У жрицы левая половина лица обезображена страшным ожогом. Сейчас он покраснел и вздулся, но, уверен, дальше будет только хуже. Сейчас девушка больше смахивала на какую-то ведьму, а не посланницу Светлой Богини.
Внезапно Француз издаёт яростный рёв и ударяет кувалдой по земле. В ту же секунду в сторону Михалыча и Малого проносится взрывная волна, которая сбивает их с ног.
Опять какой-то навык, чтоб его⁈
Мужчина не теряет времени и бросается на дерущихся девушек. Он намеревается убить Хрюшу!
Не позволю!
Бегу к ним. Француз, боясь повредить своей Госпоже, оттаскивает сначала Хрюшу за волосы, а после заносит над ней кувалду.
Не в мою смену!
Рванув вперед в невероятном прыжке, я оказываюсь рядом и блокирую кувалду своим мечом.
Бам-м-м! Два бонусных орудия сталкиваются друг с другом с ужасающим звоном.
Стайса, отпихивая Хрюшу, бросается бежать.
Сука!
— Малой, задержи её!
— Бегите, Госпожа, я вас прикрою!
Идиот, послушный, опасный идиот. Он стоит один, против троих, возвышаясь над нами почти на голову.
Кувалда, хреновое оружие для фехтования. Он кидается, чтобы удержать возле себя всех, а я пропускаю мимо себя его удар и совершаю горизонтальный выпад.
На бедре Француза тут же появляется глубокий порез.
— Михалыч, ищи копьё, — говорю, — завалим этого кабана.
Броситься за жрицей сейчас — нарисовать на своей спине огромную мишень в глазах берсерка.
Француз с упорством носорога принимает все мои атаки на древко кувалды. Вот, он подставляет свой бок под очередной удар. Чем я и пользуюсь, оставляя очередную рану на мужчине. Жаль, что слишком лёгкую.
Время стремительно утекает, но оппонент просто не желает помирать так просто! Он дерётся за каждую минуту, что способен выиграть у нас. При этом теряя всё больше крови. Кажется, и его силам приходит конец.
Мы с Михалычем просто расходимся в разные стороны, и когда Француз в очередной раз отвлекается на работягу, я вбиваю меч ему в брюхо.
Глубоко, двумя руками, ещё и провернув в ране.
Тот падает на колени.
— Не пропущу, — кашляет он кровью.
Глупая, но преданная смерть.
Выдернув меч, я подбегаю к частоколу. С высоты видно, как к самому лесу мчится лёгкая и изящная женская фигурка. Следом её нагоняет мужская.
— Ушла, змея, — сплёвывает Михалыч.
— От Малого не уйдёт, — качаю головой я.
Глава 4
Мы победили. И несмотря на бегство Стайсы, я считаю нашу победу полной и окончательной.
Ее слуги мертвы или взяты в плен. Среди моих подчинённых нет ни одного убитого или тяжело раненого. Поселение не разрушено и практически не повреждено. Запасы, конечно, захватчики пожрали. И куда в них влезло столько кабанятины, хотел бы я спросить?
Но это всё восстановить несложно. А сейчас ко мне притаскивают двоих пленных. В этом деле к Михалычу присоединяется Тохич, который пока не принял официальной присяги, но сразу после освобождения кидается помогать во всём.
— Ну что, теперь ты готов стать частью Спарты? — спрашиваю бывшего гопника.
Гопа-интеллектуала с отвёрткой. Из всей троицы выжил только он, остальные сдохли, надо сказать, бесславно. Тот в ответ усмехается, но довольно криво.
— Подозреваю, что альтернатив у меня нет? Из огня да в полымя?
— Почему же? Наоборот, я тебе очень признателен за то, что ты предупредил нас по поводу ритуала. Благодаря этому я с тобой сейчас и разговариваю. С моей стороны я могу предложить тебе возможность. Шанс стать полноценной частью нашего поселения. Да, сначала ты будешь рабом, — вижу, как он вздыхает, — Но лишь до тех пор, пока я и остальные не поймём, что тебе действительно можно доверять. А там уже и родичем станешь, то есть равноправным жителем. Тогда будешь сам выбирать, оставаться здесь, или идти своим путём.
Парень запускает руку в свои неряшливые волосы и тяжело вздыхает.
— Ну да, логично. Где я ещё получу такую возможность? А чёрт с тобой, будь что будет! Не убили — и то хорошо! — он пожимает мою руку, после чего высвечивается привычное окошко Системы.
Игрок Тохич становится рабом поселения Спарты!
Один из пленных, ещё один кавказец, из тех, про которых рассказывал Малой. Подручные Богучарова, из-за которых парень покинул их компанию.
Оба они оказались невезучими. Одного, как барана прирезала Стайса во время ритуала. Второго поджарила Мышь, во время ночной атаки на поселение. Поэтому на подготовке к уже второму ритуалу его и не оказалось.
Его же соратники забросили едва живого кавказца в избу по принципу, «выживет — хорошо, а сдохнет — не жалко». На мой взгляд, отличная иллюстрация отношения Стайсы к своим людям. Зачем париться, если совсем скоро у неё появились бы сразу несколько новых рабов.
Поразмыслив, я всё же решаю добить его. Вылечить настолько тяжёлые ожоги в нынешних условиях практически нереально. А продолжать попусту мучения мужика, как и тратить на него ресурсы не вижу смысла.
Изначально я планирую самостоятельно его прикончить, но, задумавшись на мгновение, передаю меч Михалычу.
— Он — твой, — командую.
Он хоть и ошарашен, но всё равно кивает. После чего послушно исполняет выданную ему задачу. Один удар, и всё. Тело рассыпается в пыль.
До сих пор не понимаю, как это работает. Почему одни тела остаются, а другие тут же пропадают? Может, с оставшихся можно собрать лут? Этого же успели обобрать собственные компаньоны.
Михалыч за убийство получает серебряную коробку.
Как я и предполагал. Миссии не обновляются, точнее, дважды выполнить одно и то же не выйдет. Поэтому я поручил добить тяжело раненого тому, кто ещё не совершил убийства.
Мышь, по её словам, зажарила Сутулого. Я прирезал Француза, Малой справился с Толяном. А потому оставались только Хрюша с Михалычем.
Может и Хрюше исполнить миссию по убийству? Даже цель для подобного имеется. Богучаров.
По совместительству, бывший уже муж девушки. То-то она на того так злобно щурится.
А уважаемый господин Богучаров изображает из себя дохлого жука-притворяшку. Лежит и даже не дышит. Может, и правда сомлел бедняга от страха, но, скорее всего, давит на жалость и пытается оттянуть общение. Хитрости ему не занимать.
Нянчиться с ним никто не собирается. Не после того, как он вывел Стайсу на наше поселение и участвовал в нашем захвате.
— Ну что? — обращаюсь я к Михалычу. Тот уже прописывает вторую пощёчину мужчине, но всё без толку.
Богучаров никак не хочет возвращаться в наш суровый и беспощадный реальный мир.
Что же, тогда придётся прибегнуть к радикальным методам.
— Госпожа Мышь, прошу. Пациент в ваших руках, — киваю женщине, и та расплывается в хищном оскале.
— О, это я с радостью, — усмехается магичка и от её рук начинает валить во все стороны нестерпимый жар.
Секундой позже раздаётся болезненный крик Богучарова, у которого на бедре остаётся небольшой отпечаток ладони.
Зрачки расширены, дыхание резкое, глазки бегают из стороны в сторону. Само же лицо не выражает ничего кроме непонимания, паники и страха…
— С добрым утром, товарищ Богучаров. — добродушно улыбаюсь мужчине, отчего тот почему-то весь бледнеет на глазах. — Как вам спалось?
— Я не понимаю о чём вы! — уходит он в несознанку, хотя я не успеваю задать ни одного вопроса. — Что бы ни случилось, это не я! Э-это всё эта сука! Я оказался у неё в унизительном рабском состоянии. Она подчинила моё сознание! Выражаю вам глубокую благодарность за моё освобождение!
Он даже дёргается, чтобы пожать мне руку и словно только сейчас замечает, что связан.
— Твою вину мы будем определять позднее, — говорю, — а пока, товарищ, у меня есть к тебе вопросы. Первый, откуда вы со Стайсой взяли новых людей?
— Не знаю ничего, — мотает головой Богучаров, — когда я к ней попал, они уже были в её отряде. Честное депутатское!
То, что Богучаров врёт, понятно из рассказа Малого. И можно его поймать на лжи. Но тогда, он, скорее всего, придумает новую ложь. Не переделаешь такого человека. Но я к этому готов.
— Я знал, что ты будешь мне врать, — говорю, — поэтому теперь к допросу присоединится твой личный дознаватель.
Я указываю на Хрюшу, которая аж ёрзает от нетерпения, предвкушая разговор с бывшим супругом.
— Света, — Богучаров заискивающе улыбается, — это же я, твой Коля…
— Для тебя, свинья, госпожа дознаватель! — высокопарно прерывает его девушка. — Перед своей богиней драной расшаркивайся, а тут не прокатит.
Затем она берёт тазик, тот самый в котором баловала свои ножки Стайса, ставит перед Богучаровым и кивает Михалычу.
Тот с каменным выражением лица запихивает ноги Богучарова в таз.
— Ваша гребанная ведьма устроила за наш счёт себе сеанс в спа-салоне, так что мы, как люди приличные вернём услугу. — говорит Хрюша, — Попробуешь солгать — моя подруга подогреет водичку до температуры кипятка. Сам видел, что она это может. Этой сучке уже личико поправили, теперь и с тобой, милый, рассчитаюсь.
Судя по белому, как лист бумаги, лицу Богучарова, тот проникся. Сглотнув ком, он судорожно кивает головой.
— Итак, где вы со Стайсой нашли людей? — повторяю я
— Это всё та стелла, где мы впервые появились, — тараторит Богучаров, видимо, до него дошло, что лучше сотрудничать. — Рядом с ней появляются новые игроки каждый раз, как умирает кто-нибудь из нашей зоны, — отвечает он.
— Откуда они берутся?
— Я не знаю. Француз рассказывал, что они уже умерли в своей зоне. Поэтому попав сюда полагали, что Стайса действительно богиня. Иначе как бы они вернулись к жизни, а ни оказались в загробном мире?
Это интересно. Выходит, что число людей в каждой зоне фиксированно? А те, кто уже погиб, переместятся в другие локации?
Прямо как в какой-то игре, честное слово. Значит, и Задрот не умер окончательно и мы можем ещё встретиться? Точно так же, как «Зомби». А Француз отправился навстречу новым знакомствам. Теперь он будет знать, что не все те богини, что блестят.