— Хм-м…
Это действительно вопрос.
— Живот, шухер! — прокричал Табун.
— Уже иду! Никак, ма. Просто купи в аптеке, что рядом с баром, где я раньше работал, и оставь там. Я как-нибудь заберу.
— Но это же опасно!
— Не боись, ма, все будет пучком. Продавщица там нормальная, я думаю, ей можно доверять. Просто купи и оставь у нее. А я уж что-нибудь придумаю.
— А что ей сказать?
— Да ничего. Скажи, что придет человек и попросит то, что ты купила. Думаю, там не так часто оставляют покупки, чтобы что-то перепутать или забыть.
— Живот, живее!!!
«Крысы» уже прыгали в люк, и Шульц ожесточенно махал рукой, призывая почему-то замешкавшегося Эрика.
— Все, ма, пока.
Эрик набил консервами мешок и выскочил на улицу.
— Что ты там застрял?!
— С матерью разговаривал.
— Живот, если мы попадемся, то это будет по твоей вине!
— Я успел, Шульц, не надо так нагнетать. Все равно бы сейчас у люка толпились.
— Пошел!
Полицейские сирены звучали совсем близко. Махов бросил мешок вниз и исчез следом за ним в колодце. Последним, как всегда, шел Шульц.
— Все-таки постарайся в следующий раз так не задерживаться, Живот.
Эрик догадался, что Шульц, остыв и все взвесив, понял, что Живот был прав насчет того, что он успевал и никого не задерживал.
— Обещаю, что больше такого не повторится, — сказал Махов. — Но и меня можно понять: встретить мать и не переброситься парой слов, да еще и не защитить ее от нападения…
— Ладно, проехали, — махнул рукой Шульц и пошутил: — А то я сейчас расплачусь.
21
Напарники находились в патруле, обходя свои владения, чтобы не допустить туда несанкционированного доступа «крыс» из других стай или предупредить свою стаю о приближении «крысоловов». Они проходили рядом с подвальными помещениями, ведущими внутрь зданий. Но чтобы проникнуть туда, надо было еще как-то открыть запертые бронированные двери, которые закрывались изнутри.
— Табун.
— Чего?
— А можно как-нибудь попасть в здание незамеченным? — как можно беззаботнее спросил Махов напарника.
— Зачем тебе? — подозрительно спросил Табун. — Тебе что, в чью-то квартиру захотелось залезть?
— Да так, чисто теоретически…
— Ты это брось, Живот. Если хочешь еще раз с родителями повидаться, то советую придумать какой-нибудь другой способ. И не забывай, этим ты ставишь под угрозу не только свою свободу, но и свободу всей стаи. Лично мне на Зону не хочется ни капельки.
— Что, все так плохо?
— Хуже некуда. Все люки оснащены сенсорами. Любое несанкционированное проникновение тут же включает маяки, и к тебе на свидание спешат патрули «крысоловов».
— Хреново…
— Вот и я о чем. Так что забудь.
— Хорошо-хорошо, уже забыл.
Эрик соврал. Он не забыл и стал придумывать другие способы, как можно пройти незамеченным через системы слежения. Но пока ничего путного придумать не получалось.
Отдаленный гром громыхнул неожиданно и подсказал Эрику решение его проблемы.
«Ну конечно, дождь!» — подумал он.
— Эх, какой дождь пропадает, — горестно сказал Табун, думая о своем.
Хороший ливень давал «крысам» неограниченные возможности для охоты. Целых дополнительные две-три минуты они могли безнаказанно шарить по магазинам, зная, что даже если сигнал в полицию пришел, то они ничего не смогут сделать, потому что водители не в силах разглядеть ни зги, и весь транспорт на дорогах встает, отчего образовываются многокилометровые пробки, в которых стоят и полицейские патрули. Но проблема заключалась в том, чтобы угадать, когда именно пойдет дождь.
Вот и сейчас никто не угадал.
— Табун, где мы сейчас?!
— Зачем тебе?
— Нужно. Ну Табун, я тебя очень прошу! У меня сейчас нет времени тебе что-то объяснять! Время уходит.
— Перекресток двести семьдесят третьей и четыреста пятой улицы, — недоуменно ответил Табун.
«И откуда он только все знает?» — уже в который раз удивился Эрик. Для него оставалось загадкой, как опытные «крысы» ориентируются под землей, ведь никаких надписей он не видел.
— Мы практически на месте! Всего-то каких-то триста метров!
— На каком месте?
— На нужном!
Эрик рванул к ближайшему выходу на поверхность.
— Ты что задумал, Живот?! Шульц нам шкуры спустит!
— Не спустит, — ответил Махов, уже открывая люк. Дождь только-только начался, и, подождав, когда он уплотнится, Эрик выскочил на улицу.
— Проклятье! — выругался Табун. — Погоди, я с тобой!
Табун едва не упустил Махова из виду. Дождь стоял стеной.
— Скажи хотя бы, куда мы?
— В аптеку!
— Зачем?
— Ясен пень, за лекарствами.
Напарники петляли между вставшими автомобилями, а чтобы сократить расстояние и сберечь время, перепрыгивали через капоты, заставляя водителей в страхе вжиматься в свои кресла, не понимая, что там происходит и что долбануло по их машине.
«Крысы» попали в аптеку, когда небо уже начало проясняться, но Эрик был уверен, что их не засекли. Кроме того, аптека, на его счастье, оказалось пустой.
Продавщица в страхе отшатнулась назад.
— Что вам нужно?!
— Ты, главное, не кричи и не вызывай полицию. Я за пакетом пришел.
— За пакетом?
— За пакетом, — подтвердил Махов. — Пару дней назад одна женщина должна была купить здесь лекарства и оставить, так сказать, до востребования.
— Вспомнила… Но я так поняла, что должен был прийти один человек, а вас двое.
— Так получилось, что нас двое, а не один.
— Живот, что за лекарства? — спросил Табун.
— Для Крикуна, а то не ровен час скоро коньки откинет.
— Понятно.
— Ну так где пакет? — спросил Эрик.
— Ах да, извините…
Продавщица засуетилась, и на прилавке оказался внушительного вида пакет.
— Так много? — удивился Махов. — А инструкции по применению там есть?
— В каждой коробочке аннотация, от чего и как принимать.
— Ну да… совсем уже одичал…
— Живот, нам пора, — напомнил Табун, с опаской поглядывая на улицу через стеклянную дверь.
Махов его понимал. Пешеходы уже зашевелились, и вот-вот какой-нибудь страждущий мог войти в аптеку, и если он что-то закричит, может подняться тревога. И вообще удивительно, что здесь никто не укрылся от грязного дождя.
«Наверное, никого поблизости просто не было, — решил Эрик. — Потому и заскочить никто не успел».
— Спасибо за покупку, приходите еще… — сказала продавщица заученную фразу, уже на последних словах понимая, что сказала что-то не то — это ярко иллюстрировало ее выражение лица.
— Всенепременно, — широко улыбнувшись, ответил Махов.
— Все, Живот, шухер.
— Пока, — попрощался Эрик.
— До свидания…
Как и ожидалось, Шульц оказался не в восторге от действий Живота с Табуном. Однако нужно было что-то решать. Ведь Живот уже второй раз нарушил закон «крыс», но с другой стороны, он это сделал не для себя, не в корыстных целях, а для того, чтобы помочь одному из своих товарищей, члену стаи.
— В следующий раз подобные действия согласовывать со мной, а то совсем бардак начнется. Ты понял, Живот?
— Понял, Шульц… извини.
— Проехали. Но раз уж достал лекарство, то иди, лечи раненого.
— Один момент…
— Везет тебе, — усмехнувшись, сказал Табун, когда они пошли к Крикуну.
— В смысле?
— Второй раз лишь предупреждением отделался. На Шульца это прямо не похоже.
— А что он обычно делает?
— Розгами по заднице лупит… больно, честно тебе скажу. По своему опыту знаю…
— За что он тебя так?
— На воровстве попервости попался, — легко признался Табун.
— Ладно, давай лучше лечением займемся.
22
Следующий набег получился крайне неудачным. Команда «Шухер!» прозвучала практически сразу же, как только «крысы» вломились в магазин, и они, не успев даже раскрыть свои мешки и побросать туда хоть что-то, бросились назад. Видимо, полицейские патрули проезжали слишком близко. Впрочем, такое случалось очень часто, и по статистике только один набег из десяти становился удачным, просто на практике Эрика это случилось в первый раз.
— Отходим, отходим! — кричал Шульц, уже видя, как буквально в двадцати метрах от люка тормозит патрульная машина и из нее выскакивает пара полицейских с явным намерением выхватить свои пистолеты и открыть огонь.
Махов прыгнул в люк и успел заметить, что рядом с ним разорвалась с голубой вспышкой электрическая пуля полицейского «бейра». Из такого же получил свое ранение Крикун от Сиволапого.
— Никому не двигаться! — прокричал полицейский в мегафон, но на него, естественно, никто не обратил внимания.
— Живее! — кричал Шульц.
Он уже видел, как притормозило еще несколько машин, и кто-то из полицейских бубнил в рацию, вызывая на место «крысоловов», чтобы те отрезали «крысам» пути к отступлению.
Стая бежала прочь от несчастливого места, буквально всем своим нутром чувствуя, как их обкладывает со всех сторон полицейский спецназ.
— Впереди «крысоловы»! — вернулся ушедший вперед разведчик, и стая ринулась в боковой проход, куда впереди всех снова побежал быстроногий Спринт.
Потом то один, то другой, то сразу несколько человек убегали вперед, проверяя возможные пути отступления, и Шульц, полагаясь на свою интуицию, выбирал, как ему казалось, наиболее безопасный маршрут.
Погоня продолжалась минут десять. Уже несколько раз только чудом стае удавалось запутать следы, но везение, как известно, не может длиться бесконечно, и вскоре на хвосте у «крыс» оказались «крысоловы».
Лучики их фонариков плясали после каждого разветвления все ближе и ближе. Вот уже прозвучали предложения сдаться, но Шульц ничего не ответил, в его случае молчание означало только одно — отказ.
«Что-то тут не так… — вдруг подумал Эрик Махов, вспоминая, как он с Табуном едва унес ноги от полицейского патруля, столкнувшись с ним нос к носу в темной галерее. Те для передвижения не пользовались демаскирующими их фонариками, обходясь очками ночного видения. — Почему бы и в этом случае им не воспользоваться ночниками, а не выдавать свое местонахождение лучиками?»