— Так может, в этом и смысл? Кто-то из тех, кто воюет против Александра и его новой державы, решил вот так вот хитро ослабить одного из его вассалов?
Я усомнился в том, что в эти времена были такие хитрецы, потом вспомнил, как именно пробрались диверсанты в тыл, и передумал. Здесь и сейчас встречаются те ещё хитрецы.
— А третье — род Еркатов может ослабеть или вовсе исчезнуть. И это на руку его врагам, а также врагам нового царя и Александра.
— А не слишком ли нас заносит? Враги Александра пытаются ослабить небольшую долину?
— Не знаю, но эту мысль я бы до родни в Эребуни донёс. Пусть царским посланникам её с мёдом скормят, — проворчал староста.
— Снова простите, Старшие, но что нужно сделать, чтобы поставки надолго не прекращались, а род не ослабел?
— О! — сарказм в голосе еда можно было мазать на лепёшку толстым слоем. — Это проще простого! Надо поучаствовать в войне и быстренько, без потерь захватить хотя бы три крепости колхов. Лучше, конечно, пять. Тогда мы посадим там гарнизоны, и уже им будет не достать нас до начала весны. А с началом весны должны подойти войска Михрана. Ну как, справишься?
— Конечно, справится, дедушка! — опередил меня с ответом брат. Увидел, что я изумлён его ответом не меньше других и уточнил: — Ты же сам рассказывал, как Саркат Еркат сжёг корабль морских разбойников горшками со специальной смесью. А корабль — плавучая крепость. Расспроси предка и сделай такую же смесь. И мы их крепости просто сожжём!
Я хотел было рыкнуть на этого оболтуса с его неуместной инициативой, но тут же и завис.
— Руса, внучек, ты, правда, сможешь сделать такое? — внезапно охрипшим голосом уточнил Гайк.
— Попробую! — с некоторой неуверенностью ответил я. — А вот если нам кто-то мешать начнёт, тот и работает на нашего тайного врага.
Эх, на моё бы место кого-нибудь из тех лихих «попаданцев», что действовали на страницах романов! Он бы таких «зажигалок» прямо сейчас намешал бы. А что? Ацетона у нас просто завались. Я ведь с метаном осторожно экспериментирую, а нашим «уксусникам» поташ подавай. Вот я и приспособился прокаливать сухой ацетат калия. В результате для них получается поташ, а для нас — ацетон[95]. Я всей душой страдал, но часть его тупо сжигал. А что делать, если топлива просто край, как не хватало?! Теперь-то, похоже, придётся вообще весь на топливо пустить. Мало вам ацетона? Так у меня и этиловый спирт имеется! Тоже лихо горит. И оба не так уж сильно по теплотворной способности уступают бензину[96].
А ведь я в свои «зажигалки» ещё бертолетову соль добавить могу. Что там нужно? Правильно, через горячий раствор поташа пропустить хлор. Поташ имеется, а хлор получить — раз плюнуть. Обработаю соляной кислотой марганцовку — вот и хлор на выходе[97].
Кстати, тут я могу гордиться, марганцовки у меня теперь просто завались! Почти два кило. Где взял? Да уж не купил, конечно. Не продают её нигде, да не делают, мы первые!
Помните, когда сталь на горелке плавили, я обратил внимание на характерный малиново-фиолетовый оттенок. Он свойственен только раствору перманганата. Эта реакция даже использовалась на определение наличия марганца в руде. Обжигали, потом сплавляли со щелочью, чаще всего с едким кали в потоке воздуха. В определенном температурном интервале при этом образуется манганат калия. При растворении он разлагается на оксид марганца (IV) и перманганат калия[98].
Объяснение этому я нашёл только одно — лимонит тут имеет примеси марганца[99]. И сталь из него получается самолегированной, как это называют.
Так что я лишь немного изменил технологию. При подготовке «чёрного камня» я к «ржавчине» добавлял немного едкого кали и прокаливал при чуть другой температуре, обдувая воздухом. А потом промывал получившийся «черный камень» водой, убирая в раствор избыток едкого кали и марганцовку[100]
«Так чего ж тебе не хватает?» — спросил я сам себя. А не хватало много. Всё же спирт и ацетон — плохие заменители нефтепродуктам. Горят нестабильно, энергии содержат меньше… Хотелось бы керосина. Или хотя бы солярки. Это раз.
А во-вторых, получать хлор в непрозрачных керамических ёмкостях, да без датчиков и автоматики — та ещё русская рулетка. Стеклянной посуды хочу, прозрачной и удобной. Потому и не спешил с экспериментами, собирался стекло получить, да посуду изготовить. А теперь — зась! И надо думать, как выкрутиться.
В-третьих, опыт Великой Отечественной говорил, что смесь лучше загустить. В идеале — до некоего подобия напалма. И чем прикажете это делать? Штатных средств не имеется, а те, что есть… М-да…
Четвёртое! Не хватает ёмкостей. Это там у нас полно пустых бутылок. Тара крепкая, нетяжелая, метать удобно, бьётся легко… Недаром их на войне активно использовали. А тут, ребята, есть кувшины, которые фиг ухватишь, чтобы метнуть. А маленькие, к тому же, делают толстостенными, чтобы меньше шансов было случайно разбить.
Ну, и последнее. Все эти самопальные «коктейли Молотова» неплохо работают при плюсовых температурах. А у нас тут морозы — 15–20 градусов ниже ноля. Тут многое может случиться со смесью. Могла замёрзнуть, расслоиться, просто не загореться…
От этих мыслей я так расстроился, что вместо «мыслительного процесса» затащил Софию на сеновал, стресс снять…
Бывало у вас так, что обняли подругу, расцеловали во все места и только собрались «перейти к главному», как она упирается вам в грудь, отталкивает обеими руками и заявляет: «Погоди, нам надо сначала поговорить!»? Бывало? Ну, тогда вы меня поймёте!
Нет, такое со мной и в прошлой жизни пару раз случалось. Но там, честно говоря, когда супружеские чувства подостыли, стали рутиной. А тут… Как я сдержался, — сам не понял. Гормоны-то в подростковой крови бушуют, тут не до логики!
Хотя… По правде сказать, первый раз меня не отталкивали. Вот потом, когда я, расслабленный обнимал её и трепался о разном, а потом разохотился и захотел продолжения, вот тогда мне и навязали это «производственное совещание в стиле ню».
— Милый, я же не отказываю. Просто вижу, что тебе самому нужно эти проблемы решить. У меня на родине говорили: «Большого быка надо есть по частям!»
— Ну что же, давай по частям. С точки зрения химии легче всего получить ту горючую жидкость, которой мне не хватает. Берём некрепкий раствор едкого кали, добавляем жира и спирта, греем, помешивая, но до кипения не доводим. Всё, нужная жидкость сама всплывёт.
Ну да, биодизель так и получают. Теоретически его можно на дому готовить, хотя на практике в двигатель я полученный продукт лить бы не решился. Всё же совсем от примесей избавиться непросто.
— Да уж, несложно! — захихикала она. — Я представила, как ты Гайка уговаривать будешь жир на такое выделить.
Я посмеялся вместе с ней. Скуповатость двоюродного деда была достойна легенд. Потом серьёзно ответил:
— Ничего, я с ним вместе посчитаю, сколько войско жира в день съедает. И сколько за месяц стояния в осаде. И сравню. После такого он мне сам десяток талантов свиного жира выделит! Насчёт стекла… Ну, обойдусь. Соберу прибор, запущу и отойду. Издалека смотреть буду. Если что-то пойдёт не так, пострадает лишь прибор.
— Ты правильно понимаешь! — улыбнулась она и провела пальчиком по моей груди. Приборы твои дороги, но их можно заменить. А вот ты — один! Ладно, и это решили. Что ещё?
— Загустители. Подобрать-то я могу, но это проще под конкретную температуру. А она у нас меняется.
Эх, переносной термостат бы сюда. Были бы снаряды безопасными и маленькими, ничего не было бы проще: сунул за пазуху и всё, готовый термостат на 36,6 градуса. Вот только нам по камням скакать придётся. Не хотелось бы облиться такой гадостью самому или дать это сделать своим людям.
— Значит, надо решить вопрос с поддержанием температуры! — улыбнулась она и «перешла к делу». Я тормозил пару секунд, а потом махнул рукой на «совещание». Ну его! Половину проблем мы уже разгребли, а для остальных ещё найдётся время.
Решение пришло неожиданно, во сне. Местные точно были бы уверены, что его подсказали добрые боги или предки. Я же имел сугубо атеистическое объяснение: Менделееву периодическая система элементов тоже «во сне явилась». Но лишь потому. Что он настойчиво думал над этой проблемой. Мозг продолжал перебирать варианты даже во сне, вот и… Аналогично случилось и со мной.
Смотрите — днём мы тащим всё это добро по покрытым льдом и снегом склонам и камням. Упасть легче лёгкого, поэтому кувшин должен быть внутри плетёнки и плотно укутан во что-то мягкое. Но такая обёртка работает, как отличная теплоизоляция, то есть не даёт ни остыть, ни нагреться. Я, в силу психологической инерции думал, что мы будем сохранять тепло. А что, если наоборот? Ночью, на стоянках, в спокойной обстановке, я буду доставать кувшины из оплетки, снимать с них мягкие обертки и… промораживать. Как только пойму, что достигнута нужная вязкость (а это легко понять, просто слегка наклоняя кувшин и ощущая, насколько быстро меняется центр тяжести), буду укутывать его и класть обратно в плетёнку.
Да, при низких температурах биодизель и так может загустеть. Ну, так и что с того? Я просто меньше добавлю загустителей. Зато не надо связываться с опасным или громоздким обогревом. Охлаждать нынче в горах — проще.
Я не знаю, будет ли смесь загораться? На то есть эксперименты с различными составами. Время пока есть. Решение будет рабочим только для зимы? «Одноразовым»? Ну тем лучше, я не стремлюсь создать «вундервафлю» и прославиться.
А вопрос по форме и размеру кувшина вообще лучше отдать деду и местным воякам. Они наверняка знают о войне больше, чем готов узнать я.