Рик попытался найти портфель на заднем сиденье. Но портфеля не было. Вывалился, наверное. Что ж делать-то, а? С огромным трудом Рик вылез обратно на дорогу. Подождал, все больше замерзая. Никто никуда не ехал. И не поедет. Все уже сидят и празднуют. Все нормальные люди. До Рождества осталось всего ничего. Сколько там… Так, часы разбились. Как это он ухитрился? Мобильник! Мобильник тоже где-то в машине. Или уже не в машине? Рождество? И это, по-вашему, Рождество?
Рик огляделся. Темь, дождь, ветер. Холодно, черт побери! Вдалеке на холме вроде что-то слабо светилось… да, точно, свет! Рик пару раз упал на крутом склоне, съезжая вниз, наконец, выбрался и, дрожа от холода, побрел к свету. Брести пришлось долго – расстояние оказалось обманчивым. Свет лился из окон небольшого коттеджа. На покосившемся указателе, под которым торчал почтовый ящик, было написано: «Кроличья нора». Рик даже не удивился. Он позвонил, потом постучал. Представляя, как выглядит, он мрачно подумал: «Твое счастье, если просто вызовут полицию. Молись, чтоб сразу не пристрелили».
– Кто там? – женский голос звучал испуганно.
– Простите! Не бойтесь! Моя машина потерпела аварию. Мне бы позвонить. Вы позволите?
– Стойте, где стоите. И чтобы я видела ваши руки. Учтите, у меня газовый баллончик!
Рик покорно поднял руки, чувствуя полную нереальность происходящего. На секунду ему показалось, что это киносъемка, и сейчас режиссер крикнет: «Снято!» Женщина открыла дверь, и Рик зажмурился от яркого света, хлынувшего из дома.
– Заходите, – сказала женщина, после того, как около минуты внимательно разглядывала гостя.
Рик зашел.
– Стойте.
– Стою.
– Выверните карманы.
– Да нет там ничего. Как их вывернуть? Все мокрое!
– Давайте, давайте!
– Ну вот. Это все.
На пол упала размокшая зеленая пачка мятной жвачки.
– Что с вами случилось?
– Авария. Я же сказал. Машина перевернулась.
– Вы ранены? Нужен врач?
– Нет, не ранен. Со мной-то все в порядке, а вот машина…
– Да уж, вижу. Пойдемте. Вам надо принять ванну.
Оставляя грязные следы на полу, он побрел за хозяйкой.
– Сейчас я принесу вам что-нибудь сухое.
– Спасибо, вы – ангел.
С трудом стянув мокрую одежду, Рик с наслаждением влез в ванну с горячей водой. В приоткрытую дверь протянулась рука с полотенцем.
– Вот, возьмите.
– Простите, не могли бы вы… Я уже…
Она вошла, не глядя положила полотенце и одежду.
– Спасибо.
Черт, как неловко… Брюки были Рику длинны, так что пришлось подвернуть, а на футболке красовался портрет его вечного конкурента – доктора Хауса. Ухмылялся Хаус весьма язвительно. Кошмар. Пытаясь как-то пригладить непослушную прядь на макушке – вечно она торчит! – Рик посмотрел на себя в зеркало и мрачно подумал: «Выгляжу кошмарно. А все это идиотское происшествие напоминает плохой сценарий, написанный по мерзкому дамскому роману. Мюриель обожает такие. Просто нарочно не придумаешь». Наконец он выполз в гостиную.
– Садитесь, выпейте чаю, – сказала хозяйка.
– Я же говорил – вы ангел.
Женщина села напротив, и по тому, как она, опустив глаза, скорбно помешивала ложечкой у себя в чашке, Рик понял: узнала. К тому же она оказалась гораздо моложе, чем ему представлялось.
– Меня зовут Элис.
– Очень приятно. – Он покашлял. – А я…
– Я знаю, кто вы.
– Хм. Вот и познакомились, – пробормотал он. – Алиса, это Пудинг! Пудинг, это Алиса.
– Что-что?
– Это из «Алисы».
– А, ну да. Вы же этого озвучивали… кролика?
– Кролика.
Рик заметил, что пока он отмокал в ванне, Элис переоделась – вместо зеленого махрового халата на ней теперь был пестренький свитер и свободные брюки. Светлые вьющиеся волосы она собрала в хвост. Ба, да она и подкрасилась!
– Вы хотели позвонить? – спросила Элис. – В полицию? Но все равно телефон не работает.
– А мобильник у вас есть?
– Мобильник сломался. Я… уронила его. В общем, тоже не работает.
– Ах ты…
– Да уж.
– Не знаю, что и делать.
– Оставайтесь. А утром посмотрим.
– Как я вам благодарен! Вы просто ангел!
– Вы третий раз это говорите.
– Я не устану повторять это до скончания века.
– Аминь.
– Кстати, а сколько времени?
– Почти одиннадцать. Ах да, Рождество же!
– Хорошенькое Рождество! Я как раз ехал к Мюриель…
– Мюриель?
– Это моя родственница. Ей девяносто два, представляете?
– Ого!
– Да и она сама – ого-го!
Некоторое время они молча разглядывали друг друга.
– Так странно, – Элис слегка покраснела, – я как раз смотрела ваш фильм. И прямо на заключительных титрах – звонок в дверь.
– Да, мне тоже кажется, что все это как-то странно. А что именно вы смотрели?
– «Призрак любви».
– О, нет! – застонал Рик. – Только не это. Ненавижу этот фильм. Сплошной сироп. И я там просто ужасен.
– Кокетничаете?
– Да что вы! Я вообще не смотрю никогда свои фильмы. Все кажется: это не так, то плохо, там – чудовищно. Мучение просто.
– Его все время показывают под Рождество.
– Вот именно! Сю-сю-сю… Дамские штучки.
– Да ладно вам, милый фильм. Не любите дамские романы?
– Ненавижу. Это все такое вранье! Ну, не бывает так в жизни, не бывает.
– Не бывает?
– Нет!
– Не бывает?
– Ну-у…
– Вот-вот.
– Ну да, мы сейчас…
– Словно в таком романе.
А ведь и правда, подумал Рик, осознав, что они в доме одни, а поблизости – никакого жилья. Бушует непогода… Незнакомец в доме… М-да. Его опять посетило чувство полной несусветности происходящего: он сидит неизвестно где, неведомо в чьем доме – «Кроличья нора», вы подумайте! – в чужих штанах и футболке с доктором Хаусом, пьет чай и рассуждает о дамских романах. Бред! И ужасно хочется есть.
– А почему вы тут одна? На Рождество, – спросил он и мысленно треснул себя по глупой башке.
– Мама поехала к моей старшей сестре, брат ушел на вечеринку, а я… А я не захотела на вечеринку.
– Понятно.
– Ничего вам не понятно. Просто там… Там будет один тип… который…
– Который вас достает?
– Да.
– Ага. И поэтому вы разбили мобильник! Чтобы не доставал?
– Это не ваше дело.
Рик вдруг подумал, что до его прихода она сидела и рыдала над разбитым мобильником.
– Хорошо, хорошо. Но, может, мы с вами как-то все-таки отпразднуем это дело, а?
– Неплохая мысль. А то я хотела просто завалиться спать. У меня есть вино. Да и вы, наверное, голодный…
У Рика тотчас забурчало в животе. Элис забегала по дому, принося то одно, то другое, потом подала Рику бутылку вина и штопор:
– Открывайте.
Рик вытащил пробку, понюхал и поморщился – вино было так себе. Пока Элис суетилась, он разглядывал комнату – на стенах висели забавные акварели в рамках. Книжки на полках… открытый ноутбук на столе… Рик машинально ткнул пальцем в ENTER, и компьютер ожил. На экране он с изумлением увидел собственную фотографию – одну из лучших, любимую. Ему казалось, здесь он больше всего похож на самого себя – просто на Рика, а не на… кинозвезду. Хотя… какая там звезда.
Пик популярности давным-давно прошел и, вспоминая ажиотаж, окружавший его в молодые годы, он тихо радовался, что безумные поклонницы – слава богу! – уже не кидаются на него с дикими воплями и не дежурят под дверью. Конечно, слава – вещь приятная, что ж лицемерить. Но очень обременительная. Сейчас он больше всего ценил покой и тишину, возможность побыть одному, поразмышлять… о тщете всего сущего. Он усмехнулся: «Чего-чего, а размышлений в последнее время у тебя было больше, чем достаточно».
И вот вам, пожалуйста – фотография на экране! Рик представил, как Элис каждый день, включая компьютер, смотрит на его лицо, и быстро закрыл крышку ноутбука. Рик подумал, что она знает о нем очень много. Не все, конечно – только то, что могла вычитать в прессе. А он не знает о ней совершенно ничего. А вдруг?.. А вдруг она старая дева, помешавшаяся на Ричарде Аллене? А что? Как раз так она и выглядела, когда открыла ему дверь. Этот чудовищный халат, две дурацкие косички. Кстати, волосы у нее необыкновенной красоты, нельзя не признать – золотистые, вьющиеся. Целая копна! Сейчас-то она, конечно, смотрится поприличней. Но все равно, совершенно непонятно, что там, под этим мешковатым свитерком и широкими серыми брюками. Какие-то ноги, конечно, есть. Ступни маленькие – Рик вдруг умилился ее синим шерстяным носочкам с вывязанными снежинками. Руки красивые… И кожа нежная… А как она мило краснеет!
– Так, что я еще забыла? – Элис наморщила лоб. – А! Есть же яблоки! И мандарины! Вы любите мандарины?
– Ну… в общем да.
– А я очень! Мандарины… они такие… – Элис вдруг заметила, что Рик ее разглядывает, и залилась румянцем.
– Оранжевые? – Рик улыбался.
– Перестаньте!
– Элис, я все хочу спросить, а кто вы? В смысле…
– Я писательница.
– Писательница? И что же вы сочиняете?
– Дамские романы, – ответила она злорадно, но, увидев выражение ужаса на лице Рика, засмеялась:
– Да я пошутила. Вообще-то я журналистка.
– Про кино пишете? – спросил он угрюмо.
– Про кулинарию в основном.
– А! Не дамские романы, так дамские журналы.
– На самом деле я ненавижу готовить. А еще я сочиняю сказки, сама делаю к ним картинки. Сейчас… Вот!
Рик взял пару тонких книжек.
– О! Да я же вас знаю! Это вы – Элис Белл? Я сам покупал ваши книжки!
– Неужели? Для себя? Или для Мюриель?
– Для внучек. Они обожают ваши истории. Про Мышку-хромоножку – самая любимая. А этих у нас нет! Новые?
– У вас есть внучки?
– Да, я вообще-то уже старый, если вы не заметили. Видите – совершенно седой.
– Опять кокетничаете. Да и седина вам к лицу.
– Да ничего я не кокетничаю, что вы заладили. Та-ак! А вот это – что такое?
– Что?
– Вот это! – Он показал Элис страницу книжки, где красовался смешной головастый человечек в цилиндре и мантии, имевший карикатурное, но неоспоримое сходство с Риком.