– Если умный Майлз верит, что добьется успеха, – молвила Афина, – у тебя нет причин становиться на его пути и отказывать ему.
Лора снова почувствовала на себе взгляд Кастора. Ее сердце взбунтовалось в груди, еще до того, как прозвучал слабый голос Майлза:
– Лора?
Может быть… может, это слишком рискованно – встречаться прямо сейчас, когда Рат кипит от гнева. Если он каким-то образом доберется до Майлза, она никогда себе этого не простит.
Чем больше Лора думала об этом, тем чаще задавалась вопросом, так ли уж неправ Кастор, предлагая залечь на дно и сосредоточиться на поисках Артемиды, вместо того чтобы наносить удар по оружейным складам. Если бы они смогли убедить богиню вступить с ними в союз – хотя это большое, смертоносное «если», – им, возможно, не пришлось бы полагаться на сведения от агента и рисковать, отправляясь на эти тайные встречи. Артемида могла отслеживать кого угодно или что угодно, собирая информацию по мере необходимости.
Словно почувствовав бурю в ее душе, Афина придвинулась ближе. Спокойная уверенность исходила от богини, и одно ее присутствие рядом вносило какую-то ясность в мысли. Это придало смелости тому, в чем так нуждалась Лора, придало силы тому, что она считала правильным и необходимым.
Ради девочек, подумала она. То, что сделал Рат, заслуживало возмездия.
– Майлз пойдет на встречу, – объявила наконец Лора. – Мы проведем атаку на склады утром, во время пересменки. И, если у агента нет информации о местонахождении Рата, начнем поиски Артемиды во второй половине дня. Все согласны?
Но, даже озвучив этот план, Лора знала, что Афина права. Артемида никогда не согласится действовать с ними заодно и никогда не расскажет Кастору такую нужную ему правду о смерти Аполлона – если она вообще что-то знала. Хотя, может быть, к тому времени Рат вылезет из своей дыры, и им не придется рисковать жизнью Кастора, пытаясь убедить богиню, чья воля несгибаема, как сталь.
С бесстрастным лицом Ван кивнул.
– Тогда я отправлю тебе информацию для Иро.
Лора почти не слышала, как остальные потянулись вверх по лестнице, чтобы разойтись по комнатам и проспать остаток ночи. Только Кастор задержался, положив руку на перила, наблюдая за тем, как Лора достает свой телефон. Дрожащими пальцами она написала Иро: «Мне нужна твоя помощь».
Ярость, нарастающая внутри, клубилась, как дым из туловища бронзового быка, пока Лора не почувствовала во рту привкус пепла, и в сознании не вспыхнули кроваво-красные слова, оставленные для нее на стене.
Когда она снова подняла глаза, Кастора уже не было.
33
Воздух позднего утра был пропитан тяжелой влагой, но это было ничто по сравнению с гнетущей атмосферой, которая царила в доме.
От Ахиллидов поступили сведения, что налеты прошли без каких-либо проблем или жертв с их стороны. Лора еще не получила сообщения от Иро, не считая ее односложного ответа на текст с инструкциями по штурму складов: «Принято».
Впрочем, Лора не беспокоилась на этот счет, особенно после того, как Ван встретился с одним из охотников клана и притащил целую россыпь клинков. Афина с очевидным удовольствием раскладывала оружие и изучала каждый трофей, включая настоящее дори. Но, если Лора и испытывала радостное волнение от успеха, оно тонуло в эмоциональной черной дыре молчания Вана и Кастора.
Лора больше не могла выносить осуждающих взглядов Посланца, который отслеживал в «Аргосе» передвижения Майлза, и уж тем более вида закрытой двери, за которой скрывался Кастор, поэтому вернулась в свою спальню. Там она наконец заметила, что Майлз оставил для нее на комоде.
Поймав лучик солнечного света, амулет-перышко на цепочке подмигнул ей. Поколебавшись мгновение, она провела пальцем по его краям.
«Не свободна», – подумала она.
Лора смахнула цепочку в маленькую мусорную корзину, что стояла рядом. Но даже избавившись от амулета, она все равно чувствовала его присутствие. Мечтая сбежать от него – и вообще из дома, – Лора открыла окно, вылезла на пожарную лестницу и поднялась на крышу. Устроившись там, она наблюдала, как издали надвигаются тяжелые серые тучи.
– Тебе не следует быть здесь, – раздался чей-то голос за ее спиной.
Лора дернулась, но сразу расслабилась.
Афина оглядела унылую крышу особняка. Смотреть там было не на что: пара старых шезлонгов и ящик кондиционера. По правде говоря, на крышу выходить не разрешалось, но Майлз и Лора иногда поднимались наверх, если стояла хорошая погода и у них была бутылочка вина. Они говорили о том, что хорошо бы здесь все обустроить – может, разбить небольшой садик, – но все это было до того, как не стало Гилберта.
«Не стало Гермеса», – поправила себя Лора, зябко потирая руки и снова поворачиваясь к серебристым грозовым тучам, собирающимся на востоке.
Не доверяя шезлонгу, богиня предпочла устроиться прямо на шероховатой поверхности крыши. Она положила дори на колени и принялась затачивать оба наконечника точильным камнем, который взяла с кухни.
– Это был Гермес.
Лора и сама не знала, почему ей было легче рассказать об этом именно богине. Может, потому, что Афина, лишенная сентиментальности, которая всегда рубила с плеча, не бросилась бы ее утешать или подталкивать к откровениям.
– Что с ним? – Афина отложила точильный камень в сторону.
– Мужчина, на которого я работала – тот, что владел этим домом и оставил его мне… – Лора сглотнула. – Это был Гермес. После своего исчезновения он отправился сюда. Ревелер сказал мне об этом в музее.
– Ага, – вымолвила Афина, а потом осторожно добавила: – И ты веришь самозванцу?
Лора кивнула.
– Очевидно, Гермес тоже думал, что Эгида у меня. Должно быть, для него это обернулось огромным разочарованием, когда он понял, что у меня ничего нет и что он напрасно… – Ее голос сорвался, за что она себя возненавидела. – Что он напрасно потратил столько сил, чтобы пригреть меня.
Губы Афины сложились в жесткую линию.
– Хотя я не понимаю, – продолжила Лора. – Ревелер сказал, что Гермес чувствовал себя в долгу передо мной и старался не допустить того, чтобы Рат завладел Эгидой…
– Гермес определенно узнал о существовании нового текста, – сказала Афина, – и надеялся использовать его, чтобы сбежать из Агона.
– Возможно, что так, – согласилась Лора, – или, ничего не зная об этом, он просто хотел использовать щит в следующем Агоне. Решил, что я могла бы отдать ему Эгиду добровольно, если бы он проявил ко мне участие. Но почему он чувствовал себя в долгу передо мной? Зачем идти на такие сложности, чтобы проникнуть в мою жизнь, если он никогда не расспрашивал меня о моем прошлом и не побуждал к откровенности? Он даже дал мне защитный амулет, который делал меня невидимой для богов. Он оставил мне этот дом.
– Я так и думала, – медленно произнесла Афина. – Как я уже говорила тебе, много лет я изучала твою историю, искала тебя. Мне довелось увидеть тебя лишь раз, три года назад, когда ты шла по этим улицам, и я проследила за тобой до самого дома. Тем не менее я больше никогда тебя не видела, и в начале этой охоты мне оставалось лишь надеяться, что ты все еще живешь здесь.
Мысль о том, что ей пришлось пройти в нескольких шагах от невидимой богини, наполнила Лору странным, запоздалым страхом.
– Ты не помнишь, была ли на мне цепочка? – спросила Лора. – С золотым кулоном в виде перышка?
Богиня тщательно обдумала вопрос.
– Нет, ее не было.
Должно быть, это было сразу после того, как Лора приехала сюда с Гилбертом – с Гермесом. А через две недели, проснувшись однажды утром, она обнаружила цепочку на своей прикроватной тумбочке.
– Ты спрашиваешь, зачем Гермесу понадобилось разыгрывать такую шараду? – продолжила Афина. – Да просто потому, что он большой хитрец и обожает эти развлечения. И все же он не дурак. Если он верил, что ты обладаешь Эгидой, у него была веская причина. Поэтому я должна спросить тебя еще раз, Мелора – у тебя щит моего отца? И есть ли опасность, что он попадет в руки самозванца Ареса?
Онемение началось покалыванием в кончиках пальцев и разливалось по рукам. Мысли понеслись по кругу, где один темный страх преследовал другой. Лора впилась ногтями в ладони, пытаясь болью разорвать этот круг.
– У меня нет Эгиды, – подтвердила она. – Может быть, он узнал, что Аристос Кадму похвастался моему отцу о местонахождении щита.
– Может, и так, – пробормотала богиня.
Тут Лора вспомнила слова Белена: «Ты – помеха. И щит тоже помеха». Она прижала руки к груди, склоняясь к коленям.
– А что если дело не только в этом новом тексте? Может, сама мысль о том, что щит украла девчонка, задевает его гордость?
– Существует много причин, почему Рат так жаждет завладеть Эгидой. Он хочет знать секрет победы в Агоне. Обставленный девчонкой, он хочет залечить свою уязвленную гордость. Он хочет, чтобы величие Эгиды служило символом его власти, а еще использовать ее как оружие. Эгида способна вызывать гром и метать молнии, но даже и без этого она вселяет страх в сердца тех, кому доведется увидеть ее. – И подумав о чем-то еще, Афина добавила: – Если ты не отдашь ему щит добровольно, Рат захочет, чтобы ты использовала щит от его имени, и он пойдет на все, чтобы вынудить тебя к этому.
– Ты говоришь так, будто тебе не все равно, – заметила Лора. – Можно подумать, что у тебя действительно есть какой-то интерес ко мне помимо условий нашего соглашения?
– Как и у любого мастера, – Афина наклонила к ней голову, – если я вижу потенциал в сыром материале, у меня возникает непреодолимое желание превратить его во что-то великое.
– Весьма забавно слышать это от тебя, – усмехнулась Лора.
– Я не понимаю твоего упрека, – прямо сказала Афина.
– Ты никогда не управляла женщинами, – уточнила Лора. – Во всяком случае, не так, как своими героями. Но ты всегда с удовольствием наказывала их.
– Женщинами и девочками занималась моя сестра, это вне моей ответственности. – В словах богини прозвучало предостережение. – Я не обязана тебе ничего объяснять.