Вскоре LOUNA отправилась в короткий гастрольный выезд: Калининград и Нижний Новгород. Неприятности начались еще в Москве. При авиаперелетах у группы всегда был перевес по багажу, так как они везли с собой некоторое количество аппарата. Этот момент прописан в райдере, и расходы на перевес берет на себя приглашающая сторона. Это обычная практика, когда организатор закладывает в смету концерта трансфер артистов, их размещение в гостинице, питание и гонорар. Но при регистрации на рейс выяснилась неприятная деталь. Калининград считается особой экономической зоной, и перевес в рейсах до Кенига стоит дороже обычного. То есть группе надо было заплатить около пятидесяти тысяч рублей. Естественно, никто с собой на гастроли лишний полтос не брал. Ситуацию разруливали Бока и Вит. Связывались с Антоном, наскребали нужную сумму и сматывали скотчем сумки друг с другом, объединяя места багажа. Все это так затянулось, что потом парни бежали по коридорам Шереметьево, роняя штаны и слыша, как диктор просит господина Меликова и господина Демиденко срочно пройти на посадку. Она закончилась уже пятнадцать минут назад. Чуваки забежали в самолет за несколько секунд до задраивания дверей и поймали на себе крайне неодобрительные взгляды персонала и пассажиров.
– А этот хапуга Дима Вещиков, организатор из Калининграда, сказал, что его наш перевес не волнует, – говорит Луся. – И ничего добиться от него не получилось. В итоге у нас там был биток, отличный концерт, но мы весь свой гонорар заплатили за перевес туда и обратно. Все это было связано с диким нервяком, и на следующий день я проснулась в гостинице в пять утра с адской болью внизу живота. Как будто из меня поезд пытался выехать. Доехали до аэропорта, я там посидела, пострадала и все-таки решила не лететь в Москву. Все чуваки улетели, а мы с Витей остались.
– Да, я позвонил маме, она у меня медик, – продолжает тему Вит. – Она сказала, что это не шутки и лететь ни в коем случае нельзя. Тогда я набрал парню, который нас провожал в аэропорт, и попросил вернуться, отвезти нас в больницу. Концерт в Нижнем Новгороде, естественно, пришлось отменить.
– Мы приехали в больницу, а это было 8 марта, – рассказывает вокалистка. – Там все врачи налуженные в хлам. Я пыталась объяснить, что у меня третья неделя беременности, но мне сразу же, не спросясь, вкололи какой-то антибиотик. Взяли кровь, а потом пришли сообщить радостную новость. Идиоты! Я ж вам сразу сказала, что беременна! Там все были просто в невменосе. Дежурный врач по отделению – в щщи сатанинские, медсестра тоже – с размазанными тенями, как проститутка на Хэллоуин. Была только одна адекватная медсестра, которая капельницы ставила. Но она, наверное, в принципе не пьет.
– Мы стали вызванивать нашего друга Антона Титова из группы FTB, – говорит Вит. – Он авторитетный чувак, со связями. Антон сразу подключился, поднял всех на уши, но нужных людей просто физически не было в городе или все были в очко. Даже серьезные связи не могли победить силу российских праздников.
– В итоге я пролежала три дня в приемном покое под капельницами. За окнами морг, откуда трупы периодически вывозят, а рядом четыре девки с выкидышами.
– Пока Луся лежала в больничке, я поселился в той же гостинице, где мы до этого ночевали. Так получилось, что на весь этаж был только я и какой-то бандос, которого туда на несколько дней определили братки, снабдив ящиком водки. Сказали, что он в запое и ему надо пробухаться. Вот он там орал! Просто какие-то нечеловеческие звуки из его номера доносились. Как Понкратьев, только хуже в тысячу раз. Я ночами спать не мог из-за этого. Потом сотрудники отеля не выдержали, решили его выселять. Я проходил мимо, и дверь в его номер была открыта. Оттуда таким кислым духаном шибануло! Я еще подумал: «Надо же, как у людей бывает».
– Мы прилетели в Москву, и я пошла к врачу. Мне сказали, что это отслойка плаценты. Обычное дело на ранних сроках. Организм вообще реагирует на беременность, как на раковую опухоль, пытаясь ее отторгнуть. Надо просто пару недель побыть в покое.
Весенний тур по Сибири пришлось отменить, потому что если подобное повторится где-нибудь в поезде между Иркутском и Красноярском, то никто помочь уже не сможет. Так рисковать будущие родители не могли. Отмена гастролей – это всегда очень болезненное решение для артистов, но в этом случае ставки были слишком высоки. Лу записала обращение к поклонникам, где сослалась на состояние здоровья и попросила не сдавать билеты. Мол, не волнуйтесь, концерты обязательно состоятся, но попозже. С организаторами тоже договорились, что LOUNA приедет через год и отработает расходы, которые те понесли в связи с отмененными мероприятиями.
Мы приехали в Челябинск утром, и впереди нас ждет выходной, когда можно расслабиться после нескольких концертов подряд. Из обязательной программы на день запланирована только фотосессия, которую должен провести Алексей (Toreson) Ереклинцев, друг группы и отличный фотограф. Мы закинули шмот в гостиницу, сходили поесть, и за нами подъезжает Ереклинцев с товарищем на двух автомобилях. Выезд на фотосессию это хорошая возможность поговорить с чуваками на сложные темы. Они уже намекали, что после американских гастролей отношения в группе покатились по наклонной и едва не дошли до критической точки. Я, Рубен, Сергей и Леня садимся в одну машину, а Лу с Витом в другую.
– Когда на Украине начался Майдан, то на этой почве был, наверное, самый крупный срач в истории группы, – Леня сидит на переднем сидении, рассказывает и параллельно ищет в YouTube видосы с мастер-классами по барабанам. – Мы тогда считались оппозиционной командой, и от нас все требовали комментариев на тему украинских событий. Витя поднял вопрос, что надо написать официальную позицию группы, и под этим текстом подписались все, кроме меня. В этой телеге было написано все правильно, но я не считаю, что музыкальная группа должна делать такие заявления. Они еще назвали этот пост «Официальная позиция группы LOUNA на тему событий в Украине». Не слишком ли много на себя берете, ребята? С таким заголовком только на НТВ идти! Я говорил, что если хотите, то выражайте свои позиции на своих личных страницах. Но мне сказали, что я ничего не понимаю, малой еще. А самый треш начался тогда, когда там стали гибнуть люди, и Янукович сбежал из страны. Витя опять высказался с инициативой написать обращение к украинскому народу, поздравить их с победой. Я снова повторил, что не надо нам в это лезть. Мало того, что мы давно уже музыкой не занимаемся, а только сремся в почте, так еще и начинается полная политизированность. Тут меня пацаны поддержали. Даже Рубен сказал, что сейчас нельзя ничего писать, потому что еще ничего не ясно. Это было еще до Донбасса. Он как в воду глядел. У Вити белка случилась, он нас всех послал нахер и назвал ссыкунами. А Луся его по умолчанию поддержала. Вместо того, чтобы демократично подчиниться решению большинства, он начал войну внутри группы. Поставил свои политические взгляды превыше отношений с участниками группы. После этого с ним отношения испортились у всех. Я вообще думаю, что это случилось от того, что у нас тогда набралась максимальная популярность и у людей немного короны повырастали. Луся всегда была очень простецкой девкой, а тогда она стала рок-дивой – золотой голос всея Руси. Витя – золотое перо России, а Понкратьев – золотая гитара. И никто не шел на уступки.
– Нам надо было как-то отреагировать на события в Киеве, и мы решили написать обращение, – продолжает тяжелую тему Рубен. – Я написал аккуратный текст. Суть его сводилась к тому, что мы очень рады, что вы не отсиживаетесь по домам и выражаете свою гражданскую позицию. И нам лестно, что во многом это сделано под влиянием наших песен. Но мы музыканты, а не политики. Задача музыки состоит в том, чтобы мотивировать людей к переменам. А дальше начинается ваша политическая активность. Только будьте аккуратнее и внимательно смотрите, кто ваши лидеры. Кто они по отношению к крупному капиталу. Говорил, что наши политики и ваши новые лидеры – это, по сути, одно и то же. Как бы они не украли у вас победу. Что, собственно, и произошло потом. Когда этот пост выложили, многие ржали, говорили, что мы лезем не в свое дело, а кто-то наоборот респектовал. Спирин еще спрашивал: «Кто это у вас так хорошо пишет?» А потом, когда погибли люди и Виталик предложил еще одно обращение сделать, то мнения разделились. Уже не только Леня был против, но и мы с Сережей. Было понятно, что кто-то этим всем красиво дирижирует там в Киеве и лезть в это не надо. Мы не будем комментировать все события в мире. Параллельно в какой-то африканской стране тоже шли разборки, и там около тысячи человек погибло. Может, и про это надо было высказаться? Я говорил, что не надо в это лезть и становиться политической организацией. Там все только начинается, и что-то еще будет. И тут Виталика перекрыло. Раз мы не можем консолидированно выражать мнение, то значит мы больше не группа, отменяем тур и все такое. Припоминал все наши грешки, писал кучу гадостей про каждого. Если эти письма поднять, то это ужас какой-то. Мы ничего не стали отвечать, и это бесило его еще больше. Ситуация еще усугубилась тем, что Антон написал пост на Facebook, где сказал, что Россия должна ввести танки на Украину, чтобы прекратить конфликт. Там уже просто дичь началась. В итоге он через Антона потребовал, чтобы мы ему ответили, и парни попросили меня написать обстоятельный ответ. Я, конечно, понимал, что если я напишу письмо, то я же и стану врагом. Как в итоге и вышло. Но в результате этого письма и известия о беременности Лу у него мозги встали на место. На этом очередном примере я окончательно понял суть этого человека. Как известно, все мы проявляемся в критических ситуациях. На тот момент таковых было уже достаточно, но эта била все рекорды. И в каждой подобной истории он вел себя вот так. С этого времени я перестал с Виталиком общаться. Я понял, что он мне неинтересен как человек.
– Я давно говорил, что надо с этой политикой завязывать, – добавляет Сергей. – Мы уже вроде договорились не высказываться публично на политические темы, чтобы группа не касалась никаких партий и политических движений. Но когда начались события на Украине, то Лусе в большей степени и Виталику в меньшей начали слать письма. Типа мы слушаем ваши песни на Майдане, а почему вы нам не отвечаете. И таких писем было очень много. Плюс туда поехала группа «Ляпис Трубецкой», и Витя начал нам писать: «Чуваки, нам надо как-то ответить, что-то сделать». Но все стало совсем плохо после того поста Антона про танки. Там уже люди просто с ума посходили. Писали, что они в нас верят, а наш директор такие вещи говорит. После этого у Вити началась белка, он устроил разнос Антону, а нам пошли уже письма с наездами. Вот именно этот момент стал началом самого ада.