– Совсем сдурела, что ли! – Я подскочил, подхватил нежданную гостью сгибом локтя за горло и рывком оторвал ее от Рады.
– Угрхх! – По-звериному рыча, девушка бешено забилась, а потом исхитрилась и заехала мне локтем в лоб.
Удар был такой силы, что я выпустил ее и отлетел в сторону.
Гостья снова зарычала, припала, словно зверь, к земле, готовясь к прыжку, но тут позади нее возникла Неяна и одним ударом непонятно откуда у нее взявшегося призрачно мерцающего клинка срубила незнакомке голову.
Из обрубка шеи брызнул фонтан черной крови, голова покатилась по опавшей хвое, а само тело мгновенно обмякло и повалилось на землю.
– Что… что это было? – Рада встала на колени и недоуменно уставилась на труп. – Я в нее стрелу… а потом еще три раза кинжалом пырнула, а этой дуре хоть бы хны…
Клинок в руке вампирши с легким хлопком исчез, Неяна носком сапожка перевернула голову незнакомки лицом вверх, глянула на него, а потом притворно заботливо поинтересовалась у Радославы:
– Она тебя, часом, не укусила?
– Вроде нет… – Воительница машинально осмотрела себя, а потом недоверчиво спросила: – А почему ты спрашиваешь?
– Да потому, что, если укусила, тебя придется прибить вслед за ней, – спокойно ответила вампирица.
– Что ты несешь?! – возмущенно прошипела Радослава. – Совсем сдурела?!
Но ответила не Неяна, а Йоля:
– Черная лихорадка или черная падучая. – Девочка без страха подошла к отрубленной голове и присела рядом с ней. – Очень редкая болезнь. Последний раз встречалась около ста лет назад в Румии. Тогда она опустошила целую провинцию. А вот потом уже не встречалась.
К подружке присоединились остальные девочки и вразнобой продолжили:
– Видите, кровь совсем черная…
– И глаза черные…
– И кончики пальцев черные…
– Человек полностью теряет разум, становится нечувствительным к боли, очень сильным и быстрым…
– И как зверь алчет плоти и крови…
– Не очень заразная болезнь, передается только с укусами…
– Ее еще называют ложным вампиризмом…
– Стоп-стоп, а вы откуда все это знаете? – По спине у меня пробежали мурашки – от такой-то перспективы.
– Читали! – хором ответили юные чародейки. – В библиотеке академии есть труд преподобного Игната Вольского. Там о падучей целая глава и еще о многих болезнях.
– И как тогда прекратили болячку?
– Никак. – Неяна пнула голову в сторону и опять присела к костру. – Чародеи Капитула присвоили лавры себе, а Синод себе, но по факту эпидемия прекратилась сама по себе. Все, кто был заражен, померли, а новые больные так и не появились.
– Такого мы не читали, – дружно признались девочки. – Вы точно знаете, милсдарыня Неяна?
– Точно, – угрюмо подтвердила за нее Рада. – Уж поверьте мне, девицы. И еще… Вот вам пятое подтверждение пророчества…
– Ты удивительно проницательна, Псица, – тут же съязвила вампирица.
Но Рада не ответила на колкость, подошла к Неяне и с легким поклоном сказала:
– Благодарствую, нежить, значитца, за помощь. Доверять я тебе не стала, но… – Воительница запнулась и смущенно закончила фразу: – Вот как-то так…
После чего села рядом с ней.
– И что там дальше? В смысле пророчества? – Я покосился на мертвое тело.
– Дальше только госпожа Морена, – флегматично ответила Неяна.
– Госпожа? – угрожающе прищурилась Радослава.
– Госпожа, – спокойно подтвердила вампирица. – Формально.
– А реально?
– Реально – посмотрим, – так же невозмутимо ответила Неяна.
– Да хватит вам уже! – не особо грозно прикрикнул я и задумался. – Нея, скажи лучше, как ты ее учуяла? Верней, как ты поняла, что с ней не все в порядке?
– Запах, биение сердца, дыхание – все было не так, – обыденно, словно для нее привычное дело – слышать стук сердца за полсотни шагов, ответила вампирица.
– Угу… – Я кивнул ей и задумался.
Н-да… Ну что тут скажешь. Как-то очень уж стремительно развиваются события. Впрочем, я и не сомневался, что чертово пророчество сбудется. С моим-то счастьем. Ну и что делать? Что, что – доставлю девочек, потом посмотрим. Ладно, пока сосредоточусь на еде.
Для начала оттащил труп к реке и выбросил в воду, туда же отправил и голову. Хотел для пущей безопасности поставить кого-нибудь на часы, но потом передумал; с таким обонянием и слухом, как у повелительницы нежити, можно быть совершенно спокойным.
Со стряпней сильно не заморачивался – просто зажарил дичину на углях. Все были настолько голодными, что подгоревшая сверху и недопеченная внутри утятина ушла за милую душу. И вампирша не жаловалась, лопала за обе щеки.
Наскоро перекусив, мы погрузились в лодку и отправились дальше. Солнце все еще оставалось красным, вдобавок стало гораздо прохладней. Да так, что все мы были вынуждены закутаться в плащи. Даже вампирица, хотя все как один исследователи в своих трудах заявляли, что упыри холода не чувствуют. Впрочем, то, что она не обычная нежить, я давно уже понял.
А через пару часов мы встретили еще одно проявление этой самой черной падучей.
У противоположного берега, криво уткнувшись носом в берег, стояла купеческая торговая галера. Мачта на ней рухнула, в правой скуле зияла большая пробоина, а половина весел была поломана – видимо, корабль ткнулся в прибрежные валуны на полном ходу. На палубе бесцельно слонялось с десяток человек, той же самой дерганой походкой, как у той девушки с лукошком.
Черных глаз и пальцев я у них не разглядел, но по поведению все стало сразу ясно. Едва увидев баркас, они всей толпой ринулись к нам и, как деревянные кегли, попадали в воду. Я принял правее, но ни одна голова так и не появилась на поверхности реки, видимо, болячка напрочь лишала возможности и умения плавать. Что и к лучшему, наверное.
Попытка выяснить у вампирицы и у девочек, насколько избирательно люди заражаются падучей, не увенчалась особым успехом. С их слов, одновременно инфицируется большинство, но далеко не все. А по какому принципу болячка выбирает себе жертву, ученые так и не выяснили.
Ну что же, остается только надеяться, что зараза нас минует.
А к исходу дня впереди показался Холмец.
Глава 23
Могу поклясться, этот топляк возник ниоткуда – вода была настолько прозрачной, что прекрасно просматривалось даже дно, и уж трехметровый кусок деревины я бы заметил точно. Но случилось как случилось: как только Холмец появился в пределах видимости, наша лодка с разгона въехала в здоровенное притопленное бревно и дала впечатляющую течь. Дабы не потопнуть, пришлось срочно десантироваться на берег.
Вопрос посещения города решился сам по себе – никакими навыками ремонта плавсредств я категорически не обладал, а даже если бы обладал, ремонтировать было нечем. Ну не саблей же и клевцом.
– Сидим тихонечко здесь, ждем меня, – сконфуженно скомандовал я. – Попробую найти новую лодку. Или мастера, что очень маловероятно.
– Я с тобой, – неожиданно вызвалась Неяна. – А то ты на обратном пути еще что-нибудь утопишь.
Радослава зыркнула на вампирицу, но, как ни странно, возражать не стала. А девочкам, похоже, было все равно, кто с ними останется.
– Хорошо, идем, – слегка поразмыслив, согласился я. С учетом того, что подавляющая часть населения, возможно, заразилась и свихнулась, от такой помощи отказываться было бы глупо.
Причалили мы примерно в версте от Холмеца, так что идти пришлось порядочно. Правда, у меня была тайная надежда, что лодку получится найти поближе, в какой-нибудь деревеньке, еще до города.
Как только мы отошли от стоянки, я заговорил с вампирицей:
– Тебя, случаем, не опознают?
Внешне Неяна выглядела совершенно по-человечески, даже я не чувствовал в ней ничего от нежити; вопрос задал больше в познавательных целях.
– Опознают как кого? – Неяна резко остановилась и пристально посмотрела на меня.
В ее голосе проскользнуло раздражение, впрочем, скорей всего, наигранное.
– Как… – Я слегка запнулся. – Как нежить.
– Ты же ловчий, Горан. – Вампирица лукаво улыбнулась. – Вот сам и скажи.
– Я пока ничего не чувствую, – честно ответил я. – Но из меня ловчий – как из козы барабанщица.
– Не прибедняйся, – хмыкнула Нея. – В тебе силы хватит на половину Капитула, правда, ты ее еще не осознаёшь. И вряд ли до конца когда-нибудь осознаешь.
– И все-таки?
Неяна спокойно сняла перчатку и протянула мне руку:
– Прикоснись, смелее.
Осторожно взял ее ладонь в свою и едва скрыл удивление.
Насколько я понял из трудов разных ученых, у нежити отсутствует кровоток, в буквальном понимании этого слова, следовательно, их тела должны быть холодными как лед. Что я и сам чувствовал, когда молотил захлюста, – эта тварь была как ледяная глыба.
Но, кикимора раздери, шелковистая, мраморно-белая кожа Неяны была… теплой. Верней, едва-едва теплой, но никак не ледяной. Мало того, на запястье прощупывался пульс. Едва слышно, но все-таки он был.
– Бьется сердце?
– Ну во-от, – притворно огорченно протянула вампирица. – А я думала, что ты скажешь «какая у тебя нежная кожа». Но да, сердце есть, и оно бьется. Если мне нанесут рану, то пойдет кровь, красная, как у тебя. Мало того, я дышу, нуждаюсь в пище и испытываю те же эмоции, что и люди.
– И можешь любить?
Вампирица ответила после недолгой паузы:
– Да, могу. И ненавидеть тоже.
– Спрашивать, кто ты такая, все еще бессмысленно?
– Да, не стоит. Со временем все узнаешь, а пока рано.
– Тогда в чем же отличие между нами?
– В очень многом, – с едва заметной печалью в голосе ответила Неяна. – Я все-таки не живой человек.
– Ты жалеешь об этом? – в упор поинтересовался я.
– С чего бы мне жалеть? – презрительно бросила повелительница нежити.
– Я почувствовал.
– Тебе показалось, – отрезала Нея и показала рукой вперед: – Смотри, кажется, деревня.
Впереди, в просветах деревьев, показались стога сена на скошенном поле. А еще порыв ветерка принес сильный запах гари, через который отчетливо пробивалась вонь горелой плоти.