– Значит, мама права, – Лайнира плюхнулась в первое попавшееся кресло. – И вы… ты… – она запнулась на обращении.
– «Ты» в данном случае подойдет, – указал Клайд.
– Ты – действительно мой отец.
– Да.
Некоторое время Лайнира молчала, наблюдая за тем, как Аналитик садится за терминал и вновь включает голографическую тактическую программу, с которой работал до этого. Потом не выдержала:
– И это все?
– А чего ты ожидала? – в голосе Клайда проскользнула тень удивления.
– Объяснения хотя бы! Ты ведь знал обо мне! И за двадцать лет… ни разу…
Клайд вздохнул и Лайнира осеклась – столь неожиданным это было. Потом Аналитик встал, повернул кресло, оказавшись лицом к девушке. И после этого заговорил.
– Прежде всего – не двадцать, а десять. До этого я не подозревал о существовании дочери. А потом увидел Халькану с десятилетней девочкой, обратил внимание на некоторые жесты и поведение… – он задумчиво потер висок, и Лайнира вздрогнула: она сама часто поступала так же, и не понимала, почему мать так бесит этот жест.
Заметив, как изменилось ее лицо, Клайд кивнул:
– Да, и это в том числе. Я к тому времени уже был аналитиком.
– И что… никакой реакции не было?
– А зачем? Халькана тебя хорошо воспитывала.
– Вот надо же, – разозлилась Лайнира, – просто так говоришь дочери, что тебе было на нее плевать!
– Во-первых, я этого не говорил, – по-прежнему спокойно заметил Клайд. – А во-вторых, если бы я начал каяться и сожалеть об упущенном – ты бы мне поверила?
– Скорее инфаркт бы получила, – фыркнула девушка, представив картину.
– Халькана предлагала мне обучать тебя, – продолжил Клайд. – Я отказался.
– Почему? – Лайнира знала, что в Ордене большинство родителей не обучали своих детей, но прямого запрета на это не было.
– Я не знаю, какой из меня учитель. Я уверен, что буду требовать от ученика того же, что и от себя. Твой характер пришлось бы переламывать. Лорд Саймин сделал из тебя бойца; я бы мог сломать и сделать своим отражением. Или не смог бы. Но ставить эксперименты на своей дочери я не хочу.
– Что так? Нерационально?
– Для меня – да, – коротко ответил Клайд и вновь повернулся к терминалу.
Некоторое время Лайнира наблюдала за голограммами. Потом спросила:
– А почему ты не пытался обучить потом… Ты ведь во многом мастер.
– Я никогда не был о себе высокого мнения – потому что слишком хорошо себя знаю, – Клайд изменил базовые условия и вновь запустил программу. – Я аналитик и боец. Хороший. Но есть вещи, в которых я уступаю другим, тому же Лорду Элкоту…
– Элкоту? – удивленно вскинула брови Лайнира. – Знаю. Трепло и бабник.
– Несомненно. А еще – отменный боец, что тоже несомненно.
– Он? Боец? Да с чего…
– Лорд Сэйджер не воспитывал плохих воинов.
– А он тут при чем? – не поняла Лайнира. – Он ведь Элкота не учил.
– Он учил Леди Фьенн. А она – наставница Лорда Элкота. Сомневаюсь, что она воспитала бы бездарность. Это первый фактор.
– А остальные?
– Он возвращается с опасных заданий. Иногда – один из группы. Это подразумевает способность выживать, куда более высокую, чем у простого «трепла и бабника», – Клайд в точности скопировал интонацию собеседницы. – Кроме того, любой его знакомый при упоминании Лорда Элкота отреагирует именно этой фразой. Сложившееся впечатление, которое он старательно поддерживает. А когда кто-то усиленно поддерживает подобный образ – то очень часто за ним есть что-то еще.
Можно взять одну-две черты своего характера, сделать их максимально яркими – и тем самым убедить всех, что лишь эти черты в личности и есть. А подлинный характер – скрыть за ними. Это один из наиболее успешных методов психологической маскировки. Не сомневаюсь, что Лорд Элкот действительно разговорчив и охоч до женщин – но в нем есть куда больше. Как и во многих.
– Так уж и многих! – возмутилась Лайнира. – Что, например… – она подумала и выпалила первые пришедшие в голову имена: – Хэллер и Эльтейн – тоже?
– Интересный пример, – невозмутимо заметил Клайд. – В точности подтверждающий мои слова. Лорд Хэллер был известен пьянством, но был превосходным оружейником. Моя броня – его работа; фактически, мы ее создавали вместе.
– То есть?
– Не в смысле техники – я очень слабо разбираюсь в металлургии. Но мы делали доспех именно для меня, а не просто для человека моего роста и сложения, поэтому я давал советы. Так вот, Лорд Хэллер был отличным мастером. А Леди Эльтейн владела световым кнутом – редкое искусство. Никто, достигший мастерства в какой-либо области, не может быть ничтожеством.
– Но… если вы об этом знаете… почему не рассказываете?
– А зачем?
– Ну… – растерялась Лайнира. – Ну, чтобы…
– Я не знаю полных способностей и намерений Лорда Элкота. Я не знаю, чего хотели Лорд Хэллер и Леди Эльтейн. По одной причине – это не мое дело. Их действия не приносят вреда Ордену, не затрагивают меня. И потому меня не касаются. И тебе тоже не советую намекать на новое знание, хотя бы о Лорде Элкоте.
– Почему?
– Убьет. Это рационально.
– Меня? Это непросто!
– Просто. Слишком разные категории. Со мной сложнее.
Лайнира не знала, что еще сказать. Поэтому просто встала и вышла – знала, что Клайд не станет злиться из-за отсутствия прощания.
На пороге она оглянулась и подумала, что теперь этот разговор ей будет вспоминаться именно так: тени, мягкое жужжание терминала, свечение голограмм…
И голос Клайда. Только голос – потому что он выразительнее лица.
Следующая неделя прошла в сплошном загуле, удивившем даже завсегдатаев и ценителей кабаков. Сосчитать количество выпитого было нереально. Количество веселящихся – тем более.
Конечно, одним питием дело не ограничивалось; но все остальное Лайнира помнила смутно, и восстанавливала по рассказам и косвенным следам.
В конце недели расширяющаяся пьянка надоела старшим Лордам, и веселье прекратили. Несогласных окунули в сугроб и предложили пить в одиночестве.
Лайнира и сама не понимала, как умудрилась не простудиться. Видно, здоровье и Сила перебороли холод; некоторым не так повезло.
Впрочем, девушка сомневалась и в своем везении. Через пару дней после похмелья ее, вкупе с другой молодежью, отправили на задание – на жаркую и пустынную планету. Как ехидно выразился Тамейр – «погреться».
Путешествие было малоприятным; по какой-то причине вполне вместительный корабль заняли неким грузом, и для пассажиров осталось мало места.
А лишь ступив на землю, девушка мрачно поняла, что с прогревом тут проблем не возникнет. Сплошь песок, солнце и пустыня – полная противоположность ледяному Стеллару или лесному Халькету.
И не она одна так думала: остальные высказывались достаточно ярко. Нет, против солнца никто ничего не имел. Но вот совершать под палящими лучами марш-броски… это, мягко говоря, перебор.
Только вот приказ есть – и от него никуда не денешься.
Смеркалось… стало прохладнее, но не так чтобы сильно.
Кто-то однообразно ругался, пока ему лениво не велели заткнуться.
Десятка полтора Лордов и Леди ждали условленного времени, чтобы атаковать маленький городок; некоторые предлагали не тянуть – не все ли равно, когда порезать республиканских солдат, сейчас или получасом позже?
Джедаев в городе не было; обычных солдат ситхи за противников не считали. Лайнира была согласна, но… что-то ей не нравилось.
– Дай бинокль, – она выдернула прибор из рук ближайшего и уставилась на городок.
Вроде все обычно. Стена невысокая – от ветра защитит, но одаренный боец перепрыгнет без проблем. Дома чуть ли не глиняные. Захолустье… одна честь, что республиканский космодром, который и требовалось раздолбать.
Взять его с воздуха было малореально – слишком хорошая система ПВО. Зато вот с земли – плохо защищен. Правда, хватало датчиков… но практически все они были нацелены на исследование пустыни, а не в город. Поэтому и было принято решение – пройти по городу и атаковать ворота.
Лайнира часто пыталась подыскать лучший вариант действий, представляя на своем месте учителя. Или мать. Правда, сейчас подсказки по этому методу совпадали с планом; опыт учителя лишь советовал внимательнее следить за защитой и пользоваться Силой.
«А что бы сделал Клайд? – неожиданно для себя подумала Лайнира. – Наверное, сидел бы и прикидывал все, что может случиться».
Взгляд на хроно подтвердил – время еще есть. Так что можно попробовать.
Лайнира вновь поднесла к глазам макробинокль, включила максимальное увеличение. И попыталась взглянуть на городок глазами Клайда – хладнокровного, расчетливого, внимательного аналитика.
Улица, стена, дома… космодром этот уродский…
Стоп!
Еще один быстрый взгляд. Под стеной, зная, что противник ее перескочит, можно поставить мины. А из тех окон очень удобно стрелять по улице… И не только это…
«Ловушка. Но ловушка на самоуверенных, презирающих всех других и не задумывающихся о тактике…»
Лайнира глянула на остальных. Скользнула взглядом по лицам. И вдруг поняла: «А мы такие и есть».
– Это ловушка, – произнесла она вслух. – Сунемся туда – и получим…
– С чего взяла? – массивный Хорнат лениво повернул голову и воззрился на девушку.
– Посмотрела. Подумала. Просчитала, – Лайнира зло выдохнула три слова. «Если больше никто на это не способен…»
– Что, в аналитики решила податься? – хохотнул Хорнат. – Штаны в штабе просиживать? Да не бойся. Пусть там хоть сотня сидит – против Силы они ничего не сделают.
Лайнира сжала зубы.
«Кретин. Одаренный кретин!»
Вслух она не повторила – с Хорната сталось бы затеять драку, наплевав на задание.
Но время еще есть…
– Стейн, Морива, Хэйла, Сейлен… – те, кого она давно знает. Кто может ее послушать.
Четверо придвинулись поближе и Лайнира быстро пересказала им свои размышления. Ситхи озадаченно переглянулись, и Сейлен поинтересовался: