Я разыскал его с помощью Эйвор, которая была на удивление любезна, хотя я позвонил ей среди ночи.
«У вас, случайно, нет хьюстонского адреса Сариной подруги Дженни?» — спросил я.
Ткнул, так сказать, пальцем в небо, но, поскольку знал, что Эйвор и Дженни порой контактировали, шанс был. И, как выяснилось, позвонил я не зря. Эйвор сообщила и название фирмы, где работала Дженни, и номер телефона.
«Я знаю, она работает там же, где и ее муж, — сказала Эйвор. — Вдруг вы захотите поговорить и с ним тоже».
Я отметил, что она сказала «работает», а не «работала». Эйвор не знала, что Дженни умерла. Я не стал рассказывать ей о последних событиях, ведь это лишь вызовет массу вопросов. Но был признателен ей за информацию. Заявиться к мужу Дженни Вудс, когда я сам у полиции главный подозреваемый в убийстве, даже для меня чересчур. Но факт остается фактом: я не совершал этого преступления и должен иметь возможность оправдаться.
Фирма располагалась меньше чем в двадцати минутах езды от центра. Еще до половины девятого мы были на месте. Сотрудница, сидевшая за стойкой у входа, сообщила, что Деннис Вудс на месте.
— У вас договоренность на определенное время?
— Нет, — ответил я. — Но я совершенно уверен, что он захочет встретиться с нами. Мы знали его жену.
Конечно, преувеличение говорить, что мы ее знали, но сотрудницы это не касается.
По выражению ее лица я понял, что она в курсе случившегося с Деннисом Вудсом. Когда я упомянул о его жене, она побледнела.
— Будьте добры, присядьте, а я позвоню ему.
Мы сели на самый уродливый и самый неудобный диван в истории и стали ждать. В других обстоятельствах я бы, наверно, рассмеялся, но сейчас без труда сдержался. Взял Люси за руку и ждал. Раньше я никогда так не делал. Даже когда мы были парой. Коротко посовещавшись с самим собой, я решил руку не убирать. За последние дни мы вместе нарушили множество границ. И эта, пожалуй, была наименее опасная из всех.
Лифт тренькнул, двери открылись. Мужчина с проседью в волосах и в небрежно завязанном галстуке шагнул в холл. Судя по его виду, он как минимум неделю глаз не смыкал. К моему удивлению, было ему лет пятьдесят. Дженни Вудс умерла в двадцать семь.
Он остановился примерно в метре от дивана, и мы встали.
— Мне сказали, вы знали мою жену, — сказал он. — Но я не припомню, чтобы встречался с вами раньше.
Я объяснил ему, что привело нас сюда. В принципе рассказал всю историю, опустив только тягостный момент, а именно точку зрения полиции на мое в ней участие. Когда я закончил, муж Дженни некоторое время обдумывал услышанное. Потом протянул руку: — Деннис Вудс. Прошу вас, пройдемте в мою контору. Но ненадолго.
Думаю, в конечном счете мы пробыли там минут десять. Да больше и не требовалось.
Контора Денниса Вудса наводила на мысль об аквариуме.
— Дженни говорила, вы познакомились в Сан-Антонио, — сказал я.
— Это допрос? — спросил Деннис.
— Нет-нет, что вы.
— В таком случае оставим мою частную жизнь в стороне.
Для нас с Люси подобное начало выглядело весьма проблематично. Мы ведь не собирались обсуждать его бизнес.
Я попытался объяснить, почему спросил, где познакомились Деннис и Дженни.
— Когда Дженни приходила ко мне в контору, она сообщила очень ценные сведения по делу Сары Телль, — сказал я. — Но, чтобы продолжить работу с этими данными, я бы хотел, чтобы вы, по возможности, их подтвердили.
Поскольку она явно кое в чем солгала, мог бы добавить я. Но не добавил.
Деннис Вудс отвел взгляд в сторону, посмотрел в окно. Его контора располагалась на тридцать четвертом этаже. Видно было на многие мили вокруг. От зноя воздух у горизонта дрожал.
— Дженни постоянно говорила о Саре, — тихо сказал Деннис.
— И что же она говорила? — спросила Люси.
— Что Саре пришлось очень тяжко и что ей хватило духу попытаться порвать с прошлым. Что она была невероятно надежным другом, лучшим, какого можно себе представить.
— Каковы были их отношения после того, как Сара уехала из Техаса? — спросил я.
— Контакты становились все реже и в конце концов оборвались. Но через несколько лет Сара угодила в неприятности и тогда позвонила Дженни, попросила помочь. Сперва я не понимал, о чем идет речь, однако потом об этом начали писать газеты. Я умолял Дженни не встревать в эту историю, твердил, что ее это не касается. Но она меня не слушала.
Что ж, по крайней мере, эта часть истории Дженни правдива. Сара действительно звонила ей и просила помочь.
— Дженни что-нибудь говорила о виновности Сары? — спросил я. — Она считала Сару невиновной в убийствах, в которых ее обвиняли?
Деннис Вудс наконец оторвал взгляд от окна. Вид у него был совершенно измученный.
— Именно этого я никогда не понимал. По всей видимости, для Дженни важным был не сам вопрос виновности. Она снова и снова повторяла только одно: что Саре нужна ее помощь и что она ее заслуживает. Говорила, что есть вещи, которых я вообще никогда не пойму, и мне нужно просто-напросто примириться с тем, что Сара для нее очень много значит. Не скрою, меня угнетало, что она ничего подробнее не говорила. Но сам я не имел ни малейшего желания ввязываться в судебный процесс об убийстве, и мне не нравилось, что Дженни намерена в него вмешаться.
— Но ведь она и не вмешивалась, — сказал я. — И не вмешалась бы, даже если бы процесс состоялся. Сара отказалась принять ее помощь. Вы знали, что Дженни переправила в Швецию дневник и железнодорожный билет?
Деннис сел за свой стол. Я еще раньше приметил две фотографии, стоявшие на подоконнике. На одной — Дженни, на другой — маленький мальчик.
— Мой мальчуган, — сказал Деннис, кивнув на фото. — Мы усыновили его полгода назад. Как ему объяснить, что у него больше нет мамы?
Меня бы не удивило, если бы он прослезился, но нет, до слез не дошло. Вопрос был скорее риторический, нежели эмоциональный.
— У меня тоже есть приемный ребенок, — сказал я. — У них куда больше сил, чем мы воображаем.
Деннис как-то странно посмотрел на меня:
— Вы так считаете?
Люси присмотрелась к фотографии мальчика.
— Почему вы предпочли усыновить ребенка?
Деннис Вудс густо покраснел.
— Это уж слишком, — сказал он. — Какого черта вы позволяете себе такие вопросы?
Люси мигом пошла на попятный и извинилась за неловкость. Сам я долго смотрел на портрет мальчика, стараясь запомнить, как он выглядит. Потому что догадывался, чем вызван вопрос Люси.
Возвращаясь к прежнему разговору, я напомнил Деннису, что он пока не ответил на мой вопрос. Он знал о железнодорожном билете и о дневнике? — Нет, — сказал он. — Я не знал, что она захватила с собой эти вещи, когда в тот раз ездила в Швецию.
Я оцепенел на своем неудобном посетительском стуле.
— Эти вещи она переслала, — сказал я. — Что вы имеете в виду, говоря, что она ездила в Швецию?
Деннис удивился:
— Вероятно, она переслала эти вещи, а потом поехала, но она вправду ездила. Ведь Сара никак не могла принять решение. Сперва ей позарез требовалась помощь Дженни, а потом она ее отвергла.
— Когда именно Дженни ездила к Саре? — спросил я, думая о том, что рассказывала мне сама Дженни. — До того, как Сару отправили в СИЗО?
— После, — ответил Деннис. — Прямо перед началом слушаний. Как я понял, они так и не встретились. А когда Сара ухитрилась сбежать и покончила с собой, Дженни вернулась в Штаты. Совершенно подавленная, могу добавить.
Эту информацию Дженни от меня утаила. И Бобби с Эйвор тоже. Или, может быть, они с ней не виделись?
— Простите, у меня туго со временем, — сказал Деннис. — Так что если у вас больше нет вопросов…
— Только два, — быстро сказал я. — Или три. У Дженни были татуировки?
Деннис скривился. Татуировки его явно не интересовали.
— Одна. Сзади на шее.
Сердце у меня встрепенулось, в крови зашумел адреналин.
— Что она изображала?
— Это был не рисунок, а слово. Венера.
Венера и Лотос. Я начал угадывать систему, которой до сих пор не замечал. И вспомнил, как ее назвал полицейский Ларри: шлюха.
— Дженни когда-нибудь упоминала человека по имени Люцифер?
— Нет.
Ну конечно.
Становилось все очевиднее, что, работая нянями, обе девушки, Сара и Дженни, совершили ошибку и попали в лапы Люцифера. И все последующие годы пытались освободиться от своего прошлого.
Ни та, ни другая в этом особо не преуспела.
— Последний вопрос, — напомнил Деннис.
Собственно, вопросов было два, но я не стал уточнять.
— По какому делу Дженни неделю назад отправилась в Швецию?
— Полагаю, хотела встретиться с вами. Она поддерживала связь с помощницей адвоката Сары и хотела получить назад свои вещи. Не спрашивайте меня почему, быть может, просто хотела поставить точку. Но неожиданно узнала, что дело возобновлено, на сей раз вами. И ее прежняя одержимость словно вмиг ожила. Она слушать ничего не желала. И хотя Сара была мертва, Дженни решила поехать в Швецию, сделать последнюю попытку оправдать ее.
Впервые за все время разговора взгляд у него помрачнел.
— Надеюсь, это было не зря, — тихо сказал он. — Ведь теперь ее нет в живых. У меня только одна надежда: что полиция найдет мерзавца, хоть это и маловероятно. Так ведь?
Я счел за благо промолчать. Мы с Люси поблагодарили его и собрались уходить. Но я был не готов так сразу сдаться. Хотел получить ответ на вопрос, который задал в самом начале.
— При всем уважении к вашей частной жизни, — осторожно сказал я. — Может быть, ответите, правда ли, что вы с Дженни познакомились в Сан-Антонио в те самые выходные, когда Сара якобы совершила убийство в Галвестоне?
Деннис Вудс даже бровью не повел.
— Мы с женой познакомились здесь, в Хьюстоне, — сказал он. — В этой фирме. Она была стажеркой в моем отделе. Где она находилась в те выходные, когда в галвестонском отеле произошло убийство, я не знаю. Но сам я не бывал в Сан-Антонио с тех пор, как десять лет назад похоронил там свою мать.