Они приземлились в Лондоне, угодив в серую морось Туманного Альбиона, что как нельзя лучше соответствовало настроению Ахилла.
– Через час у вас встреча в банке, – сообщила Валентина по прибытии в его особняк в Белгравии, одном из престижных лондонских районов.
Она выглядела такой же безмятежной и спокойной, как и всегда. Теперь, когда он знал каждый сантиметр ее тела, подобное поведение выводило его из себя.
– Совет директоров настроен весьма решительно, – продолжила она.
– Плевать я хотел и на банк, и на старых дураков, которые считают, что могут мне приказывать, – зло процедил Ахилл сквозь зубы.
Ярость бурлила в нем. Его бесило, что он не может добиться от Валентины добровольного признания. Если он заставит ее признаться, то она не станет ему доверять.
«Похоже, она раскусила тебя и знает, какое ты чудовище», – нашептывал ему подлый внутренний голос, которого он давно не слышал. И хотя Деметриус не узнал его тогда на улице около бара, воспоминания о намерении убить отчима не давали Ахиллу покоя.
Неожиданно Ахиллу пришла в голову другая мысль. Он был холостяком и прослыл одним из самых завидных женихов. Сотни женщин каждый день осаждали звонками его офис, прибегая к различным уловкам: от банального обмана до шантажа, взяток и угроз подачи иска на установление отцовства, чтобы только привлечь его внимание.
Но для принцессы Валентины с острова Мюрино он был не более чем грубиян и мужлан.
Она по-королевски снизошла до него.
Потому и не раскрыла своего настоящего имени. Зачем? Для чего? Она не видела смысла.
Ахилл не мог с этим смириться. Он злился, но желание обладать ею пересиливало все остальные чувства и эмоции.
Страсть, испытываемая к этой холодной и сдержанной принцессе, поедала его живьем.
– Что вы делаете? – изумленно спросила она, когда он схватил ее за руку и буквально потащил в одну из элегантных гостиных особняка, повалив на антикварную козетку.
– Ахилл… – хрипло прошептала она.
Но он не хотел больше слов. Никаких лживых недомолвок.
– Спокойно! – приказал он.
Запустив пальцы в копну ее медных волос, он жадно прижался губами к чувственному рту и накрыл ее своим телом. Он почувствовал ее гибкое податливое тело, устремившееся ему навстречу в таком же безудержном порыве страсти. Он задрал юбку ей на бедра, а она обвила его ногами за талию. Оба тяжело дышали.
– Ахилл, – снова повторила она. В ее взгляде читалось нечто большее, чем просто вожделение.
Однако Ахиллу было сейчас не до анализа. Им овладела животная страсть. Он хотел немедленно взять Валентину.
– Позже, – ответил он, снова приникнув к ее губам в страстном поцелуе.
Если даже он для Валентины не более чем каприз, он оставит о себе долгую память. Она будет с тоской вспоминать их бурный роман, когда снова окажется в золотой клетке королевского дворца на острове Мюрино.
Ахилл был полон решимости оставить след в ее жизни.
Он стащил с себя брюки, а затем одним движением сорвал с Валентины шелковые трусики, разорвав их пополам. Мощным движением он вошел в ее влажное горячее лоно. Валентина ахнула и уже не сдерживала криков наслаждения, сопровождавших сильные, глубокие толчки.
Ритм становился все стремительнее, закручивая пружину возбуждения, пока они оба не содрогнулись в бурном оргазме.
– Никто не доставит тебе такого удовольствия, кроме меня, – прошептал он ей в ухо.
И тем не менее он понимал, что Валентина не принадлежит ему. Она скоро его покинет. В ее планы вообще не входило оставаться с ним. Эта мысль мучила его, сводя с ума.
Последний раз он испытывал подобное страдание, будучи семнадцатилетним юнцом, встретив на грязной улочке у бара пьяницу отчима.
Ахилл не хотел, чтобы Валентина увидела его смятение. Он торопливо собрал разбросанную одежду и начал одеваться.
Но когда взглянул на нее, то увидел, что она улыбается. Ахиллу стало совсем паршиво.
А Валентина одернула юбку, спокойно засунула разорванные трусики в карман и посмотрела на него прозрачными зелеными глазами.
– Я люблю тебя, – тихо призналась она.
Эти три простых слова прозвучали как гром среди ясного неба. Ахилл остолбенел. Он никак не ожидал подобного признания.
Ему хотелось так много ей сказать. Например, как она может делать подобное признание, если он не знает ее настоящего имени.
Но Ахилл тут же отбросил эту крамольную мысль.
– Это всего лишь секс, сладкая моя, – жестко сказал он. – Любовь – это не просто соитие на диване наполовину одетыми.
Он хотел заставить ее поморщиться от его грубости, но не тут-то было. Принцессы так устроены, что их ничем не проймешь. Если она и обиделась, то никак этого не показала.
Валентина еще шире улыбнулась.
– Конечно, ты эксперт в любовных делах, как, впрочем, и во всем остальном, – пробормотала она, дразня его, как умела делать только она и кому он это позволял. – Моя вина.
Она встала с козетки, будто не замечая его оцепенения, и как ни в чем не бывало направилась в кабинет, чтобы заняться работой, которую Ахилл всегда ставил превыше всего на свете. Он никогда и ничем не интересовался, кроме работы на благо своей бизнес-империи, пока не встретил Валентину.
Но вот как раз Валентину он и не может получить.
Она оставила Ахилла в гостиной переваривать ее признание в любви. Эти простые слова растопили лед, сковавший его сердце, и заставили вновь поверить в чувства.
Однако вечером того же дня, когда он не обнаружил Валентину в особняке, а служба секьюрити доложила, что она вышла из дома несколько часов назад с дамской сумкой через плечо, растворившись в лондонском тумане, Ахилл понял, что признание в любви принцессы-обманщицы было не чем иным, как обыкновенным прощанием.
Глава 9
Валентина никак не могла сосредоточиться на своих обязанностях по возвращении на Мюрино. Многое изменилось во дворце с момента ее отсутствия.
Ей бы следовало радоваться. Она вернулась во дворец, ожидая, что попадет в привычную западню. Но неожиданно поняла, что дверь этой клетки широко распахнута.
Покидая в тот день Лондон, Валентина не могла отделаться от воспоминаний о прикосновениях Ахилла. Ей не хотелось уезжать. Ее сердце было наполнено любовью и отчасти разбито собственным безрассудным признанием в любви Ахиллу. Она прекрасно знала, что ей придется уехать. День свадьбы с принцем Рудольфом неумолимо приближался. Представители королевских дворов со всей Европы уже съезжаются на остров Мюрино для участия в свадебных торжествах. И ей необходимо вернуться домой.
Она буквально бросила Натали на произвол судьбы, свалив на нее всю подготовку свадьбы, до которой оставались всего лишь сутки.
Приехав в аэропорт Хитроу, Валентина впервые в жизни приобрела авиабилет до Мюрино на обычный рейс. Об этом она тоже станет вспоминать позже.
«Позже» значило после того, как она выйдет замуж за человека, с которым едва знакома.
Валентина понимала, что ее каникулы затянулись. Она должна была давно вернуться. Ей не следовало ехать с Ахиллом в Монтану и грезить там о несбыточном. Что на нее нашло?
«Теперь я проснулась, и нужно вернуться в реальность», – подумала она, садясь в самолет.
Валентина не знала, что ее ждет на регулярном рейсе домой. В душе она надеялась, что ее могут узнать. Ее лицо красовалось на обложке журналов «Мюрино Эйр», вложенных в спинку каждого кресла в самолете. К ее немалому удивлению, никто не обратил внимания на ее поразительное сходство с принцессой на обложке. Валентине досталось очень неудобное место в середине ряда. С одного бока восседала крупная матрона, которая немедленно захрапела, стоило самолету взлететь, а с другого – скучного вида бизнесмен средних лет. Так она и долетела до Мюрино, сохраняя инкогнито. Хотя многие пассажиры летели на остров, чтобы увидеть свадебные торжества.
Добравшись до дворца, Валентина не стала пытаться проникнуть внутрь тайком, потому что знала, что ее немедленно обнаружат. В этом случае обмен с Натали станет невозможен. Валентина просто подошла к будке охранника у частного входа во дворец и вежливо ему кивнула, ожидая, когда он откроет ворота. Охранник явно колебался.
– Но… Ее высочество во дворце, – неуверенно пробормотал он. Может быть, его смутил тот факт, что на Валентине была одежда обычной молодой девушки. Может быть, он растерялся, потому что ему раньше не доводилось разговаривать с принцессой напрямую и видеть ее так близко. А что, если она просто улизнула из дворца незамеченной? Почему у принцессы не может быть тайн, подумалось охраннику.
Валентина тем временем приняла заговорщический вид и доверительно сказала:
– Принцесса никак не может быть во дворце, если я стою перед вами. Но это может остаться нашим секретом, если хотите. Предположим, что это небольшое недоразумение. – Охранник согласно кивнул, открывая ворота.
Валентина с тяжелым сердцем вошла на территорию дворца, вернувшись в прежнюю жизнь, которую она так легко покинула в лондонском аэропорту.
Она ожидала, что Натали с огромным облегчением воспримет ее возвращение, поскольку идея с обменом принадлежала именно Валентине. Она испытывала неловкость за то, что нарушила условия договора и вернулась прямо накануне свадьбы. Она ожидала увидеть Натали в отчаянии.
Но, к своему удивлению, увидела женщину, глубоко и искренне влюбленную в кронпринца Тиссели, за которого Валентине предстояло выйти замуж.
Более того, Натали была беременна.
– Не знаю, как это случилось, – сказала Натали, проснувшись и увидев сестру-близнеца, сидящую на краешке кровати.
Валентина пробралась к ней в спальню и тихонько потянула ее за ногу.
– Да неужели? – улыбнулась Валентина. – Это я была девственницей, но у меня сложилось впечатление, что вряд ли ты берегла себя для свадьбы все эти годы. Зачем?
Натали смущенно покраснела, а затем подозрительно взглянула на Валентину.
– Была невинной? Почему в прошедшем времени? – Натали удивленно моргнула. – Только не говори, что это мистер Касилиерис.