И формально они правы. Дрова и уголь дают? Грех жаловаться, даже больше, чем на сыродутную печь или на кузни. Люди есть, можно камней набрать да обтесать. Дальше просто: обжигайте, ребята, известь, а из неё приготовят раствор и построят вам всё, что хотите. «Ага, прямщаз!» — говаривали в таких случаях мои ученики.
Во-первых, если помните, известь тут получалась побочно при выпаривании соли. И в ней, помимо самой извёстки, были приличные примеси карбоната магния[39], на который мне пока наплевать, и гипса, над каждым граммом которого я трясся от жадности.
Приходилось сначала извлечь оттуда сульфат, а это — процесс не самый быстрый. А во-вторых, что более важно, обжиговая печь у нас была не очень велика размером, да ещё и работала на нужды химии. Например, сульфид калия получала, нужный нам для производства серной кислоты.
Поэтому собственно стройка продвигалась не особо быстро. Поставили несколько печей и начали строить сторожевую башню. Она же использовалась нами для сна, приёма пищи и хранения химикатов и оборудования. Ценнейших. В этих условиях им являлись даже простые весы, кувшины разных видов и размеров, жаровени, лопатки, мерные ёмкости… Да тут всё было ценно и почти незаменимо
Ну что, ждут меня мои орлы! Я занял своё законное место во главе стола, дождался, пока брат усядется по правую руку, и оглядел сидящих за столом. Все на месте, никто, вроде, не пострадал.
— Ну что же, возблагодарим богов за их милость и восславим наших предков за их мудрость. Именно поэтому у нас есть эта еда. Угощайтесь, родичи!
И сделал первое движение ложкой. Уже через секунду в комнате стало громко от стука ложек и чавканья.
Да, я ввёл три полноценных приёма горячей пищи. Утром — молочная каша, в обед — сытная и наваристая похлёбка с большим количеством хлеба. А вечером — что фантазия нашей поварихи подскажет. Кстати, на кухне у нас управлялась Анаит, та самая тётка, что ко мне приставала. Но теперь всё было пристойно, по крайней мере, внешне. То ли они с Диким хорошо прятались (но как?!), то ли решили дождаться свадьбы.
Начальство поначалу возмутилось таким перерасходом продуктов, дескать «не по обычаю». На что я уважительно, но твёрдо отвечал, что химия — занятие опасное и физически тяжёлое. И ближайшие полгода заниматься им придётся на морозе, поскольку до производственных помещений дело нескоро дойдёт. Да и откормить ребят после плена не мешает.
Сам я с едой не очень спешил. Тут ведь как заведено? Как только старший за столом закончит трапезу, остальные — тоже прекращают, вне зависимости от того, наелись они или нет.
Когда убрали со стола, пришло время традиционной уже послеобеденной беседы. Я повторно огляделся, задерживая ненадолго взгляд на каждом.
Тигран, мой единокровный старший брат. Теперь он за меня любому пасть порвёт, и спину прикроет, если надо… Да и был уже случай, в самом начале. Тогда парочка новеньких отказалась признавать меня за начальство. И пока я выбирал, каким из отработанных учительской практикой способов призвать их к порядку, он просто подошёл и с одного удара вырубил Кирпича, подростка крепкого и мускулистого, несмотря на плен и голодовку. А затем так же быстро и деловито отметелил и Маугли, второго из «бунтарей». К счастью, он воздержался от общей с моим Русой привычки и не стал никому ломать нос.
Ну и что, что он умом не блещет. Знания потихоньку начал впитывать, осознав, какая от этого может быть польза. Правда, время упущено, и учить его теперь будет трудно.
Да, именно учить. Я ведь слова деда всерьёз воспринял да на себя примерил. И понял, что руководитель из меня хреновый, почти никакой. Не любил я этого. Но опыт планирования и организации работ у меня имелся. Именно в кружке химии, который я сам же организовал в нашей школе и вёл.
Повертел я эту идею со всех сторон, да и понял, что плюсов много. Во-первых, я учить химии умею и люблю. Во-вторых, я умею делать это интересно! А интерес — мощный мотиватор. Глядишь, меньше «козлить станут». В то, что не будут вообще, просто не верилось.
По левую руку сидит Дикий. Этот уже всем доволен — принят в богатый род, обручился с желанной женщиной и скоро у них будет свадьба, кормят от пуза. И делать надо только то, что скажут. Опасно? Не смешите меня, в походах и на море не менее опасно. И что теперь, не жить, что ли?
В общем, надёжный исполнитель, доволен своим положением, но звёзд с неба не хватает и не хочет.
Кто ещё? Торопыга даже молча сидеть за столом ухитряется так, будто вот вот сорвётся с места и убежит за горизонт. Он самый младший из нас, еще и двенадцати нет. Идеальный курьер, любопытен, ещё способен учиться, но… Все его беды от непоседливости. Учёба требует сосредоточения, но как этого добиться, я пока не знаю.
Уже упомянутый бывший бунтарь Маугли. На самом деле — ценнейший для меня кадр, хоть этого ещё не осознал. До плена он с того заболоченного заливчика на озере, считай и не вылезал. С мая по сентябрь торф добывал и сушил, а с ноября по март — тростник резал. Оказывается, тот именно тогда «спелым» становится, и лучше всего подходит для строительства тех лодок-переросток, на которых нас переправляли. Да и для других надобностей — тоже. А в промежутках между этими занятиями то в севе помогал, то на жатве.
За эту «болотную жизнь» его и прозвали Лягушонком. Когда я об этом услышал, не удержался и фыркнул: «Теперь у нас есть свой Маугли!»
Никто не знал, кто такой этот Маугли, но прозвище прилипло моментально.
Теперь мне бы его ещё немного приручить да подучить, и он не позволит ни родне, ни колхам обмануть нас с качеством топлива и сырья. Да, у колхов мы камыш тоже брали, они его на другом болотце резали, прямо напротив нас. Они и дрова поставляли, дров нам много нужно!
И последний, по прозвищу Кирпич, мой ровесник. Этот был из нашей долины, происходил из рода, делавшего кувшины, кирпичи и клавшего печи. Они его передали нам «в порядке укрепления связей».
Кирпичи для печей и посуда, надо ли объяснять, как мне была нужна связь с этим родом? Вот только он оказался «братом по разуму» прежнего Русы и Тиграна. Мечтал о карьере военного и регулярно получал похвалы от начальника охраны этого участка берега.
Сама охрана была сменная и небольшая, а постоянным был только их начальник, Левон, то есть Лев. Прозвище к нему не прилипло, да и нужно ли оно с таким именем? Хотя я лично его бы Вепрем прозвал, есть что-то общее в повадках.
При этом мужик умный, об укреплении охраны именно на этом участке говорил задолго до весеннего набега. И теперь, когда его мечта осуществилась, очень благодарен роду Еркатов.
Именно «Роду вообще» и его вождям. А насчёт меня… Пока что он ко мне присматривается.
— Сегодня я впервые поучал соляную кислоту. Для чего она может понадобиться, вам сейчас расскажет Тигран.
И брат, надувая щёки от важности, стал пересказывать всё недавно услышанное.
— Ты молодец, верно сформулировал правило: чем больше сласти с одной меры кислоты получишь, тем хуже у неё вкус. Если соотношение один к четырём — сироп получается почти как мёд. Один к восьми — и он уже годится только на карамель, хмельное и уксус. А через соляную кислоту, как учил предок, можно и один к двадцати получить. Но, даже есть получится, такую сласть только на хмельное и уксус пускать, есть уже не стоит. Вопросы есть?
Как и ожидал, быстрее всех руку поднял Торопыжка. До меня такого обычая не было, но… Мало ли чего не было раньше? Обычаям не противоречит, и ладно.
— Руса, ты сказал «даже если получится». Разве может не получиться то, что сказал предок?
Чёрт, опять это вечное «предки были мудры»!
— Может, конечно. Во-первых, я мог просто не так понять. Ума не хватило. Один раз такое уже случилось. Помните, я рассказывал, как мы с Диким в сероводороде искупались?
Рассказ мой был в юмористическом ключе, и все засмеялись, припоминая.
— Во-вторых, я мог не так расслышать, предки говорят тихо, бывает, что и ошибёшься. Вспомни как мы в «Гонцов, передающих весть» играли.
Это я так «испорченный телефон» назвал. Вечерами у нас вообще было более свободно. Рассказывали сказки, байки, легенды. Играли в разные игры. Я пытался развивать ребят и организовать у них командное чувство.
— Ну и в-третьих, всё требует навыка. Вспомни, как Левон с нами занимается. Ловчее Кирпича дротики никто не мечет. А почему? Тренировался много, да и боги талант дали. А мы только первый раз попробуем. Конечно, может и не получиться. Или выйти хуже. Понял? Ну и хорошо. Ещё вопросы?
Вопросов хватало. Обсудили и получение едкого кали, которым займёмся после обеда. Вернее, ребята займутся. Ничего сложного, смешаем растворы поташа и гашеной извести в нужных пропорциях, отделим выпавшую в осадок известь (и пустим на повторный обжиг) да упарим раствор.
— Главное тут — осторожность! Работаем в кожаных фартуках. Если что попало на кожу или в глаз — не ждём, тут же промываем. И полученный реактив прикрываем плотно-плотно, чтобы ни щёлки не оставалось. Иначе испортится.
Вот так, постепенно, я и сделаю из них хотя бы лаборантов. Других не дано, надо растить и ценить этих.
— Ладно, идите на площадку. Без меня не начинайте. Я быстренько обсужу с Анаит дела по хозяйству и догоню.
Дел у нас и помимо собственно химии был целый воз. Одну только воду в нужном количестве замаешься поднимать из реки на крутой берег. Да и топливо с реактивами — не наносишься. Из соображений секретности дед распорядился всё это только до солевого источника носить, а дальше — приходилось самим.
— Так, что у нас на ужин?
— Опять эти твои «кебабы без мяса», — фыркнула она. — Овса на крахмал сейчас много уходит, нельзя, чтобы остатки пропадали, вот и приходится…
Ну да, от овса после выделения крахмала остаётся часть, богатая белком. Я и вспомнил рецепт свой жены — «вегетарианский кебаб». Только доработал немножко, мы добавляли для сытности животный жир и шкварки. По первому разу даже вкусно, но сколько ж можно? Хочется разнообразия в меня.