Быть может, это очередная градация, как и у простых монстров? Например, после уровня 10−15-го кабаны серьёзно раздаются в своих габаритах, всё больше походя на небольшого слонёнка.
Так, может, и летающие змеи в какой-то момент могут стать настоящей виверной? Те кислотные пятна, наверняка, что-то да значат! Крайне интересное наблюдение.
Пока я вышагиваю по палубе, в паре метров от меня приземляется летающий змей. Управляющий им жрец решает пойти ва-банк и атаковать непосредственно меня.
Распознал во мне лидера отряда? Или заметил, как я заблокировал кислотное дыхание его коллеги?
— Провались в пекло, еретик! — рычит жрец, пока его зверь выбрасывает свое длинное тело в мою сторону. Челюсти, полные клыков, стремительно приближаются к моей голове.
Я стою, заложив руки за спину и наблюдая за тем, как близится моя смерть. По крайней мере, так думает вражеский наездник.
Бах!
Миг, и голова змея впечатывается в телекинетический барьер. Монстр ошалело трясёт башкой, сбитый с толку таким поворотом.
— Король Шурик! — взволнованно восклицают гвардейцы, когда мощный хвост твари нацеливается мне в грудь.
Коротким прыжком я избегаю удара. Стоит только подошвам сапог коснуться палубы, и я срываюсь вперёд на полной скорости.
— Вот же черт! — вопит жрец, осознав, с кем же он столкнулся.
Но уже поздно. Цзянь мелькает в моей ладони. Лезвие пронзает раскрытый рот жреца, а затем столь же стремительно перерубает тело летающего змея.
Монстр даже и звука издать не успевает, как его две половинки падают на палубу.
— Не отвлекайтесь от работы, господа, — обращаюсь я к солдатам, возвращая цзянь в ножны. — Мусор сам от себя не избавится.
Вскидываю голову и вижу, что у противника остаётся чуть больше десятка всадников. Одна треть от изначального числа. Уже сейчас понятно, что эту битву мы выиграли.
И словно бы в подтверждение моих слов звучит пронзительный свист. После которого летающие змейки, как единое целое, бросаются наутёк куда-то на север. Враг решает оставить свою перевалочную базу, чтобы сохранить хоть кого-то.
Мудрое решение.
— Приземляемся, — приказываю я. — Наши люди не могут больше ждать. Спасём же их!
Зрелище «перевалочной базы» ошеломляет. Десятки клеток, огороженных хлипким частоколом, где мёрзнут едва живые спартанцы. Ни намёка на человеческие условия, игроки вынуждены лежать друг на друге в тесных, промозглых коробах. Жрецы даже не потрудились обеспечить раненых медицинской помощью, и многие пленники угасают от ран, переломов и прочих травм, полученных при налёте.
В груди вспыхивает чистая, незамутнённая ярость. Такое скотское отношение к гражданским непростительно, оно просто бесчеловечно! Будь у жрецов хоть какая-то причина… Тот же Драган считал простых игроков, муглов, низшим сортом, обслугой для истинных героев, получивших магию от Системы. Он хотя бы верил в эту идею, слепо следовал ей.
Но жрецы? По докладам демонов Утёса, они ведут себя так по-скотски просто потому, что… могут! Намеренно измываются над пленниками, даже не думая сделать из них рабов QWERTY. Какой во всём этом смысл⁈ Никакого. Ублюдки.
Гвардейцы споро опустошают клетки, помогая пленникам выбраться на свободу. Раненых укладывают на носилки и относят к севшей на землю барже, где развёрнут полноценный медпункт с лекарями. Спартанцам раздают тёплые одеяла, осматривают травмы, выдают походные пайки. Люди, не евшие несколько суток, пережившие унижение от жрецов, со слезами принимают даже такую скромную помощь.
Делаю глубокий вдох. Злоба накатывает новой волной, но я подавляю порыв свернуть кому-нибудь шею. Для ярости есть поле битвы, там этот бушующий поток можно будет выпустить без зазрения совести. Сейчас не время.
Чем ближе к сердцу лагеря, тем ощутимее становится смрад крови. Хмурюсь, понимая, что-то здесь не так. В горах постоянно дует ветер, воздух не может хранить столь сильный запах. Его должно выветривать за считанные минуты.
Но, словно опровергая мои мысли, в центре лагеря высится груда массивных камней. Нет, не просто нагромождение валунов — капище. Капище, на котором принесли в жертву столько игроков, что даже здешние неласковые ветра не могут развеять смрад смерти.
Приблизившись, я ощущаю неясное давление. Божественное. Такое же, как от Ори, Мирантис, Уильяма или Чёрти-что. Значит, это место жертвоприношений для Бога QWERTY?
Опустившись на колено, провожу ладонью по неровным булыжникам. В то же мгновение чувствую на себе чей-то неуловимый взгляд — недовольный, раздражённый, полный презрения и негодования.
Так вот где ты… гнусный божок!
— Интересно, — задумчиво произносит Чёрти-что.
— Не то слово, — важно кивает Мирантис.
Жрицы богини войны чинно оцепляют капище, Омари послушно втыкает пугало в землю в паре метров от нас.
— Что-нибудь выяснили? — интересуюсь я.
Прошло три дня с момента захвата концлагеря. Уже спустя сутки после битвы к горе направились дирижабли, чтобы вернуть спасённых игроков домой. Тогда же я связался со Спартой, запросив присутствия Чёрти-что и Мирантис. Как-никак в вопросах божественного пусть лучше разбирается наш Пантеон, у них и знаний побольше, и опыт уже какой-никакой имеется.
— Ты был прав, — отвечает Чёрти-что. — Это действительно место силы для другого бога.
— Причём очень злого ублюдка! — вторит ей Мирантис.
— В каком плане?
— Помнишь нашу Мирантис до того, как её укротили и дали воспитательного пинка под зад? — богиня войны поворачивает безликую маску в сторону смутившейся брюнетки.
— Помню, — хмыкаю я. — Как уж тут забудешь?
— Так вот этот божок окажется злее и вреднее меня раз этак в десять, — спешит вставить слово богиня красоты.
Убедившись, что Чёрти-что не торопится её прерывать, девушка продолжает:
— Кхем-кхем. Так о чём бишь я? Этот самый Пернатый Бог явно ударился в жертвоприношения. Причём массовые. Из них он получает невероятный приток энергии. Становится сильнее. Сильнее становится и его жажда, стремление увеличить число жертвенных алтарей в десятки, сотни раз.
— И что это нам даёт? — уточняю я.
— А то, что мы имеем дело с озлобленным сукиным сыном, который только и хочет, что утопить весь регион в крови! — восклицает Мирантис.
— Чем злее бог, — поясняет уже Чёрти-что, — тем он опаснее. И тем быстрее набирает мощь. Уже сейчас он способен тягаться со мной на равных, если судить по остаточному следу божественной энергии от капища.
— Но как такое возможно? — удивляюсь я. — У спартанского Пантеона десятки тысяч почитателей! А что есть у этого Пернатого Бога? Всего пара тысяч жрецов в лучшем случае! Как он может вообще с тобой тягаться?
Мирантис и Чёрти-что переглядываются.
— Как у вас говорится? «Ты — то, что ты ешь», не так ли? — скрещивает руки под грудью богиня войны. — Так и боги отличаются друг от друга в зависимости от того, каково их верование. Жертвоприношения, кровавые ритуалы, резня во имя своего покровителя — всё это даёт несоизмеримое количество энергии по сравнению с простой верой, молитвами и дарами.
Я задумчиво киваю, давая понять, что это и так очевидно.
— Вот и выходит, что я, даже как богиня-покровительница Спарты, получаю не столь уж мощный приток энергии. Тогда как Пернатый Бог, обладая паствой даже в разы меньше моей, благодаря массовым жертвам способен держаться на одном уровне со мной, — качает головой блондинка.
— И что? Никак этого божка ты прибить не можешь?
— Почему же? Могу! — звонкий смех богини разносится в воздухе. — Вот только готов ли ты, Король Шурик, предложить мне пару сотен своих жителей в жертву? М-м-м? Уверяю, в таком случае от этого выскочки и мокрого места не останется.
— Понял-понял, — вскидываю руки. — Диета на чистой вере, так диета на чистой вере. Своих людей мы не едим!
— Однако это ещё не всё, — вставляет Мирантис, привлекая моё внимание. — Как мы поняли, эти капища работают не только для того, чтобы питать Пернатого Бога, но и для того, чтобы подзаряжать его… тотемных зверей.
— А это ещё что такое?
— Летающие змеи, — отвечают синхронно богини. — Или «пернатые», можно называть как угодно.
Я хмурю брови. Летающее змеи? Разве они не простые монстры, которых приручили жрецы QWERTY? Или дикие духи, с которыми те заключили договор Системы? Озвучиваю этот вопрос собеседницам.
На мой вопрос отвечает Чёрти-что:
— Не совсем так, — вздыхает блондинка. — Видишь ли, Шурик, на определённом уровне боги способны призвать собственного тотемного зверя. Этакий символ той или иной божественной сущности. У Пернатого Бога это, по всей видимости, те самые змеи. Именно благодаря жертвам жрецов он и смог явить их в этот мир так скоро. Причём тотемные звери отличаются от простых монстров тем, что питаются не только в материальном аспекте, сколько в энергетическом.
— Душами игроков, — приходит осознание. — Получается, что капища жрецы ставят и для того, чтобы…
— Кормить пернатых змеек, всё верно, — кивает Мирантис. — Пернатый Бог даровал жрецам армию. Но эту армию нужно чем-то кормить. Вот жрецы и стали хватать всех, кого только могут, чтобы насытить вечно голодных тварей.
— Тогда закономерный вопрос: а где ваши тотемные звери? — интересуюсь я. — Почему у Спарты ещё нет летающей кавалерии?
— Мне снова поднять свой вопрос? — наклоняет голову набок Чёрти-что. — Хочешь каждый день бросать на алтарь десятки своих игроков? Напомню, чем больше тотемных зверей мы призовём, тем больше потребуется им «пищи». Ну так что? Вы дадите нам вкусить деликатесов, а, Король Шурик?
Хоть я и не вижу лица богини, но, судя по тону её голоса, она сейчас игриво хлопает ресницами.
Я тяжело вздыхаю. Оказывается, у всего есть своя цена. Так и боги следуют этому принципу. Если ты готов пожертвовать многим, то и на выходе получишь немало плюшек: мощные баффы, невероятные способности, даже тотемного зверя! Вот только цена немаленькая — жизни твоих товарищей и подчинённых.