– Симулякр должен повиноваться, – ответил симулякр тролля. – Симулякр должен защищать, симулякр должен повиноваться хозяину, симулякр должен принять смерть за хозяина. Так?
– Так, – ответил Креч. – Креветок. Тосты из ржаного хлеба. Свежее сливочное масло. И фуа-гра.
– Это какое-то безумие! – Григ попробовал подергать Креча, приподнять, но ничего из этого не вышло. – Эй, мы будем стоять и смотреть, как он умирает?
– Ну, на самом деле он не умирает, – заметил Ли. – Если Креч выбрал такой экзотический способ проснуться… Но мы же понимаем, что дойдут не все.
– А если он умрет? – спросил Григ.
– Вы меня совсем недавно уверяли, что с Линой все в порядке, – холодно сказал Ли. – Давайте будем последовательны.
Креч продолжал тонуть.
И продолжал есть.
Он ел паштеты, черную и красную икру, морепродукты и стейки. Он пил экзотические соки и смузи. Единственное, чего Креч так и не попробовал, – алкоголя.
Наверное, алкоголь вредит камню.
Григ больше не пытался спасти тролля. Он вышел из-под зонта, струи дождя занавесом хлестнули по лицу. Поискал и нащупал в кармане пачку сигарет. Странно – давно не курил и не хотелось, а сейчас вдруг рука сама нашла отраву. И не одну сигарету в воздухе, а полную пачку…
Он зажег сигарету от пальца, что в Снах не представляет проблем даже для простеца, и стал курить, выпуская струи дыма во влажный воздух. За спиной чавкало, хлюпало, щелкало. Зонт медленно опускался, погружаясь вслед за столом, в котором был закреплен. По нему временами барабанили градины, но хотя бы ветер стих и капли не захлестывало внутрь…
Потом стало тихо.
Григ обернулся.
Полуприкрытая покосившимся зонтом, из земли едва выступала столешница, на которой еще лежали какие-то недоеденные деликатесы. От стула не осталось и следа.
От Креча – тоже. Только пятно влажной земли, из которой на глазах у Грига тяжело выбулькнул пузырь воздуха.
– Омерзительно, – сказал Ли с ноткой растерянности. – Я его не понимаю. Эй, тварь, почему твой хозяин так поступил?
Симулякр Креча пожал каменными плечами.
– Не знаю. Креч хотел выжить и дойти.
– Как мы видим, у него не очень-то и получилось, – сказал Григ. – Хотя, наверное, какая-то идея у него была. Знать бы, какая…
– Пойдемте, – негромко произнесла Мария. – Дождь кончился.
Да, дождь действительно кончился.
Они не стали убирать зонт – тот так и остался стоять странным надгробием над грязевой могилой черного тролля. Симулякр Креча, ничего не спрашивая, пошел первым.
Григ снова приблизился к Марии. Взглядом отогнал Второго, тихо спросил:
– Ты ведь знаешь, что впереди? Да? Ты знаешь, но не говоришь, чтобы погиб кто-то другой.
– Я хочу дойти, – тихо ответила женщина. – Все мы хотим, но не все дойдем. Так пусть уж лучше погибнет кто-то другой.
– Чего ждать? – вполголоса продолжал Григ. – Лучше мы вдвоем, чем ты с кем-то. Я считаю так.
– То есть ты готов к тому, что погибнет твой друг Ли или ребенок?
– Я обязательно постараюсь их спасти, если для этого не придется погибнуть самому, – ответил Григ. – И давай не играть в благородство. В Снах проще быть честным.
Мария некоторое время молчала, размышляя. Потом сказала:
– Думаю, что еще шестеро.
Григ размышлял, перебирая в уме оставшихся. Вроде бы ничего ужасного – оставалось еще пять симулякров: его, Марии, Ли, Лины, Креча. И еще Кати. Как раз хватит.
– Я не знаю, как кого-то подставить, если ты думаешь об этом, – предупредила Мария.
– Будем надеяться на лучшее, – кивнул Григ.
Через какое-то время, когда монотонное движение разнесло их с Марией в разные стороны, Григ подошел ко Второму.
– Постарайся противиться искушениям, – негромко сказал Григ.
– Каким? – ничуть не удивившись, ответил Второй.
– Любым. Я бы хотел, чтобы ты выжил. И за мной приглядывай. Если что – лучше дай по голове.
Некоторое время Второй молчал, потом спросил:
– За кем-то еще приглядывать?
Григ покосился на Марию. Та шла рядом с Ли.
Как же Григу это все не нравилось!
Если уж Клиф и Роберт понимали, с чем они столкнутся – могли бы снабдить бо́льшим количеством живых отмычек. Даже не обязательно симулякров, Сноходцев в Городе хватало.
– Нет, – сказал Григ. – Сосредоточься на мне. И на себе, по остаточному принципу.
Они шли еще с минуту, прежде чем симулякр ответил.
– Спасибо, – сказал Второй. – Я тронут. Нет, правда.
Глава 7. Ярость и обладание
Всем, бывающим в Стране Сновидений и хотя бы слегка запоминающим свои путешествия, прекрасно известно, что сны лишь на первый взгляд кажутся нелогичными. О, в них есть своя логика, вот только не всегда ее можно постичь.
Законы мира Снов рождаются из сказок точно так же, как сказки рождаются из Снов, и возвращаются в них, когда проходит их срок.
Может ли Иван Царевич отправиться в путь за молодильными яблоками не верхом на подозрительном Сером Волке, а в карете, с подарками и верительными грамотами? Наладить дипломатические отношения, выторговать яблочко (а может быть, даже саженец) и вернуться назад? Ведь не Золотое Руно, не яблоко раздора хранит у себя сосед – а растит целое дерево, усыпанное плодами!
Отправиться-то с мирным визитом Иван Царевич не прочь. Иван может быть прекрасным дипломатом, сторонником взаимовыгодных торговых и культурных отношений, а на волчью шерсть у него вообще аллергия. Но законы сказки неумолимы – яблоко придется воровать, попасться на этом, начинать сложные торгово-меновые операции, в итоге все равно украсть всю добычу, получить по голове от родных братьев и лишь потом вернуться к отцу с яблоком.
Это – правила сказок.
И Сны тоже имеют свои правила.
Гибель симулякра Августа-Роберта ничем Грига не удивила. В конце концов симулякры для того и были даны, чтобы защищать своих хозяев, а путешествие оказалось опасным. Нелепую смерть Лины тоже можно было списать на случайность.
Но в гибели тролля уже виделась система. Креч понимал, что происходит. Знал, что гибнет. Мог спастись. Был настроен дойти до конца.
Но погиб!
Внезапный суицид? Безумие?
Или неотвратимость Снов?
Кто-то должен был погибнуть, и Креч умер.
Мария ожидала еще шесть смертей. Даже если повезет и погибнут все симулякры, кто-то из Сноходцев тоже обречен. И Григу очень не хотелось стать этим «кем-то».
Местность вокруг тем временем менялась.
Небо все еще хмурилось, но дождь больше не шел. Земля под ногами раскисла, но не настолько, чтобы в ней тонуть.
Зато появились руины.
Вначале путешественники заметили отдельные камни, торчащие из почвы – непонятно даже, природные или обработанные руками человека. Потом стали попадаться фрагменты стен, изредка – участки мощеной дороги. В какой-то момент они обнаружили, что идут по древнему мосту – возможно, когда-то он нависал над широкой рекой, но теперь жирная чавкающая грязь лежала вровень с полотном моста.
– Вот бы Креч порадовался, – попытался пошутить Григ.
Его никто не поддержал. Руины тянулись дальше, да и мост казался бесконечным. По обе стороны от него из грязи выступали полуразрушенные строения, уже не столь древние. В некоторых даже сохранились окна, а в оконных переплетах – осколки стекол. Проходя мимо, Григ невольно косился в пустые окна – чудилось, что за ними кто-то есть, следит за чужаками злобным завистливым взглядом. Школярская, избитая до смерти фраза «руины следили за ним пустыми глазницами окон» невольно всплыла в памяти. Но эти руины и впрямь… следили. Почва под мостом становилась все жиже и жиже, превращаясь в болотную грязь.
– Мария, это могут быть уже Просторы? – спросил он.
Женщина покачала головой.
– Нет. Это все еще Пустоши. Это все ненастоящее… дурачок.
– Город тоже ненастоящий, умница ты наша, – разозлился Григ. – Вся Страна Сновидений – ненастоящая!
– Да брось ты, – презрительно ответила Мария. – Не в большей мере, чем мы с тобой. Раньше ты в Снах не сомневался.
Но Григ уже не мог уняться.
– Строишь из себя самую умную? Наглоталась знаний в библиотеке, книжный червь? Мы идем вслепую, гибнем один за другим, а ты в безопасности? Думаешь чистенькой остаться, прийти на все готовенькое? Тьфу!
– Кретин ты, Григ, – холодно ответила Мария. – Если не дал Бог ума, то молчал бы больше, сошел бы за умного.
Григ сжал челюсти, сдерживаясь от совсем уж резкого ответа. Честно говоря, хотелось ответить не словами. Хотелось влепить наглому библиотекарю пощечину. И плевать, что женщина – надо следить за языком!
Рука Второго легла на плечо Грига.
– Остынь, – тихо попросил Второй.
– Заткнись! – рявкнул Григ.
– Ты погибнешь! – прошептал Второй ему в самое ухо. – Хочешь кончить, как Креч?
Григ замолчал. Гнев все еще кипел в нем, но он ухитрился с ним совладать.
Нет, он не кончит так, как Креч. Он справится со своей абсолютно справедливой яростью. Он промолчит.
Григ отстал от Марии, оставив ту идти впереди вместе с симулякром. Подошел к симулякру Креча, буркнул:
– Пойду рядом, если не против.
– Тяжело? – спросил симулякр.
– Дура-баба, – пробормотал Григ. – На ровном месте хамит!
– Ей тоже нелегко, – сказал симулякр задумчиво. – Она понимает, но не может сдержаться.
– А ты?
– А я камень.
Наглость симулякра тоже разозлила Грига. Но он сдержался. Что-то с ним самим было не то. Что-то было не так со Снами. Пустоши играли со Сноходцами, дергали за какие-то тайные ниточки, вытягивали из души то, что лежало на самом дне. Григу вдруг вспомнился краб, хозяйничающий в Черном Замке – и то, как спокойно и радостно Григ воспринял идею скормить ему Августа-Роберта.
Мысль о мальчишке тоже вызвала раздражение – вот же нашелся Хранитель, сопли ему утирать…
Но Григ уже почти привычно загасил подступающую ярость. Нет, до конца ее изгнать было нельзя. Ярость оставалась, бурлила, требовала выхода. Но можно было ее перенаправить… нацелить – на сами Пустоши, на ту безжалостную силу, что затеяла эту игру… проверку… испытание…