– Ну уж извините! – парировала я. – Хотите правду – получайте.
Мы обменялись ироническими взглядами. Я кашлянула:
– Но это неправильно. Не потому, что я так жажду искренности. Или чувствую вину за то, что Патрис так обходителен со мной. Просто я эгоистка.
– Какая неожиданная новость, – проронил лорд Таннис. – И в чём же заключается этот эгоизм, кроме разрушительной любви к сладостям?
Я тяжело вздохнула:
– В том, что я боюсь. Ни один человек не сможет сдерживаться вечно. А если Патрис вдруг чудом сможет, он не будет счастлив и горечь будет только накапливаться. Или я окажусь рядом с очень несчастным поклонником, или рано или поздно последует взрыв и он… ну, я не знаю… поколотит меня? Сбежит со столовым серебром и гувернанткой?
– Надо же. Вы уже дошли в своих мечтах до общих детей и гувернантки?
– Можно подумать, я должна мечтать только о вас! – возмутилась я.
– А это не так?
Мы одновременно поставили кружки и уставились друг на друга.
– Вы мне нравитесь, – тихо сказала я. – Настоящий вы, неидеальный вы. И вам совсем не нужно со мной сдерживаться.
– Говорят, что невеста мечтает изменить жениха после свадьбы, а жених мечтает, чтобы она никогда не менялась, – негромко произнёс лорд. – Но дело не в том, изменится невеста или нет. Дело в том, как хорошо жених знал её до свадьбы. Вот я вас знаю.
– И какая я?
Лёгкая улыбка.
– Честная, – негромко сказал лорд. – Вы не сдерживаетесь. И это прекрасно.
– И вы берете мою честность… и даёте её в ответ, – прошептала я. – Себя.
– Всегда.
Минуту мы глядели друг на друга. Я поднесла кружку к губам, но так и не сделала глоток.
– Дайте мне ещё немного честности, – тихо попросила я. – Моя внешность… если бы она не вернулась, каково бы вам было? Я бы вам нравилась? Тогда, в лесу, когда с меня слетела вуаль, вы выглядели не очень-то счастливым.
Мой муж помолчал.
– Мне было бы трудно смириться с вашим внешним видом, – наконец сказал он. – Я очень хотел видеть вас красивой. Это честно?
– Вполне, – глухо сказала я.
– Но когда мы сидели и разговаривали, я не думал о вашей внешности вообще, – просто сказал он. – Совсем. Меня это просто не волновало.
– Помню я это «сидели и разговаривали», – пробормотала я, поймав взгляд, устремлённый на мою грудь.
Усмешка была мне ответом:
– Ну, не без этого.
– Вы так думали из-за вуалетки? – нерешительно спросила я. – Вам было неважно, как я выгляжу, потому что не видели моего лица?
– Или из-за того, что ваш острый язычок никуда не делся, – парировал лорд.
Его лицо стало серьёзнее. В голубых глазах было не сострадание, не нежность – что-то очень глубокое.
– Лиза, я не знаю, что было бы, если бы ваше лицо не стало прежним, – негромко сказал он. – Но я не хотел бы с вами расставаться в любом случае.
Щёки вспыхнули, как раскалённая сковородка. Это что, признание в любви?
– Никогда-никогда? – хрипло уточнила я.
– Ну, я не стал бы заходить так далеко. Вдруг мне бы на пути попалась очаровательная юная леди, готовая приносить мне пряники и флиртовать со мной целыми днями напролёт?
Пфф. Не очень-то мне и страшны его подколки!
– Между прочим, я не чувствую за собой никакой вины за то, что флиртовала и развлекалась, – решительно произнесла я. Пожалуй, слишком решительно, потому что некоторую вину я за собой всё-таки чувствовала. – Вот вы бы на моём месте чувствовали себя виноватым? Или предпочли бы молча просидеть с кислой физиономией в углу аккарского особняка все эти три месяца?
Я прищурилась:
– Кстати, а что вы вообще здесь делаете? Решили побыть неподалёку от меня?
– А заодно и подумать в тишине над некоторыми пунктами договора, – преспокойно ответил лорд. – Вы же понимаете, что аккарцы не дураки. Они хотят задрать цены на масло, и господин Хмаль уже дал нам понять, что снизит цены, только если мы откроем им расположение всех наших тайных звёзд. Что проблематично, поскольку мы не знаем этого и сами. А знали бы, всё равно послали бы аккарцев к чёрту.
– Но Хмаль, разумеется, даже не подумает отступиться.
– Разумеется. Он клятвенно пообещал, что будет вставлять нам палки в колёса, поэтому мне нужно было придумать, как убрать его с пути. И я нашёл способ.
– Какой?
– Обратиться к другим высшим чинам Аккары через его голову, конечно. К противоположной партии. У Хмаля есть враги, которым до тайных звёзд нет дела. Я написал одному из них, прося о встрече… и мы достигли соглашения. Сами понимаете, позиции их партии весьма укрепятся, если товары на аккарских рынках станут куда доступнее и дешевле.
– Ещё бы! Но… – я закусила губу. – Но Хмаль же никого из своих противников не подпустит к составлению договора! Ведь это он – торговый представитель Аккары!
– Верно. Но помните документ, который ваша тётя случайно углядела на столе Реми?
Я моргнула, вспоминая торжествующее выражение на лице тёти.
– Да! Да, помню!
– Там были наши якобы требования, которые Хмаль сможет выполнить, только если противоположная партия пойдёт на уступки. Хмаль будет вынужден допустить своих противников к переговорам, иначе договора не будет и ему будет нечем меня шантажировать.
– Ооо, – выдохнула я. – Вы всё предусмотрели!
– Ну что вы, моя дорогая. Лорд Гранам, глава нашего департамента иностранных дел, ведёт переговоры сам. Я всего лишь составляю для него аргументы.
– Дёргаете за ниточки, вы хотите сказать, – ехидно произнесла я.
Поднятая бровь была мне ответом:
– Я этого не говорил.
– А вот я ничего нового о планах Хмаля не выяснила, – вздохнула я. – Росситер ведь рассказал вам всё, что знал? Что Хмалю нужна ваша звезда и он даже готов поселить с вами влюблённую пару?
– Разумеется.
– Есть ещё кое-что, – понизила голос я. – Мне удалось пробудить звезду в особняке Чилтонов. Чуть-чуть, на пару секунд, но это было. Мне кажется, звёзды нас любят, вас и меня. Это странно звучит, наверное, да? По-детски?
Лорд вдруг улыбнулся, глядя на меня со странной нежностью:
– Это звучит замечательно.
– Но Хмаля-то мы всё равно ещё не поймали! А он, зараза, ещё и пытался достать образцы моего почерка!
– Не найдёт, – со спокойной уверенностью сказал лорд. – В пансионе тоже побывал неизвестный, пытавшийся получить ваши тетради, но Реми заранее всё оттуда вывез. Ему нечем поживиться. Более того, этими поисками Хмаль фактически расписался в том, что ваш сертификат о рождении поддельный.
– Было бы неплохо ему подсунуть какую-нибудь подделку, – мрачно произнесла я. – Через Росситера, например.
Но лорд Таннис покачал головой:
– Хмаль ставит всё на эту карту. Для чего бы он ни собирался использовать образец вашего почерка, он перепроверит всё трижды и четырежды. К тому же вы забываете, что ваш почерк знаком вашей тёте и матери. Они не смогут его подделать, но узнать смогут.
– А жаль, – пробормотала я. – Ведь на самого Хмаля по-прежнему ничего не указывает.
– Нет, но это уже неважно. Как только мы подпишем торговый договор за его спиной, он исчерпает свою полезность и его просто вышвырнут из страны. А когда я найду жулика, подделавшего документы, и тот сдаст вашу тётю, все они отправятся в тюрьму.
– Но вы его ещё не нашли? – быстро спросила я. – Этого жулика?
Лорд прищурился.
– Я почти уверен, что знаю имя. День моей дуэли с вашим отцом, помните его? Вы наверняка знаете, что в тот день я дрался дважды.
Я вспомнила служителя на кладбище, который рассказал мне эту историю. Двое мужчин дрались с лордом Таннисом за честь якобы обесчещенной девушки.
– Господин Годд, – произнесла я. – Каллиграф, который вёл записи на карточных играх. Он был вашим первым противником?
– И довольно неприятным типом. Уже позже я узнал, что он подделывал расписки особенно пьяных игроков и зарабатывал на этом. Хотя напрямую его никто не обвинял, подозрения были. Увы, он покинул страну и найти его пока не удалось. Реми хорош в своём деле, но…
За воротами раздался скрип колёс.
– Понятно, – кивнула я. – Не тяжело вам без личного секретаря?
– Если вы предложите себя на эту роль, я буду долго колебаться, – невозмутимо сказал лорд. – Всё-таки танцы на коленях не вполне способствуют концентрации.
– Это смотря на чём концентрироваться.
Мы обменялись многозначительными взглядами. Я не выдержала и фыркнула, чуть не разбрызгав тёплое сладкое молоко.
– Вам-то хорошо, вы занимаетесь всякими интересными вещами, – вздохнула я. – А мне вот придётся ехать домой, пока моя мать и Патрис не перебудили весь город.
Лорд поднял бровь:
– Так не хотите возвращаться к идеальной любви? К истинной любви, быть может?
– Понятия не имею, что это на самом деле, – честно сказала я. – Но даже если истинная любовь – это что-то потрясающее и необыкновенное… Ну её. Хочу быть с вами.
Голубые глаза блеснули. Очень тепло и почти нежно.
– Предлагаю за это выпить.
Мы сдвинули наши чашки. И, улыбнувшись друг другу улыбкой, которая была понятна только нам обоим, отпили, глядя друг другу в лицо.
В следующую секунду раздался мощный стук в ворота.
Я чуть не подскочила.
– Открывайте! – раздался голос Патриса. – Я знаю, что Лиза здесь! Не смейте удерживать её силой!
Я чуть не разлила молоко на платье.
– Потрясающе, – вздохнул лорд. – Что ж, хотя бы один плюс: вам не придётся долго искать экипаж, чтобы отправиться обратно. Кстати, с вами поедет Росситер.
– Это уж само собой, – сквозь зубы произнесла я. – Открыть?
Лорд покачал головой и достал знакомый свисток. Раздался резкий двойной свист.
Несколько секунд спустя снаружи раздался топот копыт и изумлённый возглас Патриса. А потом двери распахнулись.
Патрис въехал прямо во двор на белоснежном коне. Рыжие волосы растрепались, зелёные глаза гневно сверкали. Одной рукой он де