— Да, — сказал он. — Если вы — действительно агент ФБР, нужно, чтобы вы немедленно скрылись, пока есть время. Я же остаюсь, и прошу сказать моему отцу, я сделал все, что мог, и думал, что поступаю верно.
— О'кей, старина. Я обязательно скажу ему это, — пообещал я. — До свидания.
Я подошел к нему, протянул руку и в тот момент, когда он протянул мне свою, левой выдал ему по лицу такой силы удар, что его, вероятно, слышали в Японии. Колени парня подогнулись и он упал. Можете мне верить, что у этого Видди была крепкая челюсть, потому что у меня онемела рука.
Я наклонился, поднял его и перебросил через плечо.
Прежде чем уйти, я осмотрелся кругом и удовлетворенно вздохнул. Может быть, если мне повезет, я смогу захватить инициативу в свои руки и расправиться с этой бандой так, что им не захочется улыбаться.
Со своим грузом я направился к двери, но не успел я сделать и трех шагов, как она неожиданно распахнулась. Я был до такой степени ошарашен, что опустил Видди на пол.
В обрамлении двери с двумя бандитами за спиной, передо мной появился парень, которого я никак не мог рассчитывать увидеть здесь, потому что он должен был находиться в «холодильнике» у Эруарда в Париже. Это был сам Зелдар собственной персоной.
В руке у него был большой маузер, которым он ткнул меня в живот. У него был довольно веселый вид.
— Добрый вечер, мистер Кошен. Страшно рад вас видеть, — сказал он.
Не знаю, случалось ли с вами такое, что вы чувствуете, как ваши внутренности выворачиваются наизнанку? Именно такое ощущение было у меня в тот момент. Я стоял и смотрел на это дитя шлюхи, которое стояло теперь передо мной и смотрело на меня. Острый нос его торчал, как гвоздь, а пасть ухмылялась.
Я бы охотно отдал два пальца на руке за то, чтобы оказаться с ним наедине в комнате на полчаса, без оружия и без арбитра. Надо же, какая проклятая ситуация, в которую я попал! Я попался, как крыса.
Вот так финал этой истории!
Я повернулся, опустил Видди на стул и стал тереть ему уши, чтобы привести в сознание.
Он открыл глаза и пробормотал:
— Я не поеду. Я вам сказал, что никуда я не поеду.
Это было так неожиданно, что я расхохотался.
— Что ты говоришь! — воскликнул я. — Посмотри вокруг себя, дурачок! Ты увидишь, что ты прав. Ты не поедешь и я не поеду, никто не поедет. Ты проиграл, я проиграл и мы оба проиграли.
Оба бандита Зелдара остались стоять снаружи. Он прорычал что-то по-немецки, и они вошли, подняв руки и вопя:
— Хайль Гитлер!
— Хайль Гитлер, — ответил им Зелдар.
Теперь я понял, что пропал окончательно. Во-первых, сразу же изменился весь внешний облик Зелдара. В Париже у него был вид крысы, теперь фигура его выпрямилась. Он стал важным и напыщенным, как пруссак. Он подошел ко мне, обшарил меня и, забрав мой «люгер», протянув одному из бандитов мой пистолет, он приказал:
— Отведите Перринара в боковую комнату. С минуты на минуту придут капитаны судов. Перринар отдаст им приказание и все необходимые инструкции. Затем вы сможете быть свободны.
Бандит щелкнул каблуками и отрапортовал:
— Слушаюсь, герр капитан.
Потом Зелдар обратился к Видди:
— Герр Перринар, вы отдадите обоим капитанам приказ, о котором мы с вами договорились. Вы им скажете, что они должны пришвартоваться к главному причалу немецкого берега в Эймсе. Они сами и их экипаж должны будут высадиться на берег и там дожидаться буксира из Делфзейла, который придет за ними и за вами, чтобы привезти вас сюда. Если вы выполните наши условия устно и письменно, вы сможете оказаться в Англии и присоединиться к вашей сестре через сорок восемь часов. Вы хорошо меня поняли?
Видди утвердительно кивнул и оба бандита уволокли его.
Зелдар направился ко мне. Я сидел.
— Продырявить твою шкуру доставило бы мне огромное удовольствие, — процедил он сквозь зубы. — Потому что ты доставил мне много хлопот и неприятностей. Но было бы неосторожно сводить с тобой счеты в Голландии.
Он закурил сигарету и продолжал:
— У меня были прекрасные намерения относительно тебя, мой друг. Ты отплывешь вместе с нами на грузовом судне. Знай, что твоя жизнь, пока ты будешь жив, будет счастливо и приятно протекать в одном из наших концентрационных лагерей. В Германии у нас имеются превосходные места для дрессировки людей.
Я плюнул в него. Он подошел ко мне и ударил кулаком по лицу так сильно, что я упал со своего стула. Этот маленький пигмей с самым спокойным видом может быть поистине кровожадным, подумал я.
— Тебе, безусловно, будет интересно узнать, что ты сыграл большую роль в успешном финале нашего предприятия, мой друг. У меня обычно нет обыкновения самому заканчивать дело, но на этот раз я приехал, чтобы лично руководить завершением операции. Если бы не твои глупости в Париже, я находился бы сейчас в Швейцарии, где другие операции требуют моего личного присутствия.
Он сел на табурет и закурил сигарету.
— Полагаю, — продолжал он, — ты считаешь своим очень хитрым ходом, когда заставил позвонить мне в Париже жену Риллуотера, чтобы я среди ночи приехал к ней. А твоим мозгам не показалось странным, что я могу найти неправдоподобным, что именно со мной она хочет поговорить об исчезновении Джеральдины? Но так как я любопытен от природы, то решил согласиться на это приглашение. Она информировала меня о своем желании известить французскую полицию.
Зелдар пожал плечами.
— Естественно, что мне это совершенно не понравилось, — продолжал он, — и я решил, что для меня настал момент покинуть Париж. Мне пришла в голову мысль, что мне не следует заезжать к себе, потому что так будет осмотрительней. Но, чтобы удовлетворить свое любопытство, я проехал мимо своего дома, прежде чем отправиться на вокзал. Я заметил свет в окнах моей квартиры.
Он коротко рассмеялся.
— Надеюсь, что они до сих пор ждут меня там.
Он опять рассмеялся, потом подошел к шкафу и открыл его. Достав бутылку шнапса и стакан, он налил себе большую порцию.
— Я не хочу обвинять тебя в неловкости, но, тем не менее, должен отметить, что вы, американцы, совсем не такие уж ловкие ребята, как говорят.
Он сардонически улыбнулся.
— Я имею в виду твоих соотечественников-преступников, которые хорошо поработали на нас и которым мы не заплатили ни гроша. Доллары нужны нам самим, нам, немцам. Но даже не из-за этого так приятно надувать людей.
Он налил себе еще шнапса и продолжал:
— Несмотря на это, эти мошенники-американцы снова пришли предлагать мне свои услуги и обязательно хотели еще раз помочь мне.
Если бы я мог пошевелиться, то лягнул бы сам себя ногой, потому что понял, что эта ведьма Ардена Ванделл продала меня. Он поднял свой стакан.
— Герр Кошен, — прокаркал он, — ваш коллега капитан Эмиль Маншмидт из Разведывательной службы Рейха поднимает стакан за здоровье нашей прекрасной подруги, фроляйн Ардены Ванделл, ценного агентурного сотрудника Рейха.
Одним глотком он проглотил свой шнапс.
Я же молча обругал себя. Я должен был предвидеть это раньше. У этой негодяйки только и было на уме надуть меня.
Глава 14 Что же делать?
Во время всего этого кошмара я оставался неподвижен, с опущенной головой, глядя на свои ботинки и горько сожалея о происшедшем. Вы, может быть, удивитесь, но я перебирал в памяти все о малышках, с которыми встречался в своей жизни. Я знал их с разными характерами и качествами: хороших и плохих, худых и толстых, карлиц и великанш. Я видел их плачущими, когда им чего-нибудь хотелось, видел других, которые добивались своего с петардой в руке, таких, которые лаской пытались покорить вас, и тех, которые приходили ко мне с невинным видом и крутя задом.
Но Ардена — это особый случай.
Это, пожалуй, самая ловкая из всех мошенниц, с которыми я встречался когда-либо. Она вызывала у меня такую же неприятную боль, как ревматизм. Держу пари, что если бы она оказалась после кораблекрушения на необитаемом острове со своей бабушкой, она бы вытащила у той золотые зубы, чтобы попытаться продать их рептилиям. Уверяю вас, она нашла бы возможность уговорить любую рептилию.
Зелдар по-прежнему пил свой шнапс.
— Что я нахожу совершенно замечательным, — внезапно проговорил он, — это то, каким способом фроляйн Ванделл скомбинировала так, чтобы избавиться от вас, герр Кошен! От вас, который считался ее приятелем и коллегой, потому что она верила, что вы — Чарли Хойт, чему она, кстати, продолжает верить и сейчас.
Он рассмеялся и продолжал:
— Когда сегодня вечером я приехал в Делфзейл, то сразу же отправился в «Стриптиз», чтобы, как было условлено, встретиться с Глэдисом. Фроляйн Ванделл была очень удивлена, увидев меня, она не знала, что Глэдис вчера звонил мне в Париж и рассказал, что сюда приехал хороший друг Лодса, чтобы потребовать его деньги. К счастью, Глэдис предупредил меня об этом. Я решил, что будет лучше, если я поеду сам и прослежу за отправлением кораблей. Иначе я, безусловно, находился бы в Париже, где меня ждали неотложные дела.
В «Стриптизе» я встретился с Глэдисом, совершенно пьяным. Прекрасная Ардена напоила его до потери сознания. Я сразу же понял, почему это произошло. Но капитан Эмиль Маншмидт сразу же принял все меры предосторожности. Я усадил Ардену и Глэдиса в свою машину и поместил их под надежной охраной в конторе нашей фирмы в ожидании отплытия на одном из кораблей одновременно с Видди Перринаром.
Вот тогда прекрасная фроляйн предложила выдать мне план операции, которая должна была нарушить наши планы. В обмен на это я должен буду дать ей деньги, причитающиеся ей за похищение в Нью-Йорке. Естественно, я сразу же согласился и дал ей честное слово офицера, что как только мы пришвартуемся в немецком порту в Эймсе, я дам ей эти деньги.
Зелдар встал и подошел ко мне.
— Вы не смеетесь, герр Кошен? Вы не находите это забавным? Эта девушка ни секунды не колебалась в том, чтобы продать вас в обмен на обещание, которое я никогда не сдержу!