— Что ты хочешь узнать? — спросил Крушила, соскользнув с сундука.
— Начнем хотя бы с твоего имени.
Крушила посмотрел на Говорунью и сказал:
— Сейчас меня зовут Меч, а раньше я был известен как Крушила.
— Но это же не имя.
— Конечно, нет. В моих краях подлинным именем не пользуются.
— И где же находятся твои края? — понимающе кивнув, спросил Вожак. — Где-то в Северных Долинах?
— Поселение называется Безумный Дуб, в Долгой Долине, — ответил Крушила.
— И старый Клинок пришел туда в поисках замены?
— Да.
— И почему же ты согласился?
— Кто-то же должен был.
Вожак пристально посмотрел ему в глаза, на что Крушила ответил спокойным взглядом. Заправила снова кивнул:
— Да, я понимаю. Кто-то должен был согласиться. Но почему именно ты?
— Да потому, что других не нашлось.
— И тот почет, с которым связана роль лучшего в мире воина, желание стать одним из Избранных героев…
— Это тоже не вредно, — не дал ему закончить Крушила.
— И у тебя нет ничего, что удерживало бы тебя в Безумном Дубе? — спросил Вожак.
— Нет, почему же. У меня есть друзья, есть семья, и я в жизни не видел ничего, кроме Безумного Дуба, но мне ничто не мешало занять этот пост.
— Семья? Ты женат? У тебя есть дети?
Крушила был буквально потрясен, услыхав подобные предположения.
— Нет! Конечно, нет. Там живут мои родители и сестры.
— Да, само собой. Итак, тебя обучил старый Клинок, ты с ним сразился и победил. Как это случилось?
— Все было… довольно странно. Я ранил его серьезнее, чем хотел, так как он потерял концентрацию и ослабил защиту. Во время поединка с нами вдруг заговорил Лорд-Чародей. Через кролика.
— Неужели? Откуда тебе известно, что это был Лорд, а не какой-нибудь маг? Возможно, один из местных жрецов пожелал обеспечить тебе победу ради прославления родного Безумного Дуба.
— Наши жрицы такого не умеют, — удивленно моргнул Крушила.
— А какой-нибудь чародей?
— Думаю, такое возможно. Хотя никто, включая старого Воина или присутствовавших при схватке магов, о подобной возможности не упоминал.
— Может быть, их тоже одурачили. Впрочем, нельзя исключать и того, что кто-то из них участвовал в заговоре.
— Или это действительно был Лорд-Чародей, — прервала рассуждения Вожака Ясновидица. — Нельзя ли ближе к делу, Заправила?
— Потерпи немного, — ответил он. — Я хочу знать, с кем мне предстоит работать. — Вожак обвел взглядом остальных и продолжил: — Я, конечно, всех вас встречал, но знаю о каждом гораздо меньше, чем мне хотелось бы. Среди вас нет ни Вора, ни Красавицы. Скажи мне, Меч, почему?
— Воровка не захотела идти с нами, — ответил Крушила. — Говорит, что сожалеет о своем согласии стать Избранной и отказывается оставлять мужа и детей. Что касается Красавицы, то мы решили сначала найти тебя.
— Правильное решение. Скажи, Ясновидица, где сейчас Красавица? В Северных Долинах? На морском побережье?
— Там, — махнула рукой Ясновидица. — Примерно в полумиле от нас.
— Неужели? — удивленно заморгал Вожак. — Так близко?
— Да.
— Надо же! Я и понятия не имел. Любопытно. — Он улыбнулся. — Что же, теперь, когда мы установили местонахождение каждого из Избранных и я узнал, как собрать силы для уничтожения Лорда-Чародея, можно перейти к делу. Всезнайка, приступай к рассказу.
— Кратко или со всеми подробностями? — уточнил Ведун.
— Пока кратко, детали обсудим позднее.
— Хорошо. Когда мы с Ясновидицей сравнили наши наблюдения (что произошло сравнительно недавно), мы поняли, что Лорд-Чародей солгал, рассказывая о совершенных пять лет назад убийствах в Каменистом Склоне. Ты, конечно, помнишь, что еще в то время это событие обсуждала с тобой Ясновидица. Поняв, что объяснение, которое он тогда представил, насквозь лживо, мы решили провести дополнительное расследование. Новый Избранный Воин находился неподалеку от нас, и мы сочли, что было бы неплохо иметь рядом с собой хорошего бойца, поскольку в ходе расследования могли столкнуться с опасностями. Поэтому, встретившись с ним, мы попросили его сопровождать нас в Каменистый Склон с целью изучения ситуации.
— Не увлекайся, Ведун. Мы договорились о краткой версии, — напомнил Вожак.
— Да, конечно. Прости, Заправила. Если коротко, то Каменистый Склон больше не существует. Пять лет назад Лорд-Чародей убил там всех мужчин, женщин и детей, чтобы отомстить за издевательства, которые, как ему казалось, он претерпел в детстве.
— Неужели он это сделал?
— Да.
— Откуда тебе это известно?
Ведун, ожидая помощи, растерянно посмотрел на Ясновидицу и сказал:
— Я видел кости. Я видел сожженные дома. Мы чувствовали страдания неутешных душ. Мы разговаривали с обитателями ближайшей деревни. Мы говорили с Лордом-Чародеем, и тот признался в своих деяниях.
— Итак, вам стало известно, что поселение разрушено, а его обитатели убиты. Но почему вы решили, что это сделал Лорд-Чародей?
— Он сам сказал, — растерянно ответил Всезнайка. — Через ворону.
— А почему ты решил, что эта ворона…
— Побереги дыхание, Вожак, — оборвала его Ясновидица. — Я там была, и можешь не сомневаться, что с нами говорил Лорд-Чародей. И не задавай дурацких вопросов, откуда я это знаю. Знаю — и все!
— Да, конечно. Это — часть твоей магии.
— Именно!
— А ты уверена, что устами вороны он говорил правду?
— Зачем ему врать? — спросил мало что понимавший Крушила.
— Я помню каждое слово, — вмешался Ведун. — Каждое произнесенное им слово. Ты прекрасно понимаешь, что это означает.
— Хорошо, — наконец согласился Вожак. — Он перебил всех жителей родной деревни, и вы считаете, что за это он должен быть смещен. Я прав?
— Ты сам это прекрасно знаешь, — ответила Ясновидица.
— Тогда дайте мне ответ, почему мы должны его сместить?
22
Все изумленно уставились на Вожака.
— Как прикажешь тебя понимать? — первой опомнилась Ясновидица. — Мы должны его устранить потому, что он убийца, уничтоживший десятки невиновных людей. Мы должны его сместить, чтобы не было повторений!
— Но почему ты считаешь, что он обязательно должен это повторить? — спросил Вожак. — Ведь врагов у него не осталось, верно? И, по вашим словам, все это случилось пять лет назад. Разве за эти пять лет он кого-нибудь убил?
— Нет, — ответила Ясновидица.
Лучник посмотрел на нее с изумлением и спросил:
— Неужели за все эти годы он не прикончил ни одного сбившегося с пути истинного мага или беглого преступника?
— Ни единого, — ответила Ясновидица. — Я в этом не сомневаюсь.
— Но разве он не должен этого делать? — стоял на своем Лучник. — Разве в Барокане не осталось беглых убийц? В старинных легендах…
— В старинных легендах иногда встречаются преувеличения, — сказал Ведун. — В большинстве из них описываются события, имевшие место много веков назад, хотя рассказчики могут утверждать, что это не так.
— Лорд-Чародей никого не убивал со времени истребления жителей Каменистого Склона, — продолжила Ясновидица. — Не знаю, возможно, ему и следовало бы кого-то убить, но он этого не делал.
— Так почему бы нам не посчитать события пятилетней давности единичным случаем? — спросил Вожак, разводя руками. — Во всем остальном он был прекрасным Лордом-Чародеем — погода стоит замечательная, на нивах зреют богатые урожаи, а о бандитах или беспорядках ничего не слышно. Почему вы считаете непростительным его единственный проступок?
— Он, Вожак, убивал грудных младенцев. Он убил свою тетку, свою невесту и свою первую девушку. Наш Лорд-Чародей — чудовище.
— Разве тебе не известно, что его долг убивать тех, кто заслуживает смерти? Мы сами превратили его в чудовище, поскольку он обязан защищать нас от самих себя…
— Но это же полная чушь, — прервал Лучник. — Мы его ни во что не превратили. Его создал Совет Бессмертных, а мы всего лишь держим его в узде.
— Но он и так в узде. За последние пять лет он никого не убивал.
— Послушай, — вмешалась Ясновидица. — Я собственными руками держала череп младенца. Для того чтобы искупить это преступление, пяти лет явно недостаточно.
— Точно, — сказал Лучник. — Он должен умереть.
— Разрушения, произведенные им в Каменистом Склоне, оставляют сильное впечатление, — произнес Ведун. — И хотя он не отрицал своих деяний, что само по себе хорошо, он в то же время не принес за них извинений. Лорд-Чародей до сей поры верит, что истребление всех обитателей его родной деревни было более чем оправданным. Более того, правитель заявил, что, если мы попытаемся его сместить, он нас всех убьет. Я не считаю, что у нас есть основания полагать, что в будущем он станет вести себя достойно, как бы он ни вел себя последние пять лет.
— Он сознательно убил невинных людей, — вступил в разговор Крушила, — и наш долг его за это наказать. Души убиенных в Каменистом Склоне… они хотят…
— Души мертвых взывают к отмщению, — напевно произнесла Говорунья, прервав Крушилу. — Их лерры все еще витают в сожженной деревне, требуя наказать убийцу.
— Да, — подтвердил Крушила. — Я это почувствовал.
— Я тоже, — сказала Ясновидица.
— И я, увы, этого не избежал, — произнес Ведун.
— Поскольку вы все в этом едины, — сказал Вожак, — то возникает вопрос, зачем вы сюда пришли?
— Да потому, что ты как Избранный Вожак обязан возглавить наш поход. Ты должен нас вести.
— Но если я не верю в мудрость подобного…
— Он истребил всю деревню!
— Если бы он сделал это в прошлом месяце или даже в прошлом году, я, несомненно, уже паковал бы пожитки, чтобы отправиться маршем в холмы Гэлбек. Но это произошло пять лет назад! С тех пор он никому не причинил зла. Люди могут меняться. Они способны искупить свои грехи. А если он почувствует, что оказался в опасности…
— Существует легенда, которую я запомнил от слова до слова — что, как вы понимаете, подтверждает ее правдивость. Хотя нельзя исключать и того, что она осталась в моей памяти потому, что поразила мое воображение. Впрочем, не важно. В легенде говорится о человеке, который построил дом в Затененной Долине у подножия утеса. Лерры в этой округе были добрыми и щедрыми, поэтому земли давали обильный урожай, несмотря на громаду скал, закрывающую восточную сторону небес. Человек, как я сказал, воздвиг свое жилище на вершине каменистой осыпи впритык к утесу. Когда он строил, один из его соседей, помогавших ему в соответствии с обычаями севера, поднял глаза вверх и увидел, что высоко-высоко над ними, на самой вершине утеса имеется трещина, из которой выдается скала пятнадцати или двадцати футов в ширину. «Ты не должен здесь строить. Посмотри, этот камень того гляди упадет и раздавит тебя», — сказал сосед. Все другие, взглянув вверх, подтвердили его слова. Но строитель в ответ лишь рассмеялся: «Этот камень торчит здесь давным-давно и не пад