— Алис-тер! — кашлянуло чудище. На когтях его сведенных почти в «чашечку» лапищ висела проткнутая насквозь, страдающая, и определенно испуганная Элиза Мур.
— Зачем? — спросил я, указывая острием меча на заложницу, — Ты же знаешь, что это меня не остановит.
— Поболтать! — оскалился монстр, неведомо каким образом умудряющийся говорить с такой вытянутой пастью и кинжалами крупных загнутых зубов, — Ты бы и так не отказался, братец, я знаю, но изгнал бы из меня демона! А Каен Ствар не хочет пробовать на вкус твою… как ты ее там называешь? Тишину? Она его сильно нервирует.
— Долго болтать не будем, Оливер, — покачал головой я, демонстрируя брату прикуренную сигарету, — Пока курю. Нет, я бы с удовольствием с тобой и неделю подряд разговаривал, но сам понимаешь…
— Ну, это решай сам…, - рыкнул одержимый, скаля клыки, — Если думаешь, что тебе простят гибель аж четырех из рода Мур, то ты до сих пор наивный ребенок, Алистер!
— Даме больно, — указал я пальцами с зажатым в них тлеющим куревом на Элизу, — Будь добр, поспеши. Кстати, ты видел, что происходило между мной и мистером Муром?
Играть непринужденность, стоя в пяти метрах от здоровенного двуногого крокодила было далеко не легким занятием. К тому же, брат был прав — я уже прикончил троих Муров, включая племянников расчленённого Эдвина, когда-то похитивших Рейко. Элизе присоединяться к ним будет вредно, бедняжка и так вовсю старается сосредоточиться, чтобы поддерживать себя в живом состоянии, когти наносят телу огромный ущерб. Но из-за них не только я не могу ударить Тишиной, да и сама Элиза не может вскипятить одержимому кровь. Патовая ситуация.
— Видел! — ответил мне брат, — Впечатляюще! Я тобой даже горжусь! Хочу знать, братец — как умер Кристофер?
Тянет время?
«Алистер, я слежу за окружающим пространством. Если хоть что-то появится, то…»
«Понял тебя. Благодарен. А где Момо?»
«Твоя кошка за спиной у этого лоботряса. Не уверена, когда ей надо атаковать, но полна решимости. Налей ей потом блюдечко молока»
— Отлично умер, всем бы так. Получил от меня коктейль «кристального разума», сожрал, посидел, подумал, а затем я разнес голову из револьвера. Хочешь, устрою? — задал я мозгам старшего брата задачку.
Думал он одну мою долгую-долгую затяжку. А затем сказал, почти настоящим своим голосом, без хрипа и взрыков, серьезно:
— Алистер, я не знаю, где отец. Только то, что он в Южной Америке, но и это уже может быть не правдой. Он сказал, что я не должен знать, где он находится. Всё для выживания рода!
— Что-то такое я и предполагал. Жаль, что он решил подставить вас.
— Это наш долг, Алистер! Не умаляй его силы! Остальные могут думать, что хотят, но для меня ты Эмберхарт, плоть и кровь!
— Врешь как дышишь. Ты знал, что отец убил Александера и подкинул его труп мне. Ты должен был его тогда убить, а не закрываться сейчас лозунгами. Не имеет значения. Ты и я — здесь, уйдет только один.
Воцарилась неловкая пауза, заполненная неровным дыханием женщины с восемью большими отверстиями в торсе. Пол под леди Мур был лишь слегка забрызган её кровью, как и одежда.
— Предлагаю честную сделку, братец, — наконец, разродился Оливер, — У меня леди Крови, а у тебя два меча. Дуэль. Я отпускаю леди и снимаю одержимость. Ты даешь мне меч и ампулу с «разумом», а заодно нежно прикладываешь милую Элизу Тишиной. Просто так, чтобы она нам не помешала. Я проглатываю ампулу. Растворяться она будет… минут пять, да? Если я тебя убью, то потом леди вынесет мне мозги из револьвера, когда коктейль подействует. Если убью быстро, то леди не успеет мне помешать сбежать! Побеждаешь ты… ну, тут и так всё понятно.
Пришлось делать вид, что задумался. Оливер. Наследник. Нас с ним учили по одним и тем же стандартам, но там, где у меня было всего-навсего пять лет, у старшего брата была вся жизнь. Роберт его не просто учил, а готовил к принятию рода, пестовал, воспитывал, холил и лелеял. Давал лучшее и требовал максимальной отдачи. Я же? Мне нужно было быть лишь похожим на Эмберхарта. Но всё равно, у нас очень много общего.
— Согласен.
Приступили немедленно. Сначала я, оставив один из мечей в центре зала, отошел в самый дальний край комнаты, то же самое сделал и Оливер, аккуратно пятясь с насаженной на когти женщиной. Затем он действительно снял одержимость, превратившись в высокого смуглого мужчину, на котором не было ни единой нитки одежды. Освободив Элизу, Оливер в ожидании уставился на меня. Я не двигался с места, пока судорожно закрывающая раны англичанка не прошагала через всю комнату ко мне. Молча, с гордо выпрямленной спиной, ни слова, ни звука. Даже в глазах нет ни малейшего намека на то, что леди Элиза Мур хочет попросить своего отцеубийцу как можно скорее покончить с противником. Достойная девушка, она всегда мне импонировала.
— Ампула на клинке, — указал я брату на то, что он и так видел.
— Сначала Тишина для леди, — ухмыльнулся тот, — Наконец-то увижу твои способности вживую, брат.
Я повернул голову к Элизе, отправляя щелчком пальцев докуренную сигарету на пол. Та смотрела на меня прямым и спокойным взглядом, без вызова, лишь с некоторой напряженностью. Эх, будь она лет на десять помладше… Тихий сип вмешался в ход неуместной мысли. В противоположном от нас углу, с противоестественно широко раскрытым ртом медленно оседал Оливер. В его затылок по самую рукоять был вбит короткий клинок Гэндзи Момо, стоящей за его спиной.
Брат упал мешком на бок со стекленеющими глазами. Из его огромного рта, постепенно принимающего нормальную форму, начала изливаться темно-зеленая флюоресцирующая жидкость, от которой полированные мраморные плиты начали буквально таять, исходя едким черным дымом. Спустя пару секунд его обнаженное тело окончательно стало человеческим, после чего голова и плечо начали очень быстро растворяться в кипящей луже. Момо стояла около меня, с недовольным видом рассматривая свой наполовину расплавившийся клинок. Я ей сунул свой меч, а сам быстро пробежал в центр зала, чтобы забрать оружие брата.
Хорошая попытка, брат. Хотел плюнуть в меня кислотой, видоизменив лишь пасть, горло и желудок? Отличная попытка, высочайшее мастерство одержимости. Не удивлен, что отец и ты сам хранили возможности твоего внутреннего демона в тайне.
— Уходим отсюда, быстро! — поставил задачу я, — Дым может быть хуже кислоты!
Мы втроем выскочили наружу из здания, тут же став свидетелями, как «Плач» осыпает выстрелами из крупнокалиберной пушки спешно удирающий дымящий дирижаблик, которого тут раньше не было. Хм, а ведь устрой мы дуэль, Оливер вполне смог бы удрать, отступив и сменив форму на более прыгучую. Разумеется, если бы я не отдал радикальный приказ стрелять по всему, что нарушает требования капитана «Плача».
— Эмберхарты, — едко сказала леди Мур, проверяя своё платье на предмет излишне откровенных дыр, — Вы… как всегда.
Эмберхарты. Первое правило — убедись, что понимаешь условия сделки. Я был железобетонно уверен, что возьми Оливер меч, то он бы сражался честно до самого конца. При этом он вполне бы мог уйти в глухую защиту, чтобы потянуть время до активации коктейля, но озвученное он бы выполнил «от» и «до». Я же в свою очередь мог его легко убить во время дуэли точно таким же образом, каким победил гримвика, имея неодолимое преимущество в силе и ловкости. Но…
Ни он, ни я не собирались ждать начала дуэли. Незаметно выполнив частичную трансформацию, наследник Эмберхартов ждал, пока я применю свои силы на леди Мур, сделав её на короткое время простой смертной. Может быть, даже хотел засечь, с какой скоростью Тишина распространяется. А я… просто хотел спасти девушку. Или не просто. Всё-таки, брат был прав — убийство четырех целителей мне бы не простили. Наследник мог плевком не просто убить меня, а еще и посмертно отправить на самое репутационное дно, как мясника, перебившего целителей.
— На этом и строился расчет Октопулоса, а, незаметный и неуловимый сэр Грейшейд? — процедил я, отдавая мысленный приказ Арку.
— Не могу знать, о чем это вы, лорд Эмберхарт, — раздался позади приятный голос молодого человека.
— О приобретении Дикурием ручного Древнего рода, разумеется, — не стал я оборачиваться к тому, кто ничем себя не показал в самый нужный момент.
— Вы позволяете себе очень рискованные домыслы, лорд.
— Авис, прекратите нести чушь! — внезапно рявкнула совсем недавно скромная и боязливая леди Мур, — Меня отправили сюда как овцу на заклание! Как я это поняла?! Когда вы не пошевелили и пальцем, пока Оливер Эмберхарт играл со мной в сорокопутку!
— Я был готов действо…
Выдавив из себя Тишину на полную, я резко обернулся, вовсю уговаривая себя дозировать силу, а затем врезал благородному сэру семейства Грейшейд по лицу кулаком. Уговоры подействовали слабо, поэтому тело, пролетев метра четыре, радостно покатилось по дороге, собирая на себя пыль русских дорог. Загнав всё назад, я подал руку осевшей от внезапной слабости Элизе. Та вцепилась в мои пальцы, как в спасательный круг.
— Спасибо, Алистер, — устало проговорила девушка, быстро приходя в норму.
— Посмотрите, пожалуйста, нашего ненадежного попутчика, миледи, — попросил я её, — Будет неудобно, если он умрёт. Только прошу вас, особо не исцеляйте его. А то вдруг он оскорбится, бросит мне вызов. Придётся устраивать еще дуэль.
— Вряд ли он доставит мне ту же радость, как и ваш брат, лорд Эмберхарт. Мелковат! — уничижительно выплюнула леди, приступая к осмотру пострадавшего.
Не все можно просчитать, особенно внезапную схватку, но мысли, цели и желания людей? Куда легче. Октопулос сунул мне леди Мур, зная, что я небрежно отношусь к жизни и благополучию неважных для меня разумных. По его собственному мнению, я никоим образом не мог относиться к боящейся меня до судорог дочери врага хорошо. Элиза умирает и… ничего не происходит. Совершенно ничего, пока я не принимаю главенство над богатым Древним родом, с которого можно стрясти компенсацию за фактическое уничтожение другого. Муров осталось мало, скорее всего, родственники Элизы давно уже находятся в беспощадной тихой войне, стремясь освоить и удержать активы, раздергиваемые конкурентами и доброхотами, а со смертью леди эти усилия бы пошли прахом.