– Если вправду хочешь свалить домой, вали прямо сейчас, – тихо и быстро проговорила она. – А то может и не получиться… потом.
И, перепрыгнув через разбитые столы, Сьюзи унеслась к своим пушкарям.
Листок посмотрела на близящуюся летучую орду, потом закрыла глаза и попробовала ощутить ближайший портал Парадной Двери. Один в самом деле обозначился практически рядом. Правда, он оказался уровней на двадцать выше, к тому же заблокирован. Другое дело, что Листок чувствовала то ли крохотную трещину, то ли изъян в его блокировке. Меч Сменного Привратника наверняка мог вскрыть этот портал.
Но если Листок сбежит, что станется со Сьюзи, Фредом, доктором Скамандросом? Вообще со всеми?
Глава 21
Мысленный голос Части Седьмой внезапно прервался, а внутреннее кольцо червозмея подкатилось ближе – десятифутовая стена каменной чешуи. Артур взвился в прыжке и приземлился прямо на чудище, так, что колени отозвались болью. Секунду он балансировал там, глядя, как снизу ползет еще кольцо, и мысленно взывая к Части Седьмой.
«Так что мне делать-то? Как от этой штуки избавиться?»
Ответа не последовало.
Артур снова прыгнул, уходя от удара каменной туши. В этот раз приземление вышло неудачным. Он проскользил по спине червозмея, едва не свалившись в тридцатифутовый промежуток между кольцами, но все-таки удержал равновесие.
Это навело его на полезные мысли. Артур осторожно встал, полусогнув колени и разведя руки, чтобы балансировать. Внимательно осмотрел извивающееся тело червозмея, расположение колец… И побежал. Одолев кольцо, на котором стоял, мальчик перескочил на следующее, находившееся немного выше, с него – на третье… Несколько минут – и он оказался на самом верху живого кольчатого холма. После чего съехал по сужающейся оконечности и ступил с нее на благословенную травку верхней террасы.
Огромный монстр вился и перетекал, съезжая по склону, но наверх не устремлялся. Артур так и не понял, с чего он спрыгнул – с головы червозмея или с хвоста. Спасибо и на том, что это был скорее червь, чем змея!
Терраса, на которую он попал, мало отличалась от предыдущих. Только декоративные кусты выглядели шарообразными, с цветками странного ржавого оттенка и почти идеально круглыми листьями: по всей видимости, эти растения не имели отношения к Земле. Артур на всякий случай не стал к ним приближаться – мало ли, вдруг это не совсем растения… или совсем не растения…
Еще он заранее с подозрением ждал ступеней, но впереди на склоне их не оказалось. Просто травянистый уклон в сотню футов, причем довольно крутой. Наверное, придется карабкаться на четвереньках…
Артур во всю прыть несся через лужайку, когда земля под ним содрогнулась и словно выскочила из-под ног. Артур упал и покатился по траве, подпрыгивая, как пинг-понговый мячик по столу, потому что холм ходил ходуном. Когда наконец все затихло, Артур лежал на спине, а с шарообразных кустов осыпались все цветы.
– Что это было? – вслух спросил он, вставая и озираясь кругом.
На первый взгляд все было как прежде… пока мальчик не рассмотрел в отдалении высокий столб то ли дыма, то ли пыли. А еще солнце заметно съехало в направлении, которое он про себя считал западом. По крайней мере, тень Артура на земле удлинилась.
«Древокони завяли, – сказала Часть Седьмая Волеизъявления. – Сады просели, и Башня Субботы пробила их дно…»
«Ты снова со мной говоришь! – мысленно ответил Артур. – Где ты? Можешь сказать, что там со Слоником?..»
«Я в Блаженных Полях, – пришел ответ. – Это на холме над тобой. Правда, я тут в клетке сижу, так что моя способность говорить с тобой очень ограниченна и то появляется, то пропадает. Разве что когда ты подберешься вплотную… Поспеши ко мне. Хотя нет! Погоди!»
Голос Волеизъявления снова прервался. Артур смотрел на далекий столб дыма, щуря глаза против закатного света. Взвесь в воздухе постепенно рассеивалась, и мальчик смог разглядеть нечто видневшееся вдали. То, что Артур посчитал эфемерным облаком дыма или пыли, оказалось вполне материальным объектом высотой в несколько сотен футов. Он торчал над рослыми живыми изгородями, господствуя над ландшафтом Несравненных Садов. И в самом деле смахивал на верхние пятьдесят или более этажей Башни Субботы, высунувшихся сквозь почву Несравненных Садов, как иголка сквозь ткань.
«То-то будет головная боль Воскресенью, – злорадно подумал Артур. – Ка-а-ак хлынут к нему в Сады тысячи колдунов Субботы…»
Он приготовился лезть дальше вверх по склону холма, но едва сделал шаг, когда его слуха коснулось далекое жужжание стрекозы. Артур мгновенно рванул в сторону и, скрывшись под нижними ветвями ближайшего дерева, стал осматривать небо.
Стрекоза мчалась прямо к нему, и на спине у нее сидело полным-полно Жителей. По мере ее приближения Артур поднял Пятый Ключ, готовя новый выброс обжигающего, слепящего света. Он уже хотел дать ему волю, но со стороны стрекозы повеяло могуществом Седьмого Ключа. Словно бы гигантская рука обшаривала террасы, ища нечто сокрытое… незримые пальцы старались нащупать его.
Артур тотчас же оставил все помыслы о тепловом луче и воззвал к могуществу обоих Ключей, прося укрыть его от Лорда Воскресенья.
Он не почувствовал отзыва от Пятого Ключа, но пальцы правой руки пронзила боль вроде артритной. Шестой Ключ по собственному почину, без его сознательного приказа, начал что-то рисовать в воздухе вокруг Артура. Увлекаемая им рука заметалась, как ласточка, ловящая насекомых. За писчим пером оставалась тонкая паутина бледно-зеленых чернил. Она висела в воздухе, не рассеиваясь.
Несколько секунд – и Шестой Ключ нарисовал круглый куст с широкими листьями, которые укрыли съежившегося Артура. Куст невозможно было отличить от точно таких же, обрамлявших лужайку. Для Артура, сидевшего внутри, это выглядело как своего рода трехмерный набросок, способный кого-то обмануть лишь на секунду. Оставалось надеяться, что снаружи мальчик был надежно закамуфлирован под растение и что маскировка сработает, по крайней мере, при поиске на расстоянии.
Стрекоза пролетела над головой и зависла над самой макушкой холма. Артур наблюдал, едва отваживаясь дышать. Вот сбросили лесенку, и Воскресенье спустился по ней, сопровождаемый Рассветом и Полднем. Хозяин Несравненных Садов скрылся из виду…
«Не высовывайся! – внезапно прорезался у Артура в голове голос Волеизъявления. – Не…»
Глава 22
Густое облако дыма от пустотного пороха пронеслось мимо Листок. От него защипало глаза, и она закашлялась. Из дыма возникла новопустотница с двуручным мечом, воздетым над головой. Увернувшись, Листок ткнула в нее мечом Сменного Привратника, но лезвие лишь скользнуло по доспехам новопустотницы. Та тяжелым шагом миновала Листок и вновь скрылась в дыму, а сзади уже наседали другие.
Листок попятилась, прижимаясь к зверокусту. Ромашка тонко взвизгивала не то от ярости, не то от возбуждения и вовсю размахивала щупальцами, сшибая новопустотников и отшвыривая их от хозяйки. Однако врагов было слишком много, а дети Дудочника так рассредоточились, что Листок приходилось драться в одиночку, самой за себя. Локоть, запястье, плечо – все уже горело от боли. Меч совершал немыслимые фехтовальные движения, с которыми просто не справлялись ни суставы, ни мышцы.
«Я не сбежала домой, и, похоже, это был мой самый глупый поступок…» – сказала себе Листок.
Меч и щупальце Ромашки сообща едва успели спасти ее. Клинок отбил брошенное копье, а щупальце перехватило новопустотника и зашвырнуло его в кучу разбитых столов.
«…Может, лишь чуть глупее, чем когда я отправилась в госпиталь, чтобы проведать Артура. Не сделай я этого, сидела бы сейчас дома. И тетя Манго была бы со мной. И я бы точно знала, что с остальными членами моей семьи все хорошо…»
Листок ушла от очередного бешеного удара, припала к полу, пырнула нападающего новопустотника в ногу и снова вскочила – прямо под летящее копье.
Оно ударило ее в правое плечо и взорвалось ливнем добела раскаленных искр. Листок швырнуло наземь, и дыхание прервалось, а сознание померкло. Она даже не особенно поняла, что случилось, просто ей никак не удавалось встать, и левая рука тоже отказывалась работать… а может, ее там больше и не было.
Кое-как Листок сумела повернуть голову и убедиться: рука осталась на месте, только девочка совсем ее не чувствовала. Камзол Сменного Привратника отклонил копье, но всю левую сторону пятнали ожоги. Листок попробовала приподняться. В плече что-то заскрипело… и накатило жуткое, тошнотворное ощущение сломанных костей.
Листок, задыхаясь, откинулась навзничь. Через нее перепрыгнул новопустотник, и Листок дернулась прочь – боль, причиненная этим движением, бросила ее в темноту на несколько мгновений, а может, и больше. Вынырнув обратно в действительность, Листок снова посмотрела на свою руку. К пальцам вернулась чувствительность, но слушаться они не желали. Что-то еще было не так. Что именно – она сообразила далеко не сразу.
«У меня что-то было в руке, – оформилась неясная мысль. – Я держала в ней что-то важное…»
Возле пальцев лежал лишь обрывок плетеной кожи. Листок больше не держалась за поводок Ромашки. Не контролировала зверокуст.
Листок едва успела осознать это, когда в пределах видимости возникло знакомое щупальце, тянувшееся прямо к ней. Звонко хлестнув по полу рядом, щупальце чуть скользнуло вбок, обвило Листок и оторвало ее от пола.
Сломанное плечо волей-неволей сместилось, Листок закричала, и перед глазами снова померкло.
Когда тьма рассеялась, Листок по-прежнему обнимало щупальце, но спину ей поддерживало что-то еще. Она не могла двигаться, и это делало боль в плече почти терпимой.
А еще кругом стояла тишина. Все куда-то делось: крики и шум сражения, грохот взрывов пустотного пороха, шипящий треск копий и мечей, заряженных молниями…
«Я, должно быть, начисто оглохла, – подумала Листок. – И Ромашка собирается меня убить…»
Эта мысль почему-то вызвала у нее смех. Странный истерический смех, сразу оборвавшийся, как только она поняла, что слышит его. Глухо, словно бы издалека, но все-таки слышит.