В начале мая группа LOUNA отправилась в первый сибирско-уральский тур. Довольно сложное и рискованное в финансовом плане мероприятие для команды, которая только начинала осваивать дальние берега Российской Федерации. Антон имел большой опыт в организации таких гастролей, но все равно убеждать региональных организаторов, что молодая группа соберет народ и они не улетят в минус, было очень непросто. Особенно с учетом больших транспортных расходов.
Гастроли начались в Казани. Там LOUNA выступала в клубе с поэтическим названием «Маяковский. Желтая кофта». Сам концерт никакими яркими моментами не запомнился, особенно учитывая тот факт, что у музыкантов появилась традиция очень плотно залуживать перед, в процессе и после выступления. Отправление в Ижевск было запланировано только на утро, и их поселили на турбазе в красивом месте с высокими соснами и мелким песком. Они планировали здорово провести здесь время, к тому же подтянулись казанские друзья с полной машиной всего, что необходимо для хорошего пикника. Но по приезде на место выяснился один нюанс. Вся база была забита столичными болельщиками, которые приехали в Казань на футбол и тоже выбрали это приятное место для отдыха. Желания устраивать пикник и отжигать в компании бухих орущих персонажей ни у кого не было. С футбольными болельщиками всегда так. По отдельности они могут быть милейшими людьми, но, собираясь в компании больше трех человек, начинают скандировать речевки, задирать прохожих и вообще вести себя неадекватно. Чтобы избежать проблем в начале тура, из домика решили не выходить, а от шашлыка и мангала вовсе отказаться. Они лудили внутри, пока снаружи нарастала драма с криками, эпизодическими схватками и боем тары.
В Ижевске концертом занимался серьезный организатор, который обычно привозит популярных артистов с большими бюджетами. «Луну» он решил организовать, что называется, на будущее. Есть такая схема у промоутеров, которые давно на рынке. Они зарабатывают хорошие деньги на концерте, к примеру, Димы Маликова с оркестром, а потом вкладываются во «фьючерсы», выступления молодых перспективных команд. Пусть организатор уйдет в минус в этот раз, но через год, когда группа наберет популярности, он на них заработает. Местная публика будет их знать и охотно пойдет за билетами. Вообще в этом туре многие промоутеры мыслили именно в таком ключе. Все понимали, что потенциал у «Луны» серьезный и дальше будет только больше.
После Перми их ждал длительный переезд на поезде до Иркутска. Обычно такие большие расстояния преодолеваются на самолете, но не в этот раз. Бюджет был слишком маленьким. Повезло еще, что ехали в купе. Спасение находили все в той же луде. Всю дорогу группа предавалась страстному, всепоглощающему пьянству. Алкоголь тут выступал не столько развлечением, сколько необходимым анестетиком для активных людей, вынужденных проводить время в замкнутом пространстве. Двое с половиной суток в поезде – это страшная пытка. Сразу вспоминается Сергей Довлатов: «О вреде спиртного написаны десятки книг. О пользе его – ни единой брошюры. Мне кажется, зря».
– Ненавижу поезда, – Луся наводит мэйкап перед большим зеркалом в гримерке. За годы концертной деятельности она научилась краситься в любых условиях. – Мне просто не нравится этот вид транспорта. Везде. Будь это Иркутск – Красноярск, Хайфа – Тель-Авив или Франкфурт – Мюнхен. Ненавижу это «ту-дух ту-дух». Сам вид железной дороги меня раздражает. Это тотальная потеря времени. В автобусе, например, я могу остановиться, когда хочу, что-то купить или пофоткаться на фоне леса. И меня окружают только мои чуваки. А в поезде были такие ситуации, когда меня пьянющий мужик пытался затолкнуть в туалет. Как раз в том туре 2012 года.
– Тогда большая проблема была в том, что мы бухали в поезде, и при этом в поездах можно было курить, – Сергей продолжает дорожную тему. – И вся эта баня перемещалась в тамбур. Прокуренный, обоссанный, заблеванный. Все курили, был адский треш, и мы приезжали в таком состоянии… Даже не то, что пьяные. Отравленные! От тебя потом исходит дух адского бомжа!
– Мне это было привычно, потому что у нас в TRACKTOR BOWLING всю жизнь все так и происходило, – Вит уже закончил с мерчем и открыл пиво. – Мы могли не мыться по несколько дней. Никаких условий для этого не было, спали на вписочных хатах прямо в одежде. Я мог зубы не чистить неделю. Вообще все равно. Просто едешь и бухаешь.
– Для меня это было слишком, – Леонид достает из рюкзака пэд и палочки, готовясь к разминке. – Я вообще чистоплотный чувак. Девчонки, вся фигня. А тут такой ад.
В Иркутске концерт прошел хорошо, самое интересное началось дальше. Переезд до Красноярска запомнился чувакам на всю жизнь. Места были в плацкарте. Никаких нежностей, все по-пролетарски. Артисты должны быть ближе к народу, для которого они творят. Дышать с ним одним воздухом. А воздух в вагоне, который едет уже несколько дней, самый что ни на есть народный. С ароматом вареной курочки, оттенками свежего лука, тонкими нотами трехдневных носков поверх капелек рабочего пота, и все это пропитано крепким как русский дух перегаром.
Поезд Владивосток – Москва к этому времени был в пути уже двое суток, и все перечисленные запахи перекрывались здесь вонью человеческого говна. От тамбура к середине вагона тянулся длинный коричневый чиркаш, постепенно сходящий на нет. Видимо, на остановке туалет был закрыт, и кто-то обосрался прямо в тамбуре, а потом прохожие разнесли дерьмо по вагону. Но запах был не самой большой проблемой. Куда серьезнее гастролеры напряглись от контингента, населявшего вагон. Всех пассажиров можно было разделить на три категории: зэки, пьяные буряты и дембеля. Все ехали уже долго и пребывали преимущественно в кал. В такой вагон зашла компания столичных артистов. Длинные волосы, пирсинг, татуировки, гитары. Если упростить ситуацию, то можно сказать, что они выделялись.
– У нас места были разбросаны по вагону. Сергей, Рубен и Гранд были в начале вагона, а мы с Леней, Лусей и Медведем в конце. Там, где насрано, – Вит ставит пиво на стол, так и не глотнув. – Я дико напрягся. Сразу сказал, что лучше нам не привлекать к себе внимание. Мы постарались слиться с матрасами и общим пейзажем. Как будто нас нет. Там стояла дикая вонь, а вокруг были бухие люди, забитые синевой. И среди всех выделялся совершенно адского вида тип. Молодой парень в болоньевом спортивном костюме, забитый под горло. Как вокалист Bring Me The Horizon, только русский. И у него был взгляд убийцы. Очень страшный чувак. Он ходил по вагону как смотрящий и внимательно сек поляну.
– Так как гостиниц по пути у нас не было, то я ничего лучше не придумал, как поменять струны в поезде, – Рубен смеется, но по всему видно, что описываемые события ему смешными не кажутся. – Тут мимо проходил огромный пьяный зэк. Он увидел гитару, сел к нам и говорит: «Играй». А я, не осознавая всю степень опасности, ответил: «Не буду».
– Я вижу, что этот зэк не отдупляет, – добавляет Понкратьев. – У Рубена же тихий голос. Чувак напрягся то ли от того, что не расслышал, то ли просто охренел от такой наглости. Я понял, что надо спасать ситуацию, начал ему объяснять, что это электрогитара, она не играет без подключения. Тут у Гранда, который спал на верхней полке, свесилась рука, и этот тип увидел его татуировку. А там какой-то череп в фуражке. У чувака глаза кровью налились: «Фашист!»
Парни кое-как успокоили гостя, и он переключился на другую тему. Постукивая себя кулаком в волосатую грудь мужик стал затирать им про то, что они, сибиряки, великий народ, который выиграл войну. Сергей с Рубеном очень внимательно его слушали, поддакивая и многозначительно кивая головами. Тем временем поезд остановился, молодой убийца вышел из вагона и стал удаляться от платформы. Лу, Вит и Леня беззвучно выдохнули. Его место было на боковушке прямо напротив них. Правда, он там не сидел, так как постоянно курсировал по вагону. Но не успели высохнуть их ладони, как место «смотрящего» занял старый зэк без одной фаланги на руке. Вещей у него было немного, судя по всему, он ехал домой после отсидки. Его пальцы были забиты синими перстнями, и весь вид пассажира говорил о том, что большую часть жизни он провел под охраной внутренних войск. Непонятно, какой вариант соседства был лучше.
– С моим характером такая компания вообще противопоказана, – говорит Лу. – Я сразу включаю бычку. Понимаю, что мне никто не вломит, а вот парням из-за меня может достаться. Поэтому я старалась это делать, когда их рядом не было. До меня там докопался какой-то хер, спрашивал, какая сейчас остановка. Я ему раз сказала, что не знаю. А он не отстает, начинает мне на мозги капать. Тогда я не выдержала и сорвалась на него: «Слышь, чувак, я тебе не проводница. Че ты до меня докопался? Иди в жопу!» И самое интересное, что он понял и отвалил. К сожалению, такие люди понимают только силу и грубость. Я очень не люблю грубить, но приходится. С волками жить, по-волчьи выть.
– На одной остановке я решил сходить купить воды, – рассказывает Вит. – Вышел на платформу, а там буквально прогулка на зоне. Все в черном, сидят на кортах, сплевывают, смотрят исподлобья. Я прошел до ларька вдоль шеренги сидящих на кортах людей и встал в очередь из таких же персонажей. Сам в капюшоне, стараюсь слиться с толпой. Кто-то из очереди стал предъявлять продавцу за наколку у него на кисти, а тот начал бычить в ответ. Тип из очереди напрягся, мол, поясни за портак, братишка. Тут продавец уже чуть ли не через прилавок полез пояснять. А я думаю, да ну его нахер. Не нужна мне эта вода, как бы самому за татуировки не начать отвечать. Тихо развернулся и свалил.
– Я очень хотел курить, но ссался пойти в тамбур, потому что он был забит такими же уродами, – продолжает Сергей. – А мне даже нечем было прикрыть татуировки, не было кофты. Я накрылся простыней на своем месте и лежал всю дорогу.
Это был дневной переезд с утра до вечера, и всю дорогу чуваки испытывали колоссальный стресс. Удивительно, что проводницей в этом вагоне была молодая девушка. Как она там выживала, непонятно. Бегала, убирала дерьмо по вагону и подавала стаканы бухому в говно народу. Артисты смогли расслабить очко только после того, как сели в подготовленный красноярским организатором микроавтобус и за ними захлопнулась дверь.