После этого несчастного случая Ахилла отправили жить к дальней родственнице, которой не было до Ахилла никакого дела. Она и не скрывала, что дает ему лишь крышу над головой, остальное ее не интересует. Ахилл теперь понимал, что это было для него своего рода подарком: никто не лез ему в душу с сочувствием, не воспитывал его, не обсуждал произошедшее. Он замкнулся в себе и стал готовиться к мести. Ахилл загнал все чувства, кроме ненависти, в самый дальний угол души. Разработав план, он набрался терпения и стал ждать подходящего момента. Прошло десять лет. Ахилл возмужал и понял, что готов осуществить месть. Он нашел Деметриуса в заштатном баре, недалеко от той лачуги, где раньше влачила жалкое существование их семья, где его приемный отец издевался над матерью, бил детей и сделал Ахилла ответственным за произошедшую трагедию.
Все эти десять лет Ахилл внушал себе, что должен уничтожить Деметриуса. Такому чудовищу не место на земле. Ахилл не сомневался в этом ни на йоту. Именно из-за Деметриуса погибли его младшие братья и мать.
Ахилл долго наблюдал за баром, не решаясь войти. Не только потому, что это убогое место было малопривлекательным для богатых хипстеров из фешенебельных районов, но и потому, что увидел сильно постаревшего и растерявшего былую силу и задиристость отчима.
Он подошел к Деметриусу темной холодной ночью. В этой части города никому бы и в голову не пришло вмешиваться в уличную драку. Ярость бурлила в нем, подобно горному потоку. Наконец-то он сможет отомстить. Он думал, что испытает триумф и удовлетворение после всех лет, потраченных на подготовку мести. Он повзрослел и стал сильным. Ахилл был готов сразиться с ненавистным отчимом, отравившим его детство. Одного он не мог предугадать – этот старый пьянчужка не узнал его. Деметриус понятия не имел, кто перед ним.
Это означало, что Ахилл зря проторчал на этой жалкой улочке, готовый сразиться со старым пьяницей, от которого разило дешевым разбавленным виски и зря прожитой жизнью.
Ахилл не стал трогать отчима. Он посчитал это ниже своего достоинства. Терроризировавший его в детстве громила превратился в жалкого, изможденного старика.
В тот момент, стоя на темной грязной улице, где прошло его детство, Ахилл поклялся себе, что никогда больше не позволит, чтобы им управляли чувства.
Он потратил впустую годы, планируя уничтожение старого, сломленного жизнью человека, не заслуживающего быть его противником.
Ахилл пощадил Деметриуса и навсегда забыл о нищенском прошлом. «Возврата назад не было и не будет», – решил он.
Эта философия сослужила ему хорошую службу. Она вела его по жизни. Ахилл всегда оставался хладнокровным и наперед рассчитывал каждый шаг с наибольшей для себя выгодой. Ахилл больше не позволял ни положительным, ни отрицательным эмоциям брать верх. И это позволило ему стать тем, кто он сейчас есть.
Тем не менее принцесса Валентина каким-то непостижимым образом сумела добраться до глубинных уголков души, где царили мрак и холод, и растопить их, заставив его снова обрести чувствительность и эмоциональность.
– Тебя что-то тяготит? – раздался за его спиной тихий, слегка осипший от сна или его недостатка голос. – Я так и знала, что сделаю что-нибудь не так.
Однако в ее голосе не было неуверенности. Валентина излучала тепло и удовлетворенность. Она говорила так, как подобало принцессе и дочери короля одного из немногих оставшихся королевских домов в Европе. Более того, она была единственной женщиной, перевернувшей жизнь Ахилла.
И тем не менее она продолжала ему лгать. Этот факт вдруг стал ему невыносим.
Они занимались любовью. Она поддразнивала его со свойственной ей непосредственностью, шутила с ним. Он не позволял никому обращаться с ним подобным образом. И все-таки она ему лгала. То, что она не открывала ему правды о себе, теперь казалось Ахиллу не просто ложью, а предательством.
– Ничего меня не тяготит, – грубо ответил он.
Он услышал, как она вылезла из кровати и прошлепала босиком к окну, возле которого он стоял. Ахилл знал, что ему нужно обернуться, прежде чем она подойдет, но не сделал этого. Ему следовало дать ей отпор, пока не поздно.
Однако Ахилл малодушно смотрел в окно.
Через мгновение она оказалась за его спиной и обвила руками его талию таким привычным жестом, словно делала это каждый день. Затем она прижалась лицом к его спине.
Какое-то время она так и стояла, не шелохнувшись. Сердце Ахилла часто билось в груди, словно пойманная в силки птица. Ему казалось, что весь Манхэттен должен слышать набатный гул его сердцебиения.
Но Валентина просто прижалась губами к его коже, словно держала в руках его и весь мир.
Ахилл знал, что существует много способов немедленного и эффективного разрешения ситуации. И не важно, что она самозванка, хоть и королевских кровей. Он легко может вывести ее на чистую воду. Или просто уволить и отослать домой на остров Мюрино. Темная сила, живущая в его душе, может перерасти в жестокость, и тогда она сама от него сбежит.
Однако правда заключалась в том, что он не хотел прибегать ни к одному из этих способов.
– У меня есть земля, – неожиданно сказал он, сам не зная, удивляться ему или ужасаться вырвавшемуся признанию. – Далеко на Диком Западе. Там ничего нет, только бескрайние просторы, простирающиеся до горизонта, и яркое синее небо.
– Звучит завораживающе, – прошептала она, уткнувшись в его спину.
Каждый произнесенный Валентиной слог доставлял ему сладкую боль. Он чувствовал прикосновение ее губ к коже спины, когда она говорила. И это было не просто сексуальное влечение. Ему не хотелось опрокидывать ее на кровать и снова овладеть ею. Он, к своему негодованию, испытывал совершенно другие эмоции. С зовом плоти он бы справился. А тут другое. Она будила в нем не вожделение, а нежность, даря ему и свою собственную. Он чувствовал, как нежность проникает в его душу, скованную льдом, и согревает его, растапливая ледяной панцирь равнодушия и беспощадности.
Ахилл опасался, что Валентина сумеет вернуть ему те человеческие эмоции любви, нежности, сострадания, от которых он намеренно избавился.
Она уже почти этого добилась.
– Иногда человеку просто необходимо идти и идти в одиночестве в течение долгого времени, не встречая на своем пути ни единой души, – неожиданно для себя вслух признался он, – включая самого себя.
– А возможно, ему хочется именно от себя и бежать, – добавила Валентина.
Он кожей чувствовал ее дыхание и неожиданно крепкое объятие. Он нее исходил аромат лаванды и ее собственный, едва уловимый, но такой притягательный женский запах.
Ахилл понял, что не готов отпустить Валентину, хотя ему следовало бы немедленно от нее избавиться.
Ее нужно отправить домой. Затем уволить Натали. И сделать так, чтобы ни одна из них к нему не вернулась. Действовать нужно немедленно, пока в его душе продолжает жить темная сила, сковавшая льдом его чувства и эмоции. Он ведь настоящее чудовище. Он отправился в тот бар, чтобы убить отчима. Он никогда не жалел о своем намерении. Он всегда держал в узде своего внутреннего монстра. И это никогда не было для него проблемой.
– Упакуй свои вещи, – коротко приказал он.
Ахилл повернулся к ней лицом и взглянул в ее прозрачные зеленые глаза, осознав, что ничего не может с собой поделать.
Он хотел, чтобы она лучше его узнала. Это было предательством себя, но он не мог противиться этому желанию, как ни старался. Ему нужно, чтобы она доверилась ему настолько, чтобы признаться, кто она на самом деле. Но этого не случится, если он отошлет ее домой, как давно следовало бы сделать.
Ахилл привык считать себя чудовищем. По правде говоря, часть его даже этим гордилась. Он много и упорно работал, чтобы отгородить этого монстра непроницаемой стеной богатства и власти.
А тут вдруг оказалось, что всего-то и нужна была обманщица-принцесса, чтобы снова превратить его в обычного человека.
– Мы едем в Монтану, – проворчал он, не в силах справиться с охватившими его эмоциями.
Тем самым он вынес приговор им обоим.
Глава 8
Прошла неделя. За ней минула другая. Валентина и Ахилл по-прежнему оставались на его гигантском ранчо в штате Монтана. Земельные угодья простирались до самого горизонта, где едва заметно вырисовывалась горная цепь.
Валентина чувствовала себя маленькой девочкой, попавшей в сказку. Конечно, Ахилл был номинальным хозяином ранчо. До настоящего фермера ему было далеко. Да он к этому и не стремился. Он нанял квалифицированных работников, и ранчо приносило неплохой доход. Основное сельскохозяйственное производство было сосредоточено у подножия Скалистых гор. Они жили в простом одноэтажном фермерском доме вдали от цивилизации.
Ближайший городок находился в часе езды и представлял собой квинтэссенцию типичного и незамысловатого ковбойского обиталища. Они приехали в разгар короткого лета в Монтане. Стояли знойные дни и довольно прохладные ночи. Лазоревое небо уходило в бесконечность. Царящие вокруг безмолвие и спокойствие располагали к размышлениям. Звенящая тишина, нарушаемая лишь порывами ветра. Ослепительно-яркое солнце. Огромный шар луны и блестящие звезды. Все это наводило Валентину на мысль, что сделай она еще один шаг – и окажется в вечности.
Валентина знала, что ее каникулы подходят к концу. На следующей неделе состоится ее свадьба. И это последние деньки украденной, ну или взятой напрокат жизни в обществе Ахилла.
На ранчо в Монтане, как и в Нью-Йорке, она продолжала работать с Ахиллом. Он был слишком трудоголиком, чтобы совсем отказаться от работы. Но здесь, на ранчо, Ахилл был менее деспотичен и не проявлял свой крутой нрав. Рабочие дни были не такими длинными и проходили более-менее гладко.
На ранчо была огромная библиотека. Валентина живо представила себе, как можно уютно устроиться в удобном кресле у горящего камина зимним вечером и углубиться в интересную книгу. Увы, это всего лишь мечты. Зимой ей вряд ли доведется сюда приехать. У Ахилла был здесь и бассейн с застекленной крышей и подогревом. В нем можно плавать круглый год, любуясь васильковой синевой безоблачного неба.