Пять минут спустя он уже получил своего коня от стражника и поскакал к Шербурскому замку.
Шербурский монастырь ордена святого Бенедикта представлял собой мрачное каменное сооружение, занимавшее угол окружавшего замок огромного двора. Ранним утром во вторник, четырнадцатого января, лорд Дарси и мастер Шон позвонили в колокольчик у входных ворот. Они назвались привратнику, после чего их провели в приемную и оставили ждать, пока позовут отца Патрика. Чтобы поговорить с незнакомыми людьми, монаху требовалось сначала испросить разрешение у лорда аббата, хотя оно и являлось простой формальностью.
К общему облегчению, изнутри монастырь не производил такого мрачного впечатления, как снаружи. Приветливо обставленную приемную освещал яркий свет зимнего солнца, лившийся сквозь высокие окна.
Примерно спустя минуту открылась внутренняя дверь, и в комнате появился высокий бледный мужчина в облачении бенедиктинца. С приятной улыбкой на лице он стремительными шагами пересек комнату, чтобы обменяться рукопожатием со следователем.
– Лорд Дарси, я отец Патрик. К вашим услугам, милорд.
– А я к вашим, преподобный отец. Это мой слуга Шон.
Священник обернулся, чтобы засвидетельствовать знакомство, но помедлил, и в глазах его вспыхнул веселый огонек.
– Мастер Шон, вы одеты в чужой наряд. Даже ливрея слуги не способна скрыть сущность мага.
– Я и не надеялся скрыться от принадлежащего к ордену прозорливца, преподобный сэр, – ответил ему улыбкой мастер Шон.
Улыбнулся и лорд Дарси. Он как раз и надеялся на то, что отец Патрик окажется прозорливцем. Бенедиктинцы умели укрепить Талант на этой стадии развития, если брат ордена оказывался его обладателем, и к тому же весьма гордились тем, что сам основатель их братства, святой отец Бенедикт, еще в начале шестого века в существенной мере обладал этой способностью задолго до того, как были сформулированы и подвергнуты научному исследованию сами законы магии как таковые. Прозорливцев нельзя было обмануть изменением внешности без радикального преображения личности. Такой человек способен воспринять in toto личность другого человека, таким людям нет цены в качестве целителей, особенно в случаях одержимости демонами, а также прочих умственных болезней.
– Так чем я могу услужить вам, милорд? – любезно поинтересовался бенедиктинец.
Лорд Дарси извлек свои документы и представился в качестве главного следователя герцога Ричарда.
– Не удивлен, – проговорил священник. – Учитывая исчезновение милорда маркиза.
– Стены монастыря трудно назвать непроницаемыми, так, преподобный отец? – сухо усмехнулся лорд Дарси.
Отец Патрик улыбнулся.
– Мы равным образом открыты и для божественных откровений, и для земных слухов. Прошу вас, садитесь: здесь нам никто не помешает.
– Благодарю вас, отче, – произнес лорд Дарси, усаживаясь в кресло. – Насколько я понимаю, после Рождества вас несколько раз вызывали к милорду де Шербуру. Миледи, супруга маркиза, и милорд епископ Гернси и Сарка рассказывали мне о природе этих приступов – что по сути дела заставляет держать происшествие в тайне, – однако прежде всего меня интересует ваше мнение как целителя.
Священник пожал плечами и развел руки.
– Готов сообщить вам все, что мне известно, милорд, но, боюсь, не знаю практически ничего. Приступы каждый раз длились всего несколько минут и не оставляли следа к тому мгновению, когда я мог оказаться возле милорда маркиза. К этому времени он уже приходил в нормальное состояние – разве что несколько недоумевал. Он говорил, что не помнит ни о каких изменениях в своем состоянии, о которых рассказывала миледи. Он как будто терял сознание, а когда оно возвращалось к нему, испытывал только растерянность и легкое головокружение.
– И у вас не появилось никакого диагноза, отче? – уточнил лорд Дарси.
– Даже несколько, милорд, – нахмурился бенедиктинец. – По собственным наблюдениям и по симптомам, названным милордом маркизом, я предположил бы, что мы имеем дело с легкой формой эпилепсии, которую мы называем petit mal, малой формой. Вопреки популярному мнению, эпилепсия вызывается не демоническим одержанием, а органическим расстройством, о котором нам известно очень немного. В случае grand mal, большой болезни, мы имеем дело с припадками, обыкновенно связываемыми с ней, – конвульсиями, полностью лишающими больного власти над мышцами своего тела, судорогами и так далее. Однако малая форма всего лишь вызывает кратковременную потерю сознания – настолько недолгую, что больной даже не замечает ее. Нет ни судорог, ни паралича – только пустой, бессмысленный взгляд, длящийся несколько секунд или минут.
– Но вы не уверены в этом диагнозе? – спросил лорд Дарси.
Священник нахмурился.
– Не уверен. Если миледи маркиза говорит правду – a я не вижу причин в этом сомневаться, – его поведение во время… скажем так, припадков… так вот, его поведение во время припадков было атипично. Во время обыкновенного приступа petit mal больной полностью лишается сознания – смотрит в пространство, не может ни двигаться, ни говорить, не способен выйти из этого состояния. Но милорд вел себя по-другому, если верить миледи. Он находился в смятении, волновался, вел себя очень глупо, но сознание все же не терял.
– И поэтому вы обдумывали другие диагнозы, отче? – предположил лорд Дарси.
Отец Патрик задумчиво кивнул.
– Да. Наблюдения миледи маркизы, если они точны, допускают несколько других вариантов. Однако ни один из них не подходит лучше самого первого.
– Какого же?
– Удар, нанесенный психической индукцией.
Мастер Шон неспешно кивнул и помрачнел.
– По типу восковой куколки и булавки, – проговорил лорд Дарси.
– Именно так, милорд. – Отец Патрик утвердительно кивнул. – Хотя, как вам, конечно, известно, в настоящее время практикуются куда более действенные методы.
– Ну конечно, – отрывисто произнес лорд Дарси. Теоретически ему было известно, что наилучшим считался метод симулякра. Согласно Законам подобия, ничто не способно произвести более сильный эффект, чем воздействие на точную копию. Размер симулякра особого влияния не оказывал, все определяла точность подобия – даже воспроизведение внутренних органов.
Однако изготовление воскового симулякра – помимо необходимого для этого дела художественного дарования – влекло за собой сложности, граничащие с мрачной областью неизведанного. Пчелиный воск действовал эффективнее минерального благодаря своей животной природе, усиливавшей подобие в отличие от минеральной. Но почему в ту же сторону действовало добавление солей аммония? Маги утверждали, что добавление солей аммония, селитры и нескольких других минералов неведомым способом усиливает подобие, и этим ограничивались; у чародеев есть куда более важные дела, чем блуждать в минералогических дебрях.
– Дело в том, – продолжил отец Патрик, – что метод психической индукции почти всегда сопряжен с физической болью или заболеванием – расстройством желудка, сердечным приступом или расстройством внутренней секреции. Следов чего-либо подобного мы не обнаружили. Если только не относить расстройство мозговой деятельности к заболеваниям внутренней секреции, но и в таком случае оно должно было сопровождаться болью.
– То есть данный диагноз вы также уже не рассматриваете? – уточнил лорд Дарси.
Отец Патрик отрицательно покачал головой.
– Я не могу отказаться ни от одного из сделанных мной диагнозов, потому что не имею для этого достаточно информации.
– Значит, можете предложить и другие теории?
– Да, милорд. Прямое демоническое одержание.
Прищурившись, лорд Дарси взглянул в глаза священнику.
– На самом деле вы в это не верите, преподобный сэр.
– Не верю, – смиренно признал отец Патрик. – Но, как прозорливец, питаю определенное доверие к собственным способностям. Если бы во плоти милорда обитала вторая личность, не сомневаюсь в том, что сумел бы… ощутить ее.
Лорд Дарси не сводил с бенедиктинца взгляда.
– Я подозревал это, преподобный отец. Если бы мы имели дело со случаем множественной личности, вы ощутили бы это, так?
– Не сомневаюсь, милорд, – согласился отец Патрик. – Если бы во плоти милорда Шербурского обитала вторая личность, я обнаружил бы ее даже в том случае, если бы она была надежно укрыта.
– Понимаете, лорд Дарси… – Он чуть помедлил, затем шевельнул рукой. – Лишняя личность в одном человеческом теле, в одном человеческом мозгу, может скрыться, спрятаться от внешнего наблюдателя. Доминирующая личность во всякий день и час скрывает от стороннего наблюдателя факт сосуществования множественных личностей. Однако эти… alter egos не могут спрятать себя от подлинного прозорливца.
– Понимаю, – произнес лорд Дарси.
– В то время, когда я обследовал… сознание маркиза де Шербура, внутри присутствовала только одна личность, причем личность, принадлежавшая самому маркизу.
– Ясно. – Лорд Дарси задумался. Он не сомневался в словах священника. Дарси знал, какой репутацией пользуется отец Патрик среди целителей.
– А как насчет зелий и снадобий, отче? – спросил он через мгновение. – Насколько я понимаю, существуют вещества, которые могут изменить личность человека.
Целитель-бенедиктинец улыбнулся.
– Конечно. На это способен алкоголь – эссенция вин и любого пива. Существуют и другие вещества. Одни оказывают временный эффект, другие не производят никакого воздействия при одноразовом применении – во всяком случае, заметного, – однако при регулярном применении их воздействие складывается и умножается. Так, например, масло полыни добавляют в несколько очень дорогих ликеров, в небольших количествах, разумеется. Опьянение таким напитком создает временный эффект, едва отличимый от опьянения алкоголем. Но если принимать этот напиток регулярно, в течение более или менее длительного времени, происходит определенное изменение личности.
Задумчиво кивнув, лорд Дарси направил взгляд на своего мага.