Эмма выпрямилась, описав Кортаной широкий полукруг над головой и отбив все мечи. Это напомнило ей скользящую по клавишам пианино руку, извлекающую ноту за нотой.
Но она еле увернулась. Последний меч, Делана, достал Эмму в плечо. Она услышала, как рвется доспех, почувствовала, как жжет кожу. Еще одна отметина в карту шрамов.
Она вихрем развернулась – и Этна была у нее за спиной. В руках у фэйри были два коротких меча, сиявших бронзой, и она сделала выпад сперва одним, а затем другим. Эмма едва успела отпрыгнуть. Если бы она была без доспеха, она была бы уже мертва – ей выпустили бы кишки на брусчатку. Она почувствовала, как разорвалась куртка, и даже сквозь холод битвы по ее позвоночнику прошел жаркий шип страха.
Это было не в человеческих силах. Никто не мог драться с шестью Всадниками. Безумно было даже пытаться – но она вспомнила ножки маленькой девочки в этих ее розовых кроссовках, и не пожалела. Даже когда обернулась и обнаружила, что трое из Всадников загораживают ей путь отступления к Институту.
Двери Института перестали содрогаться. Хорошо, – подумала Эмма. Остальные останутся внутри, в безопасности. Она поступила мудро.
– Твои друзья тебя бросили, – презрительно усмехнулся один из Всадников перед ней. Его бронзовые волосы были короткими и вьющимися, он был похож на греческоую статую обнаженного юноши. Он был прелестен. Эмма ненавидела его. – Сдавайся, и мы подарим тебе быструю смерть.
– Если бы я хотела быстрой смерти, я и сама могла бы себе ее подарить, – огрызнулась Эмма, выставив вперед, чтобы удерживать трех других фэйри на расстоянии.
Этна испепеляла ее взглядом. Остальные Всадники – она узнала Айрмида – перешептывались. Она расслышала обрывок фразы: «…в мече, я же тебе говорил».
– Но руны не могут нас ранить, – возразил Айрмид. – И клинки серафимов тоже.
Эмма бросилась на Этну. Фэйри развернулась, стремительно, словно хлыст, вскинув перед собой скрещенные клинки.
Эмма прыгнула. Этот прием она много раз отрабатывала с Джулианом в тренировочном классе – на планке, которую они каждый день чуть-чуть приподнимали. Клинки просвистели у нее под ногами, и мысленным взором она увидела Джулиана – с поднятыми, чтобы поймать ее, руками.
Джулиан. Она приземлилась за спиной у Этны, развернулась и вонзила меч фэйри ей в спину.
По крайней мере, попыталась. В последний момент Этна ушла из-под удара, и клинок пробил ее бронзовый доспех сбоку. Она вскрикнула и отшатнулась, и Эмма выдернула Кортану, забрызгав брусчатку кровью.
И снова занесла меч.
– Это Кортана, – выдохнула она. Ее грудь тяжело вздымалась. – Стали и закалки Жуайеза и Дюрендаля. Нет ничего, что она не могла бы разрубить.
– Клинок Велунда Кузнеца, – вскрикнул Всадник с бронзовыми кудрями, и, к изумлению Эммы, в его голосе звучал страх.
– Молчи, Карн! – огрызнулся другой. – Это всего лишь клинок. Убей ее.
Прекрасное лицо Карна исказилось. Он поднял свое оружие – тяжелый боевой топор – и двинулся на Эмму.
Парадные двери Института распахнулись, выпустив волну Сумеречных охотников.
Джулиан. Эмма заметила его первым – размытое пятно доспехов, меча и темных волос. Потом Марк, Кристина. Кьеран, Тай, Ливви. И Кит, который, должно быть, спустился прямо из лазарета, поскольку набросил доспехи прямо поверх пижамы. Ботинки он надеть не успел.
Они оттеснили Всадников со ступеней – Джулиан и Марк в первых рядах, мечи сверкали в их руках. Эмма увидела, что ни один из них не вооружился клинком серафимов – они взяли только оружие с обычными клинками, без рун, предназначенное для убийства обитателей Нижнего мира. Даже у Кьерана было такое – меч, навершие и рукоять которого сверкали золотом и серебром, а не сталью.
Увидев Кьерана, один из Всадников испустил рев ярости.
– Предатель! – прорычал он.
Кьеран отвесил неглубокий учтивый поклон.
– Эохайд, – произнес он вместо приветствия. – И Этарлам! – Он подмигнул Всаднику, который смотрел на него с кислым выражением лица. – Рад встрече.
Эохайд прыгнул на него. Кьеран стремительно пригнулся и взмахнул мечом с легкостью и мастерством, поразившими Эмму.
Звон скрестившихся клинков подал сигнал к началу гораздо более масштабного боя. Джулиан и Марк оттеснили Всадников со ступеней, воспользовавшись эффектом неожиданности. За ними последовали остальные, преследуя фэйри и пытаясь нанести им удар. Марк с мечом в руках устремился на Делана, близнецы преследовали Айрмида, а Кристина, вне себя от ярости, сцепилась с Этарламом.
Джулиан шел вперед сквозь хаос битвы, раздавая удары мечом направо и налево, прорубаясь к Эмме. Вдруг его глаза расширились. Сзади!
Эмма обернулась. Перед ней оказалась Этна, с лицом, превратившимся в маску ненависти. Ее клинки сомкнулись крест-накрест, как ножницы, но Эмма успела вскинуть Кортану. Мечи Этны обрушились на нее. И разлетелись на куски.
Фэйри ахнула от удивления. И отступила, пошатываясь, размахивая руками. Джулиан сменил курс и прыгнул за ней, но в ее руках уже обретало форму другое оружие – на сей раз с изогнутым клинком, как у персидского шамшира[62].
Меч Джулиана с размаху скрестился с мечом Этны. Эмма почувствовала, как их клинки схлестнулись. Ее пронзило, словно молнией. Всё вдруг стало происходить очень быстро: Джулиан изящно ушел из-под клинка, но тот все-таки задел верхнюю часть его предплечья. Эмма почувствовала боль своего парабатая, так же, как и удар, когда его меч лязгнул о клинок Этны. Она бросилась к ним, но перед ней вырос Эохайд, и перед ее лицом воздух вспарывало острие меча, превратившееся в серебряное пятно.
Меч отлетел в сторону. Эохайд взвыл гневно и зло, и обернулся, чтобы сделать яростный выпад в сторону того, кто напал на него со спины и чей клинок пронзил его плечо. По бронзовым доспехам Эохайда расползались пятна крови.
Это оказался Кьеран. Его черные и белые волосы слиплись на виске от крови. Одежда тоже была в крови, бедро распорото. Он смотрел на Эмму, тяжело дыша.
Эохайд прыгнул на него, и началась яростная схватка. Весь мир превратился в скрещивающиеся клинки: Эмма услышала скрик и увидела, как Кристина пробивается к Киту, которого Делан сшиб с ног. Всадники сгрудились у лестницы, чтобы отрезать путь к дверям Института. Джулиан сдерживал Этну. Близнецы бились спина к спине, вместе с Марком пытаясь подняться по ступеням.
Эмма, чувствуя, как заледенело ее сердце, начала пробиваться к Киту. Всадники были слишком жестоки, слишком сильны. И не знали усталости.
Делан навис над Китом, высоко занеся меч. Кит отползал, опираясь на локти. Перед Эммой сверкнул меч, она отбила его Кортаной и услышала, как кто-то выругался. Делан пристально вглядывался в Кита, словно в его лице была заключена тайна.
– Кто ты, мальчик? – спросил Всадник, не опуская клинка.
Кит утер кровь с лица. Рядом с ним, чуть дальше, чем он мог дотянуться, на земле валялся кинжал.
– Кристофер Эрондейл, – сказал он, надменно сверкнув глазами. Он был Сумеречным охотником, подумала Эмма. Он не станет молить о пощаде.
Делан фыркнул.
– Qui omnia nomini debes[63], – изрек он и начал опускать меч. И тут Эмма пригнулась и подкатилась под клинок, вскинув Кортану, и отрубила Делану руку.
Фэйри издал протяжный вой, полный ярости и боли. В воздухе, как туман, стояла кровяная взвесь. Кисть Делана со стуком упала на землю, все еще сжимая меч. Секунду спустя Кит был уже на ногах и подхватил с земли оружие. Эмма встала рядом с ним; вместе они принялись теснить Делана, который отступал, пятная брусчатку кровью.
Но Делан смеялся.
– Убейте меня, если думаете, что вы на это способны, – презрительно усмехнулся он. – Но посмотрите вокруг. Вы уже проиграли!
Кит не опускал меча, нацеленного точно в горло Делану.
– Ты посмотри, – спокойно сказал он. – А я добью.
Эмма обернулась. Айрмид прижал Тая и Ливви к стене. Этна приставила меч к горлу Джулиана. Этарлам поставил Кристину на колени. Марк смотрел на нее в ужасе, но не мог и пошевелиться – Эохайд приставил ему к спине меч и мог в любой момент перебить ему позвоночник.
Карн стоял на вершине лестницы с мечом наголо и на его жестоком и прекрасном лице расплывалась усмешка.
Эмма сглотнула. Кит выругался. Карн заговорил, сверкая зубами.
– Отдай нам Черную книгу, – сказал он, – и мы вас отпустим.
Кьеран застыл, переводя взгляд с Марка на Кристину.
– Не слушай! – вскрикнул он. – Всадники – это дикая магия, они способны лгать!
– Книги у нас нет, – твердо повторил Джулиан. – И никогда не было. Ничего не изменилось.
Он казался спокойным, но Эмма смотрела ему прямо в душу. Она слышала, как колотится его сердце. Он смотрел на нее, на Марка, на Тая и Ливви, и умирал от ужаса.
– Вы просите нас о том, чего мы сделать не можем, – сказал Джулиан. – Но, может быть, заключим сделку? Мы поклянемся, что принесем Книгу, когда найдем ее…
– Ваши клятвы ничего не значат, – оскалилась Этна. – Давайте убьем их и пошлем весточку Королеве!
Карн рассмеялся.
– Мудро говоришь, сестрица, – заметил он. – Клинки наизготовку…
Лихорадочно обдумывая ситуацию, Эмма стиснула Кортану. Всех не перебить, не предотвратить то, что они затеяли, но именем Ангела, кого-то она да заберет с собой…
Ворота во двор открылись настежь. Они и раньше были не заперты, но теперь распахнулись с такой силой, что тяжелые створки с грохотом ударились о каменные стены.
За воротами стоял туман – густой и совершенно неуместный в солнечный день. Кровавая пантомима во дворе остановилась, и, когда туман рассеялся, во двор шагнула женщина.
Она была худощавой, среднего роста, темно-каштановые волосы ниспадали до талии. На ней была изодранная ночная рубашка поверх слишком широкой и длинной юбки, и пара низко обрезанных ботинок. Обнаженная кожа рук и плеч выдавала в ней Сумеречного охотника – со шрамами Сумеречного охотника. Правую руку украшала руна