«Магнус», — подумала Эмма, — «О Магнус, надеюсь, с тобой все в порядке. Я хочу, чтобы ты был с нами».
— Меч определит пригодность Аннабель к даче показаний, — произнесла Джиа твердым голосом, который разносился по всей комнате. — Это Закон. Отступите и дайте Мечу Смерти действовать.
Толпа замолчала. Орудия Смерти были самой высокой силой, которую знали Сумеречные Охотники, кроме самого Ангела. Даже Зара закрыла рот.
— Не торопитесь, — сказал Роберт Аннабель. Сострадание в его лице удивило Эмму. Она вспомнила, как он вложил клинок в руку Джулиана, а Джулиану было всего двенадцать. Долгое время она злилась на Роберта, хотя Джулиан, похоже, не обижался.
Аннабель тяжело дышала, как испуганный кролик. Она посмотрела на Джулиана, который ободряюще кивнул ей, и медленно подняла руки.
Когда она взяла Меч, дрожь прошла по ее телу, как будто она коснулась электрического забора. Ее лицо напряглось, но она держала Меч и была невредима. Джиа выдохнула с видимым облегчением. Меч доказал это — Аннабель была Сумеречным Охотником. Зал молчал, пока все смотрели.
И Консул, и Инквизитор отступили, предоставив Аннабель пространство. Она стояла в центре помоста, одинокая фигура в плохо подходящем платье.
— Как тебя зовут? — спросил Роберт обманчиво мягким тоном.
— Аннабель Каллисто Блэкторн. — Она говорила между быстрыми выдохами.
— И с кем ты стоишь на этом помосте?
Ее сине-зеленые глаза отчаянно заметались между ними.
— Я вас не знаю, — выдохнула она. — Вы Консул и Инквизитор, но не те, кого я знала. Вы, очевидно, Лайтвуд, но… — Она покачала головой, прежде чем ее лицо просветлело. — Роберт, — произнесла она. — Джулиан назвал вас Робертом.
Саманта Ларкспир издевательски рассмеялась, и к ней присоединились несколько других владельцев плакатов.
— Недостаточно левой части ее мозга, чтобы дать достойные доказательства!
— Молчите! — прогремела Джиа. — Мисс Блэкторн, вы знаете… вы были возлюбленной Малкольма Фейда, Верховного Мага Лос-Анджелеса?
— Он был просто магом, когда я знала его, без званий. — Голос Аннабель дрогнул. — Пожалуйста. Спросите меня, убила ли я его. Я не могу больше этого вынести.
— То, что мы обсуждаем здесь — это не ваш выбор. — Джиа не выглядела сердитой, но Аннабель заметно вздрогнула.
— Это ошибка, — прошептала Ливви Эмме. — Им нужно просто спросить ее о Малкольме и закончить все. Они не могут сделать это допросом.
— Все будет хорошо, — сказала Эмма. — Все будет хорошо.
Но ее сердце билось учащенно. Остальные Блэкторны наблюдали с видимым напряжением. С другой стороны, Эмма увидела Хелен, вцепившуюся в ручки ее сиденья. Алина потирала свое плечо.
— Спросите ее, — произнес Джулиан. — Просто спросите ее, Джиа.
— Джулиан. Хватит, — ответила Джиа, но она повернулась к Аннабель, ее темные глаза ожили. — Аннабель Каллисто Блэкторн. Ты убила Малкольма Фейда?
— Да. — Ненависть выкристаллизовала голос Аннабель и укрепила его. — Я рассекла его. Я смотрела, как он истекает кровью. Зара Дирборн ничего не сделала. Она лжет всем вам.
По комнате раздался тяжелый выдох. На мгновение Джулиан расслабился, и охранники, которые его держали, отпустили руки. Зара с красным лицом смотрела на толпу.
«Спасибо Ангелу», — подумала Эмма. Сейчас они должны послушать.
Аннабель повернулась лицом к комнате, с Мечом в руке, и в этот момент Эмма могла видеть, в кого Малкольм, должно быть, влюбился. Она выглядела гордой, восхитительной, прекрасной.
Что-то пролетело мимо ее головы и врезалось в кафедру. Бутылка, подумала Эмма — стекло разбилось. Послышался вздох, потом хихиканье, а затем и другие предметы полетели по воздуху — толпа, казалось, бросала все, до чего могла дотянуться.
Не вся толпа, поняла Эмма. Это была Когорта и их сторонники. Их было не так много, но достаточно. И их ненависть была больше всей комнаты.
Эмма встретила взгляд Джулиана, она увидела в нем отчаяние. Они ожидали большего. Даже после всего, через что они прошли, они ожидали большего.
Это правда, что многие Сумеречные Охотники поднялись на ноги, требуя от Когорты остановиться. Но Аннабель рухнула на колени, опустив голову, а руки все еще сжимали Меч. Она не подняла рук, чтобы укрыться от предметов, летящих в нее, — они врезались в пол, в кафедру и окно: бутылки и сумки, монеты и камни, даже часы и браслеты.
— Остановитесь! — закричал Джулиан, и холодная ярость в его голосе была достаточной, чтобы заставить замолчать хотя бы часть из них. — Клянусь Ангелом, это правда. Она говорит вам правду! О Малкольме, о Неблагом Короле…
— Как мы должны это узнать? — прошипел Дирборн. — Кто сказал, что Меч Смерти может работать с этой… этим существом? Она испорчена…
— Она — чудовище, — закричала Зара. — Это заговор, чтобы попытаться втянуть нас в войну с Неблагим Двором! Блэкторны не заботятся ни о чем, кроме своей лжи и о своих грязных братьях и сестрах-фейри!
— Джулиан, — выдохнула Аннабель, и Меч Смерти так крепко был сжат в ее руках, что на ее коже начала расцветать кровь. — Джулиан, помоги мне… Магнус, где Магнус…
Джулиан изо всех сил пытался вырваться из захвата стражи. Роберт поспешил вперед, вытянув большие руки.
— Достаточно, — сказал он. — Пойдем со мной, Аннабель…
— Оставьте меня в покое! — С хриплым криком Аннабель отшатнулась от него, подняв клинок в руке. Эмма внезапно и холодно вспомнила о двух вещах:
Меч Смерти был не просто инструментом справедливости. Это оружие.
А Аннабель была Сумеречным Охотником с оружием в руке.
Как будто он не мог поверить в то, что происходит, Роберт сделал еще один шаг к Аннабель, протягивая ей руку, как будто он мог ее успокоить, убедить ее. Он открыл рот, чтобы заговорить, и она вытянула клинок между ними.
Он пронзил мантию Роберта Лайтвуда и вошел в его грудь.
* * *
Кит чувствовал себя как человек, который по ошибке забрел в больничную палату другой семьи и не мог уйти. Алек сидел рядом с Магнусом, иногда касаясь его плеча или что-то тихо говоря. Киран уставился в окно, словно мог переместиться через стекло.
— Ты хочешь… Должен кто-то рассказать детям? Максу и Рафу? — наконец спросил Кит.
Алек встал и пересек комнату к столу с графином воды. Он налил себе стакан.
— Не сейчас, — сказал он. — Они в безопасности в городе с моей матерью. Им не нужно… Магнусу не нужно… — Он выпил воды. — Я надеялся, что он поправится, и нам не нужно будет ничего им рассказывать.
— Ты сказали, что знаешь, что с ним не так, — продолжил Кит. — Это опасно?
— Я не знаю, — кивнул Алек. — Но я знаю одно. Это не только с ним. С другими магами тоже. Тесса и Джем искали причину или лекарство, но она тоже больна…
Он замолчал. Был слышен монотонный рев; звук, похожий на поднимающиеся волны перед их крушением. Алек побледнел.
— Я слышал это раньше, — сказал он. — Что-то происходит. В Зале.
Киран оказался на подоконнике одним ускользающим движением.
— Это смерть.
— Этого не может быть, — произнес Кит, напрягая уши.
— Я чувствую запах крови, — сказал Киран. — И слышу крики. — Он взобрался на подоконник и дернул одну из занавесок. Он схватил карниз, который был резко заостренный, и прыгнул на пол, размахивая им как копьем. Его серебристо-черные глаза блестели. — Когда они придут, они не найдут меня безоружным.
— Вы должны остаться здесь. Вы оба. Я узнаю, что происходит, — велел Алек. — Мой отец…
Дверь распахнулась. Киран швырнул свой карниз. Диего, только что появившийся в дверном проеме, нырнул, когда он пролетел и врезался в стену, где он застрял.
— ¿Que chingados?[36] — ошеломленно воскликнул Диего. — Какого черта?
— Он думает, что ты здесь, чтобы убить нас, — ответил Кит. — Это не так?
Диего закатил глаза.
— Все пошло плохо в Зале, — сказал он.
— Кто-то пострадал? — спросил Алек.
Диего замешкался.
— Твой отец… — начал он.
Алек поставил свой стакан и прошел через комнату к Магнусу. Он наклонился и поцеловал его в лоб и щеку. Магнус не двигался, только спал спокойно, его кошачьи глаза были закрыты.
Кит завидовал ему.
— Оставайтесь здесь, — сказал Алек Киту и Кирану. Затем он повернулся и вышел из комнаты.
Диего мрачно посмотрел на него. Кит почувствовал себя немного по себе. У него было ощущение, что все, что случилось с отцом Алека, не было незначительным.
Киран выдернул свой карниз из стены и указал им на Диего.
— Ты передал свое сообщение, — произнесл он. — Теперь иди. Я защищу мальчика и мага.
Диего покачал головой:
— Я здесь, чтобы забрать тебя, — он указал на Кирана, — и доставить в Некроситет.
— Я не пойду с тобой, — ответил Киран. — Ты безнравственный. Ты навлек бесчестье на леди Кристину.
— Ты не представляешь, что произошло между мной и Кристиной, — сказал Диего ледяным голосом. Кит заметил, что Идеальный Диего выглядел немного менее идеально. Тени под глазами были глубокими и фиолетовыми, а коричневая кожа была желтоватой. Истощение и напряжение четко прорисовывались в его прекрасных чертах.
— Скажи, что вам надо от фейри, — попросил Киран. — У нас нет большего презрения, чем к тем, кто предает сердце, отданное под их защиту.
— Это Кристина, — начал Диего, — попросила меня прийти сюда и отвезти тебя в Некроситет. Если ты откажетесь, ты обесчестишь ее желание.
Киран нахмурился.
— Ты лжешь.
— Нет, — сказал Диего. — Она боялась за твою безопасность. Оскорбленную Когорту лихорадит, Зал разбегается. Ты будешь в безопасности, если пойдешь со мной, но я ничего не могу пообещать.
— Как я могу быть в безопасности в Некроситете, с Зарой Дирборн и ее друзьями?
— Ее там не будет, — ответил Диего. — Она с Самантой и Мануэлем планирует остаться здесь, в Идрисе, в сердце власти. Сила — это все, что они когда-либо хотели. Некроситет — место для мирных исследований. — Он протянул руку. — Пойдем со мной. Ради Кристины.