Примолкнув, девочки поспешили к Рогведе, на ходу поправляя слипшиеся мокрые волосы.
На ведьме была странная шапка, увешанная разноцветными лентами, на плечах накидка, на груди болтались амулеты, на руках у нее сидел маленький серый кролик в полинявшей шубке. Глаза у зверька были тревожные, но он не шевелился, будто спал.
Поглаживая застывшего кролика, ведьма тихо сказала подошедшим девочкам:
– Оторвите по лоскутку от своих сарафанов и повяжите на ветку. На ту, которая приглянется. Повязывая, представляйте, что вы одеваете дерево, передаете ему свою одежду.
Славка аж затрепетала от такого к ним обращения. Девочка почувствовала, что сейчас произойдет что-то важное. Вблизи сосна выглядела совсем как человек, застывший в разгар сражения или, может, в мучительном, яростном танце. Толстые сухие, кривые ветви дерева были покрыты потемневшими, почти черными иголками.
Удивленно переглянувшись, Славка, Елена, Злоба и Щука сделали всё так, как приказала Рогведа. Повязывая лоскуток, Славка почему-то боялась уколоться о хвою и потому была очень осторожна.
– Теперь уходите, – довольно выдохнула ведьма и, вытащив нож, вдруг заколола кролика, который не успел даже дернуться.
Слизнув капельку крови с ножа, Рогведа бросила его в землю и стала водить раненым кроликом по сосне, оставляя на стволе странные узоры.
Служки тут же подошли к девочкам, хотя ведьма ничего не сказала им, но так было не впервые. Они словно знали без слов, о чем думает ведьма. Или просто хорошо знали ее обряды. Подхватив пленниц под локти, служки поскорее поволокли их прочь от речки.
Обернувшись, Славка успела только увидеть, как Рогведа вытащила из-под накидки бубен и, извиваясь, стала пританцовывать.
Их повели по петляющей тропинке сквозь лесок, обратно к терему. Солнце уже склонялось к горизонту, но продолжало греть, как днем. Ходьба разморила. Не думая больше ни о русалках, ни о странном дереве, ни о ведьме, Славка и Щука весело болтали. Неугомонная Злоба хоть и осталась без приятельницы, была очень довольна купанием и даже затянула шутливую песню. Лопоухая Елена, всегда тихая и болезненная на вид, сейчас зарумянилась и робко вторила Злобе. Голос у Елены оказался неожиданно низкий.
Утомленные прогулкой, девочки поели и быстро улеглись спать. Это был самый лучший день с тех пор, как Рогведа забрала их от родителей. Славка впервые заснула крепким сном, ей не мешали ни голоса, ни сновидения, и девочка с радостью подумала, что навсегда избавилась от них.
Но вскоре ее разбудила встревоженная Щука. Удивленно открыв глаза, Славка вглядывалась в темноту. Ее соседки не спали, а толпились у двери, оттопырив зады и прилипнув к щели, в которую проникал слабый свет.
– Только тихо, – прошептала Славке Щука, склонившись над нею и жарко дыша.
Обернувшись, Злоба тотчас зашипела на них. Славка догадалась, что девочки подслушивали.
Раздался грохот, и совсем рядом прозвучал разгневанный голос Рогведы:
– Шкура! Да как ты осмелился прийти сюда!
Снова послышался грохот. Отстранив Щуку, Славка поспешила к двери. Стараясь не шуметь, пленницы по очереди с любопытством заглядывали в щель.
Раздался громкий голос Деяна, и Славке удалось увидеть его затылок.
– Любовь моя, не серчай! Аж грудь жмет, как я истосковался по тебе! Сил моих больше нет жить без тебя!
– Небось, серебро закончилось! – фыркнула Рогведа, встав посреди горницы лицом к девочкам и сердито уперев руки в боки. – Все равно я не прощу тебя. Уходи.
– Неужто какая-то девка разлучит нас? – взмолился Деян, делая осторожный шаг в сторону ведьмы.
– Это не какая-то девка! – Рогведа отстранилась. – Она могла быть той единственной, которая мне нужна! Вы забрали МОЕ! – Ведьма снова начала злиться, и Славка почувствовала, что у нее от страха задрожали ноги.
– Полно выдумывать, – елейным голосом уговаривал Деян, на всякий случай схватившись за живот. – Для той единственной, которая тебе нужна, она оказалась слишком слаба.
– И то верно. – Ведьма вдруг смягчилась и задумчиво закусила губу. – Ладно, подойди. – Она надменно подала Деяну тонкую руку с перстнями.
Деян тут же страстно и с благодарностью припал к ее руке.
Прищурившись, Рогведа прибавила уже спокойнее:
– Если кто из вас, разбойников, к девочкам хотя бы подойдет – потроха выну, а обратно суну требуху от бешеной собаки.
Деян испуганно кивнул, продолжая лизать ведьме руку.
– Они нужны мне, – веско прибавила Рогведа. – Погляди мне в глаза, чтобы я увидала, что ты расслышал меня.
– Да, моя хозяйка, – покорно повторил Деян и явно успокоился, решив, что ведьма больше не злится. С довольной тупой рожей любовник ведьмы расслабил веревку на штанах. – И чего ты так возишься с этими девками? Кормишь их, одеваешь? Тебе и нужна-то всего одна из них. Оставь ее, а остальных прогони.
– Нужна всего одна, – задумчиво пробормотала Рогведа, похотливо поглядывая на Деяна. – Но кто она, я еще не знаю. И девчонки эти никогда не уйдут с моего двора.
Деян приблизился к ведьме:
– А что ты будешь делать с остальными? С теми, кто тебе не нужен? – прошептал он, целуя белые локти Рогведы и постепенно поднимаясь к ее круглым плечам.
– Не твое дело, – ведьма капризно оттолкнула его, но Деян вдруг грубо повалил ее на пол и, придавив, лег сверху. – Ну, скажи! Что за страшную судьбу ты им уготовила?
Покрываемая жаркими поцелуями, ведьма захихикала:
– Да свиньям отдам. Или парням твоим на утеху!
Деян зарычал, разорвав сарафан на груди ведьмы, и стал стаскивать свои штаны.
Злоба оттолкнула девочек, поспешив прикрыть дверь. Славка больше ничего не успела увидеть. Тихо как мышки пленницы разбрелись по лавкам и, казалось, сразу заснули, так как никто не шевелился.
Славка же все ворочалась, думая о том, что сказала Рогведа Деяну. Слова ведьмы прозвучали для нее страшным приговором.
Глава VII. Останется только одна
После той ночи, когда девочки узнали, что ведьме нужна только одна из них, все изменилось. Проснувшись, Славка увидела, что ее соседки молчаливо сидят по своим лавкам. Кто-то причесывал волосы, кто-то одевался, но все как одна не глядели друг на друга.
«Началось, – подумала Славка, все же поймав встревоженный короткий взгляд Щуки. – Тяжело понимать, что нам отсюда не выбраться…»
Одевшись, девочки молча помогли служкам приготовить заутрок. Молча собрались в трапезной. Когда они рассаживались за высоким деревянным столом, Щука неожиданно склонилась к Славке и прошептала, тихо-тихо:
– Будь осторожна.
Славка даже решила, что ей померещилось: так тихо приятельница говорила и так быстро отошла от нее, сев на другой край стола.
Трапезничали молча. Славка то и дело поглядывала на сосредоточенную Щуку, которая ела медленно и аккуратно, гадая, что же та имела в виду. Но Щука не поднимала глаз от своей плошки с пшеном.
Обычно улыбчивая и болтливая Злоба была хмурой и задумчивой. Лопоухая косоглазая Елена, которая молчала как всегда, казалась особенно напуганной.
Славка, которую тяготило молчание, хотела пошутить или окликнуть девочек, неподвижно застывших над своими плошками, но вдруг она почувствовала боль в языке как от пореза. Выплюнув на стол что-то острое, девочка в оцепенении уставилась на окровавленный осколок глиняного горшка.
Помешав кашу ложкой, Славка разглядела в ней множество других осколков и в ужасе отодвинула плошку.
Заметив кровь на губе Славки, девочки заволновались, заохали и все как одна тут же отодвинули плошки. Не говоря ни слова, Щука выскочила из-за стола и выбежала на двор. За нею поспешили Елена и Злоба.
Дремавшая у двери служка всполошилась и ринулась к столу. Поглядев на лежащий перед плошкой окровавленный осколок, а потом на Славку, служка раскрыла морщинистый рот от удивления и бросилась на третий всход в спальню Рогведы.
Не дожидаясь, пока явится ведьма, Славка поспешила за девочками на двор. Засовывая пальцы как можно глубже в рот, они все блевали в кустах за теремом.
Вскоре к ним вышла разъяренная ведьма в сопровождении сразу четверых служек. Заставив девочек по очереди выпить какое-то отвратительное зелье, похожее по вкусу на прелую свеклу, а то и на что похуже, о чем Славка и думать не хотела, Рогведа сурово поглядела на пленниц и приказала служкам:
– Смотреть за ними. Тенью ходить. Не оставлять одних ни на мгновение.
Хмурые девочки разошлись каждая в свой угол, каждая в сопровождении служки.
Как ни пыталась Славка заговорить со Щукой, встречая приятельницу то в тереме, то гуляющей по двору, та теперь сторонилась ее. В чем была ее вина, Славка не знала. Долго думала она о том, как Щука предупредила ее об опасности, а потом в каше обнаружились осколки. Но что это означает, Славка так и не поняла. Но совет приятельницы не забывала и, чувствуя тревогу, со временем тоже стала оглядываться, как остальные, да поскорее спешить в терем, едва начинало темнеть. Видения и голоса стали приходить к Славке каждую ночь, и становились они все страшнее, все реальнее. Ей мерещились люди, которые корчились от боли и мук. Они громко стонали и звали кого-то в темноте. Кто были эти люди и почему их было так много, Славка не знала. Самое ужасное, что девочке казалось: звали они почему-то именно ее.
Однажды Рогведа вывела девочек со двора и, указав на густые заросли крапивы по другую сторону частокола, сказала:
– Чтобы стать сильнее, чтобы СЛЫШАТЬ и ВИДЕТЬ, а самое главное, чтобы ПОВЕЛЕВАТЬ хотя бы своим телом, вам нужно многому научиться. Каждая из вас сварит зелье, – прибавила ведьма, и девочки впервые удивленно переглянулись между собой. – Возьмете собачьи потроха, багульник, таволгу, их у нас имеется в достатке, – Рогведа лениво прохаживалась туда-сюда вокруг взволнованных пленниц, перебирая свои амулеты. – Но самое главное, что нужно для хорошего зелья, это молодая крапива, сорванная руками того, кто это зелье будет пить.