— Около другого нет вышибалы.
Он негромко рассмеялся, предложил:
— Выпьем перед ужином?
У Денниса Лихейна роман был такой, «Глоток перед битвой».
Я сказал:
— Мартини с водкой.
Помаленьку начал осваиваться. Подошел официант, Гант заказал два мартини. Официанту лет за сорок, на меня едва посмотрел. Тут все понятно. Прямо-таки коктейль из надменности и презрения. И вдобавок ко всему, настоящая образина. В тюрьме таких много… и все — надзиратели.
Принесли напитки, мы пригубили. Гант сказал:
— Я хочу, чтобы ты взял на себя сбор денег в
Брикстоне
Стритэме
и Кеннингтоне.
— Да я не знаю, мистер Гант…
— Называй меня Роб, ладно?
— О'кей. Роб.
— Тебе не нужно будет больше мотаться из квартиры в квартиру. Будешь бригады распределять, смотреть, чтобы они не слишком много сливок снимали. Все мы любим получить немного сверх положенного, но жадных пидоров никто не любит… Этот твой мистер Нортон слишком зарвался, — добавил он.
— Роб, он мой кореш.
Официант принес меню. Роб сказал:
— Рекомендую камбалу.
— Я, наверное, стейк возьму.
— А…
Сделали заказ, Роб заказал пару бутылок вина, названия которого я не смог бы выговорить. Официант произнес их без запинки, я слышал. Принесли еду, мы налегли на овощи и картошку. Роб ел со смаком.
— Тебе стоило попробовать эту рыбу, — заметил он.
— В тюрьме рыбы хватает.
Официант разливал вино, когда я это сказал. Пусть послушает.
Роб спросил:
— Слышал, в Кеннингтоне сегодня стреляли?
— Нет. Пропустил новости.
— Подстрелили молодого футболиста.
— Если посмотреть «Скай Спортс»,[26] так можно диву даться, как их всех не перестреляли.
— Ты туда захаживаешь, а?
— В Кеннингтон?.. Это не мой район.
Роб закончил жевать, уставился на меня, говорит:
— Ты ешь не как зэк — Не понял.
— Еду не охраняешь.
— С тех самых пор, как «Майами блюз» прочитал.
Он заказал десерт: яблочный пирог и два шарика мороженого.
Я отказался. Наконец перешли к кофе, Роб зажег сигару, говорит:
— Кури, не стесняйся.
Мне очень хотелось, чтобы официант посмотрел, как я скручиваю сигаретку. Чтобы весь вечер ему испортить. Роб проговорил:
— Видно, книга избавила тебя не от всех привычек?
Ответа на это не требовалось. Он спрашивает:
— Помнишь, я тебе сказал, что информация — это власть?
— Да.
— Взамен я захочу кое-что получить от тебя… Интересно?
— Конечно.
— Ты отсидел три года за тяжкие телесные.
— Да.
— На тебя затмение нашло.
— Да.
— Это не ты.
— Что?
— Это твой друг Нортон сделал.
— Не может быть.
— У тебя на руках ссадины были?
— Нет… но.
— А у Нортона все руки были искромсаны. Бармен пошел за тобой, он все видел. Ты уже на ногах не держался. Нортон смылся, а копы тебя нашли. Еще кофе хочешь?
— Господи… Я… нет.
— Бренди… от шока помогает.
Официант принес большой такой шаровидный бокал, в таком можно рубашку постирать. Оставил бутылку арманьяка на столе.
Роб щедро плеснул.
Голова кружилась. Я одним глотком выпил бренди. Внутри все зажглось, сильно заболело сердце.
Роб сказал:
— Тебе, наверное, потребуется время… чтобы переварить информацию.
— Зачем ты мне это все рассказываешь?
Роб немного подумал, ответил:
— Я мог бы сказать, что ты мне нравишься, но не думаю, что ты на это купишься. Нортон стал моей головной болью. А теперь он твоя головная боль.
— А что, если я ничего не сделаю?
Он положил руки на скатерть, сказал:
— Тогда я, честно говоря, буду очень удивлен.
Я закурил сигаретку, попытался все это переварить. Спросил:
— Тебе что-то было нужно от меня?
— Да. Как ты думаешь, мои откровения имеют цену?
— Для этого есть только одно слово — да. Чего ты хочешь?
— «Роллс-ройс». «Серебряный призрак».
Я громко рассмеялся.
— Шутишь. Я езжу на автобусе, приятель.
— Но к одному у тебя есть доступ.
Монетка звякнула. Я скрипнул зубами:
— Нортон ублюдок Это он тебе сказал.
Роб улыбнулся, я его спросил:
— А что ты сам его не украдешь? Черт, ты же знаешь, где он стоит!
Он покачал указательным пальцем. Мне это очень понравилось. Говорит:
— Ты ничего не понял, Митч. Я хочу, чтобы ты украл его для меня.
— Да почему, ради всего святого?
— Давай назовем это жестом доброй воли.
Роб извинился и пошел в туалет. Официант появился как из-под земли, насмешливо фыркнул:
— Принести счет, сэр?
— Да, и побыстрее, мать твою.
Вернулся Роб, настоял, что сам заплатит. Я не возражал.
Когда мы выходили, он тронул меня за руку, сказал:
— Спешки никакой нет… Ну, скажем, доставка через месяц?
На улице его ждала машина, он сказал:
— Я могу предложить тебя подвезти, но ты сам сказал, что ездишь на автобусе.
— Роб, мне кажется, я не приму твое предложение.
— Тогда аренда твоей квартиры пять сотен в неделю.
— Да ну брось, Роб.
— Да, и еще кое-что: теперь, когда нас слышат, я для тебя мистер Гант.
Сказал, сел в машину и уехал.
Я хотел пройтись пешком по Друри Лейн, но решил, что на сегодня мне театра хватит.[27]
~~~
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ я съехал из Клэпхема. Собрал только самое необходимое —
пушку
деньги
наркоту.
Взял пиджак от Гуччи — надо быть чокнутым, чтобы такое не взять. Пару свитеров и джинсы. Оставил блейзер и черный костюм. Похорон я больше не планировал. Захватил полдюжины детективов. Все уместилось в одной сумке: путешествуем налегке. И отчалил.
Я шел по аллее Холланд-парка и надеялся, что они дома. Зашел через вход для прислуги. Джордан сидел за кухонным столом, читал раздел «Бизнес» в «Санди таймс». Если он и удивился, увидев меня, то виду не подал, просто спросил:
— Пришли на сверхурочные?
— Вообще-то я пришел к вам жить.
Он тщательно сложил газету, сказал:
— Мадам была права.
— Да?
— Она сказала, что вы переедете через неделю.
Он поднялся, добавил:
— Пейте кофе, я приготовлю вашу комнату.
Я присел, подумал: «Черт, это было совсем нетрудно».
Я уже скручивал сигаретку, когда вспомнил о запрете на курение. Но все-таки закурил. Живу я здесь. Джордан вернулся, заметил дым, но никак не отреагировал. Сказал:
— Думаю, там есть все, что нужно: душ, плита, холодильник Нет телефона, но я одолжу вам мобильник, пока линию не протянем.
— Каковы основные правила? — осведомился я.
— Простите?
— Да ладно, приятель, — что делаем, чего не делаем?
Он улыбнулся — этому парню нравилось планировать, — сказал:
— Все очень просто. В главное здание не заходите, пока вас не вызовут.
— Вызовут. Просто жду не дождусь.
Вызов пришел быстрее, чем мы оба ожидали. Зазвонил колокольчик Джордан извинился и ушел.
Вернулся через десять минут, говорит:
— Мадам приветствует вас в усадьбе и хотела бы знать, готовы ли вы водить машину, так как это будет частью ваших обязанностей.
— Нет вопросов. А мне нужно будет носить униформу?
— Мы не практикуем униформу.
Я отнес сумку в гараж и пошел распаковываться. В комнате пахло освежителем воздуха. На столе лежал мобильник. «Роллс-ройс» в гараже, мобильник у меня в руке — добро пожаловать в храм удовольствий.
Сначала позвонил Джеффу, сказал:
— Джефф, это Митч.
— Привет, Митч, рад был с тобой встретиться в субботу. Передумал насчет работы?
— Нет, приятель, спасибо. Ты что-нибудь знаешь про злодея по имени Гант?
— Во как… Новости хуже некуда, с этим типом лучше никаких дел не иметь.
— О-о!
— Твой кореш Билли Нортон на него работает.
Мой кореш!
— Хочу спросить на всякий случай, Джефф, а ты не знаешь, где он живет?
— Да, я кое-что делал для него, никогда больше не буду. Поверь мне, приятель, тебе туда лучше не соваться.
— Все как всегда, да, Джефф?
— Точно, подожди мину….
После паузы:
— Ригал Гарденз, девятнадцать, Далвич. Ему принадлежит дом и почти вся улица.
— Спасибо, Джефф.
— Держись от него подальше, приятель.
— Попытаюсь.
Потом позвонил Бри, сообщил ей мой новый адрес и номер мобильного телефона. Она ничего не сказала. Я даже спросил:
— Бри… ты меня слышишь?
— Это адрес той старой девки, да?
— Это не то, что ты думаешь. Это работа.
Бри сказала:
— В ее возрасте это, наверное, очень трудная работа.
И бросила трубку.
Черт, если бы Бри не принимала всё близко к сердцу, у нее могло бы развиться чувство юмора.
Мобильник уже дымился. Я позвонил Нортону. Он говорил так, будто я его разбудил.
— Билли, я тебя разбудил?
— Нет… я… кхм… фигней разной занимался. Это ты, Митч?
— Да.
— Тебе пи…ц, чувак.
— Извини, не понял.
— Гант очень хочет тебя поиметь. Да… еще ты уволен.
— Ну, Билли, ты говоришь так, будто сильно от этого расстроился.
Глубокий вздох.
— Что с тобой, чувак? Я принес тебе такое сладкое дело, а ты взял и все обосрал.
— Ведь ты мой кореш, да, Билли?
— Да.
— Тогда слушай: Гант к тебе тоже не так чтобы замечательно относится.
— Послушай, Митч… Опять ты за свое. У тебя мозги набекрень.
— Билли, у него для тебя очень плохие новости.
— Митч… Это ты мои плохие новости. Он сказал, что ты ему кое-что должен.
— От мертвого осла уши.
— Ты лучше верни ему, Митч, он просто взбесился.
— И последнее, Билли. Как выглядели твои руки после того, как я уделал того парня три года назад?
Долгое молчание, потом Нортон сказал: