Ирина, сжимала руки на снежном просторе не от грусти по Лорану после всего, а от понимания, что она обязана сообщить о Калленах, и понимания, что с ними произойдет, если она сделает это. Очевидно, что ее совесть встала выше столетий дружбы.
И ответ Волтури на подобное нарушение был автоматическим, все уже было решено.
Я развернулась и накрыла собой спящее тело Ренесми, закрывая ее своими волосами, пряча свое лицо в ее кудряшках.
— Подумайте о том, что она увидела тем днем, — перебив Эмметта, тихо произнесла я, не обращая внимания на то, что он хотел сказать, — для того, кто потерял свою мать из-за бессмертного ребенка, кем будет выглядеть Ренесми?
Вокруг была абсолютная тишина, пока остальные вникали в то, что я уже поняла.
— Бессмертным ребенком, — прошептал Карлайл.
Я почувствовала, что Эдвард встал на колени около меня и обнял нас обеих.
— Но она ошибается, — продолжила я, — Ренесми не такая, как те, другие дети. Их развитие остановилось, а она так быстро растет каждый день. Их невозможно контролировать, а она никогда не причинила вреда Чарли или Сью, она даже не показывала им то, что могло бы их расстроить. Она может себя контролировать. Она уже умнее многих взрослых. Нет никакой причины…
Я продолжала бормотать, ожидая, что-то кто вздохнет с облегчением, ожидая, что спадет ледяная напряженность в комнате, как только они поймут, что я права. Но казалось, что в комнате стало еще холоднее. Постепенно мой тихий голос утонул в тишине.
Долгое время все молчали.
Потом Эдвард прошептал мне на ухо.
— Это не то преступление, по которому они проводили бы разбирательство, милая, — сказал он тихо, — Аро увидел доказательство в мыслях Ирины. Они придут уничтожать, не вникая в причины.
— Но они ошибаются, — упорствовала я.
— Они не станут ждать, пока мы докажем им.
Его голос все еще был тихим, нежным, бархатным… но в нем сквозили боль и безысходное отчаяние.
Его голос был таким, как взгляд Элис — словно из могилы.
— Что же нам делать? — спросила я.
Мирно спящая в моих руках Ренесми была такая теплая и идеальная. Я так беспокоилась о быстром взрослении Ренесми, беспокоилась, что у нее чуть более десятилетие жизни…Этот ужас сейчас казался смешным.
Чуть больше месяца…
Неужели это было пределом? Я была счастлива так, как не был способен не один человек. Неужели был какой-то мировой закон, распределяющий равные доли счастья и несчастья на свете? Неужели моя радость нарушила этот баланс? Неужели четыре месяца — это все, что я могла иметь?
Эмметт ответил на мой риторический вопрос.
— Мы будем биться, — спокойно сказал он.
— Мы не одолеем их, — прорычал Джаспер.
Я могла представить себе, как выглядит его лицо, как он, защищая, обнимает Элис.
— Что ж, мы не можем убежать. Не при наличии Деметри, — сказал Эмметт с отвращением, и я инстинктивно поняла, что его раздражает не преследование Волтури, а мысль о побеге, — и я бы не сказал, что мы не можем победить, — добавил он. — Есть способы, которые стоит обдумать. Мы не должны сражаться одни.
Я вскинула голову.
— Но мы и не собираемся приговаривать Квильетов к смерти, Эмметт!
— Спокойно, Белла, — выражение его лица не отличалось от того, с каким он обдумывал борьбу с анакондами. Даже угроза полного уничтожения не могла изменить настроя Эмметта, его желания ввязаться в битву. — Я не имел в виду стаю. Но хотя, на деле, ты же не думаешь, что Джейкоб или Сэм будут игнорировать вторжение? Даже если бы это не касалось Ренесми? Не говоря уже о том, что благодаря Ирине, Аро к тому же знает и о нашем соглашением со стаей. Я думал о других наших друзьях.
Карлайл вторил мне шепотом.
— Других наших друзей мы тоже не будем приговаривать к смерти.
— Эй, пусть они сами это решают, — примиряющее сказал Эмметт, — я не говорю, что они должны биться с нами вместе.
Я увидела, как в его голове появляется план.
— Им всего лишь надо быть с нами достаточно долго, чтобы Волтури стали сомневаться. В конце концов, Белла права. Если мы сможем остановить их и заставить выслушать, то это может быть устранит всякую причину для сражения.
Теперь на лице Эмметта было какое-то подобие улыбки. Удивительно, что никто еще не врезал ему до сих пор. Я хотела.
— Да, — с готовностью произнесла Эсме, — это имеет смысл, Эмметт. Все, что нам нужно, это остановить Волтури на время. Настолько долго, чтобы они могли нас выслушать.
— Нам понадобится просто целая труппа свидетелей, — резко сказала Розали, ее голос звенел как стекло.
Эсме кивнула, соглашаясь, будто не услышав сарказм в голосе Розали.
— Большего от друзей мы просить не сможем. Только свидетельствование.
— Мы бы сделали для них тоже самое, — сказал Эмметт.
— Мы должны обратиться к ним прямо сейчас, — пробормотала Элис. Ее глаза снова были полны непроглядной пустоты.
— Им стоит показывать ее очень осторожно.
— Показывать? — спросил Джаспер.
Элис и Эдвард посмотрели на Ренесми. Глаза Элис вновь остекленели.
— Семья Тани, — сказала она, — группы Сиобан и Амуна. Кое-кто из кочевников — Гаррет и Мэри, точно. Может быть Алистер.
— Как насчет Питера и Шарлоты? — боязливо спросил Джаспер, будто надеясь на отрицательный ответ, и что его брат избежит участия в резне.
— Может быть.
— Амазонки? — спросил Карлайл, — Качири, Зафрина и Сенна?
Показалось, что Элис была слишком поглощена своим видением, чтобы сразу же дать ответ, наконец, она вздрогнула, моргнула и вернулась к реальности.
Она на сотую долю секунды встретилась взглядом с Карлайлом и тут же опустила глаза.
— Я не вижу.
— Что это было? — спросил Эдвард, его шепот был требовательным. — Та часть, что про джунгли. Мы собираемся отправиться на их поиски?
— Я не вижу, — повторила Элис, избегая его взгляда.
Секундное замешательство отразилось на лице Эдварда.
— Мы должны разделиться и не терять времени, надо успеть до того, как ляжет снег. Надо разыскать всех, кого только сможем, и привести сюда, чтобы показать ее.
Она снова просканировала будущее:
— Спросите Элеазара. Дело не только в бессмертном ребенке.
Снова надолго повисла зловещая тишина, пока Элис была в трансе. Когда видение ушло, она медленно моргнула, ее глаза все еще были затуманены, не смотря на то, что она уже вернулась в реальность.
— Так много всего. Нам надо торопиться, — прошептала она.
— Элис? — спросил Эдвард, — это были слишком быстро, я не понял. Что там…?
— Я не вижу! — рявкнула на него Элис, — Джейкоб почти здесь.
Розали шагнула к двери.
— Я разберусь с…
— Нет, пусть идет, — быстро сказала Элис, ее голос становился напряженнее с каждым словом.
Она схватила Джаспера за руку и поволокла его к задней двери, — я буду лучше видеть если буду и от Несси подальше. Мне надо идти. Я должна сконцентрироваться. Мне надо видеть все, что смогу увидеть. Я должна идти. Давай, Джаспер, у нас нет времени!
Мы все слышали шаги Джейкоба по ступенькам. Элис нетерпеливо дергала Джаспера за руку. Он поспешил за ней с тем же замешательством в глазах, что и у Эдварда. Они выбежали из дверей в серебряную ночь.
— Торопитесь! — кричала она нам издали, — вы должны найти их всех!
— Найти кого? — спросил Джейкоб, закрывая за собой дверь. — Куда ушла Элис?
Никто не ответил; все уставились в одну точку.
Джейкоб стряхнул воду с волос и вытащил руки из рукавов футболки, не сводя глаз с Ренесми.
— Привет, Беллс! Я думал, что вы, ребята, будете уже у себя дома…
Наконец он взглянул на меня, моргнул и замер. Я наблюдала за выражением его лица, пока он осознавал атмосферу, царившую в комнате. Он широко раскрытыми глазами разглядывал мокрые пятна на полу, разбросанные розы, осколки хрусталя. Его пальцы задрожали.
— Что? — спросил он мертвым голосом — Что случилось?
Я не знала с чего начать. И никто не мог найти слов.
Джейкоб в три длинных шага пересек комнату и упал на колени рядом со мной и Ренесми. Я чувствовала, как жар волнами растекается по его телу, как дрожь его рук скатывается к трясущимся ладоням.
— Она в порядке? — спросил он, прикасаясь к ее лбу, прижимая к ней голову, чтобы услышать сердце, — Не мучай меня, Белла, пожалуйста!
— Ничего страшного не случилось с Ренесми, — выдавила я, расставляя слова в странном порядке.
— Тогда с кем?
— Со всеми нами, Джейкоб, — прошептала я. И в моем голосе он зазвучал тоже — звук, исходящий из глубины могилы, — все кончено. Мы все приговорены к смерти.
Глава 29Измена
Мы просидели там всю ночь, застыв в страхе и печали, а Элис так и не вернулась.
Мы все были на грани, замерев в полной тишине. Карлайл едва был способен шевелить губами, чтобы объяснить все Джейкобу. Казалось, что от пересказа становилось еще хуже, даже Эмметт был все еще молчалив с того момента.
Ничего не произошло до восхода солнца, и я знала, что Ренэсми скоро зашевелится у меня на руках, и в тот момент я впервые удивилась, что же так сильно могло задержать Элис. Я надеялась узнать побольше, перед тем как столкнусь с любопытством своей дочери. Получить больше ответов. Какую-нибудь самую маленькую, крошечную долю надежды, чтобы я была способна улыбнуться, а также уберечь ее от ужасающей правды.
Кажется, мое лицо надолго застыло в маске, которая не сходила с меня всю ночь. Я не была уверена что была способна ещё когда-нибудь улыбнуться.
Джейкоб похрапывал в углу, гора шерсти на полу тревожно подергивалась во время его сна. Сэм все знал — волки прочитали в мыслях друг у друга, что надвигалось. От того, что они знали об этом, не было никакого толку — их ждала смерть, как и мою семью.
Солнечный свет пробивался сквозь заднее окно, искрясь на коже Эдварда. Мои глаза не отрывались от него с того времени, как уехала Элис. Мы смотрели друг на друга всю ночь, смотрели на то, что оба боялись потерять: одного из нас. Я увидела, как промелькнуло мое отражение в его безумных глазах, когда лучи солнца коснулись моей кожи.