Бешеный не считал себя тонким знатоком архитектурных стилей, но не мог не оценить полета фантазии знаменитого зодчего. На набережной Колумба посмотрели величественный памятник знаменитому мореплавателю.
Приятным завершением дня стали танцы «Фламенко» — зажигательные и темпераментные.
После ужина Бешеный поднялся к себе в номер и с наслаждением растянулся на огромной старинной кровати, включив новости Си–эн–эн.
Американцы планировали большую военную операцию в Афганистане, поскольку были уверены, что Усама бен Ладен скрывается именно там, а руководители талибов отказываются его выдать.
«Ну вот, теперь вы туда полезли. Получите по полной программе!» — не без некоторого злорадства подумал Савелий.
Тут раздался телефонный звонок. Звонил портье, который сказал, что, если сеньор не возражает, то к нему сейчас поднимется сеньорита. Как будто бы прозвучало и имя, но его Бешеный не уловил. Он подумал, что, может, в Барселоне в подобных шикарных отелях предусмотрен и такой сервис.
От симпатичной сеньориты он бы не отказался. Никаких знакомых в Барселоне у него точно не было, и Бешеный был готов к небольшому приятному приключению. Одинокая девушка вряд ли могла представлять для него какую‑нибудь опасность, скорее, наоборот.
Когда раздался тихий стук, Савелий сразу направился к двери и, распахнув ее, немного опешил.
На пороге, застенчиво улыбаясь, стояла та самая Оксана, с которой он познакомился в Ставрополе, в ресторане «Погребок». Журналистка и связная Широши.
Судя по вашему растерянному выражению лица, мистер Хлебникофф, вы ждали не меня, — насмешливо улыбаясь, проговорила Оксана. — Но, может, вы все‑таки позволите мне ненадолго зайти к вам в номер. Я ведь исключительно по делу.
Только после ее слов Савелий спохватился, что и в самом деле преграждает ей путь.
Конечно, извините! Недостатки воспитания. Голодное босоногое детство. — Савелий попытался сгладить свою неловкость.
Они уселись в удобные кресла друг напротив друга у негорящего камина.
А у вас тут классно! — оценила Оксана, внимательно осмотрев номер.
Савелий открыл мини–бар.
Помню, что вы не употребляете алкоголь. Потому могу вам предложить на выбор соки — апельсиновый, абрикосовый и манго.
Приятно, что вы не забыли такие пустяки. Но я выпью минеральной воды.
Я никогда ничего не забываю, — многозначительно произнес Савелий и углубился в мини–бар.
Минеральная вода там была. Себе Бешеный налил немного виски.
Он смотрел на Оксану жадным взором, потому что у него давно не было женщины, и воспоминания о той ночи страсти, которая случилась у них в Ставрополе, нахлынули на него.
Оксана, естественно, заметила, как собеседник напрягся, но продолжала вести себя так, будто между ними никогда не было интимной близости. И это еще больше распаляло Савелия. Но он понимал, что она пришла к нему по делу.
Какие указания на ближайшие часы, командир? — с улыбкой поинтересовался Савелий. — Где враги на этот раз поджидают нас?
Оксана не подхватила шутливую интонацию Бешеного. Тоном строгой учительницы она сказала:
Завтра я советую вам обязательно посетить музей Пикассо. В нем представлены работы, которых нигде больше не увидишь. Их художник подарил родному городу — ведь он родился в Барселоне.
— Да я не большой его поклонник, так что как–ни- будь обойдусь, — честно признался Савелий.
Я настоятельно рекомендую вам посетить этот музей, поскольку он в обязательной программе любого американского интеллектуала, коим вы, мистер Хлебникофф, по легенде, очевидно, являетесь. Если вам уж так неинтересно, побудьте в музее недолго. Но после вам обязательно нужно будет зайти в часовую мастерскую, чтобы отрегулировать ваши часы. На мастерскую вы наткнетесь случайно. Выйдя из музея, двигайтесь в направлении мечети — это ориентир. Там несколько старинных переулков и закоулков. Вот вам план и адрес, на обратной стороне пароль. Не перепутайте, в витрине вашей мастерской красуются огромные старинные часы.
Бешеный, внимательно осмотрев полученный от Оксаны листок бумаги, уже сжигал его в пепельнице.
Часовщик передаст вам одну сверхважную вещь: какую точно — не знаю, — закончила инструктаж Оксана.
А почему бы вам самой эту сверхважную вещь не забрать? — из присущего ему духа противоречия поинтересовался Бешеный. Ему начали надоедать эти игры в «казаков–разбойников» и шпионов, которыми так увлекался Широши. — По–моему, это задание не требует никаких сверхъестественных способностей и знаний. А кроме того, у женщин часы выходят из строя чаще, чем у мужчин.
Не обижайтесь на легкость задания, — примирительно заметила девушка. — Дело в том, что передать эту вещь согласились только вам и никому другому. Судя по всему, вы произвели неизгладимое впечатление на истинного владельца данной вещи, господин Хлебникофф.
Только тут Бешеный вспомнил, что еще в Мексике шла речь о том, что ему придется лететь в Барселону, но столько событий произошло с тех пор, что он упустил этот момент из виду. Впору было хлопнуть себя по лбу:
«Конечно же, речь, идет об информации, которую ему обещал субкоманданте М!»
Но вслух он только коротко бросил:
Ясно!
Задание было получено — с делами покончено. Бешеный подошел к Оксане и легко, словно пушинку, поднял ее с кресла и понес в сторону роскошной кровати. Она не сопротивлялась, но безразличным и деловым тоном сказала:
— Только не сегодня! У меня еще есть дела и кроме вас, господин Хлебникофф. Вы, кстати, так и не поинтересовались, почему я оказалась в Барселоне?
Почему? — послушно спросил Савелий, с трудом сдерживая свою страсть.
Я освещаю для своего еженедельника конференцию антиглобалистов, которую проводят местные экологисты, — пояснила девушка.
Любопытное занятие, — Савелий склонился над ней, чтобы впиться в ее губы жарким поцелуем, но его остановил строгий взгляд ее бездонных темных глаз.
Делу — время, потехе — час! Так меня учила мама. Развлечения никуда от нас не убегут, — тоном наставника заметила Оксана. — У меня через полчаса поздний ужин с французскими анархистами, о которых я должна сделать материал.
Савелий стоял над ней, сгорая от желания и видя, что ее мысли находятся где‑то далеко. Любая форма насилия над женщиной претила натуре Бешеного, но его вздыбленная плоть игнорировала любые призывы разума.
О’кей! — только и сказала Оксана, поняв его состояние.
Привстав с кровати, она расстегнула молнию на его брюках, ласково освободила его сокола, погладила его пальчиками, заставляя достичь максимального напряжения, затем обхватила его своими влажными губками. Язычок ее был нежен и стремителен, и буквально через мгновение–другое Бешеный с глухим стоном выплеснулся своим страстным нектаром. Выпив до конца его горячую струю, Оксана аккуратно застегнула ему брюки и, подняв на него свои бездонные очи, дружелюбно поинтересовалась:
Ну, теперь полегчало немного?
Савелий молча провел рукой по роскошным рыжим волосам девушки, ниспадающим на плечи.
Не сердись, — она впервые за весь вечер обратилась к нему на «ты», — мне действительно пора бежать. Завтра этот форум закрывается, и послезавтра я приду к тебе днем. Мы вместе пообедаем и проведем всю ночь…
Приятное известие! Жду тебя с нетерпением, — обнимая ее на прощание, сказал Савелий.
Они и не догадывались, какой нелепый сюрприз приготовила им госпожа Судьба…
На следующий день Бешеный с немалым усилием провел в музее Пикассо приличествующий час и ленивой походкой праздного туриста направился в сторону часовой мастерской. Он заранее проработал свой маршрут по карте и без особого труда нашел тупичок, где в витрине первого этажа старинного трехэтажного дома с балконами горделиво возвышались большие старинные часы.
В мастерской в одиночестве сидел маленький сухонький старичок в белоснежном халате и чем‑то похожим на пинцет ковырялся в каком‑то механизме.
Когда Савелий вошел, старичок поднял на него вопрошающий взгляд.
К огромному сожалению, я не говорю по–испански, а мои часы начали спешить в Лакандонской сельве, негромко по–английски проговорил Савелий.
Сморщенное лицо старичка тут же осветилось улыбкой. С сильным акцентом он сказал:
Давайте ваши часы, думаю, я их исправлю. А пока выпейте чашечку кофе, — и, не дожидаясь ответа посетителя, налил небольшую чашку.
Кофе был густой и душистый. Савелий протянул часы старичку, который одним привычным движением снял заднюю крышку и принялся под яркой лампой их рассматривать.
А как выгладит мой дорогой мальчик? Не похудел ли он там, в своей дурацкой сельве? — задал неожиданный для Савелия вопрос старичок.
Бешеному потребовалось лишнее мгновение, чтобы сообразить, что старый часовщик имеет в виду самого субкоманданте.
Собственно говоря, зачем я задал этот глупый вопрос — вы же все равно не могли разглядеть его лица под этой дурацкой маской… Он — мой племянник, — ответил старичок на тактично не заданный вопрос своего посетителя. — Мы с ним не виделись почти двадцать лет, но я всегда готов ему помочь, если это, конечно, в моих силах. Племянник всегда был такой умный мальчик, а вы произвели на него такое впечатление, что он распорядился отдать эту штуку только вам, причем вручить лично.
Поддерживая разговор, старый часовщик делал вид, что чинит часы, хотя вокруг никого не было и, возвращая их Савелию, незаметно сунул ему дискетку.
Мы все надеялись, что мой племянник станет адвокатом или доктором, но видите, как вышло… — с грустью закончил хозяин мастерской. — Молодежь всегда выбирает свои дороги, и не нам, старикам, их судить.
Чем вам обязан за починку часов? — спросил Савелий, открывая бумажник.
Достаточно вашего спасибо, — отмахнулся старичок. — Там и ремонту‑то не было, так мелочь, но часы хорошие…
Что ж, спасибо!
Савелий незаметно спрятал дискетку в потайной кармашек бумажника, тепло распрощался с мирным дядюшкой главного антиглобалиста и отправился гулять по осенней Барселоне. Хотя и стоял уже ноябрь, но было нехолодно, и многие не носили даже плащи.