Еще летом, во время этого странного разговора с Широши, сентябрьская трагедия казалась попросту фантастикой. Да кто бы посмел решиться на такое? А ведь решились и добились своего — убили людей и унизили страну.
Лайн постоянно корил себя за то, что реагировал на слова Широши исключительно формально. Ему нужно было немедленно возвращаться в США, поднять тревогу и бить во все колокола — тогда еще оставались хоть минимальные шансы предотвратить этот кровавый позор…
Первым естественным шагом в расследовании было найти Широши и поговорить с ним. Но этого сделать не удалось. Секретари в его многочисленных офисах вежливо отвечали, что не видели хозяина уже несколько месяцев, а о своем местонахождении он им не докладывает. Они обещали направить по электронной почте просьбу Лайна немедленно позвонить ему. Но Широши пока не отозвался.
Буквально 13 сентября Лайн дал задание группе доверенных лиц — членов организации «Наследие Америки» и сочувствующих, среди которых были отставные и действующие агенты секретных служб, бизнесмены, политики и журналисты, собирать любую информацию, способную пролить хоть малейший свет на теракт.
А пока Лайн мучился ожиданием. Всю свою жизнь он проработал по «антикоммунистическому» направлению и потому был мало осведомлен об исламе. Будучи человеком педантичным и трудолюбивым, он впервые в жизни стал читать Коран и поразился описанию мусульманского рая, данному в 55–й суре.
Благочестивый правоверный попадет в рай, где многоводные прозрачные источники, сады с вечнозелеными деревьями, пальмы и гранаты, а кроме того — черноокие гурии, возлежащие на зеленых подушках в роскошных шатрах. Это вечное блаженство, по мнению современных толкователей ислама, легче всего достигнуть шахидам — мученикам за веру, которые идут на смерть, убивая возможно большее количество неверных…
«Какая ясная и доходчивая идеология, — подумал Лайн, — особенно для тех неграмотных парней с Арабского Востока, которые никогда не ели досыта и не знали женщины». Ему стало совершенно очевидно, что она проще и привлекательнее для бедняков, нежели ненавистный марксизм.
Размышления Лайна прервал телефонный звонок. К его удивлению, звонил Широши:
Мне очень жаль, мистер Лайн, что информация, которой я поделился с вами в Москве, была столь неопределенной, но, увы, по сути она оказалась точной. Понимаю, что мы с вами не сумели предотвратить случившуюся трагедию. Примите мои искренние соболезнования родным невинно погибших и всему американскому народу.
Спасибо, — сухо сказал Лайн. — Вы в США?
Нет. И в ближайшие месяцы вряд ли там буду. А что?
Мне хотелось бы встретиться с вами и поговорить… У меня есть к вам несколько вопросов.
Задавайте, — немедленно согласился Широши, — хотя и не уверен, что смогу удовлетворить ваше любопытство.
За тем, что случилось в Нью–Йорке, стоит бен Ладен и его «Аль–Кайеда»? — Лайн не любил тянуть резину и предпочитал сразу брать быка за рога.
И да, и нет, — с ходу ответил Широши.
Как это? — не понял Лайн.
Понимаете, Лайн, ваше американское мышление зациклено на индивиде. В вашей системе ценностей индивид — самая высшая. Именно он кузнец своего счастья или несчастья, успеха или неудачи. Вот и сейчас вам нужно точно знать, бен Ладен это или не бен Ладен, чтобы найти и покарать индивида, — с акцентом на последнем слове пояснил свою мысль Широши.
А как же? — искренне изумился Лайн. — Человек, совершивший подобное преступление против нашей страны, не должен уйти от наказания!
Но ведь преступники сами погибли, не так ли?
Скажите, еще и оказались в раю, в окружении прекрасных гурий, — блеснул недавно обретенным знанием Лайн.
Кто знает, кто знает, — хмыкнул Широши. — Во всяком случае, даже захватив бен Ладена, вы юридически ничего не сможете доказать.
Не говорите глупостей, — Лайн начал раздражаться. — Ведь он же все это и организовал!
А представьте себе, что он ничего не организовывал, а просто проповедовал, что с неверными следует бороться всеми доступными способами. Ну, как, к примеру, поступали крестоносцы в Средние века, уничтожая тех, кто не желал принимать христианство.
Так вы что, оправдываете бен Ладена? — со злостью и негодованием воскликнул Лайн.
Вы совсем меня не поняли, Лайн, — грустно признал Широши. — С бен Ладеном у меня свои счеты, и я тоже, представьте себе, охочусь за ним. И, может быть, в конце концов, поймаю его. А вот вы его никогда не поймаете, Лайн…
Это еще почему? — Лайн не мог скрыть своего возмущения.
Потому что Усама бен Ладен — это миф!
Но он же существует во плоти! — Лайн никак не мог понять, к чему клонит Широши.
Конечно, физически он существует, но это не меняет дело. Восточный менталитет — хитрая штука. Бен Ладен, как и лидер талибов мулла Омар, обрели такую популярность в мусульманском мире как защитники истинной веры от посягательств неверных, что превратились в живые легенды. А миф, легенда — по определению никогда не может стать добычей противника…
— Все это пустая восточная трепотня, — жестко сказал Лайн. — но вы хотя бы имеете представление, где он находится?
Да где угодно! В Афганистане, в Пакистане, в Панкио ском ущелье, в Йемене, Египте или Алжире… Любой мусульманин почтет за высокую честь помочь ему скрыться.
Так вы считаете, что он может находиться одновременно в разных местах? — с откровенным сарказмом спросил Лайн.
И последовательно, и одновременно, — проигнорировал его сарказм Широши. — Он везде и нигде. Представим себе невозможное: вы его схватите и казните, но это вовсе не решит проблему…
Почему? — нетерпеливо перебил его Лайн.
Да потому, что его фанатичные последователи уже уверовали, что он бессмертен, и на свет появится десяток новых бен Ладенов! — Не скрывая усмешки ответил Широши.
Если я вас правильно понял, Широши, вы считаете, что Америка не в состоянии ответить на наглый вызов, брошенный этим безумцем бен Ладеном? — стараясь сдержать нахлынувший на него гнев, спросил Лайн.
Ответить‑то вы должны и ответите наверняка, но вот каков будет результат? Не мне давать вам советы и тем более критиковать правительство США. Но позвольте напомнить вам, что именно ваши службы и породили бен Ладена и его организацию, поскольку поддерживали всех без разбора, только бы они были готовы воевать против просоветского режима в Афганистане. Бен Ладен — враг не США, а всего человечества, и судить его должен суд всех народов земли.
Тут Лайн окончательно понял, что от Широши толку не добьешься, и вежливо поблагодарил его за звонок.
Я обязательно свяжусь с вами, если узнаю что- нибудь для вас полезное, — завершил разговор Широши.
Очень многого ждал Лайн от встречи, которая, естественно, не могла произойти в первые дни после террористического акта, поскольку человек, с которым он намеревался встретиться, был ни больше ни меньше, как один из заместителей директора ЦРУ. Это был старый приятель и соратник Лайна по организации «Наследие Америки». Оба они предпочитали не афишировать их неофициальные встречи и даже избегали называть друг друга настоящими именами. Лайн был «Тедом», а его коллега — «Джо».
На следующий день после страшной трагедии Лайн позвонил ему по защищенному от прослушки номеру и сказал:
Привет, это Тед. Мне хотелось бы повидать Джо.
В ближайшую неделю он будет занят, — последовал ответ…
Они встретились лишь через десять дней. Для подобных рандеву Лайн специально снимал в Александрии, пригороде Вашингтона, неприметный домик на имя своей двоюродной сестры, проживавшей вместе с семьей в Калифорнии.
«Джо» приехал поздно вечером. Даже при свете тусклой лампочки в холле было видно, как осунулось его лицо, всегда румяная кожа посерела, глаза от бессонных ночей покраснели и ввалились.
Они прошли в небольшую, стандартно обставленную гостиную, где Лайн уже приготовил бутылку виски и ведерко льда.
Не дожидаясь твоих расспросов, сообщу тебе радостную весть: давно и горячо нелюбимый тобой Майкл Джеймс примчался к торговому центру одним из первых и едва не погиб под обломками второй башни. Генерал в очень тяжелом состоянии, и врачи опасаются за его жизнь. — «Джо» разделял неприязнь к Джеймсу своего приятеля.
«Красный Мишка», как обычно, попытался изобразить из себя храбреца! Но даже если он умрет, никто меня не разубедит в том, что он был самым опасным, осторожным и хитрым русским шпионом, — упрямо проговорил Лайн.
Бог будет ему судьей, — откликнулся «Джо».
Скажи, ты получил мою шифровку из Москвы? — нетерпеливо спросил Лайн.
Конечно, я ведь курирую весь европейский блок, кроме Великобритании и Скандинавии.
Ну и что ты предпринял? — продолжал свой допрос Лайн.
Все, что положено по процедуре. — «Джо» сделал большой глоток. — Во–первых, показал ее «Греку».
(Так они между собой именовали директора ЦРУ Джорджа Тенета, который был греческого происхождения и к которому они относились без всякого уважения, поскольку тот был не кадровым разведчиком, а обычным чиновником, работавшим еще в аппарате Буша–старшего).
И что предпринял «Грек»? — поинтересовался Лайн.
Приказал направить по принадлежности две копии: одну — в ФБР, другую — в Совет по национальной безопасности.
Так выходит, эти тупицы и лежебоки опять все просрали! —Как и большинство цэрэушников Лайн недолюбливал фэбээровцев, считая их бездарями и бездельниками.
Они какое‑то время посуетились, а потом доложили, что ничего подозрительного не обнаружили, — проинформировал «Джо».
Значит, все‑таки они и виноваты? — с надеждой спросил Лайн.
Все намного сложнее. — «Джо» в силу своей должности был в курсе всей истории.
Не темни, ты, конечно, в отличие от меня, видишь всю картину в целом… И потому прошу ответить мне: по твоему личному мнению, кто конкретно виноват в этом позоре Америки? — Голос Лайна звучал требовательно.
«Джо» взглянул на собеседника с недоумением:
Неужели ты сам не догадываешься?