Тяжелое дыхание и рыжие локоны красавицы приятно щекотали ему грудь, пока они улыбались друг другу, не веря, что это произошло. Не веря, что все случилось настолько прекрасно. Никто из них не мог проронить ни слова, но повисшее между ними молчание было гораздо красноречивее любых самых нежных фраз.
В дурманящем послевкусии их близости покрытая испариной кожа Кристины так естественно касалась его разгоряченного тела. Это заводило. Черт возьми, это так заводило их обоих! Все кончилось так внезапно! А ведь они оба хотели, чтобы это продолжалось как можно дольше…
– Следующий раз начнем в этой позе, – прошептала Кристина, тут же поймав на себе заинтригованный взгляд Адриана и с упоением отмечая его легкую, расслабленную полуулыбку.
Новое страстное желание мелькнуло в его глазах. Она все еще ощущала его внутри себя. Обессилев, Кристина встретила губы Адриана в медленном, томном поцелуе, после чего рухнула на его крепкую грудь. Ей необходимо было отдышаться хоть немного, прежде чем перейти к тому самому следующему разу.
Глава 40О сроках и предателях
После череды новых продолжительных ласк, теперь уже более размеренных и неторопливых, обессилевшая Кристина припала к груди Адриана и быстро уснула, чувствуя себя в безопасности. Она уже очень давно не спала столь сладко, столь безмятежно. Даже сны не тревожили ее сознание – настолько хорошо и спокойно ей было сейчас с ним. Адриан, обхватив ее тело руками, оберегал Кристину от всех невзгод. Его губы касались ее лба, пока она мирно спала, восстанавливая силы.
Адриан вслушивался в размеренное тихое дыхание Кристины и думал о том, что за три сотни лет в его жизни не случалось ничего лучше. Ничего важнее. Девушка, которую по невероятной случайности однажды увидел на сцене, а после спас от пьяниц в темном переулке, вдруг стала для него главным сокровищем, и ради нее он теперь был готов на все. На спасение целого мира. Лишь бы Кристина продолжала жить и дышать вот так.
Рядом с ней он ощущал то забытое, человеческое чувство, что уж и не надеялся ощутить вновь. Счастье. Абсолютное, заполняющее нутро счастье, от которого все вокруг преображалось. Выцветший мир вдруг снова обрел краски. Поблекшие деревья вновь стали зелеными, а небо – голубым. Духота, столетиями сдавливавшая грудную клетку, сменилась свежестью и легким бризом.
Кристина преобразила весь его мир своим существованием. Своим желанием быть с ним. Быть с кровопийцей, у которого глаза покойника и мертвое сердце… Но так ли мертво его сердце, если оно пылает от любви?
– Кристина, нам пора возвращаться, – сказал Адриан. – У меня есть обязательства, которые я вынужден исполнять.
Приоткрыв глаза, девушка сонно потянулась в постели. Тело так расслабилось, что лишний раз и двигаться не хотелось.
– А я могу остаться? – нехотя промурлыкала она, прижимая к себе подушку. – Подожду вас здесь, прогуляюсь вдоль моря…
Она умоляюще заглянула ему в глаза. Но Адриан был непреклонен.
– Остров необитаем. Если что-то случится… – Кристина кивнула, прекрасно понимая, куда он ведет. – Вам никто не поможет. Вы застрянете здесь и погибнете.
Объяснять дважды не пришлось. Действительность вновь навалилась всей своей тяжестью, и это мгновенно привело в чувства Кристину. Поднявшись, девушка поспешно оделась, после чего Адриан уже таким привычным объятием, от которого неизменно замирало сердце, перенес ее назад в поместье.
Оказавшись в своих покоях, Адриан быстрым шагом подошел к письменному столу, выдвинул ящик и извлек оттуда достаточно большой сосуд. Содержимое хорошо просматривалось сквозь прозрачное стекло – это была светло-салатовая густая жидкость. Вернувшись к Кристине, Адриан протянул сосуд ей.
– Это экстракт бластовоха. Губительный для вампира, но абсолютно безопасный для человека. В качестве защиты от приспешников Ша-Рэма экстракт можно принимать внутрь. Частицы бластовоха сделают вашу кровь ядовитой для вампиров.
Взяв бутыль, Кристина нахмурилась.
– Вижу, вы много думали об этом. Но разве Утес не самое безопасное место из возможных?
– Так и есть. – Адриан кивнул. – Однако время неспокойное. Лучше перестраховаться всеми доступными способами. Просто принимайте по столовой ложке экстракта каждое утро. Прошу вас.
Кристина чувствовала, будто Адриан что-то недоговаривает. И пока он не исчез, она схватила его за руку и попросила:
– Адриан, прошу вас, расскажите мне, что происходит.
– Это не… – начал он, но девушка его перебила:
– Я больше не боюсь войны! Я боюсь неизвестности. Сидеть здесь и не понимать, как на самом деле обстоят дела, хуже всего. Не относитесь ко мне как к ребенку, которого нужно оберегать от жестокой действительности. Я хочу знать реальное положение дел. Раз уж мы теперь связаны чем-то большим, вам придется научиться считаться с моими желаниями.
Адриану потребовалось время, чтобы обдумать услышанное. Он молча изучал лицо Кристины, полное решимости, и словно пытался прочитать ее, как книгу. Адриан сомневался, стоит ли Кристине знать правду. Но все же он понимал ее чувства, а потому решил открыть истину.
– Давайте присядем. – Адриан указал на софу возле окна, и девушка последовала за ним. Когда оба устроились на софе, Адриан нежно взял ладони Кристины в свои руки. – До недавнего времени мы еще надеялись на мирное урегулирование конфликта. Но переговоры провалились. Киран и Нейтон чудом возвратились живыми, в то время как пятерым главам дружественных кланов повезло куда меньше.
Кристина старалась не показывать эмоций. Она внимательно слушала и не выдавала свою тревогу. Ведь если дрогнет хотя бы один мускул на ее лице, Адриан закроется. Скажет, что все под контролем, что волноваться не о чем, и оставит ее одну. А ей просто необходимо знать как можно больше. Хотя бы для того, чтобы понимать, как действовать в дальнейшем.
– Армия Ша-Рэма приближается. Вчера лорд Крейган в одиночку уничтожил около пятисот новообращенных в центральных землях. И до этого каждый день нам всем приходилось убивать сотни вампиров… Войн подобных масштабов еще не знала история. Столько бессмысленных смертей… – Адриан покачал головой. Даже думать об этом ему было больно.
– Жители Раканты?
Вампир кивнул.
– И есть еще неонаты. Много. Очень много. Никто из них не обучен, не посвящен. У них нет кураторов и никогда уже не будет. Эти несчастные совершенно не понимают, что с ними происходит; голод застилает им взор. Вот почему они убивают все живое, что встречается на пути, оставляя после себя останки истерзанных людей и животных.
– Значит, они не отдают себе отчета в том, что творят?
– Всякого неоната нужно пресекать. Пресекать жестко, силой. Если же новообращенного вампира не контролировать, он срывается и начинает пить столько крови, сколько способен добыть. Это превращается в непреодолимую одержимость, которую уже не удастся побороть.
– Значит, образумить такого неоната никак нельзя?
– Никоим образом. За несколько дней бесконтрольной охоты рассудок неоната лишается всего человеческого. Это больше не разумное существо – это зверь, который жаждет лишь убивать. Ша-Рэм хочет нас ослабить. Играть с человеческими жизнями для него забава. Ему плевать, скольких из них он истребит. Мы пытаемся замедлить врага, но правда в том, что плодить неонатов можно гораздо быстрее, чем их убивать. – Он выдержал паузу. – Кроме того, некоторые кланы начали высказываться в поддержку политики Ша-Рэма.
– Не может быть, – ахнула Кристина. – Но как же так?
– Они устали жить в тени. Устали жить по правилам, боясь их нарушить. Устали жить в вечном голоде, устали сдерживаться. Они хотят пировать.
– Но Ша-Рэм все равно не позволит им этого, даже если они примкнут к нему.
– Именно так, – сухо проговорил Адриан. – Ему не нужны ни соперники, ни перебежчики.
– Как скоро он дойдет до севера?
После короткой паузы Адриан ответил:
– В нашем распоряжении около трех дней.
– Что потом? Мистер Свонсон сказал, что Громовой Утес обладает некоей защитой…
– Это действительно так. Сотни, а быть может, и тысячи лет здесь обитали вампиры. Они подпитывали Утес древней магией, обменивались с этой суровой землей энергией, трансформируя и видоизменяя ее. Вот почему той магией, что владеют Лерои, не владеет больше никто. Вот почему Ша-Рэм так страстно желает самолично восседать на троне, впитывая силы Утеса, взращивая собственное смертоносное могущество.
– Разве у него есть шансы? Учитывая защиту… Ведь только Лерои могут впустить на Утес чужака, верно?
Адриан снова кивнул, а затем, понизив голос, сказал:
– Однако у меня есть все основания полагать, что среди моих братьев есть предатель.
Услышав такое, Кристина не смогла сдержать изумления. Охнув, она прикрыла рот рукой и прошептала:
– Вы сообщили это лорду?
Адриан едко усмехнулся.
– Мне не с чем идти к лорду. У меня нет никаких доказательств, лишь отрывочные сведения. Но все они указывают на нашу семью. Чтобы вычислить предателя, я дал союзникам противоречивую информацию. Осталось дождаться, когда предатель выдаст себя. Но времени мало. Ша-Рэм приближается, и, боюсь, может оказаться поздно.
– Кого из братьев вы подозреваете? – одними губами проговорила Кристина, все еще с трудом веря в услышанное.
– Подозрение падает на обоих. Киран не так прост, каким пытается казаться. На первый взгляд он легок нравом и улыбчив, но он прежде всего вампир. Более того, древний, опытный, скрытный, амбициозный, и возможно, что и коварный тоже. За две сотни лет личность претерпевает такие изменения, что и не предугадать. Он давно мог стать совершенно другим Кираном, лишь продолжая играть привычную всем нам роль добряка.
– И все-таки Нейтон куда сомнительнее, – заметила Кристина. Пускай она не так давно успела проникнуться Нейтоном, однако принять факт, что предатель именно он, у нее получилось бы гораздо быстрее.
– Согласен, – задумчиво протянул Адриан, поглаживая ее пальцы. – Но иногда очевидное решение бывает ошибочным. К тому же его мотив кажется мне размытым. Ведь Нейтон – любимый сын лорда. Он и так ничем не ограничен: творит что вздумается и ни перед кем, кроме отца, не отчитывается.