– Или захватить, – заметил Григ.
– Да как угодно, – Мария рассмеялась. – Знаешь, я ведь многое переосмыслила для себя, когда погибла в Злых Щелях. И умирать было очень больно. Пусть не физически, а морально, но очень, очень больно! Нельзя просто так взять и оставить за спиной непройденный квест.
Она встала, коснулась лба. С сожалением сказала:
– Кажется, начинаю просыпаться… ты заходи, заходи ко мне…
– А как по мне, так надо уметь оставлять непройденное в покое, – сказал Григ упрямо.
Но Мария его уже не слушала. Становилась прозрачной, воздушной – это удивительно напоминало ее гибель в Злопазухах.
– И что такое деконструировать? – спросил Григ в пустоту. – Это ведь, наверное, тоже очень больно…
Три его собаки подбежали к дивану и уселись, глядя в глаза.
– Было у Сноходца три собаки, – мрачно сказал Григ. – Одна глупая, другая еще глупее, а третья дура-дурой… Вы где были? Почему раньше не вернулись, я бы вами похвастался!
Такса сглотнула торчащий изо рта кусочек копченой тирольской колбаски и виновато тявкнула.
– Да, я тоже под конец испугался, – согласился Григ. – Как-то тяжело на нее повлияла гибель в аду…
Он снова вспомнил, как исчезла Мария, и добавил:
– Если, конечно, она тогда просто не проснулась. Тогда совсем плохо, собаки мои. Совсем все плохо.
На улице, когда Григ вышел из Магазина, все изменилось. Везде лежал снег, чистый и белый, как никогда не бывает в современном городе. У стен домов скопились целые сугробы, по улице мела поземка. Исчезли горелые и брошенные машины, убрели зомби, стрелка с автоматом тоже не было – только валялись на снегу, в проталинах, стреляные гильзы.
Небо стало мрачным, свинцово-серым, где-то высоко-высоко в нем медленно шевелились исполинские темно-фиолетовые ленты, похожие на тянущиеся из стратосферы щупальца.
Терьер звонко гавкнул.
– Да уж, снится же людям такое, – вздохнул Григ. Подхватил таксу, которая проваливалась в снег с головой. На ногах у него появились крепкие зимние ботинки, джинсы сменились теплыми штанами, вернулась любимая парка.
– Привет, добрый человек, – окликнули Грига.
Григ покосился через плечо. Незнакомец подошел как-то уж совсем незаметно, и это ему не понравилось.
– И тебе привет, – ответил Григ. – Давно тут такое?
– Минут пять как Сон сменился, – ответил мужчина. Был он высок, крепок и в целом бодр, хоть и читалось на его лице какое-то напряжение, словно у человека, недавно тяжело переболевшего.
Ага. Сон. Значит, либо Сноходец, либо…
– Андре? – спросил Григ.
Мужчина кивнул. Григ беззастенчиво его разглядывал. Снотворец был седовлас, носил хороший зимний камуфляж серо-белой раскраски, глаза скрывали черные очки, на руках – «тактические» перчатки с карбоновыми вставками на костяшках пальцев. За спиной у Снотворца висела штурмовая винтовка (знаний Грига не хватило, чтобы ее опознать), в кобуре под мышкой – пистолет. Вообще надо сказать, что снаряжение и оружие выглядели заметно реальнее самого Снотворца.
– Я Григ. Сноходец. Живу тут неподалеку.
– Знаю, – ответил Андре. – Собаки у тебя хорошие.
– Не продаю, не меняю, – быстро ответил Григ.
Снотворец улыбнулся.
– Понимаю. Да я все равно больше кошек люблю. Ну так что, надолго ты тут, у нас?
Григ подумал немного. И сказал, неожиданно даже для самого себя:
– Нет. Наверное, я уже ухожу.
– Так и думал, что не задержишься, – кивнул мужчина. – И куда пойдешь?
Григ пожал плечами. Уклончиво ответил:
– Да так… остались кое-какие долги.
– Понимаю, – Андре кивнул. – Ты не думай, я в твои дела не лезу. Сам этого не люблю… Будет желание – заходи. Я не против. За домом твоим присмотрят.
Григ махнул рукой.
– Да разве это дом… Временное обиталище. Клятв верности приносить не надо? Задания выполнять?
Андре только усмехнулся.
– А не знаешь, что это там? – Григ взглядом указал на небо.
– Похоже на гигантские щупальца, тянущиеся из стратосферы, – ответил Андре. – Но сейчас они не опасны. Щупальца опускаются на землю только в безлунные ночи и уносят ровно трех человек. В основном – рельеф.
Григ удивился:
– И ты никогда не пытался выяснить, что это и к чему?
– Зачем? – Андре пожал плечами. – Есть простые и понятные правила, как избежать опасности. Этого достаточно.
Григ подумал и кивнул. Пробормотал:
– Позиция необычная, но разумная. Удачного выживания, Снотворец.
– Это я умею, – ответил Андре без улыбки. – А вот ты, мне кажется, нет…
Кивнул, развернулся и ушел в налетающие снежные заряды.
Григ постоял немного, дыша холодным зимним воздухом. Пахло озоном и почему-то лимонной цедрой. Даже в снах про апокалипсис бывают приятные моменты. Спросил сам себя:
– Я что, серьезно хочу поступать неразумно? Андре ведь прав. Эй, стая?
Стая смотрела на него преданными глазами.
– Давайте просто осмотримся для начала, – решил Григ. – Никогда не поздно отступить, верно?
Ему показалось, что мастиф улыбнулся. Но, может быть, пес просто радовался прогулке.
Григ шагнул, оставляя на снегу рубчатый отпечаток подошвы.
Второй.
Третий.
Четвертый был уже отпечатком очень большой собачьей лапы.
Григ бежал по кварталу Удачного Попадания – несуразный лохматый пес, размером с мастифа, но с мордой терьера и длинным, как у таксы, туловищем. На голове у него болтался пучок шерсти, будто у йоркшира-переростка.
Он все-таки сам до сих пор не понимал, какие именно собаки ему нравятся.
Глава 3. Поле брани
Хоть Григ и гордился, вполне заслуженно, своим умением искать, но попытка найти Августа-Роберта на Детской Площадке заранее вызывала у него уныние.
Каждое мгновение в мире спит треть миллиарда детей того возраста, когда сны уже имеют форму, но еще отделены от мира взрослых сновидений (и речь тут вовсе не о сексе или выпивке – взрослые сны по большей части о самой обычной скучной работе). Детская Площадка разделена на зоны, в каждой из которых миллионы и десятки миллионов детей. Ну-ка, попробуй, разыщи среди них одного?
В первый раз Григ явно наткнулся на маленького симулякра не случайно. Что-то было в Августе-Роберте, направившее его навстречу искавшему Черный Замок Сноходцу. Но сейчас Григ был уверен: легкой встречи не получится.
На всякий случай он все же прошел по Детскому Магазину, напоминавшему знаменитый лондонский «Хэмли», нью-йоркский «Шварц» (увы, в реальном мире давно уже закрывшийся), московский «Детский мир», пекинский рынок игрушек… ну и все прочие магазины детских товаров в мире.
Галдящие дети, иногда с родителями-рельефом, а чаще вырвавшиеся во сне на свободу. Легионы кукол, бесконечные ряды игровых приставок, горы конструкторов, стаи летающих дронов – все существующие в мире свистоперделки (так Григ называл любые устройства, отвечающие трем требованиям: шуметь, сверкать и не производить никакой полезной работы).
На принявшего облик ребенка Грига, даже с его замечательной собачьей командой, дети не смотрели. Собаки тут тоже имелись – исполинские вольеры, где можно было бы выгуливать слонов, забитые тявкающими собаками, по большей части щенками. Живые настоящие слоны, кстати, тоже были неподалеку, за бассейном с дельфинами, налево от бамбуковой рощи с пандами.
Григ несколько раз громко позвал Августа-Роберта, потом решил, что на сегодня с него шоппинга хватит, и пошел дальше.
Он миновал Спальни, где спали дети, которым снилось, что они спят. О, не смейтесь. В мире хватает детей, мечтающих выспаться.
Он прошел мимо стартующих в космос кораблей и едва отбился от предложения стать капитаном на пиратской шхуне, которая готовилась отплыть за сокровищами с десятком матросов и сотней юнг.
В общем, за пару часов напряженных поисков Григ убедился, что самостоятельно Августа-Роберта ему не найти. Оставалось только рискнуть и прибегнуть к помощи кого-то из Хранителей.
Григ нашел укромный уголок в домике на дереве: крепком, на совесть сколоченном дощатом домике, куда вела надежная лесенка. Тут было не слишком просторно, но очень уютно. В одно окно виден дикий лес, в другое – неспокойный морской берег, а в третье – ухаживающая за клумбой с цветами рельеф-мама. Ребенок, приснивший этот домик, явно был хорошим послушным сыном, даже во сне не уходившим далеко от дома.
Усевшись на корточки, Григ несколько секунд размышлял.
Ганс или Михаил?
Ганс дал ему обещание прийти на зов. И его знал автор Книги. Но он очень старомоден, упрям, суров. С Михаилом они мило пообщались, но что у того на уме, на самом-то деле? Джеймс, по общему мнению, слегка сумасшедший. Говорят, что Генрик очень правильный Хранитель, но с ним Григ не был знаком. А женщины-Хранительницы, Анна Эмилия и Диана, слишком заняты малышами, дозваться их будет сложно.
Так Ганс или Михаил?
По всему выходило, что звать надо Михаила. Но… слишком уж он хитроумный…
– Ганс… – позвал Григ негромко. – Ганс, ты обещал прийти… Ганс!
Воздух посреди единственной комнатки сгустился в высокую сутулящуюся фигуру в черном сюртуке. Нескладный, носатый, с глубокими залысинами, Ганс бережно баюкал на руках девочку лет трех в розовой пижаме. Девочка тихонько всхлипывала, засыпая. Ганс сделал страшные глаза и осторожно погрозил Сноходцу пальцем. Григ понимающе кивнул. Собаки в углу прижались к полу, но Ганс подмигнул им, и псы радостно завиляли хвостами.
Григ подумал, что их реакция ему нравится.
Девочка еще немного похныкала, потом взяла в рот палец и уснула. Ганс разжал руки, и девочка исчезла.
– Зубки болели, – пояснил Ганс. – Нельзя есть много сладкого!
– Я не буду, – послушно сказал Григ.
Вздохнув, Снотворец сел на пол перед ним. Будто сложился в три четверти. Был он настолько некрасив и нелеп, что вызывал невольное доверие. Человек, которому так не повезло с внешностью, просто не может быть еще и плохим.
– Тебе-то что, Григ? – сказал Ганс. – Ты же взрослый.