— Я понял, что это шутка, — произнес Тай и взял со стола распечатку одного из рисунков. — Ливви сказала мне, что если человек рассказывает не смешные шутки, то лучше их просто проигнорировать. Разве это не так?
В его глаза читалась тревога, и Кит захотел обнять его, так же как прошлой ночью на крыше.
— Да, все верно, — ответил он, не отставая от Тая, когда они вышли из библиотеки. — Просто юмор это субъективная вещь. Не все сходятся во мнении насчет того, что смешно, а что нет.
Тай посмотрел на него с искренним дружелюбием.
— Я уверен, что многие люди считают тебя очень смешным.
— Так и есть. — Сейчас они шли вниз по лестнице, погружаясь в темноту. Кит не знал, куда они направлялись, но ему это было почти неважно — он чувствовал, как волнение и предстоящее приключение щекочут кончики его пальцев. — Но Корнвелл, ты серьезно? Как? И как же Ливви?
— Сегодня я не хочу брать ее с собой, — ответил Тай, не оборачиваясь.
Они достигли нижней ступени лестницы. Там находилась дверь, ведущая в огромную отделанную камнем комнату. Склеп. Пол и стены были сделаны из больших отполированных пластов камня, а к каменным колоннам были прикреплены латунные светильники, в которых раньше, должно быть были лампочки. Сейчас же, пробиваясь сквозь пальцы Тая, комнату озарял лишь свет ведьминого огня.
— Что именно мы собираемся сделать? — спросил Кит.
— Помнишь, я остался в магазине, чтобы поговорить с Гепатией Векс? — спросил Тай. — Она сказала мне, что здесь есть действующий портал. Старый, может быть, даже самый первый портал, созданный примерно в 1903 году. Он ведет только к Корнвелльский Институт. Конклав об этом портале не знает и не контролирует его.
— Неконтролируемый Портал? — спросил Кит. Тай ходил по комнате, направляя свет ведьминого огня на стены, во все углы и трещины. — Разве это не опасно?
Тай ничего не ответил. На стенах на равном расстоянии друг от друга висели гобелены. Он заглядывал за каждый из них, освещая стену сверху до низу. Свет отражался от стен и создавал сияние, похоже на сияние светлячков.
— Вот почему ты не хочешь, чтобы Ливви пошла, — сказала Кит. — Это опасно.
Тай выпрямился. Его волосы были взъерошены.
— Она и так уже пострадала, — сказал он. — Из-за меня.
— Тай…
— Мне нужно найти портал. — Тай прислонился к стене, его пальцы отбивали ритм по поверхности камня. — Я посмотрел за всеми гобеленами.
— Может нужно посмотреть на них? — предложил Кит.
Тай смерил его долгим, оценивающим взглядом с примесью удивления. Кит лишь мельком увидел его серые глаза, когда Тай снова повернулся к гобеленам, чтобы изучить их. На каждом был изображен пейзаж, похожий на средневековый: замки, высокие каменные стены, башни и дороги, лошади и сражения. Тай остановился перед гобеленом, на котором была изображена высокая изгородь, в середине которой зиял арочный проход. Сквозь него было видно море.
Он нерешительно прикоснулся к ткани. Гобелен под его прикосновением блеснул. Кит метнулся вперед, когда гобелен замерцал, переливаясь всеми цветами радуги, словно нефтяная лужа.
Тай снова взглянул на рисунок гобелена, развернулся и протянул Киту руку.
— Поторопись.
Кит взял его за руку. Он обхватили теплые и нежные пальцы Тая. Тай сделал шаг вперед, в Портал, цвета и образы расступились перед ним — половины его тела уже было невидно — он сильнее сжал руку Кита и потянул его за собой.
Кит крепко держался за Тая. Но где-то в бешеном вихре Портала, его руку вырвало из ладони Тая. Им овладел беспричинный страх, и он что-то прокричал — он точно не знал что — а потом вихрь Портала закрутил его и вышвырнул сквозь темный проход на сырую траву и свежий холодный воздух.
— Да? — Тай стоял рядом с ним, держа в руке ведьмин огонь. Небо позади него было темным и сверкало миллионом звезд.
Кит, поморщившись, встал на ноги. Он уже начинал привыкать к путешествиям через Портал, но ему это все равно не нравилось.
— Что случилось? — Тай не смотрел Киту в глаза, а осматривал его, ища травмы. — Ты позвал меня по имени.
— Правда? — Кит посмотрел по сторонам. С трех сторон простирались зеленые луга, а с четвертой стояла величественная серая церковь. — Думаю, я испугался, что ты потерялся в Портале.
— Такое происходило всего несколько раз. По статистике вероятность этого очень мала. — Тай поднял свой ведьмин огонь повыше. — Это Корнвеллский Институт.
Вдалеке Кит увидел отражения лунного света на черное воде. Море. Над ними возвышалась церковь из серого камня, стекла в окнах были разбиты, а входной двери просто не было. Шпиль церкви, освещенный сзади луной, пронзал клубящиеся облака.
Кит присвистнул.
— Как давно он заброшен?
— Всего несколько лет. Сумеречных Охотников недостаточно много, чтобы заселить каждый Институт. Особенно после Темной Войны. — Тай переводил взгляд с рисунка в его руке на пейзаж вокруг. Кит заметил следы заросшего сада: сквозь мертвые кусты роз проросли сорняки, газон давно пора бы подстричь, а статуи, расставленные по всему саду, словно жертвы Медузы Горгоны, покрылись мхом. Лошадь, вставшая на дыбы рядом с мальчиком, держащим на руке птицу. Каменная женщина, держащая в руке изящный зонтик. Крошечные каменные кролики выглядывали из-за травы.
— Мы пойдем внутрь? — с сомнением спросил Кит. Темные окна не внушали доверия. — Разве не лучше придти сюда днем?
— Нет, внутрь мы не пойдем. — Тай показал ему рисунок, который принес с собой. В свете ведьминого огня, Кит увидел, что это был чернильный зарисовок Института и сада, сделанный в дневное время. Это место не сильно изменилось за прошедшие двести лет. Те же самые кусты роз, те же статуи. Рисунок скорее всего был сделан зимой, потому что ветки деревьев были голыми. — То, что нам нужно находиться снаружи.
— А что нам нужно? — спросил Кит. — Просвети меня. Объясни, как это связано с моим бесполезным замечанием про то, что вороны не надежны?
— Ты был прав, вороны не надежны. Но Малкольм не сказал, что это был живой ворон, или что птица была настоящей. Мы это сами додумали.
— Нет, но… — Кит замолчал. Он собирался сказать, что это бессмысленно передавать записки с помощью мертвого ворона, но что-то в выражении лица Тая заставило его замолчать.
— Для них было бы разумно оставлять записки в потайном месте, — сказал Тай. — Куда бы у обоих был доступ. — Он подошел к статуе мальчика с птицей на руке.
Кита осенило. Он не так уж и много знал о птицах, но эта была высечена из черного блестящего камня. И была очень похожа на изображения ворона, которые он видел.
Тай провел пальцами по каменной птице. Послышались щелчки и скрип шестеренок. Кит поспешил к Таю и увидел, как он, поддев край камня, открыл маленький ящичек, скрытый в спине птицы.
— Там что-нибудь есть?
Тай помотал головой.
— Пусто. — Он запустил руку в карман и достал оттуда сложенный кусочек бумаги. Тай положил его внутрь и обратно закрыл крышку.
Кит замер.
— Ты оставил послание.
Тай кивнул. Он сложил рисунок и засунул его в карман. Его руки свободно болтались по бокам. В одной руке он по-прежнему держал ведьмин огонь. Он слабо горел, света луны было достаточно.
— Для Аннабель? — спросил Кит.
Тай замялся.
— Никому не говори, — наконец ответил он. — Это была просто догадка.
— Это очень умная догадка, — сказал Кит. — Очень умная… не думаю, что кто-нибудь другой догадался бы, что ворон — это статуя. Не думаю, что кто-нибудь другой вообще на это способен.
— Но все это могло быть зря, — сказал Тай. — Если бы я оказался неправ. И тогда я бы не хотел, чтобы кто-то об этом знал. — Он, как иногда это случалось, начал что-то бормотать себе под нос.
— Но я же знаю.
Тай перестал бормотать.
— Я не против, — сказал он, — если ты будешь знать.
Кит хотел спросить его, почему, очень сильно хотел спросить, но Тай выглядел так, словно и сам не знал ответа на этот вопрос. И он все еще что-то бормотал — все тот же тихий поток слов, что-то среднее между шепотом и песней.
— Что ты говоришь? — наконец спросил Кит, не зная, правильно ли спрашивать о таком, но не в силах перебороть свое любопытство.
Тай сквозь ресницы взглянул на луну. Они были темными и густыми, почти как у ребенка. Они добавляли его лицу невинности, из-за чего он выглядел младше — странный эффект, особенно учитывая его почти пугающе острый ум.
— Просто слова, которые мне нравятся, — произнес он. — Я произношу их, и в моем разуме становится… тише. Я тебе мешаю?
— Нет! — быстро ответил Кит. — Мне просто интересно узнать, какие слова тебе нравятся.
Тай прикусил губу. На секунду Кит подумал, что он ничего не ответит.
— Дело не в значении, а в звуке, — сказал Тай. — Стекло, близнец, яблоко, шепот, звезды, кристалл, тень, ритм, — он отвел взгляд в сторону. Дрожащая фигура в не по размеру большой толстовке, его черные волосы поглощали лунный свет, не отражая его.
— Мне тоже нравится «шепот», — ответил Кит. Он сделал шаг ближе к Таю и ласково прикоснулся к его плечу. — Облако, секрет, шоссе, ураган, зеркало, замок, шипы.
— Черные шипы. Блэкторны, — сказал, ослепительно улыбнувшись Тай, и в то мгновение Кит понял, что все те мысли о побеге, которые не отпускали его последние несколько дней — все это ложь. И может быть именно на эту ложь отреагировала Ливви, когда вчера огрызнулась на него у магазина — на ту маленькую частичку в глубине его сердца, которая говорила ему, что он все еще может уйти.
Но сейчас он понял, что сможет переубедить ее. Он не покинет Сумеречных Охотников. Он никуда не уйдет. Потому что теперь его дом там, где Блэкторны.
Глава 22Самый порочный
Когда на следующее утро Эмма проснулась, она обнаружила, что уже для нее было не так волнительно находиться рядом со спящим Джулианом. Прогресс. Наверное потому, что всю ночь ей снились кошмары, в которых она снова видела своего отца. Он снял маску, и оказалось, что под ней скрывался Себастьян Моргенштерн.