «видит» Громова-младшего? Тот как раз трусоват и во лжи я его несколько раз уличал. Да ну, бред какой-то.
— Чего рот закрыл? Струсил? Наконец-то до тебя, идиота, дошло, что сейчас будет! — злорадно взревел смертный, победно полыхнув зенками.
— Такие оскорбления можно смыть только кровью, — мрачно заявил я и мельком глянул в сторону магов.
Все они накрылись магической защитой, дабы не погибнуть от случайных атакующих атрибутов, пущенных мной или усачом. Даже Ангелина покрылась «стальной бронёй», став похожей на киборга с сиськами.
Нет, она точно не обычная простолюдинка, а, скорее всего, незаконнорождённая дочь какого-нибудь аристократа.
— Вот ты и умоешься своей кровью, — ядовито выхаркнул мужчина и активировал защитный атрибут под названием «водяная плёнка».
Все его тело под одеждой покрылось бледно-голубой упругой субстанцией, напоминающей густую воду.
— Такой большой, а всё ещё веришь в чудеса, — иронично сказал я и включил артефакт, одолженный мне магом.
Тот выпустил «воздушный доспех». Он оказался очень схож по своим параметрам с «водяной плёнкой», но был более бледным и, естественно, базировался на иной ветви магии.
— Сейчас я сотворю это чудо, гы-гы, — наигранно громко хохотнул тот и с нетерпением глянул в сторону Ангелины.
Девушка подняла руку и следом резко её опустила.
— Держи, сука! — выхаркнул усач и швырнул в меня огненный шар второго уровня, максимально разрешённого в тренировочных боях.
Я без проблем избежал встречи с ним, использовав «телепортацию». К слову, тоже второго уровня, так что моё тело перенеслось всего на пять метров.
— Ублюдок! — взревел Дмитрий и вытянул в мою сторону руку со скрюченными пальцами.