– На наши концерты в Америке приходили люди из крупного концертного агентства Live Nation. Говорили, что у нас хороший потенциал и они могли бы нами заняться, – рассказывает Сергей Понкратьев, пока ищет в купе свой провод от телефонной зарядки. – Правда, для этого мы должны были переехать в Штаты. Но мы к такому шагу были не готовы.
Главным событием уходящего 2013 года стал sold out в клубе Arena Moscow на презентации альбома «Мы – это LOUNA». Четыре тысячи человек стали для них рекордом. Тогда группу LOUNA больше ассоциировали с альтернативной сценой, чем с русским роком, поэтому достижение казалось просто космическим. В том числе и для самих музыкантов.
– В «Арене» был конфликт с охраной клуба, они нахамили моей жене и ее маме и выставили их с «випа», – рассказывает Рубен. – Я тогда был возмущен и написал ребятам из группы большое письмо, где сказал, что, пока клуб не извинится, я больше в «Арене» играть не буду.
– Да, там вечно был какой-то ад с охраной, – продолжает тему Луся. – Они заставляли людей доплачивать в гардеробе по 50-100 рублей, даже били народ в слэме. Решили, что, пока они полностью не сменят охрану, мы туда ни ногой. Забегая вперед, могу сказать, что через год даже с новой охраной ничего не поменялось. «Арена» – это единственный клуб, закрытию которого все порадовались.
В тот же период случились кадровые перестановки в коллективе. Андрей Медведев сказал, что больше не может быть тур-менеджером. Он нашел хорошую работу, и теперь у него не получится ездить в туры. Медведев предложил музыкантам «Луны» присмотреться к Андрею Бока на предмет назначения его тур-менеджером.
– Когда мы были в Джексонвилле, уже перед вылетом в Москву, пришло письмо от Медведева, где он писал, что уходит, – рассказывает Андрей Бока. – И Луся предложила мне занять его должность. Я такого предложения не ожидал, если честно. Какой из меня тур-менеджер? Я же никогда этим не занимался. Но она сказала, чтобы я попробовал, а они меня поддержат. Мол, ты же работал продюсером на телевидении, а тут то же самое. Я прикинул, и, действительно, суть одна и та же. Надо всех организовать, чтобы все сработало вовремя, только там телевизионная история, а тут музыкальная.
– Если честно, я сперва подумал, что у него не получится, – добавляет Рубен. – И я ему об этом честно сказал тогда. Просто работа тур-менеджера требует жесткости, где-то даже грубости, а Бока очень мягкий, интеллигентный человек. Но я оказался не прав, он отлично справился. Даже как-то дрался с организатором в Уфе, но это он потом сам расскажет.
Антон Дьяченко
Сначала я скептически отнесся к этой идее. Все-таки Бока уже успел зарекомендовать себя в определенном свете. Но Медведев сказал, что Бока имеет опыт работы администратором на съемочной площадке. И для меня это стало аргументом, чтобы попробовать. Как показало время, я не ошибся.
Андрей Медведев
Я тогда развелся с женой, и на меня легли более серьезные финансовые обязательства. Например, мне надо было снимать жилье. Плюс ребята не могли меня взять в Америку, и я оставался на какое-то время без дополнительного заработка. А в конструкторском бюро, где я работал, зарплата была совсем небольшая. По профессии я инженер по бортовым системам летательных аппаратов. Тогда я нашел работу в КБ «Сухой» и сказал чувакам, что больше не могу быть у них тур-менеджером. Это было очень тяжелое решение для меня. Виталик ответил в письме капслоком «НЕ УХОДИ» и прислал мне ссылку на клип «Ночь, дорога и рок». Он тогда был уже смонтирован, но еще не вышел. Я посмотрел его и заплакал. Это было очень трогательно.
В декабре 2013 года LOUNA открыла для себя новую страну. Старый друг Вита и Лу по альтернативной тусе, Владимир (Крафт) Кравченко, организовал им небольшие гастроли по Казахстану, где они выступили в Алматы и Караганде.
– В Казахстане было ооочень холодно, – рассказывает Леня. – В Караганде реально было минус сто! Мы вышли из автобуса, прошло три минуты, и мы просто охренели!
– Да, это было обескураживающе, – поддерживает его Сергей. – У меня еще мысль проскочила, что там всегда так холодно.
Мы, кстати, находимся не так далеко от описываемых парнями мест. От Челябинска до границы с Казахстаном всего сто семьдесят километров. При выходе из поезда у меня сразу зачесалось в носоглотке. В воздухе ощущается какой-то химический запах, но понять источник зловония не удается. Все время, что мы идем по привокзальной площади, запах не пропадает и не меняет интенсивности. Похоже, что это просто нормальный состав местного воздуха. Лу прочитала в новостях, что в Челябинске сейчас стоит аномально безветренная погода, и все говно, выбрасываемое в небо местными промышленными предприятиями, не уносится в сторону, а висит ровно над городом, мягко отравляя его жителей. Позже выяснится, что за пару недель до нашего приезда на предприятии «Маяк» под Челябинском произошел мощный выброс радиоактивного изотопа Рутения 106. Росгидромет и Росатом все отрицали до тех пор, пока через месяц облако дряни не зафиксировали над Францией и Германией. Но в начале октября никакой паники или повышенных мер безопасности в Челябинске мы не видим. Это обычный российский город под облаком радиоактивного смога.
Зимой 2014 года группа LOUNA не получила премию «Чартова дюжина» ни в одной из номинаций, но все же вокалистка поднялась на сцену «Крокуса» во время церемонии. Она получила награду за фит с группой «Тараканы!». Песня «Пять слов» стала лидером хит-парада «Нашего радио» в 2013 году, продержавшись в чарте девятнадцать недель.
Дмитрий Спирин (группа «Тараканы!»)
Когда мы уже были готовы отправляться в Дюссельдорф на запись альбома «Maximum Happy», мы думали, что нам не хватает фитов. Сразу подумали про Anacondaz, и очень хотелось что-то записать с Лусинэ Геворкян. Мне кажется, что в плане гражданской позиции мы с ней про одно и то же. Но конкретной песни не было. Я связался с Лусей и отправил ей несколько песен на выбор. Точно не помню, какие треки ей отправлял, но «Пять слов» включил в этот архив, что называется, до кучи. Я относился к этому треку, как к «нефитуемому», так как там идет практически прямая речь. И появление второго голоса, тем более женского, мне не казалось логичным. А Луся ткнула в него пальцем и сказала, что трек крутой и что она хочет в нем спеть. Я начал было говорить, что там даже непонятно, как выстроить дуэт по тексту. Но как-то она меня все же убедила. Обычно аргументация в таких случаях звучит так: «Да ладно, насрать. Че ты паришься по мелочам?» Я согласился, и песня получила тот вид, который получила. Сейчас 99 % людей, которые ее слышат, даже теоретически не могут представить этот трек без Лусинэ Геворкян во втором куплете.
– Мы с Витом отдыхали в Гоа, – рассказывает Луся, пока мы идем по вокзальной площади до автобуса. – Вернулись как раз за два дня до «Чартовой дюжины». Помню, что у меня с самого утра башка гудела. Ощущение, как при вирусном заболевании. Странно, что я сразу не закинулась антибиотиком и не бухала в «Крокусе». Потом я несколько дней готовилась к своему сольнику в «Б2», тоже некогда было прибухивать. Но чувствовала, что странное состояние меня не отпускает. И тогда Виталик сказал: «Может, стоит тест сделать?»
– Тест показал одну-две недели беременности, – продолжает тему Вит. Он катит свой чемодан чуть впереди и специально сбавляет шаг, чтобы поравняться с нами. – Это, конечно, было огромное счастье. Мы уже давно планировали ребенка, анализы сдавали, витамины специальные пили. А в Гоа, наверное, сама хиппи-атмосфера этого места нас настолько раскрепостила, что все вышло как-то само собой. Первого марта у Луси был сольник, и там была куча гостей. Мы вроде не хотели пока никому рассказывать. Просто попросили всех не курить в гримерке.
В 2014 году еще не был принят закон, запрещающий курить в общественных местах, поэтому гримерки и залы всегда были густо наполнены табачным дымом. Воздух можно было резать топором, а одежду после тусы сжигать. Даже если ты не куришь, то домой все равно возвращался с таким духом, будто провел ночь на дне пепельницы.
– Вообще нас очень быстро спалили, и скоро об этом знала вся туса, – смеется Лу. – Странно, почему это в гримерке висят объявления с просьбой не курить, и Луся не пьет на своем сольнике. Стали нас поздравлять, радоваться.
Так как Максимку планировали заранее, то был уже разработан план работы коллектива на время беременности и декретного отпуска вокалистки. Андрей Матвеев как раз предложил сделать акустический концерт с симфоническим оркестром, и это оказалось очень кстати. Подумали, что, пока Луся будет в декрете, музыканты смогут обстоятельно подготовить акустику.
– Мы все дико депрессовали на эту тему, – говорит Леня, садясь в автобус. – Не то чтобы мы не хотели, чтобы у них был ребенок, но мы боялись, что это может сильно тормознуть банду. На самом деле, так оно и случилось. У нас тогда был сильный подъем, только-только сборы начались, движуха. Надо было фигачить, а они делают киндера. В самый такой момент, когда это вообще не в тему. Но Луся, конечно, сделала все возможное, чтобы до последнего выступать.
– Я понимал, что рождение ребенка неизбежно, – продолжает мысль Сергей Понкратьев, – но все же мы привыкли уже не зависеть от других работ, зарабатывая только музыкой. А тут получалось, что как минимум год будет просос по концертам. Никакой обиды, конечно, на них не было. Все же было спланировано, не как снег на голову.
– У нас с Виталиком тогда были напряги, мы все довольно жестко ругались, – говорит Рубен. – Но, когда он написал письмо с этой новостью, я ответил: «Я вас поздравляю, это большое счастье». Это было искренне. У меня самого тогда уже ребенок был, и я понимал, что это такое.
– Да, никто даже слова плохого не сказал на эту тему, – рассказывает Леня. – Здоровье – это святое. Несмотря на то, что отношения действительно были очень хреновые в тот момент.