Будто бы вы летающих пакетов на улице не видели? Так и мы, движущиеся бочечки, достаточно быстро продвигаемся к центральной площади.
У которой, кстати говоря, уже начинается какое-то столпотворение.
И дело не в той самой оргии, которую я опасался застать, а в чём-то другом!
Макаки просто собираются на площади, словно на митинг. А главное, они смотрят все в сторону разрушенного форта!
Когда мы незаметно добираемся до края площади, то на стену поднимается он.
Явный босс кобольдов!
Огромное пузо, тройной подбородок, длинная борода, а также нахальная обезьянья морда.
Опирается при ходьбе это туловище на огромный посох, обвешанный сверху донизу клыками и зубами.
Причём на каждый звук они издают такой странный трескучий звук, словно катящийся песок.
Странное ощущение.
Но главное не это.
Монстр замирает у края стены, прямо над клетками с пленницами и широко разводит руки в стороны.
— Собратья мои! — басовито произносит тот.
Я чуть ли не выпрыгиваю из бочки.
Ёлы-палы, оно говорящее!
— Слишком давно мы терпели гнёт проклятия! — рычит макак. — Столетиями наш вид вынужден довольствоваться лучами солнца в чужих мирах! Но больше терпеть этого мы не станем!
Гогот кобольдов просто оглушает. Они скачут на месте, хлопают в ладоши, бьют по головам своих соседей.
В общем, очевидно, что их уровень развития серьёзно уступает их предводителю.
Монстров словно накачали тоником по самую маковку.
— Я знаю, что вы меня понимаете. Хоть и не способны высказать все свои мысли здраво, — вздыхает главарь. — Таков рок нашей Империи. Таково её проклятие. Мы потеряли нашу историю, культуру, цивилизацию. Мы оказались загнаны в эти подземелья, не в состоянии вернуться на поверхность… Но теперь всё изменится!
Ревущая толпа приходит в исступление.
— Я нашёл способ ослабить проклятие! — смеётся босс кобольдов. — Всего-то пара тысяч кровавых жертв, и мы сможет освободиться от него! Стать чём-то большим! Чём-то куда более высокого порядка!
Я невольно хлопаю себя по лбу, сидя в бочке.
Просто зашибись!
Называется, решил заменить шило на мыло.
Это какой такой бог или дух решил написать речь для выступления этого здоровяка?
Уж не сестра-близняшка Мирантис случаем⁈
А то уж больно мотивчик-то знакомый! И даже про жертвы не забыла.
— Власть! Сила! Самосознание! Всё это вернётся к нам! Империя вернётся на поверхность, и наши легионы снова пойдут в атаку на чужаков! Мы вернём то, что Система у нас отобрала! — ревёт монстр. — И эти пленницы станут первым даром нашему покровителю! Да свершится ритуал!
В припадке восторга кобольды начали скакать на месте, обниматься, толкать друг дружку.
Пожалуй, неудивительно, что во всей этой катавасии кто-то да заденет бочки, в которых мы прячемся.
И так уж случилось, что бочка, в которой сидит Пирра, опрокидывается набок.
Её торчащие снизу ножки оказываются на обозрении сразу у половины присутствующих монстров.
А вместе с тем и босса, который хорошо нас видит со стены форта.
Повисает неловкое молчание.
Кобольды смотрят на ноги Пирры.
Я и Базальт смотрим на ноги Пирры.
Босс кобольдов смотрит на торчащие ножки Пирры.
— Ой-ой…
Глава 15
— Рвём когти! — восклицаю я и разбиваю свою бочку изнутри телекинезом.
Деревянные щепки разлетаются во все стороны, раня ближайших кобольдов и отвлекая их внимание.
Базальт скидывает бочку с себя и кидает её в толпу перед нами.
Пирра также шустро выскакивает из своего укрытия.
Волнение, удивлённые и недоумевающие возгласы, рычание и визги.
Толпа монстров не успевает толком и осознать, как мы бросаемся на прорыв к пленницам.
— Схватить их! — приказывает со стены босс кобольдов.
И только тогда монстры приходят в себя и начинают действовать.
— Пирра — левый фланг, Базальт — на тебе правый, — бросаясь в бой.
Времени у нас при себе совсем немного.
Чуть только задержимся и окажемся в полном окружении. А там уже не то что о спасении спартанок, о собственном выживании даже заикнуться не получится!
Монстры оказываются прямо у нас на пути, широко растопырив лапы и скаля морды. Знают, что, если выпустят сейчас, мы легко уйдём.
Да и приказ босса нужно как-то да выполнять.
Вот сразу с десяток тел бросается на нас.
Резкий выдох, и их сносят деревяшки от бочек, которые я также прихватываю с собой телекинезом.
Магия закручивает огрызки древесины, сдирая кожу и плоть с кобольдов и вынуждая тех захлёбываться в болезненных воплях.
Пирра резво добивает копьём тех, кто ещё стоит на ногах, а Базальт создаёт своим мечом целые просеки в рядах макаков для нашего дальнейшего продвижения.
Сам я на ходу сбиваю кобольдов с ног. Маны на это действо уходит жуть, но иного выбора просто нету.
Убивать каждого — это, опять же, тратить столь драгоценное время.
А вот задержать и устроить столпотворение — вполне себе рабочий вариант.
Нырнуть под очередной замах макака, рукоятью ударить по лбу следующему, прописать с ноги в грудь третьему.
С каждым вздохом мы становимся всё ближе к клеткам. И тем ожесточённее становится сопротивление кобольдов.
— Не дайте им приблизиться! Остановите их, кому сказано! — грохочет здоровяк на стене, ударяя своей лапой по парапету.
Да с такой силой, что на последнем появляются отчётливые трещины.
Времени у нас становится всё меньше и меньше.
А сопротивление кобольдов и не думает утихать, наоборот, к нам уже подбираются через толпу сородичей те самые трудяги. Стоит им вступить в бой, и мы окончательно увязнет в толпе.
Чего я допустить никак не могу.
Глаза мечутся из стороны в сторону в поисках подсказок или хоть каких-либо лазеек.
Что можно применить? Что может пойти мне на пользу?
Ничего дельного так и не находится. Разве что…
Я опускаю взгляд себе под ноги, а именно на раскинутый всюду гравий.
И чего я сразу не додумался⁈
— Освободите пленниц, — приказываю я Пирре и Базальту и, не дожидаясь их ответа, отправляю своих бойцов телекинезом в непродолжительный полёт до клеток.
Резерв маны вновь неприятно проседает.
Уклонившись от очередного выпада кобольда и совершив ответный удар клинком, я откупориваю тыкву и залпом допиваю её содержимое.
Королевский сидр ускоряет восстановление маны, и как раз вовремя.
Потому что уже через секунду я убираю цзянь в ножны и выставляю перед собой ладони.
Глубокий вздох, выдох…
Монстры несутся на меня со всех сторон. Вот-вот меня завялят под тяжестью десятка с небольшим тел. А там и разорвут на куски своими когтями.
Но как бы не так…
Резкий вздох. Гравий под моими ногами расходится в стороны, кобольдам не удаётся сохранить равновесие, и они валятся на землю.
Секунда, вторая, третья… небольшое мельтешение щебня уже превращается в настоящее броуновское движение. А затем весь этот хаотичный поток закручивается вокруг меня, взлетает в воздух.
От ворчания и недовольного гомона десятки кобольдов переходят к болезненному шипению и визгу.
Камушки уже не катятся по поверхности земли, о нет, они теперь летают вокруг меня, образуя смертоносный град.
И этот град становится всё убийственней и разрушительнее по истечении времени.
Если по началу снаряды оставляли одни только шишки и синяки, то сейчас нескольких особо удачных «каменюк» было достаточно, чтобы прибить полноценного кобольда.
Даже трудяги не избежали незавидной участи.
Как раз и поддерживая образовавшийся вокруг меня смерч, я пробираюсь к Пирре и Базальту, которые как раз ломают замки на клетках.
Им вовсю помогают уже спасённые спартанки. Они также хватают кирки, копья и ножи, вставая плечом к плечу против монстров.
Когда на кону стоит твоя жизнь, то под действием адреналина и не на такое пойдёшь.
Да и среди пленённых кобольдами девушек не все представляли из себя хрупких гражданских, с десятка полтора оказываются молодыми валькириями.
Как-никак некоторых из них монстры захватили без сознания или оглушёнными после обрушения Спарты.
Создав в разрушительном торнадо проход для моих соратников, я убеждаюсь, что те всем скопом заходят под прикрытие моего телекинеза.
— И что дальше, Лорд Шурик? — интересуется Пирра. — Спасти-то вроде как спасли, а как дальше быть?
Базальт не говорит ни слова, но по его хмурому выражению лица становится и так ясно, что он, собственно, думает.
И ведь действительно.
До клеток мы добрались. Я обеспечил нам необходимую передышку, но что теперь?
Под две сотни кобольдов никуда не делись, да и босс сейчас скрылся где-то в форте, явно спеша на наш праздник.
— А что дальше? — усмехаюсь я. — А дальше мы следуем нашему плану.
— Прямо сейчас? — ахает рыжая.
— Прямо сейчас, — киваю я.
И тут же отдаю команду Малому, мол, пора.
— Подержи, — произнёс Малой.
— Побольше уважения, — фыркает Мирантис, — Я — богиня, а не носильщица!
— Если хочешь, чтобы Лорд Шурик и мы все вернулись в Спарту, то лучше делай, как я сказал, — проворчал парень.
Богиня красоты какое-то время ещё посверлила разведчика своими глазками, но всё-таки сдалась и протянула руку.
В которую Малой положил неизвестный ей предмет.
— А это ещё что? — спросила Мирантис.
Малой же хмыкнул, закончив с первой закладкой.
— А на что похоже? — задал он встречный вопрос. — Динамит это.
— Что-что? — моргнула глазками Мирантис.
— Большой ба-бах, — ухмыльнулся парень, — Одно неловкое движение, лишний чих и всё. Мы с тобой помрём на раз два. Даже твоя божественность не спасёт.
— И ты так легко дал его мне в руки⁈ — завизжала Мирантис. — А если он реально взорвётся⁈
— То нам от этого будет уже ни холодно, ни жарко, — закатил глаза Малой, — Не волнуйся, если случится осечка, то мы об этом узнаем только на том свете.