— Врать полиции… — говорит Рон. — Ну да, такое очень хорошо удается Элизабет.
— У нас тоже получится, — уверенно отзывается Джойс. — Иногда можно обойтись и без Элизабет.
— Кстати, где она? — вспоминает Патрис.
— Обычно лучше об этом не спрашивать, — говорит Рон.
— А кто-нибудь сюда уже едет? — интересуется Джойс.
Крис кивает:
— Теперь, когда мы в безопасности, я позвоню старшему следователю из Национального агентства по борьбе с преступностью. Ее зовут Джилл Риган. Скажу, что мне позвонили обеспокоенные граждане, я вломился внутрь и обнаружил тело.
— Как долго они будут ехать, по-вашему? — спрашивает Джойс.
— Они все в Файрхэвене. Минут двадцать пять?
Джойс смотрит на часы, затем на шкафы для хранения документов.
— Этого нам вполне хватит. Давайте займемся папками.
— Сейчас нельзя прикасаться к ним, — предостерегает ее Крис.
Джойс закатывает глаза и натягивает перчатки.
— А что бы на нашем месте сделала Элизабет?
— Если я позволю вам заглянуть в папки, то вы подыграете моему плану? — спрашивает Крис.
— Вы не можете нам что-то позволить, Крис, — возражает Джойс. — Сейчас вы не в том положении, чтобы давать разрешения.
— Вы даже говорите как Элизабет, — замечает Патрис.
— Очевидная чушь, дорогая, — отвечает Джойс, и они вместе начинают хихикать.
— Нам нравится план, — говорит Рон. — Полчаса назад я сидел, задрав ноги, наблюдая за матчем по керлингу, и где я теперь? Склад, труп, душевная компания.
Джойс наставительно произносит:
— Постарайтесь дышать тяжело, когда будете звонить вашей старшей следовательнице, Крис. Помните, вы нашли труп только что.
— А не вломились сюда и не сделали звонок двум пенсионерам с просьбой вас «отмазать», — добавляет Рон.
Крис выходит из офиса и спускается по металлической лестнице, чтобы позвонить Джилл Риган. Джойс дергает верхний ящик ближайшего шкафа. Тот не сдвигается с места.
— Рон, надень перчатки и поищи какие-нибудь ключи.
— И где их искать? — ворчит тот.
— У него в карманах. — Джойс указывает на труп Дома Холта. — Серьезно, Рон, пораскинь мозгами.
Рон неохотно достает из кармана куртки водительские перчатки.
Джойс проходит вдоль каждого шкафа по очереди, проверяя, откроются ли выдвижные ящики. Оглянувшись, она видит, как Рон осторожно пытается залезть в карманы Доминика Холта.
— Знаете, это могла бы сделать я, — предлагает Патрис. — Если вам неудобно.
— Глупости, — возражает Джойс. — Ему это нравится. Начнет красоваться перед Ибрагимом сразу, как только мы вернемся домой.
— Попались, мерзавцы! — торжествующе восклицает Рон и преподносит Джойс большую связку ключей.
Затем он тихо говорит Доминику Холту: «Извини, приятель», чтобы покойник не был на него в обиде.
Джойс начинает перебирать связку маленьких узких ключиков, когда Крис возвращается.
— Группа уже в пути, — сообщает он.
Выдвигается ящик, затем другой, потом еще один, и Джойс начинает доставать папки. Она кладет их на стол, стараясь не испачкать кровью, и отдает распоряжения.
— Патрис, у вас есть телефон?
— Представьте себе, есть, — откликается та.
— Я не хочу торопить вас, но вы не могли бы сфотографировать как можно больше страниц? Крис, выведите Рона на улицу. Рон, тебе нужно выглядеть более бледным, потрясенным, будто ты беззащитный старик.
Рон бормочет:
— Теперь я не уверен, что мне нравится новая Джойс. Можно вернуть прежнюю?
Джойс работает быстро. Она будто вновь ощущает себя медсестрой — в одну из тех ночей, когда нельзя останавливаться, но при этом все должно быть сделано идеально. Как только Патрис заканчивает фотографировать содержимое очередной папки, Джойс возвращает ее на то же место и ставит в том же порядке, в каком она была найдена. Две женщины действуют слаженно под пристальным взглядом Дома Холта.
Опустошив и наполнив снова последний шкафчик, Джойс кладет ключи обратно в карман Дома Холта, прошептав: «Спасибо», и жестом приглашает Патрис последовать за ней к выходу.
Но, прежде чем спуститься по металлической лестнице, Джойс долго размышляет, что еще могла бы сделать Элизабет. Может, они что-то забыли? Что-то такое, что заставит Элизабет закатить глаза, когда они вернутся? Вдруг на нее нисходит озарение. Она увлекает Патрис обратно и просит сфотографировать труп со всех сторон. Великолепная идея!
Глава 38
Гарт прохаживается по квартире Джойс, за ним послушно следует Алан. Всегда можно выяснить, кто где живет, если знать, как искать. А Гарт умеет искать.
Время от времени Алан рявкает на своего нового друга, и Гарт отвечает:
— Ты все правильно понял.
Или:
— А вот тут я с тобой не согласен, приятель.
Он надеялся застать Джойс дома, но и в ее отсутствие не помешает осмотреться. В воздухе витает запах выпечки. Очень похоже на «Баттенберг» его собственного изготовления, только без корицы.
Джойс поддерживает образцовый порядок, чем нисколько не удивляет Гарта. Джойс — весьма аккуратная леди. Гарту нравится, как она одевается и как говорит, а оглядевшись здесь, он понимает, что ему нравится и ее образ жизни. Родная бабушка Гарта, его любимая бабушка, командовала бандой музейных воров в Торонто. Вот кто в первую очередь привил Гарту интерес к этому бизнесу. Она крала произведения искусства из любви к искусству, тем же самым заразив Гарта. Другая его бабушка зачитывала прогноз погоды по телевидению в Манитобе[16].
В доме до сих пор висят рождественские украшения. Плохая примета, Джойс. Гарт интересуется у Алана:
— Знает ли Джойс, что это плохая примета?
Алан лает. Джойс знает, просто они слишком ей нравятся.
Гарта подмывает сорвать их, чтобы защитить Джойс от нее самой, но он не желает дать ей понять, что он сюда приходил. Он не намерен ни пугать Джойс, ни вторгаться в ее личную жизнь. У нее много рождественских открыток, а значит, много друзей, и в этом нет ничего удивительного. Гарт хотел бы завести как можно больше друзей, но так и не научился этому искусству. Он слишком часто переезжал с места на место, пока не встретил Саманту.
Гарт открывает холодильник. Миндальное молоко. Джойс идет в ногу со временем.
Они с Самантой только что побывали в гостях у женщины по имени Конни Джонсон. Она продает кокаин, и им известна ее репутация. Они сделали ей предложение. Похоже, в героиновом бизнесе можно найти ряд интересных возможностей, и они подумали о том, не захочет ли она присоединиться к ним. Ее связи плюс их деньги можно реализовать к обоюдной пользе.
Конни сказала, что подумает, но Гарта на это не купишь. Он считает, что в конечном счете им придется все делать самим — и вряд ли это так уж сложно.
Гарту довелось заниматься в жизни многими вещами: он учился в художественном колледже, как-то раз угнал стадо бизонов, немного поиграл на бас-гитаре. А еще совершил крупнейшее в истории Канады ограбление банка. Правда, не один — ему помогал двоюродный брат Пол, после чего бабушка отмыла бо́льшую часть денег.
К тому же Гарт некоторое время работал в сфере корпоративного шпионажа и научился проникать в самые разные места так, что никто об этом даже не догадывался. Поскольку ему досталось крупное телосложение, он вырос осторожным. Он стал большим, как медведь, и тихим, как мышка. Если Гарт что-то трогает, он кладет это обратно.
Что он ищет в квартире Джойс? Да кто ж его знает. О чем бы он спросил Джойс, будь она здесь? Опять же, без понятия. Но если что-то и помогало Гарту оставаться в живых на протяжении долгих лет, это осторожность; и теперь он должен быть уверен, что Джойс не пытается заморочить им головы. Никто еще не умирал от лишней информации.
Он ходил взглянуть и на квартиру Элизабет, но там оказался парикмахер, а также такая система сигнализации, какую можно увидеть только в тюрьме строгого режима.
Поиски оказались тщетны, Гарт в этом уже уверен. Он собирается уходить, когда слышит, как друг Джойс Ибрагим стучит в дверь, после чего заводит разговор с Аланом через почтовый ящик. Гарт спокойно заваривает чай, ожидая окончания разговора. На это уходит довольно много времени.
Как только Ибрагим уйдет, Гарт помоет и высушит чашку, а потом немного побродит по Куперсчейзу. Надо осмотреться, что тут и как.
Гарт чует, что здесь сокрыты новые возможности.
И какие-то тайны, но какие?
А еще ему нужно поразмыслить о Конни Джонсон.
Глава 39
Спустившись по лестнице и выйдя за ворота склада, Джойс и Патрис присоединяются к Крису и Рону. Крис вроде нервничает, но для этого нет причин: всё, в общем-то, под контролем.
Джойс рада видеть, что Рон выглядит испуганным, беззащитным стариком. Джойс понимает, что иногда они его недооценивают. И это после всего, чего он достиг в жизни! Рону нравится прикидываться дурачком, однако он далеко не так прост, как кажется.
Первая патрульная машина с визгом въезжает в ворота. Джойс не совсем понимает, зачем нужен этот визг. Тут всего лишь труп.
Из машины выскакивают два полицейских в штатском. Ну и к чему эта спешка?
Крис берет одного из полицейских за руку:
— Сюда, я покажу.
Второй остается с Роном, Джойс и Патрис. У него есть к ним ряд вопросов.
— Так, дамы, сэр, мне нужно, чтобы вы взяли себя в руки. Вы сможете ради меня успокоиться?
Рон заходится рыданиями, и Джойс спешит его утешить. Молодого сотрудника полиции это повергает в смущение.
— Я вас не тороплю. Просто расскажите, что случилось.
— Мы были с другом… Кстати, это Рон, я Джойс. Мы были на экскурсии на заводе игристых вин «Брамбер», это вон там…
— Подарок моего сына, — плачет Рон. — Сертификат.
Ну хватит, Рон, не переигрывай. Но потом до Джойс доходит: поскольку сегодня она превратилась в Элизабет, то Рону пришлось стать ею. Она определенно ляпнула бы что-нибудь о сертификатах. Сегодня все растут над собой, так что продолжай, Рон.