Какой приятный сон, в него так хотелось верить. К чему просыпаться? Нет, он не станет этого делать, потому что там, за пределами сладкого забвения, его подстерегала смерть.
Вергун открыл глаза. Женская рука не исчезла, а еще он увидел улыбающиеся глаза. Он раньше и не знал, что глаза могут улыбаться почти так же, как губы.
– Ну здравствуй, – произнесла Дева Клинка, и он улыбнулся ей в ответ.
Тоже одними глазами.
10
Они снова были вместе, их история продолжалась. Какая странная игра, словно прятки с собственным отражением. Удивительно уcтроена жизнь и… жестоко.
– У нас нет лошади.
– Ерунда! – рассмеялась Мара. – Мы почти добрались, дойдем пешком. Куда нам спешить?
– Действительно, куда. – повторил Вергун. – Знаешь, а я снова живу!
– Знаю!
– Больше не уходи!
– Не буду!
– Обещаешь?
Ответили губы, легко коснувшись его подбородка, затем скользнули вверх, Ловчий задержал дыхание… короткая вспышка… слишком короткая… Дева Клинка отстранилась.
– Ты какой-то напряженный.
– Потому что я до сих пор думаю, что ты мне снишься.
– Красивый сон?
– Самый красивый из всех!
Она снова рассмеялась.
– Почему я не погиб, приняв ту свою… настоящую сущность?
– Родная планета Ушедших – обезвоженная пустыня. Правда, ее уже не существует. Люди уничтожили ее еще в первый год войны, но это мало помогло. Внешний вид и строение тел Ушедших обусловлены их средой обитания. Что могла сделать тебе песчаная буря, когда ты создан для того, чтобы жить в ней?
– Не понимаю.
– Там, на твоей родной планете, не было постоянства. Настоящий песчаный ад. Беснующиеся потоки сталкивающегося воздуха: ледяного, поступающего из атмосферы, и горячего, идущего от земли.
– Значит, так выглядела моя родина?
– Твоя бывшая родина! – поправила Мара.
Вергун задумался, пробуя на вкус новые слова: «бывшая родина», «внешний вид, обусловленный средой обитания», «беснующиеся потоки сталкивающегося воздуха»… Просто какой-то горячечный бред. Нет, это было не о нем, это его ни в коей мере не касалось. Они говорили о каком-то совершенно постороннем существе, мерзком, отвратительном, которое следует обязательно уничтожить. Именно так он и думал в тот момент о своих так называемых «собратьях». Ведь он видел их, и не только он…
– Я тебе не противен?
– С чего бы?
– Но ведь я не человек!
– Я тоже! – последние два слова были произнесены так, что стало ясно: больше к этому разговору возвращаться не следует.
И Вергун сдался.
Песок постоянно мешал им, задерживал, не желая выпускать из царства зыбкой желтизны, а может, хотел о чем-то предупредить?
– Когда закончится пустыня?
– Мы почти вышли, – ответила Дева Клинка. – Звезда снова ведет нас. Пришлось слегка подкорректировать первоначально избранный путь, поскольку мы лишились лошади.
Ловчий несколько раз падал, нелепо съезжая под звонкий смех Мары с очередного строптивого холма. Наконец его мучения завершились, желтое сменилось зеленым. Контраст выглядел фантастическим, потому что яркая сочная трава никак не сочеталась с безжизненной, прокаленной солнцем пустыней.
– Тут остался кусок прежнего мира, – пояснила Дева Клинка, с удовольствием ступая по мягкому живому ковру.
Зеленые стебли нежно ласкали ее тонкие лодыжки.
– А что произошло с тем местом, куда мы идем? Может, и его уже не существует?
– Там все в порядке, – заверила его Мара, – а что станется с болотом, хотя… пожалуй, биота вскоре доберется и туда.
– Биота? А это что?
– Так называют живую планету. Разумную систему, которая подчищает то, что натворили чужаки.
Погода снова портилась, и когда они вышли на широкую запыленную дорогу, небо затянули низкие сизые тучи. Вергун мрачно поглядывал на них, не желая повторения недавнего кошмара. Во второй раз так же легко им отделаться уже не удастся. Даже феноменальное везение рано или поздно заканчивается.
Ноздри щекотал сладковатый смрад тления. Вдоль дороги гнили туши каких-то животных. Дева Клинка морщилась, Ловчему же подобный аромат оказался привычен.
На этот раз не было ни молнии, ни грома. Просто с провисших, почти касающихся земли туч посыпался черный снег. Сын Карны поймал одну из «снежинок» и тут же растер ее пальцами. Ну конечно же, то был никакой не снег, то был пепел.
– Горячий! – удивилась Мара, когда черные хлопья коснулись ее обнаженного тела.
Пепел сыпался без остановки, то усиливаясь, то слабея в зависимости от порывов штормового ветра. Пепел стирал краски, выкрашивая мир в ровный серый оттенок, оттенок забвения.
– Вот мы и дождались! – рассмеялся Вергун. – Серая Зыбь пришла за нами, явившись в реальный мир. Теперь мы тени, блуждающие в царстве мертвых. Забавно, не правда ли?
– Нет, мы не тени, – покачала головой Дева Клинка. – Мы живые.
– Как там твоя Звезда? Я не в состоянии ориентироваться.
– С ней все в порядке, она искренне желает нам успеха!
– Ты говоришь, будто о разумном существе.
– А она разумна. Не спрашивай, не сейчас. Возможно, потом я попробую объяснить.
Ловчего поразила эта новая мысль о том, что кто-то переживает за них, следя сквозь небо, и даже полные черного пепла тучи не могут ему помешать. Словно маленький затаившийся бог, не всегда способный помочь, но искренне желающий тем, кто внизу, спасения. Это божество нужно будет непременно поблагодарить, если им все-таки удастся выбраться. Хотя Сын Карны почему-то верил в благополучный исход с трудом.
Снова предчувствие?
Нет, он ничего сейчас не чувствовал, только усталость, не физическую, а какую-то другую. Усталость сменила боль… спасибо хотя бы за это… Хотя кого благодарить? Вот уж кто не нуждается в благодарности, так это боль.
Пепел неприятно хрустел под ногами, ломаясь, взрываясь вверх фонтанами серой пыли. Вергун кашлял, прикрывая лицо рукой, казалось, черная дрянь уже забралась в легкие. Горизонт не был виден, пропала и дорога. Откуда же берется свет? Свет проникал сквозь тучи и был таким же мертвым, как и все вокруг.
– Ну вот, почти пришли, – с облегчением проговорила Мара.
Ловчий не понял, о чем она. Куда пришли? Где болота? Под ногами? С таким же успехом там может оказаться трава или снова проклятый песок.
Неожиданно пепел исчез.
И выйдя из черного сплошного занавеса, Сын Карны действительно увидел перед собой то самое место из своих полуснов-воспоминаний. Но так не могло быть.
Вергун обернулся. Нет, пепел не исчез, по-прежнему падая с неба, но уже за его спиной. Четкая граница отделяла чистую землю от засыпанной ломкими хлопьями, которые, опускаясь на землю, теряли черный цвет, превращаясь в опостылевшую серость.
– Идем! Ну что же ты стоишь?!! – Дева Клинка нетерпеливо обернулась. – Нам нужно спешить.
– Почему?
– По нашему следу идет смерть.
– Кто?
– Дкархи!
– Но как они выжили?
– Не знаю, как-то ухитрились.
– Мне понадобится меч. – Сын Карны спохватится, когда слова уже были произнесены. – Нет, забудь то, что я сейчас сказал. Я убью их как-нибудь иначе.
– Никого убивать не придется. – возразила Мара, – если ты, конечно, не будешь стоять на месте.
Она вела его мимо топких мест, попросив ступать шаг в шаг. Теперь и он чувствовал опасность, чужое желание поиграть, а затем убить. Именно поэтому хищники пока не нападали. Они были сыты, но им надоела падаль. Дкархи соскучились по горячей соленой крови. Что ж, эта встреча запомнится им надолго.
– Вот на тот холм! – скомандовала Дева Клинка.
– Что?!! – не понял Вергун, успев заметить за спиной две стремительно промелькнувшие тени.
– Наверх!!! – остановившись, Мара с силой подтолкнула его.
Вергун подчинился.
Стоя на верхушке покрытого коричневой жесткой травой холма, беглецы рассматривали приближающихся тварей. Хищники не спешили, сообразив, что жертвы не собираются бежать.
– И что дальше? – скептически поинтересовался Ловчий, доставая кинжал. – Их немного, максимум трое, я справлюсь.
– Не нужно ничего делать, – прошептала Дева Клинка. – Мы в зоне!
Сын Карны не успел задать следующий вопрос, потому что один из дкархов прыгнул, неожиданно возникнув прямо у подножия холма, и тут же с воем покатился вниз. Косматая шерсть на загривке хищника горела. От протяжного воя заложило уши.
– Это ты его слегка поджарила? – Сын Карны внимательно рассматривал невозмутимую спутницу. – А ну признавайся! Снова Звезда?
– Нет. Ты бы видел себя со стороны. Настоящий герой, уже готовый расстаться ради любимой женщины с жизнью.
– Так уж и расстаться, – ворчливо отозвался Вергун, разочарованный упущенной возможностью подраться.
– Их не трое, а целая стая, – пояснила Дева Клинка, – восемнадцать особей и вожак.
– Раньше они никогда не собирались в такие большие группы.
– То было раньше. Смотри.
Еще три зверя в точности повторили судьбу своего неудачливого собрата.
– Что в конце концов происходит? – морщась от визгливого воя, раздраженно поинтересовался Ловчий. – Ты наконец объяснишь мне?
– Радиация! – коротко ответила Мара. – Излучение стабильно. Здесь его граница. У подножия холма оно слабеет, ближе к вершине достигает пика.
– Не понимаю.
– Излучение влияет на любых местных хищников, делая для них это место недоступным. Именно поэтому здесь однажды поселились люди, возведя храм. Вон он. Если отсюда присмотреться, можно увидеть вершину пирамиды.
Сын Карны обернулся, над чахлыми деревцами возвышалась острая каменная верхушка.
– Почему именно пирамида?
– Равнобедренный треугольник. Так выглядит то, что лежит в земле. У космического модуля такая же форма, вот только вместо грубого камня железо. Тут был когда-то возведен целый храмовый комплекс, где местные жрецы служили тайные службы, устраивая кровавые жертвоприношения. Кости их жертв по-прежнему усеивают всю округу. Считалось, что облученная вода, протекающая под храмом, имеет целебные свойства. К сегодняшнему дню уцелела только пирамида, потому что была самым устойчивым строением из всех.