– Да послушайте же! В бессмертии приходится вечно переживать утрату. В своих худших кошмарах я вижу, как из вас утекает жизнь. Человеческий век столь недолог… Особенно если человек существует бок о бок с вампиром. Вы же сами видите, что происходит… Рядом с вами я впервые не могу себя контролировать! И в таком состоянии рискую причинить вам вред или того хуже – убить. Я просто не готов позволить чувствам править собой!
– Тогда обратите меня! Сделайте равной! Подарите вечность!
– Обратить? – Он горестно усмехнулся. – Я даже думать не могу о том, чтобы убить вас!
– Это не должно считаться убийством, – упорствовала она, сжав руки в кулаки.
– Вы не понимаете…
– Так объясните!
Их голоса становились громче. Диалог превращался в неразборчивый крик, где оба отчаянно не слышат друг друга.
Адриану потребовалось время, чтобы успокоиться.
– Не всякого человека можно обратить, – наконец произнес он. – Риск смерти всегда остается. Исход непредсказуем. Вот почему людей без надобности не обращают.
– Неужели нет никаких…
– Гарантия обращения может быть, только если этим занимается вампир-лорд. – Адриан обреченно развел руками. – Только лорд обладает особой, неподвластной остальным, силой.
– И ваш отец…
– Он ни за что не сделает мне такой подарок.
– Но вы ведь его сын!
– Не кровный – это раз. Не любимый – это два. Проблемный – это три. Да и неизвестно, сколько еще у него было сыновей до нас. А я и без того задолжал лорду слишком много, испытывая его терпение. Одна ошибка – и последствия могут коснуться вас. Мне продолжать?
Кристину захлестнуло жгучее отчаянье, а на глаза навернулись слезы. Сморгнув их, она буквально заставила себя произнести:
– Разве можно сопротивляться, когда чувства взаимны? Зачем уничтожать то прекрасное, что существует между нами? Почему нельзя просто… быть вместе?
Адриан устало покачал головой, прежде чем ответить:
– Я уже забыл, что это такое… Быть с женщиной. Будет лучше, если все останется как есть.
– Это ничем не лучше, – обреченно прошептала Кристина. Этот разговор был невыносим. Ей приходилось прилагать огромные усилия, чтобы не разрыдаться от отчаянья. Любовь… Ее настоящая, пламенная любовь сыграла с ней злейшую из всех шуток. – Это же равносильно гибели…
Адриан остался холоден.
– Но при этом вы все-таки будете живы. А потому не станем потакать нашему общему наваждению.
– Наваждению, значит? – Его слова стали для нее пощечиной.
Прямо сейчас он отвергал ее! Отвергал, несмотря на чувства!
В голубых глазах с черным ободком вновь поселился леденящий мертвецкий холод. Он поднял руку, словно хотел прикоснуться к ней, но вместо этого сжал пальцы в кулак и отвернулся.
Теперь все выглядело так, будто ничего не произошло. Будто не случилось вспышки страсти, мгновения безумства.
Вот только пропасть между ними… стала гораздо обширнее.
Глава 37Душа и сила утеса
Зима понемногу отвоевывала для себя место. Все чаще по утрам можно было заметить иней, белой бахромой оплетающий листву и еще не осыпавшиеся лепестки цветов. Белым ковром он укрывал все еще зеленую, как по весне, траву.
Но прекраснее всего преображался розарий. На бархатных увядающих лепестках кристаллы инея превращались в произведение искусства, и даже становилось жаль, когда к полудню от кристаллов не оставалось и следа. В розарии Кристина, Луиза и Даниэла теперь проводили много времени, ухаживая за кустами, подготавливая их к зиме.
С тех пор как у Даниэлы умер муж, она жила в Громовом Утесе. Девушка боялась возвращаться в опустевший дом. Или не хотела. Сестры ее не расспрашивали, а сама она говорила мало. В основном слушала, благодарная за компанию. Среди людей ей было проще справиться с горем, отвлечься. Так что девушки понемногу возвращались к привычным делам: к прогулкам, вышиванию, музыке, а иной раз и к танцам.
Впрочем, в преддверии войны ни пышных приемов, ни балов, коими славилось поместье, больше не проводилось. Да и само поместье разом опустело: всех наемных танцовщиц распустили, а сами Лерои теперь всегда отсутствовали, словно позабыв дорогу домой.
Тронный зал пустовал. В нем не случалось более ни одного собрания. В доме стало непривычно тихо, и даже слуг как будто стало меньше. Да и зачем они, если жильцов по пальцам пересчитать?
Поначалу Кристине казалось, что Адриан намеренно ее избегает, но за две недели его не видела ни одна живая душа. Точно так же, как и Кирана, Нейтона и самого лорда. Не было никакой уверенности и в том, живы ли они вообще. Всех поглотило беспросветное неведение и удушающее предчувствие неизбежного.
Дни тянулись медленно, тягуче, как перегретая карамель, но приносили они одну лишь горечь. Каждая из девушек по-своему переживала тоску по любимому, и в одиночестве все трое тихо плакали. Иной раз часами. Надрывно. Горестно. А как только встречались друг с другом, подмечали красные припухшие глаза. Но они не обсуждали это, чтобы ненароком не ранить еще больнее.
Поскольку у Кристины теперь каждый день был свободен, она много времени посвящала тренировкам с ножами. Уже через два дня практики ее нож попадал точно в цель, а удары стали уверенней. Отдав несколько ножей Луизе и Даниэле, она предложила тренироваться вместе, и девушки охотно согласились.
– Можно попросить у Лероев экстракт бластовоха, – предложила Кристина. – Если враги придут за нами, мы должны суметь защититься.
– Смажем экстрактом ножи, – решительно кивнула Луиза. – И попробуем убить пару-тройку тварей.
В прежние времена услышать подобное из уст утонченной леди было бы чем-то из ряда вон выходящим. Возмутительной выходкой, после которой можно было и не мечтать об удачном замужестве. Общество с малых лет прививало девочкам мысль, дескать, не женское это дело – оружием баловаться. Но времена изменились. Стали отчаянными. И требовали столь же отчаянных мер.
Помимо тренировок Кристина вознамерилась наладить контакт с лекарем Лероев мистером Свонсоном. Придя к нему в кабинет в один из дней, девушка с порога заявила:
– Я хочу ежедневно отдавать немного своей крови для мистера Адриана. Сможете сохранить ее для него?
Она знала, что Адриан ни за что не станет добровольно пить ее кровь, но, если она уже будет разлита по бутылкам, нет никакого смысла сопротивляться. Учитывая ту силу, что дает ему ее кровь, Адриан начнет принимать ее. Чтобы иметь возможность бороться. Чтобы превосходить самого себя и врагов.
Удивление Свонсона длилось всего пару секунд, после чего он несколько раз кивнул, соглашаясь.
– Конечно, леди Ренард. Разумеется. – Его тон был непривычно доброжелательным. Он проникся благосклонностью лишь потому, что Кристина решила даровать кровь вампиру? – Но каждый день нельзя, вам необходимо некоторое время, чтобы организм восстановился. Мы же не хотим навредить вам, верно?
Он забирал не так уж много крови за раз, закупоривая ее в небольшие бутылочки и подпитывая магией для сохранности. Во время процедур они не говорили. Исключением стал один-единственный день, когда Кристина позволила себе задать вопрос:
– Как продвигается изучение яда бластовоха? Удалось ли создать подобный яд?
В голосе мистера Свонсона отчетливо прозвучала боль.
– Увы, нет, миледи. Слишком мало времени. Нужно больше. Гораздо больше. Однако Лероям удалось раздобыть достаточно внушительное количество экстракта в разоренных лагерях противника, так что не стоит лишний раз волноваться по этому поводу.
Кристина слушала и не могла поверить в то, что доктор ее успокаивает.
– Лорд Крейган – сильнейший из ныне живущих вампиров, – продолжал он, пока темно-красная кровь медленно сцеживалась по трубке в стеклянный сосуд. – В бою он один может легко заменить сотню обученных воинов. Я лично видел, как он сражается. С такой сокрушительной силой Ша-Рэму не справиться.
– Лорда Лероя здесь давно нет, – тихо отозвалась Кристина. – Как и его сыновей. Мы же лишены защиты.
– Это совершенно не так. – Свонсон горячо помотал головой, а затем поправил очки на переносице. – Громовой Утес сам по себе защита.
– Как это?
– Здесь царит особая древняя магия. Вы разве не знаете?
– Мне никто не рассказывал о таком. – Она подалась вперед, чтобы не пропустить ни слова.
– Хм, – удивился врач и почесал подбородок. – Тогда слушайте. Поместье Лероев стоит здесь уже много сотен лет, и за это время магия лорда Крейгана пропитала это место насквозь. Можно даже сказать, что поместье живое. Оно дышит силами вампиров, понимаете?
Кристина кивнула, и мистер Свонсон продолжил:
– По этой причине всякого, кто желает причинить его обитателям зло, Утес не пускает.
– Не пускает? – переспросила Кристина, плохо представляя, как это происходит. – Он окружен невидимым барьером?
– Совершенно верно, миледи. Врагам сюда не пробраться. И только Лерои вправе решать, кого именно впускать на Утес.
Закупорив очередную бутылочку с кровью, мужчина приложил проспиртованную вату к крошечной ранке в районе сгиба локтя девушки, а затем обхватил ее ладони и слегка потряс.
– Все будет хорошо, мисс, – с жаром произнес он и повторил, но скорее уже для самого себя: – Все будет хорошо.
Она хотела верить. Очень хотела. Но что-то подсказывало, что все хорошо бывает в одних лишь сказках.
Глава 38«Примите же меня!»
Уснуть никак не удавалось, и глаза неприятно покалывало. Необычайно яркая луна назойливо светила в окно, и Кристина закрыла лицо ладонями, пытаясь от нее защититься. Странно, но спать совсем не хотелось.
Сдавшись, девушка встала с кровати. Ее тянуло к морю. Тянуло непреодолимо, с какой-то маниакальной силой, объяснения которой она не находила. Разве что… то была особая магия Утеса?
Поддавшись порыву, Кристина выскользнула из ночной сорочки и, открыв шкаф, достала оттуда самое простое, удобное, а главное, теплое платье. На ноги она неспешно натянула чулки, подвязала их к поясу. Поверх всего накинула любимую алую накидку из овечьей шерсти, с капюшоном. Путь предстоял долгий. Она не должна замерзнуть.