– Да, Сережа в тамбуре разбил стекло, все кровью измазал и еще пытался доказать, что это не он, – смеется Вит.
– Ко мне пришел Алик Грановский, спрашивал: «У тебя все нормально? Как ты? Ну, ты так больше не пей», – продолжает Сергей. – Он оказался очень клевым душевным человеком.
– А мне тем летом запомнился фестиваль «Чайка» в Воронеже, – рассказывает Леня. – Он проходил на берегу реки, а бекстейдж был в клубе The Voda. Там все было очень лакшери, с бассейном. Пришла моя воронежская герцогиня, и она привела свою подругу, с которой затусил Коля Стравинский. Оказалось, что эта девчонка – профессиональная групи, которая постоянно тусит с западными звездами, когда они приезжают в Россию. Slipknot, Rammstein и так далее. Она рассказала, что у промоутеров, которые занимаются привозом больших артистов, есть база таких девочек. Они отправляют фотки музыкантам, и те выбирают, с кем хотят затусить. Это как бы не проституция, никто не заставляет их спать, но подразумевается, что они не против. А для девчонок это своеобразный азарт – коллекционировать звезд в постели.
LOUNA уже была в том статусе, когда каждый крупный фестиваль хотел видеть группу в своем лайн-апе. Для группы это тоже плюс, но с каждым годом все сложнее отличить одно «Нашествие» от другого и один «Доброфест» от другого. Каждый раз они выходят, втаскивают, потом заливают щщи и едут домой или на следующий фест. Поэтому на каждом фесте они старались придумать что-то такое, что можно было бы вспомнить через время. На «Добрике» в 2016-м Вит договорился с фэнами, что на песне «Сделай громче!» он выйдет в толпу и доиграет трек в кругу фаеров.
– Я находился на фестивале уже второй день, – рассказывает Вит. – За день до этого мы с Лу выступали с «Трактором». Естественно, я был под газом, потом днем продолжил и к сету «Луны» опять был хорош. Кто-то из саппорта, по-моему Кос, зашел в гримерку и предложил замутить тему, а я был на кураже и сразу согласился. На финальном проигрыше я вышел в толпу, со мной шел Красный и фотограф Леша Ереклинцев. Когда ребята запалили фаеры, было очень жарко. Я в угаре, как обычно, особо не думал о безопасности и неплохо так подпалился. И если бы я не был потный, то может даже что-то загорелось бы. Фаеры постоянно плевались мелкими огоньками, и у меня вся кожа на плечах и руках была покрыта коричневыми точками. Я еще был в майке без рукавов. Но это прикольный опыт.
– А я там на ускорении играл, – говорит Леня. – Меня дико рубило после бессонной ночи, и я не знал, как вообще выдержу сет. И знакомый чувак подогнал мне какую-то штуку, завернутую в салфетку. Мелкая хернюшка, размером с горошину. Сказал, что если я это съем, то буду играть как Трэвис Баркер. Ну, я и съел. Не знаю, что это было, но я почувствовал такой прилив сил! И играл действительно божественно. Это был первый раз, когда я выступал на допинге. Потом я поехал до Москвы на машине с подругой. Мы с ней просто дружили, ничего больше. Но меня дико таращило всю дорогу, и я начал к ней приставать. Короче, мы с ней тогда перешли на новую стадию отношений.
Летние фестивали, как правило, проходят по выходным, а среди недели музыканты занимаются своими делами. Для музыкантов «Луны» все дела сводились к записи партий альбома «Дивный новый мир». Инструменты записывали в течение всего лета, а вокал в конце августа, после того как все партии были готовы.
– С песней «Родина» интересно получилось, – говорит Вит, возвращаясь к теме создания альбома. – Я придумал мелодию и, чтобы не забыть, постоянно ее наигрывал на саундчеках. Луся ее не слышала, потому что она позже всегда на чеки приезжает. Но когда я стал играть ей дома, то она показала мне развитие песни еще до того, как я его сыграл.
– У меня иногда в голове возникают мелодии, и я их записываю на диктофон, – добавляет Лу. – Помню, мы в поезде ехали, когда родилась эта тема. Я вышла в туалет и напела ее на телефон. А потом Витя мне ее дома показывает. Она чуть-чуть отличалась, но это была та самая мелодия! Я еще подумала, что он мои черновики на телефоне как-то послушал. Как будто мы подключились к какой-то базе и одновременно скачали. Мы ее буквально за ночь сделали вместе с вокальной рыбой.
– В тексте я передал мысль о том, что Родина – это весь мир, – продолжает Вит. – В контексте расцвета местного квасного патриотизма хотелось представить альтернативную точку зрения на этот счет.
– Когда я услышал эту демку, мне не понравилось, – говорит Сергей, – а потом, когда сделали аранжировки, трек совсем по-другому зазвучал.
– Я долгое время боялась приносить песни в группу, – рассказывает Луся. – Все думали, что я ленивая или что мне насрать. Просто с таким завистливым отношением, что все внимание приковано ко мне, это было чревато тем, что у меня мог выработаться комплекс и был бы постоянный бубнеж: «Вот, Луся принесла песню, а мы ее нормально не сыграем». Типа, это не рифф, а у нас риффовая музыка. Я долго этого опасалась, и меня это вгоняло в апатию. Пока не поняла обратное на примере «Родины», а позже и других треков. Кстати, группа почти не меняла музыку во время аранжировки, и песня осталась практически такой же, какой мы с Витом принесли ее изначально. С готовым лидом, риффом и структурой. Я думаю, что сейчас один из немногих вариантов дальнейшего развития – это мое изначальное участие в создании музыки, так как привычные схемы зашли в тупик.
– Касательно песни «Тонкая красная нить» была идея снять клип к 9 мая, – говорит Вит. – Но она так и не воплотилась. А музыкальная канва трека «За гранью» мне не очень нравится своей рок-н-ролльной шаблонностью. И под стать простой музыке я сделал простой мотивационный текст. В туре этот трек себя довольно хорошо проявляет. Люди рубятся постоянно, серкл-питы мутят.
– Блин, «Тонкая красная нить» – это моя боль, – говорит Сергей. – Там была мегахитовая музыка и ударный припев. Но когда приехала рыба, то это был провал. Я хотел позвонить Виталику и сказать, что надо ее переделать, но это бы привело к срачу и задержке. Мы тогда уже договорились, что никто не лезет в поле ответственности другого, чтобы избежать конфликтов. Я не стал бучу поднимать, но меня это дико обломало.
– «Громче и злей!» – это вообще пушка, – говорит Леня. – Обожаю ее. Когда я создавал партию, то позаимствовал барабанный паттерн из песни «What’s my age again» Blink 182. Там и гитарные партии крутые, и вокальная, и текст хуковый.
– Когда Серега принес демотрек на репетицию и я его услышал, то тоже очень взгрелся, – добавляет Вит. – А когда мы доаранжировали инструментальное интро, вслед за которым вонзал мегакачовый рифф, я понял, что этот трек будет ядерно открывать альбом и концерты. Просто будет взрывать башню публике. Так и вышло. Если сравнивать со всеми предыдущими нашими «открывашками»: «Мой рок-н-ролл», «Проснись и пой» и «Мы – это LOUNA» – это номер один. Стопроцентный разрыв. Причем направленность лирики в песне как раз оппозиционно-остросоциальная, традиционная для наших первых альбомов. То, что Леня и Сергей как раз не любят в моих текстах, что они считают тормозом развития группы и причиной неуспеха ряда песен. Но этот трек опровергает подобные мнения и ломает неверные стереотипы. Как и популярность мрачнейшего остросоциального хита «1.9.8.4.». А «Дивный новый мир» – пожалуй, самый мрачный по музыке трек в альбоме. Эта атмосфера навеяла несколько сюрреалистичный абстрактный текст, который не имеет ничего общего с книгой Олдоса Хаксли, кроме рефрена в припеве. Но антиутопическую атмосферу передает. Может, немного нескромно скажу, но я попытался сделать что-то вроде текстов Егора Летова с переплетением нелогичных образов. И в конце как раз вставил голос Летова: «Мышеловка захлопнулась». Эта фраза и определяет всю концепцию альбома и мои мысли относительно происходящего в стране.
– Музыка для песни «Пропаганда» напомнила мне времена, когда я играл в Ens Cogitans, – говорит Сергей. – Там были очень многоходовые песни со смешением большого количества стилей. «Пропаганда» начинается с панковских риффов, а в середине есть хардкорная вставка как у Grizzly Knows No Remorse. Мы вообще их котировали, считая, что у них очень крутая, бодрая музыка. А песня «За гранью» получилась вообще случайно. У меня была заготовка еще с волосатых времен. На фестивале Kubana я впервые услышал группу The Subways и под впечатлением от них доработал этот черновик. А потом сыграл трек чувакам на саундчеке в Ижевске, и все дико проперлись. Давай делать!
Начиная с самого первого альбома, Лу занималась всеми цифровыми аранжировками и подложками, которые создавали жирность и плотность звучания финальной записи. Подклады, клавишные, всякие скрипочки, эффекты, все intro и outro были на ней. Она это делала еще в TRACKTOR BOWLING и продолжила в «Луне» вплоть до альбома «Дивный новый мир».
– Это был жесточайший геморрой, потому что катастрофически не хватало времени, особенно с появлением Максима, – рассказывает Лу. – Сидела ночами, но в ответ ни единой благодарности, а только одна долбаная критика, что я недостаточно продвинутая. Очень показательный случай был при работе над альбомом «Мы – это LOUNA». Когда Макс Кронфельд вызвался быть саунд-продюсером, я отправила ему все пэды (цифровые подложки), чтобы он добавил их в проект. И потом он в поезде дал всем послушать, но зачем-то очень громко сделал мои пэды в своем миксе. Так громко, что они перекрывали все инструменты. Чуваки выпучили глаза и на меня начали гнать. Мол, что это за трындец, что ты там понаписала! А они же не соображают ничего. Я объясняю им, что прислала Максу несведенные дорожки, которые потом будет править звукач при сведении. Пыталась объяснить, что у нас это происходит уже третий альбом, а они только проснулись. Эти пэды просто неслышны, потому что их роль – создавать подушку под всеми партиями. Кронфельд расстроился, ушел из купе, а я продолжила объяснять, что частотно не лезу в микс, потому что не занимаюсь сведением. И тут Понкратьев говорит: «Да ты вообще ничего не делаешь. Только сериалы смотришь!» В отличие от них, я за свою жизнь посмотрела только один сериал «Касл», и тот, пока готовила. Меня это так задело, что я всадила ему по башке банкой пива, как раз в руках держала, облила его и вышла. И я очень рада, что на альбоме «Полюса», который мы сейчас делаем, пэдами занимаюсь уже не я. Хотя бы этот дебилизм не буду выслушивать.