Письма, открытки, газетные вырезки.
Милая мамочка… Его зовут Джино… Европейский конкурс… Дорогая моя девочка… На конкурсе победил проект молодого архитектора из Вероны… Новое землетрясение на острове Скирос… Он потрясающий, он… Сокровище мое, Лили, будь осторожна… Подземные толчки силой 4,5 балла по шкале Рихтера… Люблю тебя!.. Лили, я скоро приеду… Обрушилось несколько зданий… Люблю тебя!.. Такого-то числа такого-то года… Есть жертвы… Всегда твой Джино.
Джино, рассеянный король Руритании, потерял свою девочку! Веселый король вечеринок, мастер белозубых улыбок, зодчий призрачных замков, зачем ты поехал на Скирос?
Дорогая Анна! Сочувствуем Вам в Вашей невосполнимой утрате… Кто, кроме нас, потерявших единственного сына… Надеемся, вы позволите нам навещать нашу малышку?
Чертеж любви, проект неосуществленной жизни.
– Девочка моя! Ты приехала! Полин, Элизабет приехала!
Анна лежит на постели, смотрит в полутемный угол, там качается кресло-качалка. Скрип-скрип. Я знала, что ты придешь… я знала, знала… я всю жизнь ждала… так долго… зачем ты меня оставила, Лили, Лили… сокровище мое, свет моей жизни… ушла, ушла так далеко, навсегда… так рано, всего шестнадцать… оставила мне этого ребенка… так быстро, всего за два дня… эту девчонку… как я ее выращу без тебя… зачем она мне… Лили, Лили, зачем она мне без тебя… шестнадцать лет… какой позор… какой позор, надо делать вид… господи, прости мою ложь… девочка моя… умерла, оставила меня одну… мое сокровище… зачем мне эта девчонка, мне нужна только ты, Лили, Лили… разбила мне сердце… я так долго ждала тебя… ты пришла.
Лили моя Элизабет! Ну, что ты там сидишь в темноте? Поднимись, подойди поближе… возьми дитя на руки. Бедное дитя, маленький беззащитный червячок, вишневая косточка – как он вырастет в нелюбви, как?
Она прижимает ребенка к груди. Он такой маленький, теплый, машет ручками, пускает пузыри, тычет кулачком – прямо в сердце. Мягкий удар, но сильный. Больно. От этого места на груди, от сердца, горячая кровь течет по всему телу, по каждой жилке… миллионы маленьких клеточек оживают, наполняются светом и теплом.
Мое маленькое дитя! Пускай ты будешь самым непослушным ребенком на свете – моя любовь будет с тобой всегда. Как воздух, которого не замечаешь. Моя половинка, двойной орешек! Даже если ты уедешь далеко-далеко, за четыре тысячи километров и не будешь писать писем, даже если не позвонишь. Всегда!
Если я научусь прощать.
Пустое кресло качается в углу. Скрип-скрип.
Дорога на Скирос
…на побережье Эгейского моря,
на острове Скирос
маленький мальчик от синей волны
убегает,
смеясь, убегает
от той, что любит его, и ловит его,
и никак не поймает…
Она поймала его и целует в румяные щеки, а он вырывается, хохоча.
– Пусти, пусти!
– Обедать пора, обедать. Ты мое сокровище!
– Не хочу обедать! Хочу ракушку!
– Пойдем, пойдем. Будет тебе ракушка.
Они поднимаются по белым каменным ступеням, вверх, к белому дому. Босиком по белым каменным ступеням, нагретым полуденным солнцем. Простой деревянный стол, глиняные миски, кружки. Молоко, крестьянский хлеб, козий сыр, маслины. Виноград. Горький шоколад, соленый миндаль. Густое красное вино, в меру сладкое, чуть терпкое. Как жизнь. Сильное вино. Толстая тетрадка, мелкий почерк, засушенный цветок. Ветер листает страницы старой книги. Пахнет розами и морем. Роза стоит в прозрачном стакане – красная до черноты. Белая скатерть, красная роза, прозрачное стекло. Солнечные блики, шум моря. Бабочка прилетела. Куда ты, дурочка! Краска еще не высохла…
Чертеж розы в классических пропорциях в равновесии А и Б.
После обеда они сидят в гамаке под большим деревом. У него в руках ракушка, большая, рогатая, он прикладывает ее к уху, слушает, как шумит.
– Послушай, море шумит, – говорит он.
Она слушает. Две головы рядом – темные волосы, светлые, карие глаза, синие. Панамка, шортики. Оборванные джинсы, белая рубашка.
– Расскажи еще раз, – говорит он.
Она рассказывает:
– Жил да был маленький мальчик…
– Как я? – спрашивает он.
– Как ты. А мама его была русалка. Днем она была обыкновенной женщиной, а ночью уплывала в море, плескалась там в волнах, а над ней летали бабочки.
– Такие? – говорит он и трогает бабочку у нее на предплечье.
Маленькая татуировка. Бабочка.
– И такие, и другие, еще лучше, – говорит она.
Бабочки летели далеко-далеко, за четыре тысячи километров, и русалка махала им рукой, но за ними не плыла, потому что на берегу, в маленьком домике, спал ее мальчик. Утром он проснется, и она будет рядом.
Всегда будет рядом.
Всегда.
Если же путь, который, как я показал, ведет к этому, и кажется весьма трудным, однако все же его можно найти. Да он и должен быть трудным, ибо его так редко находят. В самом деле, если бы спасение было у всех под руками и могло бы быть найдено без особого труда, то как же могли бы почти все пренебрегать им? Но все прекрасное так же трудно, как и редко.
Приложение
Цитаты, скрытые в тексте (в алфавитном порядке):
Ab Anna (лат.) – от Анны (срав. лат. аb ovo – от яйца, как обозначение начала).
Sub rosa (лат.) – буквально: под розой, как обозначение тайны.
Анамалис фабил — П. Лоти. Роман одного спаги: Анамалис фабил! Первые слова и общий припев дьявольской песни, пьяной от безудержного сладострастия…
…ах, мой милый Августин, все пройдет, все! – австрийская народная песня. Считается, что она была написана в Вене во время эпидемии чумы 1678–1679 годов.
Вечная Сонечка — Ф. Достоевский. «Преступление и наказание».
Взбитых сливок вечен вкус и запах апельсинной корки — О. Мандельштам.
В конце концов, убийство есть убийство. Долг смертных ополчаться на чудовищ – И. Бродский. «По дороге на Скирос».
…вышедшую из моды литературу, церковную латынь, безграмотные эротические книжонки, романы времен наших бабушек, волшебные сказки, тонкие детские книжки, старинные оперы, вздорные куплеты, наивные ритмы… – Артюр Рембо. «Одно лето в аду».
Гумберт Гумберт – В. Набоков. «Лолита».
Если ты меня приручишь — Сент-Экзюпери. «Маленький принц».
И в конце концов она полюбит шелест колосьев на ветру… – Сент-Экзюпери. «Маленький принц».
И воздух выпит — О. Мандельштам. «Я изучил науку расставанья…»
И до чего же жизнь каждого существа похожа на круг в том отношении, что может касаться другой только в одной точке! – Э. Бульвер-Литтон. «Кенелм Чиллингли, его приключения и взгляды на жизнь».
И ласточки, когда летели — О. Мандельштам. «От вторника и до субботы…»
И не надо нам ваших конфект — Ф. Достоевский. «Село Степанчиково».
И притом она так нежна и пылка! Она любит, как любят осенью, как будто приближение зимы зажигает в ее сердце новое пламя, и ее покорная нежность никогда не бывает докучной — Шарль Бодлер. «Стихотворения в прозе».
Как же мне узнать, к какому часу готовить свое сердце? – А. Сент-Экзюпери. «Маленький принц».
Люди, львы, орлы и куропатки — А. П. Чехов. «Чайка».
Многоуважаемый шкаф – А. П. Чехов. «Вишневый сад».
Надо запастись терпением — А. Сент-Экзюпери. «Маленький принц».
Нежна без упоенья — А. Пушкин. «Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем…»
Не спрашивай: ты знаешь, что нежность безотчетна — И. Одоевцева.
Неужели можно толковать об уме такого существа… Но вы сказали, что о бабочках надо заботиться – Э. Бульвер-Литтон. «Кенелм Чиллингли, его приключения и взгляды на жизнь».
О, не надо мне монумента! – Ф. Достоевский. «Село Степанчиково».
Одинакие криле — Е. Боратынский: И веселью и печали / На изменчивой земле /Боги праведные дали / Одинакие криле.
От вторника и до субботы одна пустыня пролегла — О. Мандельштам.
Однажды вечером я посадил Красоту себе на колени. И нашел ее горькой — Артюр Рембо. «Одно лето в аду».
Потому, что смерть невинна — О. Мандельштам.
Рассерженною ложкой — О. Мандельштам. «Мне жалко, что теперь зима…»
Слова, слова, слова — У. Шекспир. «Гамлет».
Тварь я дрожащая — Ф. Достоевский. «Преступление и наказание».
Тоненький бисквит ломая — О. Мандельштам. «Невыразимая печаль…»
Трепетание стрекоз, быстроживущих, синеглазых — О. Мандельштам. «Медлительнее снежный улей…»
Ты скажешь: ветреная Геба — Ф. Тютчев.
Угрюмый, темный огнь — парафраз Ф. Тютчева: Глаза, потупленные ниц / В минуты страстного лобзанья, / И сквозь опущенных ресниц / Угрюмый, тусклый огнь желанья…
Хочешь, я нарисую тебе барашка? – А. Сент-Экзюпери. «Маленький принц».
Что значит имя — У. Шекспир. «Ромео и Джульетта».
Я погружался в мечты о крестовых походах, о пропавших без вести открывателях новых земель, о республиках, не имевших истории, о задушевных религиозных войнах, о революциях нравов, о движенье народов и континентов: в любое волшебство я верил — Артюр Рембо. «Одно лето в аду».