— Думаю, ты убедила ее, что ты за них не переживаешь, — ответит Кит. — Но сама она переживать не перестала. Скорее всего она воспользуется всей своей властью, чтобы найти их.
— Как видишь, у нас здесь не так уж и много власти, — сказала Ливви. — Особенно, что касается Института.
— Мне не с чем сравнить, но я верю тебе.
— Ты мне так и не ответил, — Ливви заправила прядку волос за ухо. — Мы из тех, кого можно обмануть или нет?
— Нет, — ответил Кит. — Но не потому, что вы Сумеречные Охотники. А потому, что вы больше заботитесь друг о друге, чем о самих себе. Поэтому вас сложно заставить повести себя эгоистично.
Она шагнула в сторону и потянулась к маленькому красному цветку, растущему на серебряно-зеленой живой изгороди. Когда она вновь повернулась к Киту, ее волосы, поддуваемые ветром, ореолом обрамляли ее лицо, а ее глаза были неестественно яркими. На секунду он подумал, что сейчас она либо заплачет, либо накричит на него.
— Поцелуй меня, — сказала она.
Кит не знал, к чему приведет этот разговор, но уж точно не к этому. Он чуть было не закашлялся.
— Что?
— Что слышал, — она медленно и осторожно подошла в нему. Он снова старался не смотреть на ее ноги. — Я попросила тебя поцеловать меня.
— Зачем?
Ее губы тронула улыбка. Позади нее все еще балансировал на скале и смотрел на море Тай.
— Ты никогда не целовался прежде?
— Да. Но я не понимаю, как это относится к твоей просьбе поцеловать тебя прямо здесь и прямо сейчас.
— А ты уверен, что ты Эрондейл? Уверена, Эрондейл бы воспользовался такой возможностью, — она сложила руки на груди. — Или есть какая-то причина, по которой ты не хочешь меня целовать?
— Например, у тебя есть ужасающий старший брат, — ответил Кит.
— Нет у меня никакого ужасающего старшего брата.
— Ты права, — сказал Кит. — У тебя их два.
— Ладно, — опустив руки, сказала Ливви и отвернулась от него. — Ладно, раз ты не хочешь…
Кит схватил ее за плечо. Сквозь тонкую ткань футболки он почувствовал тепло ее кожи.
— На самом деле я хочу.
И это было правдой, к его собственному удивлению. Его прежний мир ускользал от него. Он чувствовал, словно падал в темноту неизвестности, шагая за край нежелательных решений. И вот появляется красивая девушка, предлагающая ему точку опоры, чтобы забыть, чтобы ухватиться и удержаться от падения, пусть и всего на мгновение.
Он увидел, как забилась жилка на ее шее, когда она повернула голову, ее волосы коснулись его руки.
— Хорошо, — сказала она.
— Но скажи мне одну вещь. Почему я? Почему ты хочешь поцеловать меня?
— Я еще ни с кем не целовалась, — тихо сказала она. — Никогда в жизни. Почти и не встречала никого подходящего. Есть лишь мы против всего мира. Я не возражаю, я сделаю все, что угодно ради семьи, но мне кажется, что я упускаю все возможности, которые у меня должны быть. Ты мой сверстник, ты Сумеречный Охотник, и ты не действуешь мне на нервы. Выбор у меня не так уж и велик.
— Ты могла бы поцеловать Центуриона, — предложил Кит.
Услышав это, она повернулась к нему всем телом, его рука все еще была не ее плече. На ее лице читалось возмущение.
— Ладно, признаю, это уже слишком, — добавил он. Желание поцеловать ее стало непреодолимым, так что он решил больше не сопротивляться. Он приобнял ее одной рукой за плечи и притянул к себе. Ее глаза широко распахнулись, она чуть наклонила голову назад, ее губы поравнялись с его губами и нежно соприкоснулись.
Поцелуй был мягким, сладким и теплым. Она сначала нерешительно, а потом с большей уверенностью положила руки ему на плечи. Она крепко за него ухватилась, прижимая его к себе. Он закрыл глаза и больше не видел синего блеска океана в дали. Он забыл про землю под его ногами, про мир вокруг него, забыл про все, кроме успокаивающего чувства того, что его кто-то обнимает. Кто-то, кому не все равно.
— Ливви. Тай! Кит!
Это была Диана. Кит вышел из оцепенения и отпустил Ливви. Она отстранилась от него с удивлением на лице, касаясь одной рукой своих губ.
— Все вы! — позвала Диана. — Возвращайтесь обратно, сейчас же! Мне нужна ваша помощь!
— Ну как тебе? — спросил Кит. — Сойдет для первого поцелуя?
— Неплохо, — Ливви опустила руку. — А ты вложил в это свою душу. Я такого не ожидала.
— Эрондейлы не относятся к поцелуям пренебрежительно, — сказал Кит. Краем глаза он заметил движение, и вот Тай уже спустился со скалы, на которую залез и пробирался к ним сквозь заросли пустынного кустарника.
Ливви коротко и тихо усмехнулась.
— Думаю, это первый раз, когда ты назвал себя Эрондейлом.
Тай присоединился к ним, выражение его бледного овального лица было непроницаемым. Кит не мог по выражению его лица сказать, видел ли он их поцелуй или нет. Пусть даже и видел, то какое ему до этого дело?
— Похоже ночь сегодня будет ясной, — сказал он. — На горизонте нет облаков.
Ливви сказала что-то о том, что хорошая погода нужна, чтобы проследить за подозрительными Центурионами, и она уже пошла вперед, чтобы поравняться с Таем. Кит, запихнув руки в карманы джинс, пошел за ними. Он чувствовал кольцо Эрондейлов, его тяжесть на пальце, словно только что вспомнил, что оно было там.
* * *
Страна под Холмом. Сладостная Равнина. Место Под Волнами. Страна Вечно Юных.
Прошли часы, и Эмма вспомнила все знакомые ей имена, которыми называли Страну Фейри. Разговор между ними четырьмя становился все тише, а потом и вовсе затих, и наступила тишина. Кристина молча шла рядом с Эммой, ее медальон блестел в лунном свете. Марк шел впереди всех, иногда проверяя их маршрут по звездам. Далекие Терновые Горы становились все ближе и отчетливее видны, сурово возвышаясь на фоне черно-сапфирового неба.
Впрочем, горы они видели не часто. В основном они шли по тропинкам среди высоких близко растущих друг другу деревьев, ветки которых переплетались то тут, то там. Несколько раз Эмма мельком видела пару сияющих глаз, смотрящих на них из тени. Когда шелестели ветки деревьев, она смотрела вверх и видела темные силуэты, быстро проскальзывающие над ними, оставляя после себя смех, словно шлейф от духов.
— Это территория диких фей, — сказал Марк, когда тропинка повела их вокруг холма. — Титулованные феи живут при Дворе и иногда в городах. Они любят земные блага.
Тут и там были следы поселений: развалины каменных стен, покрытые мхом, деревянные заборы, сделанные без гвоздей. За час до рассвета они прошли мимо нескольких деревень. Каждая была заброшена и погружена в темноту, окна разбиты, а за ними пустота. Чем дальше они шли, тем больше видели. Когда Эмма в первый раз это увидела, она резко остановилась и вскрикнула — трава, по которой они шли, вдруг превратилась под ее ногами в бело-серый порошок, похожий на пепел, и взлетела в воздух вокруг ее лодыжек.
Она в удивлении огляделась по сторонам и обнаружила, что остальные тоже смотрели на траву. Они забрели за рваную границу, отделяющую больные земли. Это напомнило Эмме о фотографиях кругов на полях. Все внутри круга было бледным, болезненно бело-серым: трава, деревья, листья и растения. Кости мелких животных разбросаны среди серой растительности.
— Что это такое? — спросила Эмма. — Какая-то темная магия фейри?
Марк помотал головой.
— Я никогда еще не видел такой гнили. Мне это не нравится. Давайте-ка уносить отсюда ноги.
Никто не спорил, но когда они поспешили пройти заброшенные города и холмы, они еще несколько раз видели пятна отвратительной гнили. По крайней мере, начало светать. Все они чуть ли не валились с ног от усталости, когда они сошли с дороги и очутились среди деревьев на холмистой местности.
— Здесь мы сможем передохнуть, — сказал Марк. Он указал на небольшое возвышение на земле, верхушку которого скрывала пирамида из камней. — А за камнями можно будет укрыться или спрятаться.
Эмма нахмурилась.
— Я слышу журчание воды, — сказала она. — Где-то здесь есть ручей?
— Ты же знаешь, мы не можем пить здешнюю воду, — произнес Джулиан, когда она направилась вниз по склону, следуя за звуком текущей по камням и между корнями жидкости.
— Я знаю, но мы могли хотя бы умыться… — она замолчала. Между двумя низкими холмами протекал своего рода ручей, но вода не была водой. Она была алой и густой. Она лениво и медленно текла между черными стволами деревьев.
— Вся кровь, пролитая на земле, течет в ручьях этой страны, — сказал Марк, подойдя к ней. — Ты сама мне об этом рассказывала.
Джулиан подошел к краю кровавого потока и присел на колени. Он быстро окунул пальцы в поток. Его пальцы окрасились к алый.
— Сгустки крови, — проговорил он, нахмурившись. На его лице отражалась смесь отвращения и восхищения. Он вытер пальцы о траву. — Это что, правда человеческая кровь?
— Так они говорят, — ответил Марк. — Не все реки фейри такие, но они утверждают, что кровь убитых людей льется по ручьям, родникам и источникам этих лесов.
— Кто они? — спросил Джулиан, поднимаясь на ноги. — Кто тебе это говорил?
— Киран, — просто ответил Марк.
— Я тоже знаю эту историю, — сказала Кристина. — Есть разные версии легенды, но я слышала много, и почти во всех говорится, что кровь человеческая, кровь примитивных, — она сделала пару шагов назад и перепрыгнула через кровавый поток, приземлившись в нескольких метрах дальше берега.
Остальные последовали ее примеру, а потом пошли вверх по холму к плоской покрытой травой верхушке, откуда открывался вид на близлежащие деревни. Эмма предположила, что когда-то каменная пирамида была своего рода сторожевой башней.
Они развернули одеяла, которые взяли с собой, и укрылись своими куртками, чтобы согреться. Марк свернулся клубочком и моментально уснул. Кристина легла более осторожно, укутавшись в свою темно-синюю куртку, ее длинные волосы лежали поверх руки, на которой покоилась ее голова.
Эмма нашла себе местечко на траве, сложила свою курту и положила под голову. Ей не во что было укутаться, поэтому она начала дрожать, как только коснулась земли, чтобы аккуратно положить Кортану на ближайший камень.