Кристина видела в глазах Адриана холод прошедших веков. Эти глаза впитали в себя смерти невинных жертв, их последние крики, мольбы и рыдания. Ее пробрало ознобом от мысли, что с каждым годом этот взгляд становится лишь холоднее и жестче.
– Сколько же столетий вашим глазам? – тихо спросила она, глядя на Адриана снизу вверх и не отводя смелого взгляда.
– Это неважно, – холодно ответил он, без надобности усиливая хватку на ее талии.
– А наши с Луизой жизни? – с вызовом спросила Кристина. – Тоже не важны?
– Здесь вас не обидят, – ответил Адриан.
Его пленительный бархатный голос до сих пор возрождал в ней бушующий океан чувств. Даже несмотря на то, что ей открылась его подлинная суть. Чудовищная, отвратительная, мерзкая суть кровопийцы.
– Из уст убийцы подобные заверения звучат не слишком-то убедительно, – заметила она, растягивая губы в полуулыбке, в которой сквозила какая-то больная, истерзанная обреченность.
Адриан смерил ее особенно недобрым взглядом. Крылья его носа раздувались, несмотря на то что он вряд ли вообще дышал. По крайней мере, стоя совсем рядом, Кристина не чувствовала его дыхания.
– Мисс Кристина, – решительно сказал он, околдовывая ее, словно обволакивая густым туманом, – вы сейчас же забудете то, что успели подслушать, находясь на пятом этаже.
Кристина отчетливо понимала, что прямо сейчас происходит. Он снова влияет на ее сознание и на память. Адриан уже проделывал это однажды. Она не помнила, когда и при каких обстоятельствах подобное случалось, но чувствовала, что проходила через это раньше. Чувствовала еще не заросшие шрамы где-то в своем мозгу, словно бы в нем некогда больно и очень грубо поковырялись острием ножа.
Теперь происходило то же самое.
Кристина пыталась сопротивляться заклятию. Но в один момент она ощутила резкую головную боль и слабость, разливающуюся по телу. Борясь со своими мышцами, она вспомнила эти ощущения, когда мир вокруг начинает смазываться в одно сплошное серое пятно, а силы растворяются в частичках воздуха.
Пока он пристально смотрел, приказывая ей измениться, стать послушной и покладистой, ноги девушки подкосились, так что она больше не могла кружиться в этом безумном танце. Теперь ее нес на руках Адриан. Она вновь превратилась в безвольную игрушку. Его игрушку.
– Вы больше не посмеете нарушать правила поместья, – говорил он, и его голос все глубже пробирался под кожу. Он распространялся терпким ядом по венам. Через секунду он уже проник в разум, подчиняя его. – Вы больше никогда не подниметесь по своей воле выше третьего этажа.
Этот голос, самый приятный из тех, что она когда-либо слышала, вибрировал в ее голове, звуча вновь и вновь. И как бы ей ни хотелось кричать, она не могла этого сделать. Сопротивление бесполезно, ведь с каждой минутой воздуха в легких становилось меньше. Стало так трудно дышать… Почти невозможно.
Пока она смотрела на Адриана широко распахнутыми, полными невыразимой боли глазами, в них ярче всего горел вовсе не страх. Взгляд девушки был преисполнен внутренней борьбой. Отчаянной попыткой сопротивляться гипнозу. Оставаться в сознании. Помнить. Помнить все.
Но раз за разом он отбирал у нее то, за что она до сих пор пыталась ухватиться. А потом все разом закончилось. Мир снова обрел звуки и краски, а музыка вдруг показалась такой громкой.
Кристина затуманенным взором окинула зал и попыталась вспомнить, как именно она угодила в объятия Адриана. Ее реакции были заторможенными. Не такими, как обычно.
Мелодия неожиданно подошла к своему завершению. Оркестр стих, а пары рассыпались, чтобы отдохнуть и сделать перерыв от танцев.
Оставаясь серьезным, как и всегда, Адриан выпустил Кристину из рук и отдалился. Он сделал выверенный поклон, а затем резко развернулся и стремительно покинул бальный зал, оставив Кристину в замешательстве.
Девушка растерянно смотрела ему вслед и силилась прийти в себя. Собрать воедино части целого. Упущенного или утерянного навсегда.
Это было странно. Кристина не могла вспомнить, о чем они говорили во время танца. И сам танец она совершенно не помнила. Разве такое возможно?
Осталось лишь стойкое ощущение, что от семьи Лероев необходимо держаться как можно дальше. С другой стороны, она смутно чувствовала, что прямого вреда Лерои ни ей, ни Луизе не причинят. Как бы то ни было, заводить тесные отношения с этими мужчинами точно не стоит.
Впрочем, с этими выводами Кристина явно опоздала, поскольку музыка заиграла снова и Луиза уже кружилась в очередном танце с Кираном Лероем. Во взглядах обоих пылала опасная страсть, с каждой секундой обращающаяся в большую, большую проблему.
Глава 18Их месть будет жестокой
Для того чтобы отогнать нарастающую тревожность, Кристина подошла к фуршетному столу, заставленному всяческими закусками и деликатесами. Выбрав одну из тарталеток с джемом, она поднесла ее к губам и откусила небольшой кусочек, стараясь не метать обеспокоенный взгляд на сестру. Капелька джема упала Кристине на ключицу и начала медленно скатываться вниз. Она поддела ее пальцем и провела вверх до ключицы, после чего поднесла палец к губам и облизнула его. Подняв глаза, Кристина встретилась взглядом с Нейтоном Лероем, который пребывал в опасной близости от нее в окружении роковых дам.
Вид Нейтона ее напугал: в его глазах застыла неприкрытая похоть. Он было отвернулся, но затем снова посмотрел на нее и едва заметно улыбнулся уголками губ.
От чувства неловкости Кристину спасла сестра, следом за которой шел мистер Киран Лерой.
– О, какой же чудесный прием! – громко сказала Луиза, обмахиваясь ладонью. Ее щеки раскраснелись, на лбу выступили капельки пота, а волосы растрепались. Взяв точно такую же тарталетку, она целиком положила ее в рот и прожевала, пока Кристина и Киран учтиво улыбались друг другу. – Тебе удалось потанцевать?
– Всего один раз, но этого достаточно, – ответила Кристина. – И тебе следует отдохнуть.
Улыбка Луизы тотчас померкла.
– Но я обещала еще один танец мистеру Лерою. – Она обернулась к своему кавалеру, трагично изогнув брови.
– Мистер Лерой должен знать, что у тебя слабое здоровье и тебе вовсе не следует переутомляться.
– Ты не можешь решать за меня! – запротестовала Луиза.
– Мистер Лерой, ей нельзя столько танцевать. – Кристина говорила совершенно серьезным тоном.
– Что ж, тогда прошу меня простить. – На лице Кирана Лероя отразилось напряжение. Повернувшись к Луизе, он сказал: – Милая леди, сегодня вы доставили мне чрезвычайное удовольствие. Безмерно благодарен вам за проведенное время. – С этими словами он откланялся и скрылся в толпе.
– За что ты так? – разочарованно выдохнула Луиза, всплеснув руками.
– Луиза, прошу тебя, не смотри так. Я лишь волнуюсь за твое здоровье…
– Я в порядке, разве ты не видишь? Лечение доктора Свонсона помогает, к тому же я только что вновь приняла лекарство. – Она указала на небольшую сумочку, брошенную на кресле неподалеку.
– И все же я не уверена в методах доктора Свонсона…
– Ты издеваешься?! Да он меня даже от заикания вылечил! Он настоящий гений! А тебе вечно все не так!
Люди, стоявшие рядом, начали бросать на сестер неодобрительные взгляды.
– Луиза, пожалуйста, не кричи.
– Ну а ты не смей мешать моему счастью! Вряд ли это укрепит сестринскую любовь!
– Что ты такое говоришь, Лу? Ты же всегда была спокойной…
– Или, лучше сказать, удобной?
– Я не узнаю тебя… Уж не новое ли лекарство делает тебя такой?
Луиза закатила глаза.
– Еще запрети мне его принимать, ведь мои припадки куда безопаснее! А заикание точно сделало бы меня душой этого бала!
– Достаточно. Мы уходим. – Кристина попыталась схватить сестру за руку, но та увернулась.
– Не смей мне указывать! Ты не сможешь помешать нашим с Кираном чувствам!
– Ты же его едва знаешь!
– А ты не знаешь его совсем! Он добрый, чуткий, внимательный! Разве от таких мужчин меня стоит оберегать?
– Луиза…
– Нет! – пресекла она. – Больше не желаю тебя слушать!
И Луиза нырнула в толпу, которая тут же скрыла ее от старшей сестры.
Голова Кристины раскалывалась. В висках отдавался пульс. Она никак не могла собрать все детали воедино, словно картинка перед ее глазами превратилась в разбитое стекло, осколки которого перемешались. Она видела последствия, но не видела причин происходящего. Не понимала их, будто те каждый раз ускользали, как вода сквозь пальцы. Чего-то не хватало. Какой-то существенной детали, и, быть может, даже не одной.
Кристина и сама больше не ощущала себя цельной. Раскололась на две противоречивые части, одной из которых словно закрыли кляпом рот. А затем поместили в тюрьму и заковали в цепи. И часть эта теперь оказалась бессильна, лишь только болела, болела где-то внутри нее. И молчала.
Отчего-то пришла уверенность, что нужно найти Даниэлу. Она что-то знала и могла сообщить Кристине. Могла бы помочь во всем разобраться. Даниэла уже вроде бы рассказывала ей нечто важное, вот только что именно? Кристина никак не могла вспомнить.
Она принялась искать Даниэлу среди кружащихся пар и мирно беседующих гостей. Но девушки нигде не было. Тяжелая тревога легла на сердце Кристины. Теперь ей стало казаться, что Даниэла могла угодить в беду…
Вокруг так много людей… И все как будто враги. Да и людей ли?
Сердцебиение Кристины ускорило ритм, когда она случайно чуть не столкнулась с Адрианом Лероем. Тот вскользь посмотрел на нее, а затем вновь взглянул на Корделию, которая разве что не вешалась ему на шею.
– О, мистер Лерой, не желаете ли сделать кружок по саду? – Она улыбалась, заглядывая в холодные глаза мужчины, ища в них хотя бы толику интереса.
– Не вижу острой необходимости, – отозвался Адриан, одаривая ее самым хмурым взглядом из возможных. – Здесь вполне приятно.
– Тогда, может быть, потанцуем? – не сдавалась Корделия. Ее вздымающаяся пышная грудь так и норовила вырваться из корсета – так сильно он был затянут.