ловя свет огненной купели.
— Если там действительно драконид, то все очень плохо, Дим, — заявила она. — У них защита от магии от природы выше нашей. Однако ты же сам понимаешь, что сущность — практически божественная мощь, и от нее защиты нет.
— Да, это я уже понял, — поспешил кивнуть я. — Но сигилы тратят слишком много. Если я не смогу — впустую все потрачу, а если смогу — не факт, что останусь в живых. Слишком уж они требовательны, чтобы разбрасываться такими вещами… И потом, я бы не сказал, что у меня будет вторая попытка — скорее всего, я умру раньше, чем смогу начертить длинное заклятье.
Ада хмыкнула.
— Тебе и не нужно ничего длинного, — тряхнув рыжей гривой, заявила жрица. — Главное — попасть в кандалы. Ты сможешь до них дотянуться?
— Да, конечно, они на запястьях и щиколотках.
— Тогда используй сигил Огня, — решительно кивнула она. — Одного символа хватит, чтобы расплавить даже метеоритное железо. Но не промахнись, сомневаюсь, что у тебя отрастет новая рука или нога. И, я тебя очень прошу, Дим, не умри там. Я не хочу вместо тебя возглавлять домен…
— А разве ты можешь? — удивился я столь неожиданному заявлению.
— Конечно, могу, — хмыкнула дьяволица. — Меня одобрил сам Асмодей, Дим. На меня даже законы теперь твои не распространяются. А в случае твоей смерти вести остальных дьяволов придется мне, и я этого не хочу. Так что, пожалуйста, избавь меня от такой головной боли. Договорились?
Она протянула мне руку, а я, не придумав ничего лучше, притянул легкое тельце жрицы к себе и крепко обнял. Вдохнув запах ее волос, я поцеловал соратницу в ухо.
— Обещаю, я не позволю тебе так страдать, — прошептал, прежде чем выйти из домена в реальность.
Новая вспышка боли мгновенно привела меня в сознание. Судорогами свело мышцы, кожа горела, кости будто выкручивали. И я заорал, надрывая и без того порванные голосовые связки.
Драконид вновь навис надо мной, довольно растягивая рот. Его слов я не услышал — оглох от боли и собственных воплей. Из глаз текли слезы, я едва не прикусил язык, стараясь взять себя в руки.
И все это слилось в единственное желание. Сигил Огня ярко вспыхнул перед глазами, очутившись прямо внутри головы моего мучителя. С громким хлопком башку твари разнесло на ошметки. Дохлое тело рухнуло на меня, заливая кровью из разорванных взрывом артерий.
Но главное все же случилось — боль ушла.
Не знаю, сколько я пролежал, тупо наслаждаясь ее отсутствием, но, наконец, смог пошевелиться и открыть глаза. Драконида видно уже не было — похоже, рухнул на пол. Однако все еще нужно было выбраться из оков.
С трудом подняв голову над столом, я сосредоточил взгляд на правом запястье. Сигил Огня возник над металлом, горячий воздух мгновенно стал плавиться, а руку мою зажгло новой вспышкой боли. Раскаленное железо мучительно долго расползалось под усиливающимся жаром сигила, но, наконец, я смог высвободить руку.
След ожога на запястье медленно наливался пузырями. Но по сравнению с тем, что мне устраивал дохлый ублюдок, это можно было пережить. Но времени наслаждаться не было — пока у меня шок, нужно выбраться из оков.
Сами артефакты закрывались простой застежкой из того же материала. И если бы у меня была возможность вырвать одну руку, я легко бы выбрался из этого проклятого подвала — дракониду не требовалось крепить меня иначе.
Расстегнув вторую руку, я поднялся в положение сидя и освободил ноги. Стоило вытащить обе, как в меня со всех сторон будто волна ударила — до того закрытая от меня магия хлынула к ядру, восполняя затраты. Однако и на это у меня времени не было.
На непослушных ногах я сполз на пол и осмотрел труп драконида. На нем оказался простой хлопковый халат, пояс с какими-то явно пыточными инструментами и сапоги. Взять с психа совершенно нечего.
Стол стоял посреди камеры с единственной дверью, она оказалась заперта. Видимо, не подразумевалось, что драконид выходит самостоятельно — ключа я у него не нашел. Значит, кто-то должен его выпускать.
Набрав в грудь побольше воздуха, я сосредоточился и, медленно выдохнув, открыл уже дьявольские глаза. Тело человека отправилось в тот пространственный карман, где лежало все это время, а я решил больше никогда и ни за что к нему не возвращаться.
— Ну, теперь посмотрим, кто кого, — чувствуя переполняющую меня ненависть, рыкнул я, и ударом ноги выбил замок на двери.
Створка дернулась, скрипнули петли, и кто-то ахнул, отброшенный ей в коридор. Выскочив наружу, я быстро нашел сбитого с ног ликана. Разбитая морда уже покрывалась струйками крови.
— Для тебя, Асмодей, — заявил я, поднимая оглушенного за уши и со всей силы ударяя затылком об каменный пол.
Треснувший череп и легкая вспышка — первая жертва была принята. Силы упало совсем чуть-чуть, но сегодня у моего Бога еще будет праздник.
Решили запереть меня и пытать?! Я покажу вам, что такое настоящий ад! Больше никаких игр в благородство, никаких компромиссов и желаний обойтись малой кровью. Все, кто против меня, отныне будут дохнуть в страшных муках!
Обыскав труп, я забрал только монеты, тут же отправленные в домен, как в инвентарь, и связку ключей — мало ли сколько дверей придется отпирать по дороге на свободу?
Быстро миновав короткий коридор, взбежал по лестнице и, застыв у неплотно прикрытой двери, прислушался к происходящему снаружи. Тонкой щели между досками хватило, чтобы заглянуть на ту сторону.
Подвал оказался крохотным, раз я вижу, как по внутреннему дворику крепости разгуливают стражники. Караула у двери не имелось, зато гарнизон, кажется, весь на службе, уж очень много их бродит.
Но это не станет для меня проблемой.
Подняв обе руки, я вновь призвал Пламя Инферно, и пинком распахнув дверь, выпустил Волну Огня. Ярость, кипевшая в крови, выплеснулась наружу, моментально поджигая попавших под удар стихии воинов. Запах паленой шерсти, раскаленного металла и жженной плоти ударил в ноздри, и я втянул его с огромным удовольствием.
Выйдя в объятый огнем двор, я быстро кинул несколько огнешаров в бегущих по стене ликанов.
— Я — архидьявол Дим! — заревел я, вскидывая руки.
Пламя, уже начавшее угасать во дворе крепости, взметнулось вновь, повинуясь моей воле. Крики испуганных ликанов звучали для меня подобно музыке. Они пытались убежать от настигающего жара, но быстро падали. Кто-то пробовал срывать с себя раскаленную кольчугу, но на ней оставалась тающая от высокой температуры кожа и клочья шерсти.
Но и этого мне было мало. Это всего лишь жалкие солдаты, неспособные противостоять Герою. Главные здесь — два ублюдка, заключившие меня в темницу. И я до них доберусь. Весь этот город превратится для них в могилу.
— Асмодей, для тебя! — закончил я, обрушивая образовавшийся столб огня на стены.
Конец третьей книги.
Ссылка на четвертую книгу: https://author.today/work/99183