– И ты явился, чтобы ускорить это падение? – воскликнул Кел, охваченный яростью и отчаянием. – Ты готов пролить кровь ребенка ради того, чтобы их уничтожить?
Убийца усмехнулся.
– Падение подстерегает тебя на каждом шагу, – сказал он. – Смотри, куда ступаешь.
Стремительным, неуловимым движением убийца подхватил свое оружие и прыгнул. Не на Кела, а вниз. Келу даже показалось, что он на миг завис в воздухе, прежде чем исчезнуть.
Кел медленно подошел к краю крыши, опустился на колени, уцепился за какой-то выступ и осторожно вытянул шею. У него кружилась голова. Он думал, что увидит на каменных плитах неподвижное тело, расползающуюся вокруг лужу.
Но внизу ничего не было. Двор оказался пуст. Только кипарисы покачивались на ветру. Кел подполз ближе к краю…
«Ты расстроил мои планы».
Наверняка у этого негодяя был третий дротик, предназначенный для Конора. «Лучше смерть, чем союз с Сартом». Выругавшись, Кел побежал обратно к окну.
Кел отсутствовал всего несколько минут, но, когда он вернулся в Сияющую галерею, ситуация в корне изменилась. И причиной тому была Вьен.
Потом ему рассказывали, что после гибели Луизы Вьен вскочила на стол и прыгнула на какого-то гвардейца; оба рухнули на пол, и когда телохранительница поднялась, в ее руке блестел меч.
Она прорвалась сквозь кольцо гвардейцев и бросилась на врагов. Со стороны казалось, что меч – это продолжение ее руки. Он обрушился на ближайшего повстанца, и отрубленная голова покатилась по полу. Из обрубка шеи забил алый фонтан, обезглавленное тело рухнуло на колени и накренилось, как тонущий корабль. Убитый еще не успел упасть на пол, а Вьен уже спрыгнула с возвышения и устремилась в гущу схватки. Кровавые следы туфель тянулись за ней по белому полу.
Как раз в этот момент Кел появился в зале, держа наготове меч. В первую очередь он поискал взглядом Конора и заметил его рядом с Джоливетом. Золотая одежда принца была исполосована, белая меховая опушка покрылась багровыми пятнами.
Но это была не его кровь. Он не был ранен. Он нашел где-то оружие и, похоже, успел зарубить несколько человек. Конор стоял неподвижно, не сводя взгляда с Вьен д’Эсте. На нее смотрели все.
Кел никогда не видел воина Черной гвардии в бою. Ее клинок сверкал, словно молния, вырывающаяся из ладони Айгона. Вьен прыгала и вращалась, убивала врагов одного за другим, оставляя за собой потоки крови и горы трупов.
Она была северным ветром, Ветром Войны. Она была кометой из холодной стали. Она была Госпожой Смерть, которая перерубает нить человеческой жизни.
Для остальных не осталось работы. Пока Вьен сражалась, телохранители выводили аристократов во двор. Зал быстро пустел. Кел увидел за спинами гвардейцев королеву и Майеша; леди Гремонт, бледная от потрясения, опиралась на руку солдата. Фальконет и многие другие отказались от сопровождения Дворцовой гвардии и шагали, высоко подняв головы, как будто их оскорбляло предположение о необходимости охраны.
Конор заметил Кела и поманил его к себе. Кел пошел по залу, переступая через тела, стараясь не поскользнуться на алых лужах.
Услышав стон, он огляделся. Увидел разорванный рукав, седые волосы. Белую бороду, забрызганную кровью.
Матье Гремонт.
Кел опустился на колени рядом со стариком и сразу понял, что ничем не сумеет ему помочь. Из груди Гремонта торчал кинжал; рукоять оказалась отломана, остался только широкий клинок.
Было чудом, что он еще дышал. Кел осторожно коснулся его плеча.
– Гремонт, – пробормотал он с трудом. – Гремонт. Все будет хорошо.
Веки старика дрогнули. Глядя на Кела красными слезящимися глазами, он прошептал:
– Я же сказал вам… нам надо было поговорить. Срочно…
Он закашлялся. Кел молчал. Гремонт, видимо, принял его за Конора. Он снял талисман, но половина ламп в зале погасла, старик умирал, а у них с Конором были одинаковые глаза, волосы. Естественно, несчастный ошибся…
– Никому не верьте, – хрипел Гремонт. – Ни матери, ни советнику, ни друзьям. Никому на Горе нельзя доверять. Доверяйте только собственным глазам и ушам, иначе Серый Змей придет и за вами.
Серый Змей? Должно быть, Гремонт имел в виду Темного Провожатого, лодочника с головой змеи, который встречал умерших на пороге загробного мира и вез их в царство Анибала.
– Я не знал, что это произойдет так скоро, – говорил Гремонт. – Боги простят меня. Я не знал, когда это случится, что это начнется сегодня, но я знал, что они собираются делать. Они пришли ко мне… я не хотел… я не мог…
Старик захлебывался кровью.
Кел машинально сжал его плечо.
– Гремонт, – прошептал он. – Благодарю вас. Вы исполнили свой долг.
Но он напрасно надеялся утешить умирающего. Глаза Гремонта закатились, он судорожно вцепился в рукав Кела и испустил дух. Кел сразу понял, что старик умер, ему даже не нужно было искать пульс.
– Пусть он пройдет через дверь беспрепятственно, – шепотом произнес он молитву, уже во второй раз за этот вечер.
Кел поднялся на ноги, думая о Короле Старьевщиков. Андрейен настаивал на том, что нужно поговорить с Гремонтом. Может быть, если бы Кел прислушался к словам преступного короля, трагедии удалось бы избежать.
Он заставил себя сосредоточиться на текущем моменте. Никто, кроме него, не обратил внимания на смерть Гремонта. Сражение подходило к концу. Вьен схватилась с последним Черепом, крупным мужчиной, вооруженным зазубренным бронзовым мечом. Возможно, его уже ранили, но крови не было заметно на черной куртке, зато Вьен вся покрылась кровью. На ее лице засохли багровые брызги, платье потяжелело. Телохранительница потеряла туфлю, и ее босая нога тоже была окровавлена. Она походила на демона из кошмарного сна, однако была вполне реальна, слишком реальна.
Вьен пригнулась, увернулась от меча врага, а потом стремительным и точным ударом срезала верхушку его черепа.
Убитый повалился в лужу крови. Вьен обвела зал мутным взглядом, как будто все это время находилась в трансе и не могла очнуться. Она не сразу поняла, что сражаться больше не с кем. Кроме нее в Сияющей галерее осталась только кучка гвардейцев, легат, Кел и Конор.
И мертвые. Мертвых оказалось больше всех.
Вьен обернулась к возвышению, на котором недавно сидели гости. К счастью, кто-то вытащил из груди Луизы дротик и положил тело на стол. Она лежала среди перевернутых канделябров и разбитых тарелок и выглядела очень маленькой. Белое кружевное платье стало алым.
– Сена д’Эсте, – обратился к ней Конор. Он говорил негромко, серьезным, убедительным тоном. – Мы выясним, кто за этим стоит. Мы покараем виновных. Сарт будет отмщен. Принцесса…
– Это ты виноват. – Вьен говорила очень медленно, как будто за эти полчаса успела забыть язык Кастеллана. – Если бы не ты, она осталась бы дома. Она не должна была приезжать сюда.
– Нет, – сказал Конор. – Не должна. Но это произошло без моего ведома.
Вьен качала головой, пристально глядя на принца.
– Это ты виноват, – повторила она и, подняв меч, бросилась на Конора.
Джоливет закричал. Гвардейцы устремились на помощь к принцу. Конор не пошевелился – видимо, потрясение было слишком сильным.
Сверкнула сталь. Зазвенели мечи. Кел очутился между Вьен и Конором. Он даже не помнил, как бежал к ним; только что он был там, а сейчас – здесь, перед принцем, его тело и его меч защищали Конора от убийцы.
– Кел Анджуман, – хрипло произнесла Вьен, – отойди. Я не буду повторять дважды.
Их взгляды встретились.
– Ты была права. Я охраняю его, как ты охраняла Луизу.
Ему показалось, что она прислушалась к его словам, смягчилась, передумала – но в ее руке вспыхнула серебристая молния, и Кел едва успел отразить выпад. Удар вышел таким сильным, что он пошатнулся. Ловца Мечей обучали, хорошо обучали, но ему было далеко до Вьен. Кел понял, что сартская воительница сейчас оттеснит его к стене и там убьет. Он был бессилен что-либо сделать.
Он услышал голос Джоливета:
– Ничего не выйдет. Это же воин Черной гвардии, Конор, вы погибнете. Конор…
Кел отступал. До стены оставалось несколько шагов. Вьен занесла над головой меч…
И оторвалась от пола, как марионетка, которую подняли за ниточки. Женщина упала на спину, клинок зазвенел, ударившись о мраморные плиты.
Конор издал какой-то сдавленный возглас, потом пробормотал:
– Отец.
Да, это был Маркус. Он возвышался над Вьен, как гигант из сказки, – одетый в простую черную куртку и штаны, а на руках его, как всегда, были черные перчатки, однако оружия он не взял. Кел оглянулся; в дверях зала стоял Майеш. Должно быть, это он привел короля. Но зачем?..
Вьен в это время успела подняться на ноги и взяться за меч. Ее глаза горели, как у воинственного божества. Она прыгнула к королю и замахнулась.
Неуловимым движением Маркус поднял руку и схватился за клинок. Кел не верил своим глазам. Он знал, что это невозможно, – даже если бы следы от ожогов у него на руках задубели, как подошвы, меч разрезал бы его кисть надвое. Но король поймал клинок, словно ветку, вырвал его из руки Вьен и отбросил в сторону. Женщина пошатнулась.
Конор сказал что-то. Кел не расслышал его слов, но ему показалось, что он произнес нечто вроде «Ты не можешь». Но он сомневался, и переспрашивать было некогда.
Маркус вцепился в плечо Вьен, поднял ее без видимых усилий, как недавно на берегу моря поднял Фаустена, и швырнул на стену.
Кел вскрикнул. Он знал, что никогда не забудет этот тошнотворный хруст. Вьен сползла по стене. Джоливет, выхватив меч, подбежал к ней. Наклонился, коснулся пальцами ее шеи и покачал головой.
– Мертва, – произнес он, снял алый плащ, отделанный золотым галуном, и прикрыл тело.
Кел удивился. Так мог бы поступить солдат на поле боя, увидев тело убитого товарища. Возможно, Джоливет прикрыл ее тело из уважения к Черной гвардии, если не к самой Вьен.
Кел взглянул на короля, ожидая какой-то реакции, но тот уже как будто забыл об убитой. Он подошел к Конору, прикоснулся к его разорванному золотому камзолу и прищурился.