– Да что б тебя!
Тэо держал роскошный срезанный хвост будто оплаченный билет в Агапэ.
– Здесь тысяч на сто пятьдесят! Тэо! Мы столько зарабатываем в десять лет! Они что… настоящие… живые?
– Оставь нас на пару часов, – попросила она.
– Хоть на десять! Заночую с кибернетиками!
Драгоценную ношу Тэо аккуратно упаковал в вакуумный чехол, вставил в глаза линзы допников, облачился в защиту и ретировался сквозь люк.
Я подошел к Лоне и забрал у нее антисептик. Она определенно не имела никакого понятия, как он работает.
– Ты могла отдать десятую часть длины и все равно бы переплатила.
– Поверь, их переоценивают.
Я приготовил порошковую воду, используя очиститель. Добавил пять миллилитров в антисептик и протянул смешанную жидкость:
– Это нужно выпить. Обезболивающее. Вылечит твою рану.
Она мешкала, а я продолжал стоять с протянутым стаканом.
– Не болит? – кивнул я на порез.
– Терпимо, – очнулась она, – нужно выпить всё?
– Полностью.
Придерживая рукава, Лона стянула с плеч уже далеко не белую куртку с нашивкой ЗАСЛОН, которую я видел во сне раз так сто тысяч.
– Расскажи про ЗАСЛОН.
– ЗАСЛОН? – взяла она стакан, принюхиваясь, – они легенда. Все инженерные открытия, которые тебе известны, появились благодаря им.
– И это? – поднял я с тумбочки Тэо кибер-ухо, украденное им еще ребёнком из ретро музея до Грибовой войны.
– И это, – кивнула она. – И кибер-матки, и линзы допников, и чистильщики. И даже искусственный интеллект.
– Он был создан в ЗАСЛОН-е?
– Типа…
Она сделала несколько острожных глотков, морщась:
– На вкус, как гнилые тараканы с плесневелой посыпкой!
Я не стал спрашивать, что она имеет в виду:
– Бородачи с эмблемой черной звезды на спине. С ними не будет проблем?
– Они тупые головорезы из ЭГО. Я знаю, как их обойти.
– На тебе была их куртка с черной звездой.
– Пришлось украсть. Только так я могла найти тебя, притворившись Эгоисткой, – изобразила она гримасу, смысл которой физиогномический датчик перевёл как «ироничный сарказм».
– Программа, которую я помогу уничтожить. Её они тоже украли?
– Да, душа моя, украли. Из ЗАСЛОН-а.
– Уверена, что твоего примитивного оружия будет достаточно?
– Этот меч не примитивный. Он живой. У него имя есть – Гань Цзян. Так звали кузнеца в Китае, который выковал его из метеоритного железа. Жена кузнеца бросилась в пламя, чтобы температура была достаточной для закалки. Жар её сердца навсегда внутри стали.
Лона легла поверх покрывала кровати Тэо. Она лежала на спине и крутила в руках кибер-ухо. Других спальных мест у Тэо не было, потому я завалился рядом, стараясь держаться от нее на почтительном расстоянии. Держаться у меня получалось, но не смотреть на неё – нет.
Я знал Нико все восемнадцать лет её жизни, но так и не понял кем она была— другом, любовницей, напарником в шахте? Я знал Лону восемнадцать часов, чувствуя в ней сразу всё. Ощущения казались не логичными. Я хотел, чтобы ее не было и хотел, чтобы она всегда была рядом. Может, поэтому мне наплевать, кто она. Борясь с желанием уснуть, я желал увидеть грёзы про неё, но мир снов не изменился – окровавленная эмблема заслона в моём кулаке и розовая вода, струящаяся по коже.
«А разойтись нет мочи, – шептала Лона, гладя меня по щеке, – так и твердить бы век: «Спокойной ночи…»3
Глава 2 Настоящее
Открыв глаза, первым делом вытянул руку – Лоны рядом не оказалось. На мгновение, я обрадовался, что она всего лишь глюк глазных допников. Или я передышал метаном на шахте и отрубился. Что угодно, лишь бы её не увидеть. Что угодно – лишь бы увидеть её. Подскочив с кровати, огляделся.
Лона сидела за столом. Перед ней лежал голограммный планшет Тэо. На изображениях мелькала хроника последствий войны Грибов – ядерных ударов, уничтоживших человеческую цивилизацию девятьсот лет назад.
– Ты готов? – отключила она голограммы, – лучше добраться до траншей до полудня.
– Десять минут и выходим. Нужно выпить порошковую воду.
– Как скажешь, – согласилась она, – такую гадость нужно было сильно постараться изобрести. Гадость – единственное, что получается у ЭГО лучше всего.
– Они тебя бесят. Это же ты спёрла их униформу.
– Они спёрли чутка больше!
Я даже не стал спрашивать, что там спёрли её ЭГОисты. Я и сам много чего крал с помоек, чтобы клепать механических муравьев.
– Зачем ты вообще его купила? – смотрел я, как она закидывает за плечи рюкзак с нано-скелетом.
Такой штукой пользовались вертикальные беглецы неудачники, врезающиеся в парящее, точнее медленно падающие объекты. Все, что весит пятьдесят граммов все равно способно переломиться на скорости больше пятисот километров в час.
Мы вышли в путь затемно. Я не позволил Лоне лететь в пониженной гравитации, пока не станет светло. Не хотелось начать использовать нано-скелет раньше времени, и потому мы передвигались пешком.
Сегодня Лона была молчаливой. Лишь раз она спросила меня про ИИ:
– Кто он?
– Никто не знает. Не машина, не киборг, и не человек. Что-то среднее. Биология и программа в одной пробирке. Крутая штука, если задуматься. Без Й-А нашей цивилизации бы не было. Он управляет всем в Объединённом мире. Он у нас в крови. Везде. Во всём.
– Великое открытие. Кто додумался?
– Это было девятьсот лет назад. Й-А просто данность. Он был всегда. И будет. Кто бы его ни изобрёл, тот учёный был гением. Может, из твоего ЗАСЛОН-а? Ты говорила, они были легендой.
– Жаль, что памяти о ЗАСЛОН-е не осталось, – вздохнула Лона. – Если только генетическая.
Следующие шесть часов мы шли молча. Как только солнце достаточно поднялось, освещая воздушные трассы с кочующими островами мусора, мы разбежались, оттолкнулись и полетели, управляя монивраторами в замедленном падении. В воздухе Лона снова преобразилась. Я не видел за шлемом её лица, но точно знал, что она смеётся. Знал, что в эти мгновения она похожа на Тэо, который держал вчера срезанные пряди её волос. Я не мог вспомнить, был ли я когда-нибудь так же счастлив? Хоть одно единственное воспоминание, в которое мне хотелось бы вернуться опять и опять. В разуме сплошная чернота. Повсюду постапокалиптическая реальность. Я был цементом, а Лона травинкой, сумевшая пробить экранирование моей души.
Она была живой. По-настоящему. Ни я, ни Тэо, ни объединенный мир. Только она – умеющая не падать, а парить.
– Как тихо, – застыла Лона на краю траншеи, осматриваясь по сторонам. – Время замерло. Что там? Ты видел?!
Я проследил за ее вытянутой рукой и заметил желтые колпаки Дезов. Их было много. Сто или сто пятьдесят. Так вот где они сбиваются в стаи. Возле траншей.
– Дезы. Они не будут с нами говорить. И не приблизятся. Как дикие. Выглядывают, наблюдают, но от вытянутой руки сбегут.
– Иди за мной.
– Ты уже бывала здесь? Знаешь дорогу?
– Они знают, – кивнула Лона на жёлтые капюшоны, – если их много, мы недалеко.
– Дезы – кучка больных. У них помутился рассудок от кривой или получили радиоактивной вспышкой в голову.
Мы с Лоной шли вдоль обрыва траншеи, срывающейся в глубину отвесной стеной на пару километров. Рискнуть перепрыгнуть её на пониженной гравитации мог только самоубийца. Дезы выстроились гуськом и следовали за нами, держась на расстоянии метров в десять.
– Никогда столько не видел.
– Они всегда собираются недалеко от прохода.
Лона пригибалась, заглядывала за валуны пока через полчаса радостно не вскрикнула:
– Нашла! Сюда!
Она выбежала из-за валуна:
– Надевай скелет, – протянула Лона рюкзак.
– Зачем? Я костей не ломал.
– Так нужно!
– Чтобы получить ответы мне нужно напялить скелет?
– Да, – поглядывала она на Дезов, окруживших нас неподвижным кольцом, – быстрее!
Гибкие сочленения позвонков присоединились ко мне от шеи до поясницы, окутали руки и ноги до самый кончиков пальцев. Тэо продал ей лучшую версию. Мне было удобно. Я практически его не ощущал.
– Иди первый, – подтолкнула она меня в спину, выдергивая меч.
Лона шикнула жёлтым:
– Любой, кто приблизится, лишится головы! Десять шагов назад!
Капюшоны подчинились, отступая. Вот уж чего я не ожидал, так это того, что кучка дезориентированных могут напугать Лону.
– Кто они? Я могу убить их квантовой вспышкой.
– Знаю! Не трогай их Соул. Они просто не должны идти за нами. Вот тот проём между валунов! Быстрее туда!
Я увидел два поваленных друг о друга овальных камня. Между стен проход шириной в метр. Из-за спины слышал голос Лоны:
– Просто иди! Не останавливайся!
Активировав ночное видение допников, я держался руками о стены, продолжая продвигаться. Цифровые показатели линз зашкаливали. В тоннеле, где мы оказались фиксировались процессы брожения, ферментации и образования углекислого газа. Ноги налились свинцом. Я стал идти вдвое медленней. Голова весила с небокол, а к сапогам примотали по две подводные лодки Тэо.
– Лона, облегчённая… гравитация… она уменьшается…
– Знаю, Соул, потерпи. Нано-скелет удержит твое тело. Осталось недолго.
– Что это за место? Мои допники… сбоят. Уровень радиации снизился до зелёного.
– Они исправны. Радиация тоже уменьшается. Закрой глаза. Дыши… уже скоро.
Я подчинился, а она взяла меня за руку. Теперь я слышал эхо наших шагов, чувствовал через перчатку тепло руки и старался не споткнуться на подкашивающихся ногах.
Что-то лязгнуло. Сработал цифровой код. На слух я даже смог определить цифры древнего механизма, похожего на телефонное реле. Она ввела: 29022400054846.
Кажется, я улыбнулся. Понабрался, видимо, от Лоны. Я знал эту последовательность. Двадцать девятого февраля две тысячи четырех сотого года в пять часов сорок восемь минут и сорок шесть секунд проросли первые грибы.
– Лона… – еле мог выговорить, будучи уже не столь уверенным, что Тэо продал наилучший скелет. Движения еще никогда не давались мне так тяжело, – где мы?