— А она красивая? И как её зовут? — изобразил я реакцию подростка.
— Зовут её Вард. Сама она ещё пока маленькая, но маму и бабушку её я видел, они были просто красавицы!
Он явно снова улыбался, вспоминая этих красавиц. Ай да, дедушка! Похоже, орлом в молодости был! А имя у девчушки ничего, приятное. «Вард» означает роза. Получается, она — Розочка!
— Дед, но те Еркаты богатые и влиятельные. И Розочку, наверняка, давно уже сосватали.
— Ничего страшного. Сейчас всё снова меняется, род Речных в силу входит. Мы теперь городским Еркатам нужны больше, чем они нам. Увидишь, полумесяца не пройдёт, приедут к нам городские родичи. Думаю, тогда же они и намекнут. А мы поторгуемся подольше, но согласимся, в конце концов. Ладно, засиделись мы, а мне спать пора! Теперь надо до твоих детей дожить и помочь их на ноги поставить!
— Прости, ещё один маленький вопрос. Почему ты с братом не боитесь, что на нас нападут?
— Не так. Мы не боимся, что нападут сейчас! Почему? До окончания сбора урожая в набег только малая банда может пойти. А её не пропустят. Даже не мы, а вожди колхов. Гайк — умница! Он правильно вождям соседних племен столько жетонов отдал. Теперь им нет смысла нас грабить, больше потеряют. Так что мелкую шайку они сами остановят.
Надо же! А я-то думал, что глупость старики делают, жадность в соседях будят.
— Им до самого конца года не выгодно, чтобы нас грабили. Так что пока сильный отряд не соберётся, ему на нас не пройти. Такой отряд раньше десятого месяца не собрать. Но и тогда набега не будет. В наших местах в это время лютые морозы[2], люди по домам стараются сидеть. Малый отряд может идти в хорошую погоду. А ночами, в сильные морозы и во время снегопадов может у костров греться. Но большой и сильный просто вырубит все кусты и деревья.
— А потом?
— У них будет мало времени, надо успеть вернуться до сева, иначе будешь с железом, медью и серебром, но нечего будет кушать. Так что нападут, обязательно нападут, ты прав. Но мелкие шайки, способные просочиться мимо внимания вождей наших соседей, мы готовы будем встретить. А у крупных отрядов будет всего месяц между морозами и севом.
Логично. Получается, война нас ждёт, скорее всего, не сразу, а в марте и первой половине апреля. Это хорошо, можно подготовиться. Но дед, как оказалось, ещё не окончил:
— А может, и не будет набега. Великая армия собрана и ищет встречи с Искандером Двурогим. Офицер из крепости сказал, что битва состоится этой осенью. И что у западников на этот раз нет шансов, потому что Персия собрала войско, в котором людей больше, чем живет народу во всей Армении. Искандеру невозможно устоять. Если его вынудят к битве, наш царь вернётся уже зимой и сможет выделить достаточно стражников.
Получается, больше трёхсот тысяч воинов? И битва уже этой осенью? Битва при Гавгамелах, не иначе… Чёрт, только этого не хватало! Я точно помнил, что она состоялась 1 октября 331 года до нашей эры. Александр Македонский нанёс поражение персам, а империя… Как там звали тогдашнюю династию? Неважно! Важно, что держава персов распадётся. Похоже, предстоит «парад суверенитетов» и прочие «прелести» времен развала Великих держав. Смута, постоянные грабежи и войны, множество локальных конфликтов, а кое-где — и гражданские войны.
Как я там думал в самом начале? «Попал, так попал!»? Это я ещё совершенно не понимал всю глубину… Неоднозначности ситуации, скажем дипломатично. Похоже, готовиться надо не только к набегу.
После таких новостей я большую часть ночи не мог заснуть, поэтому утром отпросился у деда на «пообщаться с предком побольше». Для чего мне, якобы и нужно место, где меня никто не побеспокоить. Это было особенно актуально после возвращения целой толпы народа. Жили и так достаточно скученно, часть домов при весеннем набеге была сожжена, и их не стали восстанавливать. А теперь все просто друг у друга по головам ходили. Но команду Тиграна выполнили безоговорочно. Так что я, с Диким и братцем своим Ломоносовым отправились к месту добычи и выпарки соли. Они — работать и охранять, а я — в хижину. Традиционно сдвинул две лавки, улёгся на них и задал славного храпака. Проснулся незадолго до обеда, бодрый и готовый к свершениям. Итак, что я могу? Теоретически — очень многое. Дайте мне время, деньги и толковых помощников, и я организую производство чего-нибудь поразительно убойного. Чего именно? Выбор широк: арбалеты, осколочные гранаты с бризантной взрывчаткой и тёрочным запалом, картечницы, зажигательные снаряды и ракеты.
Но это займёт годы, а скорее — десятилетия. Счёт же идёт на месяцы. Отсюда вывод — мне и не надо суетиться. Делаю всё, как сказал дед. С той скоростью, с какой получится, буду набирать и учить соратников и подчинённых. И выдаю товары «на гора». Задачи ближайшего периода — производство серной и соляной кислот, а с их помощью — сиропов, этилового спирта и уксуса.
А вот после этого надо заняться нормальной посудой и измерительными приборами. Иначе что я за химик? Так, позорище какое-то!
— Уважаемый глава рода Тигран, вы, досточтимые старейшины, и вы, глубокоуважаемый староста Ваагн. Прошу вас, простите мне мою дерзость, с которой я к вам обращаюсь, но роду срочной нужно своё Химическое подворье. Кислотная мастерская, стекольная и для прочих работ. А также специальный склад, где в особом порядке будут храниться реактивы и специальная химическая посуда. Теплое помещение, в котором работники смогут заночевать, а также приготовить и принять пищу.
Старейшин у нас всего трое. И не в нашем роду, а в племени. Ну, или в Союзе родов, мой «внутренний переводчик» то так называет, то эдак. И не так
Один из старейшин всего лишь недовольно хмыкнул, но я тут же замолчал. Местные правила вежливости. И даже, если хотите знать, делового этикета. Теперь мне либо разрешат продолжить, либо выскажутся сами.
— Дорогой Тигран! — начал староста, обращаясь не ко мне, а к более старшему родичу. — Что такое говорит твой неразумный внук?
Вообще-то, весь этот цирк и пафос были лишними, наедине мы общались куда проще. Но, увы, сейчас я поднимал вопрос «финансирования» и распределения ресурсов. Тут без старейшин никак не обойтись, а они не поймут общения «без политеса».
— Мы рады, что ты и многие ваши родичи вернулись из плена. И приложили для этого большие усилия. И что мы теперь слышим? У твоих людей не хватает домов, их надо срочно ремонтировать и строить. А сей отрок предлагает всё бросить и сооружать нечто для его потех?
После чего старейшины на разные лады повторили и без того очевидное — нет людей! Сейчас надо собирать урожай, иначе с голоду помрём, позже настанет время таскать еду. Закупленную у соседей, иначе всё равно еды не хватит, а потом уже и зима на пороге. И так непонятно, как людей жильём снабдить.
А материалы и работники не появятся ниоткуда. В результате закончилось всё закономерно. Мне предложили, образно говоря, «закатать губу» и подождать. Сейчас нет ни работников, ни материалов, а вот на следующий год… Они посмотрят, короче!
После чего дед на правах принимающей стороны пригласил всех на обед. Слава о нашем «пилаве» давно разлетелась, так что никто и не подумал возражать.
Начали, действительно с плова, затем подали вино, а к нему — ячменные лепешки и какую-то плошку. Дед отломил кусок от лепёшки, обмакнул его в содержимое посудины и отправил в рот, запив затем вином.
— Попробуйте, — радушно предложил он старейшинам и старосте. — Вкус непривычный, но приятный. И вино после этого становится вкуснее.
Самый старый из членов Совета подвинул плошку к себе, понюхал, рассмотрел поближе… Потом всё же повторил действия деда.
— Весьма необычный вкус у твоего мёда! — заметил он. — Но — сладко. Это — твой новый поставщик? Откуда? И сколько просит? А то бортники сейчас совсем стыд потеряли, буквально шкуру снимают со своими ценами!
— И не говори! — поддержал его другой старейшина. — Просто шкуры сдирают. Виданное ли дело, за горшок с медом просят столько же, сколько за горшок с елеем⁈ Елей-то от южан везут, а пчёлы — они местны-ы-ы-е!
После этого и третий решил высказаться, но для начала — отведал угощения.
— И правда, мёд сладкий. Но кроме сласти других вкусов и не чувствуется. Будто и не пчёлы делали.
— Прозорливость твоя велика, мудрейший! Не пчёлы. Мой внук это делал, вот этот самый Руса. И именно для производства таких вещей ему и нужно всё перечисленное.
Дальше всё было, как в старом анекдоте: «Так что ж ты раньше не сказал, что собачка — православная⁈»[3]
Примечания и сноски к главе 8:
[1]«Тигрис» (англ. Tigris) — тростниковая лодка, на которой международная экспедиция под руководством норвежского исследователя Тура Хейердала совершила плавание в ноябре 1977 — апреле 1978 года. Построена как точная копия шумерских судов. Строительным материалом для неё Тур Хейердал избрал рогоз узколистный (Typha angustifolia), известный под обиходными названиями «тростник» и «камыш».
[2] Котайкская область, где живут не только Еркаты-речные, но и весь их Союз Племен, отличается среди других регионов Армении редкой дождливостью и холодным климатом. Среднегодовая температура — всего +6 С. А минимум зимних температур — до 38 градусов мороза.
А десятый месяц по их календарю — это конец декабря и большая часть января.
[3] Приходит к батюшке прихожанин и со слезами на глазах говорит: «Батюшка, у меня собачка померла, нельзя ли ее отпеть?» — «Да ты что⁈ Мы животных не отпеваем!» — «Да она мне как дочь родная была…» — «Нет, не положено!» — «Так что же мне делать?» — «А вон напротив баптисты — ты к ним сходи, может, помогут!» — «Вот спасибо! А как Вы думаете, ста тысяч хватит на отпевание?» — «Так что ж ты раньше не сказал, что собачка — православная⁈»
Глава 9«Овсянка, сэр!»
— Фу! Ну и кислятина! Как ты это терпишь?