— В каком это плане? — вскидывает брови Малой.
— Допустим, мы сейчас пройдёмся победным маршем до самого сердца Грибницы, — заявляю я. — Допустим, мы сможем одолеть эту мерзость, выйдя на границу с Антантой. Что последует за этим?
— Эм, победа? — хмурится Малой, недоумённо оглядываясь по сторонам. — Или нет?
В отличие от парня, молчание Майора, Третьего и Тита говорит само за себя.
— Такие уж нам северяне союзники? — озвучиваю я мысли всех присутствующих. — Будет ли сидеть Антанта тихо и мирно, когда угроза Грибницы сойдёт на нет?
Интересный, однако, выверт сознания.
Ещё совсем недавно мы только и думали о том, как бы пережить натиск Грибницы и её сил. Как бы не сгинуть от рук этого бедствия.
Но стоило только одержать всего одну-единственную победу, сломить хребет этому злу, как невольно начинаешь задаваться вопросами далёкого завтра.
Та же Антанта — действительно ли это наш союзник? Сейчас — да. Со стратегической точки зрения, нам нет смысла сейчас воевать.
Но что будет потом? Когда Грибница окажется побеждена общими усилиями?
Что случится в таком случае? Позволит ли Антанта и дальше существовать Спартанскому Королевству?
Почему вообще Антанта называет Грибницу Великим Злом? Всё просто — она угрожает всему нашему Серверу.
Но что случится… если следующей целью окажутся уже не разумные грибы, но Спарта? Станем ли мы тоже «Великим Врагом»?
Вся эта ситуация до боли напоминала мне историю Европы середины 20-го века. Кто в то время считался Великим Злом? Гитлеровская Германия.
Кто воевал против неё? Советский Союз и Союзники. И что же случилось, стоило двум армиям встретиться на Эльбе и тем самым окончательно раздавить хребет нацистов?
Практически сразу началась Холодная Война.
Вроде как бывшие союзники, а тут, хоп, и уже ты делишь плоды победы не с верным товарищем, соратником, а конкурентом, стратегическим противником.
Недоволен ли я чем-то? Вовсе нет. Это геополитика. В мире не может быть вечных союзов, только лишь обоюдная выгода.
И вот таким бесхитростным образом мы подходим к вопросу Антанты. Будет ли выгодно им всё ещё поддерживать нас после уничтожения Грибницы?
Ведь кто после неё станет наибольшей угрозой для верховенства нашего северного соседа? Правильно, Спарта.
Я никогда не забывал про главную цель Системы — абсолютное могущество. Уверен, что Ришелье также осознаёт, куда всё ведёт.
Нашим фракциям суждено столкнуться лбами, как только исчезнет фактор Грибницы.
С чего я это взял? А разве Ришелье не вёл себя, беря в расчёт подобный исход?
Да, Антанта — наш союзник. Но только лишь на словах! Они представили нам свои дары!
Помогли в войне с общим врагом! Но что это за дары? Лишь крохи с «взрослого» стола!
Как-никак пара-тройка чертежей видится мною больше как подачка, нежели как реальное желание помочь.
Отношение Антанты изначально покровительственно-пренебрежительное. Они не считают Спарту за равного. Что и продемонстрировал Ришелье, попробовав ненавязчиво перевести мою фракцию в подчинённого.
Сообществу северян не нужны товарищи. Им нужен живой щит, слуга. Тот, кто примет на себя основной удар Грибницы или перетянет на себя часть давления.
Мы — такой же инструмент в глазах дварфов, как те же големы.
Но инструмент может и пришибить своего хозяина, если им плохо орудовать. А я уже продемонстрировал, что склонять голову Спарта уж точно не намерена.
Как скоро в светлую голову Ришелье придёт мысль о том, что нужно избавиться от столь корявого «инструмента»? Как скоро он поставит на место разумных грибов нашу фракцию?
Дикари, угрожающие свободе союзных фракций! Монстры, пришедшие издалека! Чужаки, которые не в силах понять нас!
Сколько титулов на нас тут же навесят?
И что самое неприятное, Спартанское Королевство не в состоянии сейчас бороться с Антантой.
Это целых четыре фракции, объединённых под одной крышей! Я бы ещё понял, столкнись мы с той же Федерацией ещё до того, как к ней присоединились огрызки Гамбурга.
Но Антанта?
Всё-таки это слишком! Даже имея при себе три региона, включая то же Пятиморье — наши фракции находятся в разных весовых категориях. И преимущество сейчас не на стороне Спарты.
Но, может, я себя просто накручиваю?
Может, всё не так плохо, как кажется? И Ришелье на самом деле будет не против нашего соседства?
Ха, даже я сам не верю в это!
Но ладно. Представим, что я всё же перегибаю палку.
— Как план-минимум нам следует выйти на прежний рубеж, — произношу я собравшимся. — Закрепится вдоль канала. Обновим нашу оборону. И только после этого будем думать, как следует поступить.
— А как же Антанта? — вопрошает Малой. — Они же наши соратники? Разве мы не должны сообщить им о том, что на нас напала Грибница? Или о том, что мы сумели отбиться?
— Всё зависит от того, действительно ли северяне являются нашими товарищами, — выдаю я.
— И как мы это узнаем? Позвоним и спросим прямо у них? — хмурится Майор.
— Зачем же так грубо? — улыбаюсь я. — Мы устроим им проверку! И уже от их реакции будем отталкиваться.
А что? Звучит как план! По крайней мере, мы узнаем реальное отношение северян к нам. Не их притворные улыбки и подбадривания ради «общего дела».
— И как мы это провернем?
— Отправим им сообщение, — заявляю я. — А уж что в нём будет… оставьте это мне.
Глава 18
В Вавилоне мой дирижабль встречают с помпой и с фейерверками. До жителей Спартанского Королевства уже доходят вести с фронта, и потому они уже знают о значимой победе над Грибницей.
Жители города выходят на центральный проспект, толпятся, рукоплещут. Торговцы, подгоняемые азартом и не меньшей радостью, что их бизнесу сегодня не суждено схлопнуться, устраивают вал акций и скидок в честь победы.
Короче, Вавилон гуляет, и с моим появлением праздник окончательно приобретает массовый характер.
Ну а что я?
Я лишь машу ладонью и улыбаюсь людям, сидя в открытой самокатной повозке.
Не задерживаясь, наш экипаж проезжает через весь город и останавливается только у Вавилонской Башни. Город и жители ещё будут весь день гулять и кутить, ну а у меня ещё много дел на повестке. Потому и предаваться пьянству мне совершенно некогда.
Я не забываю о главной цели, почему я так внезапно прибыл в Вавилон.
На вершине Башни меня уже дожидаются связные, ответственные за общение с Антантой. Всё-таки что я, что Ришелье и другие лидеры Тетрархии — очень занятые люди. Поэтому и общение между фракциями в основном ведут назначенные дипломаты. Обмениваются главными новостями касательно Грибницы, проводят культурный обмен и не только.
В последнее время работа связных серьёзно усложнилась. Как же это произошло?
Причиной тому мой запрет на разглашение данных касательно нападения Грибницы. До недавнего времени я не желал информировать об этом событии.
Ведь, кто бы что ни говорил, но Антанта одновременно является нашим союзником и в то же время нет.
Полагаться на неё целиком и полностью нельзя. Просто… нельзя.
И сейчас я планирую посмотреть, верны ли мои опасения или же нет.
— Соединяйте, — киваю я связным. Немногословные игроки тут же принимаются за работу, начав щёлкать тумблерами и пробуждая огромную установку радио ото сна.
В наушниках раздаётся привычное шипение, которое, впрочем, быстро сходит на нет, стоит оператору настроить нужную частоту.
Мужчина кивает мне, давая понять, что всё готово. Я делаю короткий вздох-выдох и наклоняюсь к микрофону.
— Внимание, внимание, говорит Король Спарты Шурик. Как слышите?
Какое-то время по ту сторону ничего не происходит. Только всепоглощающая тишина.
Но вот что-то щелкает, и до меня доносятся шорохи и тихое мужское кряхтение.
— Говорит Антанта, слышу вас четко и ясно, Король Шурик!
— Атрей, ты?
— Я!
Хорошо. Это хорошо…
— Неужели случилось чего? — обеспокоенно спрашивает дварф. — Вам нет необходимости лично присутствовать на сеансе связи.
— Ситуация вынуждает меня действовать иначе, — отвечаю я. — У нас проблемы, Атрей.
— Какого рода? — моментально теряет всю веселость дварф.
— Грибница пришла по нашу душу, — сообщаю я. — Она атаковала наши земли по всей северной границе.
— Вы же не хотите сказать, что…
— Что за нас взялись всерьёз? Это я и хочу сказать, — подтверждаю я опасения собеседника.
— Вот чёрт! Король Шурик, момент! Я сообщу о случившемся руководству, и мы…
— Для этого я и устроил сеанс связи, — останавливаю я Атрея. Я не должен дать Антанте собраться с мыслями, не могу позволить им просчитать всё наперёд.
Не исключено, что они начнут задавать неудобные вопросы. Дай им время, и Ришелье сможет подвести всех других лидеров к единой позиции. А мне этого не надо.
Я хочу увидеть истинное лицо Тетрархии. Их реальное отношение.
Для чего действовать надо нагло, дерзко и как можно быстрее.
— Мы несем серьёзные потери, Атрей, — меж тем продолжаю я. — Спартанская армия пока организованно отступает на юг, но если так и продолжится, то мы можем потерять весь север. А вслед за тем и центральные земли, что равнозначно поражению всего Спартанского Королевства. Мне нужна встреча с Тетрархией. Как можно скорее. Не завтра или через неделю. Немедленно. В противном случае следующего сеанса связи может просто не случиться.
— Хорошо! Я всё устрою! — заявляет Атрей. — Держитесь там, Король Шурик!
— Напомню, что я могу лично прибыть на север, — как бы невзначай произношу я.
— Я вас услышал! Дайте мне два часа. Нет, час! И я всё организую! — восклицает дварф по ту сторону. — Ришелье будет рад вас встретить лично!
— Жду не дождусь, — моей ухмылки собеседник, естественно, не видит.
— Как всё прошло? — интересуется у меня оператор, когда я даю понять, чтобы устройство отрубили.
— Более-менее, — улыбаюсь я. — Держите ситуацию на пульсе. Должен поступить ответные звонок со стороны Антанты.