Из-за кустов смородины показался франт, который наблюдал за стараниями Филя в воде два дня назад. Сегодня он был один. А Филь чувствовал себя куда уверенней, будучи одет. Поэтому, чем закончится эта встреча, ему сразу стало очевидно, и он подобрался. Франт, однако, не торопился открывать боевые действия. Прищурившись, он смерил Филя взглядом.
– Волк бумажный? – сказал он. – Ты ещё рисуешь в придачу к тому, что занимаешься водной клоунадой? Как тебя зовут?
Филь не рисовал волков – их иногда рисовала Эша, и весьма похоже.
– Не твоё дело. Поговори ещё у меня, так сразу получишь!
Франт хлопнул себя по длинному сапогу хлыстом, который держал в руках:
– Грозный какой!
– Будешь дурака валять – побью! – пообещал Филь.
– Возможно. Но я пока не согласился драться.
– А я и спрашивать не буду.
– Видали мы таких! Что ты можешь сделать со мной?
– В воду засуну. Слизь береговая! – вспомнил Филь любимое ругательство их кока.
Франт опять хлопнул хлыстом по сапогу и рассмеялся:
– Туше, я не умею плавать, ты прав! Ты потряс нас позавчера, меня и мою сестрицу Меттину, своими выходками. Мы оба боимся воды.
Филь сразу растерял свою грозность.
– Чего её бояться? – удивился он. – Хочешь, научу?
Франт поморщился:
– Надеюсь обойтись без этого… Кстати, сейчас модно быть лояльным к императору, но ты перестарался. Зачем ты нацепил на себя эту форму?
– Это хорошая, добротная форма, и она досталась мне бесплатно.
– А ты влазишь во всё, что тебе достаётся бесплатно? – поинтересовался франт.
– Только если мне за это платят.
До франта дошло. Весьма спесиво он сказал:
– Ты в самом деле вестник, что ли?
– В самом, – набычился Филь. Только начавшийся дружеский разговор закончился.
– Что ж, ты выбрал плохое время бродить по этим лесам!
Филь сам думал об этом, но с Арпонисом в руках ему не стоило опасаться летающих «половиков».
– Напугал ежа голой жопой!
– А правда, что вам выдают Открывающий Путь, чтобы вы не оттоптали себе ноги?
Филь насторожился и ответил, не думая:
– Правда, только свой я потерял.
– Так сделай себе новый!
Как бы ни чесались у Филя руки надавать франту по шее, он сразу забыл об этом:
– Научи – сделаю!
– Нет ничего проще. Надо проникнуть в Хальмстем и зачерпнуть раковиной Сотерне. Потом высуши раковину – и готов Открывающий Путь. Дерзай, у тебя получится. До встречи!
Франт заливисто свистнул, и из-за кустов смородины к нему выбежал сухощавый вороной конь. Жадно наблюдая, как новый знакомый взбирается в седло, Филь спросил:
– А раковина подойдёт любая?
– Конечно!
Франт ускакал. Филь некоторое время смотрел ему вслед, потом опомнился и поспешил к озеру.
Солнце едва покатилось к закату, а он уже добыл себе неплохую, пусть маленькую раковину, оделся и чуть не бегом помчался в Хальмстем. Дорога туда должна была занять как раз остаток дня и прихватить часть ночи, а то, что он задумал, лучше будет провернуть в темноте.
15
Храбрость – это когда ты один из всего мира знаешь, как тебе страшно…
Свернувшись калачиком на цветочной поляне, Филь спал, сунув под голову скомканный плащ. Сон сморил мальчика перед самым закатом. Проснулся он от холода, когда на небосклоне высыпали первые звёзды.
Глянув на небо, Филь рассудил, что спал он недолго, вскочил на ноги и, закутавшись плотнее в плащ, поспешил к дороге, освещённой неверным светом молодой луны.
Как он ожидал, ему не встретились тут никакие ужасные ужасы. Даже летающие «половики» не беспокоили его, когда он пересекал участок дороги, где они напали в прошлый раз. Правда, он обратил внимание, что собачьи глаза на жезле то разгорались, то снова затухали на пути от поворота на Менону до цветочных лугов, и это вселяло в него некоторую тревогу.
Неожиданно для себя Филь ткнулся в плотную стену тумана. Не обладая значительным опытом ходьбы по лесу, да и вообще по каким бы то ни было лесам, он знал, что чем плотнее туман, тем сильней затухают в нём звуки. А в этой белёсой пелене, едва он вступил в неё, звук шагов просто исчез.
Вспомнив, что рассказывала Габриэль про подобные туманы, Филь испугался. Приблизив к глазам Арпонис, он торопливо отыскал на нём фигурку «стрелка».
Жезл пробудился к жизни вспышкой мёртвого света, который ничуть не помог и лишь ослепил мальчика. В испуге Филь повел вокруг Арпонисом – жезл родил ещё пару вспышек. Потеряв всякое представление, куда ему идти, Филь замер на месте, холодея от страха.
Недалеко от него раздался звук, будто кто-то в нетерпении лязгнул зубами, и Филь бросился бежать, но налетел на дерево и распластался на земле. Опять надавив на «стрелка», он заметил пролетевшую над ним уродливую тень. Этого он уже не выдержал.
– А-а-а! – завопил мальчик, вскочил на ноги и побежал, выставив вперед руки, чтобы не получить по лбу деревом. Страх подгонял его, но он же давал ему силы продираться через кусты, то и дело выраставшие на пути. Фигурку «стрелка» Филь больше не отпускал, предоставив жезлу самому делать его работу.
Вспышки света следовали с пугающей частотой, но мальчик не хотел видеть, что они высвечивают. Он был занят исключительно тем, чтобы не налететь на дерево, только успевая уворачиваться от массивных стволов, выпрыгивающих на него из темноты. Пот катил с него градом, когда он ощутил, что бежит как будто с холма, затем споткнулся обо что-то, пробороздил животом по сырой траве и… полетел кубарем в воду.
Чудом не упустив жезл, мокрый до нитки Филь вскочил на ноги и сразу снова вдавил палец в Арпонис. Ему было так страшно, что в его живот будто положили большой камень. Руку его дёрнуло и потянуло. Затем из темноты на него надвинулась худощавая фигура, скользя по травяному берегу озера, в которое Филь свалился.
– Ты уверен? – спросил низкий спокойный голос.
Филь отпустил фигурку, которая оказалась «петлёй», и выдохнул с облегчением – перед ним стоял живой человек. Луна осветила его длинное бледное лицо с носом, который мог бы сделать честь господину секретарю, и ну о-очень широкие плечи. Что он тут делал в такое время, Филя мало интересовало. Куда важнее было то, что мальчик теперь не один.
И тут он опять насторожился. Устремлённый на него взгляд он знал – это был взгляд человека, которому ничего не стоит прихлопнуть другого как муху, взгляд бандита с большой дороги, убийцы и грабителя. От разом вернувшегося страха Филя затошнило пуще прежнего.
– Что ты здесь ищешь, дитя? – спросил его незнакомец, оказавшийся при ближайшем рассмотрении юношей, едва вышедшим из отроческого возраста.
Участливый вопрос не обманул Филя. Именно так разные тати, промышляющие в портах, должны спрашивать заблудившихся торговцев. А потом дадут по башке в тёмном углу – и очнёшься наутро с пустыми карманами. Оставалось положиться на единственное оружие – форму. Не всякий тать отважится поднять руку на имперского служащего.
– Я должен доставить срочное сообщение Мастеру Хальмстема, – сказал Филь, копируя интонацией Лентолу и задрав подбородок повыше. – Покажите мне дорогу!
Юноша окинул его цепким взглядом.
– Вот как? – произнёс он ровно. – Я смотрю, ты мал да удал, вестник. Как тебя зовут?
– Филь Фе! – выпалил Филь, всей кожей ощущая, что решается его судьба.
Юноша оторвал от него взгляд и повёл головой, будто силясь разглядеть что-то в окружавшем их ночном тумане.
– Твоё мужество заслуживает награды… Филь Фе. Ты пойдёшь вон туда, – он указал на слабый просвет в сплошном тумане, – но ты не будешь использовать там Арпонис. Обещаешь?
Счастливый тем, что его отпускают подобру-поздорову, Филь горячо пообещал и быстро зашагал в указанном направлении, подальше от этого мрачного типа. Если это был сердар, о которых он так много слышал, то мальчик дорого бы дал, чтобы не встречаться с ними больше лицом к лицу.
Продолжая ощущать на себе недобрый взгляд, Филь смотрел только вперёд, стараясь шагать твердо, но чем дальше, тем трудней это было делать. Удаляясь от озера, он всё сильней ощущал вокруг себя невидимую угрозу, слышал посторонние шорохи и чей-то шёпот.
Один раз его что-то ухватило за запястье, и леденящий холод проник внутрь его тела, но он только крепко зажмурился, упрямо продолжая переставлять ноги. Когда его отпустили, он непроизвольно всхлипнул.
И вдруг всё кончилось – он вышел на полосу песка прямо перед замком. От радости, что страшная дорога осталась позади, Филь гаркнул что было сил:
– Опустите мост, здесь императорский вестник! У меня сообщение для Мастера!
Вдоль берега тянуло далеко не летним ветерком. В мокрой одежде Филь продрог до костей. Когда мост опустился, он уже стучал зубами от холода.
– Эй, гулёна! – раздался от ворота весёлый солдатский окрик. – Живей поднимайся, да не задерживайся! В такую погоду держать мост опущенным себе дороже!
Когда Филь поравнялся с солдатом, тот спросил:
– Откуда идёшь, вестник? Мастер спит давно, до утра подождёт твоё сообщение?
Филя это более чем устраивало. Он поэтому и хотел оказаться здесь за полночь, надеясь, что Мастер будет уже спать.
– Подождёт, – сказал он, сдержав довольную ухмылку. – Я посижу на кухне, можно? А то я замёрз. Я случайно упал в какое-то озеро на пути из Кейплига.
Солдат рассмеялся:
– Да ты, брат, враль, каких свет не видывал! Из Кейплига он идёт! В такой туман даже сердары в лес не заходят, ещё скажи, что демоны провели тебя сюда за руку. Признайся уж, что идёшь из Бассана!
Филь не хотел терять время на препирательства и согласился, изобразив смущение.
– Дорогу на кухню найдёшь? – спросил его солдат.
Филь кивнул и поспешил знакомой дорогой. За его спиной раздался скрежет поднимаемого моста.